— Всего доброго.
Наконец-то и зал, и коридор, и линзы модели «Фэлкон», и вывеска с феями остались позади.
— Что дальше? — поинтересовался Райли.
— В отель.
«ФРЭН... закажи чего-нибудь поесть, ладно?»
«Хорошо, шеф».
Глава 20. Близнец Ференка
Когда они добрались до гостиницы, Джани еще спал, умудрившись во сне распотрошить все постельное белье на кровати.
Райли остался в дверном проеме, откуда осмотрел комнату сквозь прикрытые веки.
— Вероятность того, что нападут ночью, невелика, — заметил он. — Иначе голова бы болела. Но я не успел снять номер.
Он прошел к дивану и уселся, достав из внутреннего кармана пальто выпуск графического романа «Стена».
— Вы можете остановиться здесь, — предложил Дэн.
Он вошел в спальню, приблизился к Джани и тронул его за плечо.
— Джани?
— Ммффхмхфхмм... — ответил поэт.
— Мда... — покачал головой Кармайкл. — Сколько он уже спит? — Вопрос предназначался ФРЭН.
«Девять с половиной часов».
— Ах-ха... Можно и проснуться, я думаю. Джани... — Он несильно потряс юношу за плечо.
— Мммфф?.. — Тот разлепил один глаз.
— Думаю, тебе хотя бы стоит выпить таблеток от головной боли, прежде чем продолжить спать дальше.
— Зачем?
— Чтобы твое похмелье было не таким чудовищным. Но ты, я смотрю, в любом случае проснулся.
— Ну, уже да... — Джани потянулся, продирая глаза. — А сколько... Ой. Много...
— Опоздал куда-то? — предположил Дэн.
— Да нет... — Джани сел на кровати. — Куда я могу опоздать?
— Ну, кто тебя знает. Может, договорился с кем-то и проспал. — Кармайкл направился к холодильнику. — Есть будешь?
— Не откажусь. И кофе в постельку...
— Почему-то я ждал, что ты скажешь нечто подобное. — И Дэниэл занялся устроением псевдоутреннего быта Джани.
Вскоре поднос с горячим кофе и бутербродами уже красовался на кровати.
— Как голова?
— Да я в норме, — прихлебывая кофе, отмахнулся Алкивиад. — Проспался вполне. Да и привычный я. Что я пропустил?
— Ну... некоторые вещи, — ухмыльнулся Кармайкл. — Например, я пообщался с Ференком.
— Вот как. — Джани навострил уши. — И что? Он во всем сознался?
Он так увлекся, что не заметил, как сыр с бутерброда упал на смятую простыню.
— По его словам, он не имеет отношения ни к амбалам, ни к смерти Аны, ни даже к инициативе по закрытию дела в полиции, — ответил Дэниэл. — И показания других людей это частично подтверждают. — Кармайкл сделал паузу. — Иржи позвонил ему сегодня днем, по словам самого Иржи.
— Ну да. Когда Китти раскололась, мы решили, что заговор придется отменить. —Джани шумно втянул в себя горячую жидкость. — Слушай. Такой еще вопрос...
— Раскололась в чем? Она не назвала мне его имя. И вот еще что, кстати. В тот день, когда Ана умерла, она была с Ференком и потом ушла из «Тинкербель». Китти и Марицы не было там. — Пауза. — Что за вопрос ты хотел задать?
— Я ведь не совершил ничего предосудительного? Смутно помню нашу конверсацию, признаться... Хотя полагаю, что я был, как всегда, на высоте.
— Нет, ничего предосудительного, — рассмеялся Дэн. — Даже не пытался, вроде бы. Не считая внезапного желания скушать таблеток. Но рвотный позыв остановил тебя. — Он хмыкнул. — Скажи... а ты кому-то говорил обо мне?
— Говорил о тебе что? Конечно говорил! Чувак, я всем о тебе говорил!
— И о том, что я веду дело Аны? И скольким людям ты рассказал, если не секрет?
— Ам-м-м... м-м-м... ну-у... — Джани задумался.
— Десять? Двадцать? Сто? Тысяча?
— Ну-у... — Джани помахал рукой. — Пара десятков...
— И что ты им говорил?
— Ну, что ты волшебный инквизитор из Лондона.
Беззаботно подхватив кусок сыра, парень вновь принялся уплетать бутерброд, умудрившись вымазать кончик носа маслом.
— Имя называл?
— Наверняка.
— И про Ану говорил?
— Не. Про Ану неинтересно. Ну, может, кому и сказал. Тогда, на пати.
Вытерев нос салфеткой, Джани отставил чашку на поднос и потянулся за очередным бутербродом, на этот раз с колбасой.
— Когда я ушел? Или ты про больницу?
— Про больницу, да.
— Можешь вспомнить, кому сказал? Это было бы весьма кстати.
— Дэн, ты даже не представляешь себе, насколько это сложно. Я их имен не могу зачастую вспомнить...
На лице Джани проступило выражение предельной сосредоточенности. Впрочем, судя по всему, он просто дурачился.
— Ох-х... Ясно, — покачал головой Дэн. — Черта с два теперь концы найдешь... — Он досадливо поморщился. — Слушай, вдруг подумал внезапно: а у тебя родственники тут есть какие-то? Просто сегодня, когда с Иржи говорил, пришло в голову: вы с Марицей похожи на брата с сестрой.
— Мать есть, — пожал плечами Джани. — Мы не общаемся, правда.
— А братья-сестры? Мать тут, в Будапеште?
— Да. Нет, я единственный ребенок в семье. А с Графиней мы росли вместе. Так что... — Он помолчал. — Я вроде рассказывал уже сегодня.
Над тонким носом с горбинкой пролегла складка, рыжие волосы, казалось, встопорщились еще сильнее.
— Да, это я помню, — кивнул Дэн. — А братьев-близнецов у него нет? — вдруг спросил он. — Ну, или просто очень похожих родственников.
— У Иржи?
— Причем тут Иржи? — опешил Кармайкл.
Веснушки на носу и широко распахнутые карие глаза — сейчас Джани напоминал персонажа детского фильма.
— А о ком ты?
— О Ференке.
— А-а... Ну, я о таких не знаю. Вроде тоже ни братьев, ни сестер...
— Хм. Занятно... — буркнул Дэн. — Это все странно. Очень. — Дэн снова замолчал. — А ты слышал что-то о других партнерах Аны? Ну, кроме него.
— Уверен, что их не было. — Джани сделал еще глоточек. — Она сразу запала на Ференка. Вообще, зачастую, если постоянный партнер у тебя есть, тебе не нужны другие. С ними ты никогда не достигнешь того, до чего может довести тебя человек, который тебя Знает. Ну, в смысле, будда Амитабха, пони — рассказывал тебе.
— Сразу, говоришь? Ты присутствовал там в момент их знакомства?
— Ну, не настолько сразу, как это в сопроводительной литературе написано, — расхохотался Джани. — Не то, чтобы она увидела его, и ее колени подогнулись, и с ее уст сорвалось: «О, Мастер...» Она долго присматривалась. Но... у них быстро получилось.
Парень бодро отставил поднос, вскочил с кровати и, прыгая на одной ноге, принялся натягивать штаны.
— Все это не клеится, — вздохнул Дэн. — Точно не клеится. Ох-х... она же была манипулятором, верно?
— Чего?
— Характер. Какой у нее был характер? Ты вчера сказал, что она была редкой сукой. Что ты имел в виду?
— Я такое говорил?
Джани замер, так и стоя на одной ноге. Непонятно, как ему при этом удавалось сохранять равновесие.
— Видимо, я неверно тебя понял. Что в твоем лексиконе означает слово «тварь»?
— Тварь, — задумался Джани. — Ну, это дикое неразумное создание, представляющее опасность для человека, либо человеческое существо, способное на подобное животное поведение, либо человек, пренебрегающий общепринятыми моральными нормами.
— Теперь ясно. И ты не назвал бы ее манипулятором?
Джани задумался вновь.
— Это не так просто сказать. У меня... пожалуй, возникало такое ощущение, да. Но когда речь заходит о манипуляции, все становится сложно. Выражалась ли она так, чтобы ее слова нравились Графине поскольку знала, что и как нужно говорить, — или она и правда так изъяснялась? Понравилась ли она Ференку потому, что знала, как понравиться? Боюсь, это просто-напросто недоказуемо...
Он продолжил процесс облачения в свои слегка старомодные одеяния. На этот раз на его свитере красовалась крупная божья коровка.
— Меня мало интересуют доказательства, — терпеливо пояснил Дэн. — Ну... в данном случае. Интересно твое мнение.
— Да, иногда мне так казалось. Но, Дэнни, честно говоря, иногда такое мнение у меня складывается о многих и многих людях.
— Ясно... — Дэн поморщился. — Вот теперь я все меньше понимаю, что происходит.
— А… Что происходит, мужик?
Одевшись, Джани с размаху запрыгнул в кресло. Оно жалобно скрипнуло.
— Я не верю в то, что Ана умерла просто так. Я не верю в то, что если Китти ее и убила, то без подсказки. Но при этом... Ференку не вредит смерть Аны и пока не приносит явной пользы. Только раскрытие самих отношений, насколько я могу видеть. Даже если предположить, что ее смерть — это удар по нему, то... я не вижу никакого смысла ее убивать.
Потянувшись к подносу, Кармайкл и сам приступил к завтраку.
— Если же убил он, я не вполне понимаю зачем. Что она могла ему сделать, чтобы он пошел на крайние меры? — Он не донес чашку с янтарным чаем до рта. — Угрожала ему оглаской? Довольно глупо и самонадеянно, но... хм... это не исключено.
«ФРЭН, можешь найти место учебы Китти?»
«Будапештский университет, медицинский факультет».
«Найди все, что сможешь, по ней. Контакты, друзья, родственники, родные».
Джани с интересом завертел головой, осматривая спальню.
— Зачем ей это делать? В смысле — угрожать? И знаешь... — Парень вдруг осекся.
— Понятия не имею. Просто перебираю варианты.
— Сейчас вот до меня дошло, почему я — возможно — назвал ее сукой.
— Почему?
— Она была самоуверенной. Она была охренительно самоуверенной всегда, когда Ференк не держал ее за ошейник. Это раздражало. Даже Графиня такой не была, а она... ну, Графиня.
— И в чем это выражалось? Можешь привести примеры?
— Примеров и не вспомню сейчас. Но она не допускала и мысли, что может быть в чем-то неправа. Вот, так как-то.
— Хм... — Дэн задумался. — Как раз именно поэтому я и не понимаю. Она знала себе цену и знала, что может. И, в целом, я не очень-то верю в ее серьезную привязанность к кому-либо, кроме как к себе. — Он помолчал. — Все это не клеится, совсем не клеится. И пока это указывает на Китти все больше, и больше, и больше, и...
«Так похоже на попытку подставить, что просто невероятно».