та вещица лежала острием кверху. Очень может быть, что конец булавки вошел глубоко в подошву обуви убийцы и застрял там. Случилось ли это на самом деле? Вероятно. А если так, то на полированном паркете дома в Вайкики должны остаться царапины. Я немедленно еду туда, чтобы проверить данную версию.
На пороге Чарли столкнулся с Кашимо, на лице которого было написано отчаяние.
– Прочесал город раз двадцать, – устало пробормотал он. – Нет, пятьдесят. Мистера Смита больше не существует.
Чарли похлопал огорченного помощника по плечу.
– Подбодрись, Кашимо, – ласково произнес он, – у тебя все впереди. Я двадцать семь лет служу в полиции, да и то не научился добиваться быстрых успехов.
Глава XXIII. Роковой стул
Чарли отправился на побережье в свой заключительный, как он надеялся, рейс к особняку Шейлы Фейн. Луна еще не взошла, небо с рассеянными по нему звездами было пурпурно-лиловым. Двадцать четыре часа назад, в такой же миг окутывавшей остров тьмы черный верблюд склонил колени у ворот голливудской кинозвезды. Хотя теперь сыщик знал тайну прошлого этой женщины, знал, что она совершила тяжкое преступление, все же думал о ней с глубоким сочувствием. Ей не суждено было держать перед судом ответ за свое злодеяние, но она глубоко страдала. Каким мучением, наверное, стали для нее эти три года! «Может, когда-нибудь я еще найду хоть немножко счастья – оно мне так нужно», – писала она в своем последнем трогательном письме. Что же она получила в итоге? Черный верблюд поджидал ее, чтобы унести в неизвестное.
Какими бы мотивами ни руководствовался преступник, само по себе убийство Шейлы Фейн было бессердечным и жестоким, как и все преступления. Чарли Чан твердо решил найти злодея и заставить его поплатиться. Но как его обнаружить? Придет ли сыщику на помощь маленькая булавка, лежащая в данный момент в его кармане? Чарли Чан всей душой надеялся на это, да и, по правде сказать, больше ему опереться было не на что.
Тень смоковницы на лужайке перед большим нескладным домом, которому суждено было стать последним пристанищем знаменитой артистки, казалась черной, как чернила. Чан остановил машину, потушил фары и проворно поднялся по ступенькам. Дворецкий, как всегда, невозмутимый и полный достоинства, отворил дверь.
– Какой чудесный вечер, сэр, мягкий и душистый, я бы так выразился. У нас в Англии нечасто выдаются такие.
– Я слишком занят, Джессоп, чтобы вдыхать ночные ароматы, – улыбнулся Чарли.
– О да, констебль, я понимаю. Есть ли какие-то новости относительно убийства мисс Фейн?
– Пока нет.
– Очень грустно, сэр. Мисс Джули и мистер Брэдшоу на пляже. Кого вы желаете допросить?
– Я собираюсь допросить полы этого дома.
– Вот как? Мой старый отец, бывало, говаривал, что стены имеют уши…
– А полы могут рассказать нам интересную историю, – добавил Чан. – Начну, пожалуй, с гостиной.
Он отбросил тяжелую портьеру. За роялем, тихо перебирая клавиши, сидела Диана Диксон. Она встала и спросила, кого он ищет и не требуется ли помощь.
– Того или ту, кто мне нужен, – уклончиво ответил Чарли. – Почему вы не на пляже? В этот час там весело резвится молодежь. Вы не с ними?
– Какой смысл идти туда одной? – пожала плечами Диана. – Я привыкла к обществу импозантных мужчин, а их тут нет. Инспектор, а что вы собираетесь делать в доме?
– Быть невыносимо грубым. Мне нужно, мисс Диксон, избавиться от вашего общества. Не сердитесь и окажите мне любезность – пройдите на террасу.
– Я надеялась, вы позволите мне помочь вам, – обиделась молодая актриса.
– Боюсь, с такой очаровательной леди мне будет трудно сосредоточиться, чтобы выполнять свою работу.
Он распахнул дверь на террасу, и Диана с неохотой вышла. Тогда сыщик зажег все лампы, опустился на колени и, вынув из кармана лупу, принялся тщательно обследовать отполированный до блеска паркет. Чан ползал по полу до тех пор, пока колени у него не заболели, но он не обращал на это внимания, поскольку его усилия были щедро вознаграждены: то тут, то там на глаза ему попадались маленькие царапины. Чарли тяжело дышал, но его темные глаза сияли от удовольствия. Не все потеряно!
Внезапно ему в голову пришла блестящая мысль. Он поднялся на ноги и поспешил в столовую. Стол, как и вчера вечером, был раздвинут. Джессоп убирал серебряную посуду в буфет и, заслышав шаги, обернулся.
– Никак не могу сдвинуть стол, сэр, – пояснил он. – Похоже, хозяин, у которого мы сняли особняк, – человек гостеприимный, если стол у него в доме постоянно раздвинут.
– Мистер Джессоп, мне нужна ваша услуга, – сказал сыщик, с удовольствием отметив про себя, что стол стоит на голом полу – коврик лежал только у дверей. – Поставьте вокруг стола десять стульев точно так же, как они стояли вчера вечером, когда вы подавали гостям кофе.
Озадаченный дворецкий повиновался и следил за действиями инспектора с выражением крайнего изумления, редко появлявшимся на его непроницаемом лице. Не произнося ни слова, Чарли отодвинул один из стульев и исчез под столом. С помощью карманного фонарика Чан совершил под столом полный круг, обследовав все пространство, и вылез словно для того, чтобы глотнуть свежего воздуха.
– Для вчерашнего обеда были заготовлены карточки? – спросил он дворецкого.
– Нет, сэр. Планировался неофициальный прием, и мисс Фейн решила, что рассадит гостей сама.
– Значит, придя пить кофе, каждый садился, куда ему вздумается? Вы помните, кто и где сидел?
– Ох, сэр, – покачал головой дворецкий, – я был до крайности расстроен смертью хозяйки и до предела взвинчен. Где уж тут запомнить!
Чарли положил руку на спинку стула, стоявшего слева от того, который, несомненно, предназначался для хозяйки:
– Вспомните, кто сидел на этом стуле, Джессоп.
– Кто-то из джентльменов, сэр, но я, честное слово, не обратил внимания.
– Понятно. Телефон у вас, кажется, в приемной? Не беспокойтесь, я найду дорогу.
Инспектор вошел в небольшую комнату возле гостиной и набрал несколько телефонных номеров. В заключение он позвонил своему начальнику.
– Шеф, можете приехать в дом Шейлы Фейн, захватив с собой кого-нибудь из наших? – Чарли плотнее притворил дверь. – Булавка приведет нас к победе. На полу гостиной множество царапин, а в столовой, куда гости ненадолго выходили, чтобы попить кофе, царапины я обнаружил только под одним из стульев. На нем сидел убийца Шейлы Фейн. Его имя мне пока неизвестно, но я только что пригласил сюда шестерых гостей мисс Фейн, а трое в настоящее время находятся в доме. Так что скоро все окажутся в сборе. Мы попросим их пройти в столовую и занять места точно в таком же порядке, как вчера. Место покойной мисс Фейн – во главе стола, как раз напротив двери в холл. Обратите внимание: кто сядет слева от стула хозяйки, тот и преступник.
– Вы хотите разыграть настоящую драму, Чарли, – рассмеялся шеф. – Ладно, не возражаю, если это даст результат. Скоро приедем.
Вытирая потный лоб, Чан вернулся в холл, на ходу успев заметить фалды фрака Джессопа, поспешно исчезнувшие за портьерой двери в столовую. Инспектор медленно прошел через гостиную на террасу и окликнул мисс Диксон.
– Я закончил осмотр, гостиная в вашем распоряжении, – поклонился он Диане.
– Вы нашли то, что искали?
– Кто в нашем мире находит то, что ищет? – грустно произнес Чарли. – Что такое успех? Мыльный пузырь, который лопается от малейшего прикосновения.
Выйдя на лужайку и направившись к пляжу, Чарли увидел справа от себя беседку-павильон: теперь там было темно и пусто. У самого берега сыщик натолкнулся на Джули и Джима, сидевших в одном кресле. Брэдшоу встревоженно приподнялся.
– Как дела, инспектор? Что нового?
– Как жаль, что я прервал такую трогательную сцену, – улыбнулся Чарли.
Джим протянул ему руку:
– Пожмите ее, мистер Чан. Потому что вы первым услышите потрясающую новость: я женюсь на Джули!
– Поздравляю, очень рад за вас. Жить, конечно, будете здесь, в Гонолулу?
– Нет, уезжаем на континент. Наконец-то я убедился в том, что красота Гавайев губит человека. На этом роскошном берегу, овеянном теплым дыханием юга, человек коснеет и тупеет. Хватит с меня кокосовых пальм – мне нужны хвойные леса. Они будут меня вдохновлять, и со временем я стану знаменитым лесоводом Запада.
– Это что-то новое, – усмехнулся Чарли. – Вам, Джим, не удалось внушить мисс Джули любовь к Гавайским островам?
– Увы, нет. Я продавал Гавайи пятидесяти тысячам туристам, но не смог продать их единственной девушке, которую люблю. Такова жизнь!
– Не переживайте, – ласково сказал сыщик. – Покидая острова, вы увезете с собой истинную красоту, ведь прекрасная Джули уедет с вами.
Все трое долго смотрели, как вставала луна над тихо плещущим океаном. Со стороны отеля «Моана» доносились печальные звуки гавайской гитары. Чарли думал о том, что когда-то и он был влюблен вот на этом самом берегу. Сколько лет минуло с тех пор! Теперь он – многодетный отец, ответственный за судьбы своих детей. Прервав грустные воспоминания о быстротечности жизни, сыщик отвел Джима в сторону и шепнул:
– Через час я назову имя того, кто убил кинозвезду. Но прежде у меня к вам просьба: деликатно сообщите своей невесте, которая, насколько мне известно, искренне любила Шейлу Фейн, что та в порыве ревности застрелила актера Дэнни Майо. Этот факт установлен и не подлежит сомнению.
– Не может быть! – изменился в лице юноша. – Ладно, я скажу ей. Как тяжело!
Когда Чан вернулся в гостиную, Диана встречала только что прибывших из Гранд-отеля Мартино, Ван Горна и Джейнса. Все трое, как и вчера, облачились в вечерние костюмы. Может, и обувь на джентльменах была та же самая, что и накануне?
– Маленький эксперимент, господа, – пояснил инспектор в ответ на недоуменные вопросы гостей, зачем их тут собрали. – Надеюсь, в течение часа мы завершим дело об убийстве мисс Фейн и узнаем правду.
– Слава богу, – зажег сигарету Джейнс. – Завтра отходит пароход, и у меня зарезервирована каюта. Да и мистер Мартино спешит, ему нужно в Голливуд.