Тарневерро опустил руки с выражением разочарования на лице, но Чан не обратил на это никакого внимания. Он быстро осмотрел шнур, шедший от лампы к штепселю. На стене в нескольких дюймах от пола шнур оканчивался вилкой, которая сейчас лежала на полу, так как была выдернута из штепселя. Очевидно, вытащить ее оказалось нетрудно. Достаточно было наступить ногой на шнур в любом месте и слегка подвинуть ногу в сторону от стены. Да, пара пустяков, и кто-то очень быстро сообразил, как это сделать. Чарли вставил вилку в штепсель, и лампа снова вспыхнула. Сыщик прошел в центр комнаты.
– Не станем терять время на безнадежные розыски письма, – заметил он. – Предпочитаю поближе познакомиться с присутствующими здесь гостями и услышать от них, что они делали сегодня в две минуты девятого. – Чарли Чан стоял, задумчиво переводя взгляд с одного на другого. – Вот вы, мистер Баллу, скажите, каким образом вы и миссис Баллу оказались в этом доме?
Миллионер взглянул на сыщика с высокомерием белого, много лет прожившего среди цветных, которых он считал низшей расой.
– А почему я должен вам отвечать?
– Совершено убийство женщины, – сурово произнес Чан. – Я знаю, что вы занимаете на острове высокое положение. Но это не ставит вас вне подозрений. Поэтому соблаговолите ответить на мой вопрос.
– Нас с женой пригласили на обед. Мы – старые друзья… мы были старыми друзьями мисс Фейн.
– Вы познакомились с ней в Голливуде?
– Да, именно.
– До замужества миссис Баллу сама являлась актрисой Голливуда, не так ли?
– И что из того? – вспылил Баллу.
– Отвечай вежливее, Уилки, – вмешалась его жена. – Да, инспектор, я снималась в фильмах под именем Риты Монтэн. И, если угодно, завоевала популярность.
Чан улыбнулся:
– Разве может быть непопулярной такая очаровательная женщина? Позвольте поинтересоваться, как давно вы замужем?
– В этом месяце исполнится три года.
– До свадьбы вы жили в Голливуде?
– Разумеется.
– Долго ли пробыл в Голливуде мистер Баллу до вашей свадьбы?
– Да, он провел там несколько месяцев, умоляя меня отказаться от карьеры кинозвезды и выйти за него замуж. – При этих словах Баллу фыркнул. – Прости, Уилки, если ты забыл об этом, но я говорю чистую правду.
Муж окончательно разозлился.
– Какое все это имеет отношение к убийству Шейлы Фейн? Вы превышаете свои полномочия, инспектор. Не советовал бы вам… учитывая, что я – человек влиятельный.
– В котором часу вы сегодня пришли сюда?
– В полвосьмого. Обед был назначен на восемь тридцать, но миссис Баллу по обыкновению перепутала время.
– В полвосьмого, понятно, – кивнул сыщик. – Что же вы делали с момента прихода до сих пор?
– Куда вы клоните? – возмутился Баллу. – Вы что, думаете, это я убил мисс Фейн? Придется поговорить о вас кое с кем в полицейском управлении. Вы, видимо, и вправду не знаете, кто я такой.
– В самом деле, кто ты такой, Уилки? – вмешалась его жена. – Что ты ерепенишься? Не лучше ли откровенно рассказать инспектору обо всем, что его интересует, и покончить с этим? – Она обратилась к Чарли. – Мы пришли в полвосьмого и после короткой беседы с Шейлой отправились на пляж. Мы и пятнадцати минут не провели в доме!
– Как долго вы оставались на пляже?
– Я была там до половины девятого, пока Джессоп не позвал нас обедать, а Уилки, кажется, ушел минут за десять до этого.
– Значит, в две минуты девятого вы и ваш муж сидели рядом на пляже? Не слышали вы крика или еще чего-нибудь подозрительного?
– Ничего. Правда, две девушки, которые купались в море, громко визжали, как всегда…
В комнату вошла Джули О’Нейл в простеньком платьице из шифона – новое розовое вечернее платье ей в тот вечер так и не довелось надеть. Лицо девушки было бледным, но она старалась держать себя в руках.
– Добрый вечер, – обратился к ней Чарли Чан. – Представьтесь, пожалуйста.
Брэдшоу опередил Джули, объяснив сыщику, какое положение занимала девушка в этом доме.
– Примите мои соболезнования, – отозвался Чарли. – Исключительно ради формальности прошу вас ответить, чем вы занимались в течение этого печального вечера?
– Я сам вам все расскажу, – выступил вперед Брэдшоу, – а заодно поведаю и о себе. Я пришел в дом Шейлы Фейн пораньше, так как мы с Джули собирались искупаться. В последний раз мы видели мисс Фейн в этой комнате, куда забежали в купальных костюмах примерно без двадцати восемь. Мисс Фейн в тот момент находилась в обществе мистера и миссис Баллу и мистера Джейнса.
– Вы сразу же пошли на пляж?
– Именно. Причем мы с мисс О’Нейл не разлучались с той минуты, как в последний раз видели мисс Фейн и до половины девятого, когда Джессоп забил в гонг, созывая гостей к обеду.
– Стало быть, вы с мисс Джули, как и мистер и миссис Баллу, в две минуты девятого были в море или на пляже?
– Конечно! И мы не смотрели на часы. Мы спохватились, когда Джессоп позвал нас.
– Мисс Джули, – обратился Чан к девушке, – к платью мисс Фейн был приколот букетик орхидей?
– Да, золотой булавкой, знаете, такой, вроде броши, украшенной бриллиантами. Шейла пошла к себе в комнату приколоть цветы. Горничная это подтвердит.
– А кто прислал орхидеи мисс Фейн?
– На карточке не указывалось имени, однако Шейла сказала, что цветы подарил ее бывший муж, кажется, Боб, но фамилии я не запомнила. Он актер драматического театра в Гонолулу.
– Боб Файф, – вмешалась Рита Баллу. – Служит в труппе Королевского театра. Они с Шейлой поженились, когда та была юной девочкой, и, по-моему, она всегда его любила, даже после развода.
Алан Джейнс поднялся, достал из портсигара сигарету, закурил и раздраженно зашагал по комнате.
– Бывший муж? – удивился сыщик. – Так-так. Что и следовало ожидать. Нужно немедленно разыскать этого человека и привести сюда.
– Я готов это сделать, инспектор, – вызвался Брэдшоу.
Чан кивнул и, когда юноша вышел, продолжил допрос.
– Мистер Ван Горн, – вежливо спросил сыщик, – вы, кажется, актер?
– Кажется? – вскинула брови знаменитость. – Вот вам и награда за десятилетний труд!
– Следовательно, последние десять лет вы пробыли в Голливуде. А чем вы занимались раньше?
– Вел романтическую жизнь. Спросите у репортеров. Окончил технический колледж. Но моя внешняя красота не позволяла мне работать по специальности – меня ждал экран.
– Вы снимались вместе с мисс Фейн? Вы – ее партнер?
– Я почти не был с ней знаком, пока меня не утвердили на роль в новом фильме.
– Где вы находились в две минуты девятого?
– Смешной вопрос, инспектор. Вы меня видели собственными глазами ровно в восемь в Гранд-отеле. Я при вас посмотрел на часы и сказал, что уже восемь и мне пора на обед к мисс Фейн. Где я был через две минуты? Да все там же, в отеле, – я еще и шагу ступить не успел.
– А потом вы сразу отправились к мисс Фейн?
– Вот именно, но я никуда не торопился и прогулялся по городу – я слежу за своим здоровьем и совершаю частые прогулки. В дом я пришел в четверть девятого – Джессоп подтвердит.
Вернулся Джим Брэдшоу с известием, что нашел Файфа в театре, но тот занят во втором акте и, как только освободится, сразу прибудет в особняк мисс Фейн. Известие о смерти Шейлы потрясло его.
– Спасибо, мистер Брэдшоу, – сказал сыщик и обратился к Вэлу Мартино: – Если не ошибаюсь, вы директор новой картины?
– И режиссер, и директор, и еще много кто.
– Как давно вы в Голливуде?
– Два года. Следующий ваш вопрос я уже предвижу, мистер Чан. В две минуты девятого меня вообще не было в особняке мисс Фейн. В восемь часов мы еще беседовали с мистером Джейнсом в Гранд-отеле, потом я посидел на террасе, а когда собрался к Шейле, мы с вами встретились у выхода и прибыли сюда практически одновременно.
– Ну что же, – серьезно заметил Чарли Чан, – остается мистер Джейнс. – Он взглянул на Алана, который курил сигару в дальнем углу комнаты. – Вы, кажется, любили Шейлу Фейн и просили ее быть вашей женой?
– И что? Кому нужна эта ваша инквизиция?
– Позвольте. Мистер Брэдшоу показывает, что без двадцати восемь вы находились в гостиной у мисс Фейн.
– Да, был. Пришел поговорить с ней. Но вас это не касается.
– Очень даже касается. Мисс Шейла отказала вам, и вы, подозревая, что в отказе повинен мистер Тарневерро, вернулись в отель, чтобы затеять с ним ссору. Скажите спасибо, сэр, что в две минуты девятого я видел вас в VIP-зале, иначе сейчас вашему положению трудно было бы позавидовать.
– С чего вы взяли, что Шейлу убили в две минуты девятого? – раздраженно бросил Джейнс, сминая сигарету.
– Такова моя работа, сэр, строить версии и предположения. Вам приходилось бывать в Голливуде?
– Нет, и не придется. А в полночь я отплываю на «Океанике» по своим делам на континент.
– Это никак невозможно, сэр. Начато расследование убийства Шейлы Фейн, и за «Океаником» установлен строжайший контроль. Вы, как фигурант дела, не покинете остров.
– Беззаконие! На каком основании вы меня задерживаете?
– Как важного свидетеля по данному делу, а если угодно, я могу добыть ордер на ваш арест. Рекомендую пока сесть в кресло. Я еще не закончил допрос.
У парадной двери позвонили, и Джессоп ввел двоих посетителей. Один из них был высокий угловатый американец со значком помощника шерифа, другой – маленький японец, весьма деятельный на вид.
– Здравствуйте, мистер коронер, и ты, Кашимо, – поприветствовал Чан. – Мы вас заждались, хотя, признаться, времени даром не теряли. О! А вы кто такая, мисс… э..? – с любопытством спросил Чан внезапно появившуюся в комнате Диану Диксон, на которой было белое вечернее платье, а тщательно подведенные томные глаза, подкрашенные густые брови и соблазнительные губы выглядели так, словно очаровательная молодая леди и знать не знала об убийстве, а собиралась приятно провести предстоящий вечер.
– Актриса Диана Диксон. Я прибыла сюда на одном пароходе с Шейлой, потому что должна была сниматься вместе с ней в новой картине.