сь.
Он повернулся и зашагал прочь вниз по склону.
Гвендайлон тихо сидела рядом с ним, сжимая ему руку.
— Скажи мне, — произнесла она после короткого мгновения размышлений, — это только одна Мечта отнимает тебя у меня?
— Да. О, да. — Рука Рода стиснула ей ладонь. — Ты в своем роде забила все остальные мечты.
Она повернулась, трепетно улыбаясь, на ресницах ее блеснули слезы.
— Тогда разве нельзя мне сопровождать тебя к звездам, дорогой милорд?
Род сжал ей руку, у него перехватило дыхание.
— Я желал бы, чтобы ты могла, но ты зачахнешь и умрешь там, как вырванный с корнем цветок. Твое место здесь, где в тебе нуждаются. Мое место там, вот как все просто.
— Нет. — Она печально покачала головой. — Ты уезжаешь не из-за принадлежности к какому-то месту, а из-за заклятья. Но дорогой милорд…
Она повернулась, слезы теперь текли ручьями.
— Разве мои заклятья не столь же сильны, как твоя Мечта?
— Послушай, — крепясь, сказал он, — постарайся понять. Человек должен иметь свою Мечту, в этом-то и заключается разница между человеком и животным — в Мечте. И человек, который утратил свою Мечту, нечто меньшее, чем мужчина, и не стоит никакой женщины. Как бы я мог претендовать на тебя, не будь я мужчиной? Человек должен доказать свою значимость самому себе, прежде чем он сможет претендовать на женщину, а Мечта и есть это доказательство. Покуда он трудится ради нее, он имеет право на свою возлюбленную, так как он чего-то стоит. Я мог бы остаться здесь и был бы очень-очень счастлив с тобой, но в Глубине души я знал бы, что не достоин тебя, потому что я был бы трутнем, самцом без всякой цели. Как бы я мог стать, отцом твоих детей, если бы знал, что их мать намного ценнее для мира, чем я?
— Тогда ты был бы тем, кто зачахнет и умрет? — прошептала она.
Род кивнул.
— Но заклятье, милорд, не только мое. Разве добавленных к нему заклятий Большого Тома и старого герцога Логайра недостаточно, чтобы перевесить заклятье звезд?
Род сидел, застыв.
— Они велели тебе охранять их народ, — тихо произнесла она. — А что с ним станет, милорд, если снова явятся те дьяволы из завтрашнего дня? Как они наверняка и сделают, если ненавидят столь глубоко, как ты говоришь.
Род очень медленно кивнул.
— И что же будет с Мечтой, милорд? — прошептала она.
С минуту Род сидел неподвижно, как скала.
— Векс, — тихо позвал он.
— Да, Род.
— Векс, отправь им мою отставку.
Твою что?
Мою отставку, — отрезал Род, и поспеши с этим!
Но, Род, твой долг, честь твоего дома!
Да подавись ею! Советники могут вернуться, Векс, даже если мы разнесем вдребезги машины времени. Они сделали это один раз и могут сделать еще. Отправляй!
Векс послушно пробибикал звездам.
Затем голова Рода медленно поникла.
— Милорд? — выдохнула Гвендайлон.
Род слабо поднял руку.
— Со мной все в порядке. Я поступил правильно, и это сделает меня счастливейшим человеком. Потому что первый раз в своей жизни я буду действовать сам по себе. И в этом-то все и дело. Я отрезал себя от своих. Они больше не стоят за моей спиной — дом, Старший Брат, следящий за мной…
— У тебя есть дом здесь, милорд, — тихо произнесла она.
— Я знаю, знаю. И через некоторое время это пройдет, и я буду счастливей, чем когда-либо. Но сейчас…
— Он посмотрел на нее, слабо улыбнувшись. — Со мной будет все в порядке.
— Род, — прошептал Векс.
Род поднял голову. — Да, Векс.
— Они ответили, Род.
Род напрягся. — Прочти.
— Доклад принят. Просят прислать координаты для проверочной экспедиции.
Род кивнул, губы его горько сжались.
— Пошли им, читай дальше.
— Просим вас передумать насчет отставки. Примите постоянное задание по охране планеты Грамарий от дальнейшей инфильтрации (подрывной деятельности).
Род выпрямился, уставясь в пространство: "Что?"
— Они хотели бы сделать избранное тобой положение официальным, Род, — ответил робот.
— Что такое, милорд?
— Они хотят, чтобы я остался, — механически повторил Род. Он повернулся к ней, жизнь сменила ошеломленное выражение на его лице. — Они хотят, чтобы я остался!
— Где остался, милорд? — спросила она, улавливая первые следы его энтузиазма.
— Остался здесь! — проревел он, вскакивая на ноги и широко размахивая рукой, чтобы включить всю планету. — Здесь, на Грамарие! Агентом! Гвен, я свободен! И я дома!
Он упал на колени, повернувшись к ней лицом и вцепившись рунами ей в плечи.
— Я люблю тебя, — проревел он, — выходи за меня замуж!
— Отныне и навеки, милорд, — воскликнула она, сжимая его лицо меж ладоней, и полились слезы. Он сграбастал ее было, но она остановила его, приложив ладонь к его губам.
— Нет, милорд, только чародей может поцеловать ведьму.
— Ладно, чародей я, чародей! Только поцелуй меня, а? Она поцеловала. Ухмыльнувшись, он сцепил руки у нее на пояснице.
— Эй, — сказал он, — так это правда то, что говорят о сельских девушках?
— Да, милорд. — Она опустила глаза и принялась расстегивать его камзол. — Теперь ты от меня никогда не избавишься.
Возвращение Короля Кобольда
"…Как это ни печально и ни прискорбно, Бог призвал на небеса верного сына своего, короля Ричарда, ибо смерть приходит ко всем нам: и к знатным, и к бедным. После четырнадцати лет правления ушел от нас король, которому не было еще и сорока пяти лет от роду, и великая скорбь охватила землю нашу. Но жизнь продолжается, и великое движение ее не должно прекращаться, вот почему, похоронив короля рядом с предшественниками, мы обратили свои взор к нашему новому монарху, к дочери короля Ричарда Катарине, первой королеве в истории Грамария, которой было в ту пору всего двадцать лет.
Созвали лорды этой земли Совет. Во главе их стоял герцог Логайр, самый почтенный и уважаемый лорд этой страны, к тому же дядя королевы. И хотели лорды посоветовать королеве Катарине, как надо править. Но она отказалась выслушать их советы и стала править так, как нашла нужным, не считаясь с лордами. Все дела в государстве вершились с помощью карлика Брома О’Берина, жившего при дворе. Королева Катарина даровала ему титул, хотя карлик Джестер был возведен королем Ричардом лишь в советники. Это вызвало недовольство всей знати страны, ведь она приравняла карлика к ним, а он был низкого происхождения. И доверяла королева только ему, а не кому-нибудь из них.
Направил Логайр сына своего Туана, который добивался расположения Катарины с тех пор, как умер ее отец, чтобы Туан попросил Ее Величество пойти с ним под венец и стать его женой. Тем самым возвела бы она его на престол. Узнав об этом, вспылила Катарина, назвала всю эту затею непристойной и заявила, что мужа себе найдет сама, без чьей-либо помощи и по зову сердца своего. Прогнала она Туана со своей земли, посадив его в рыбачью лодку, сплетенную из ивняка и обтянутую кожей, чтобы подхватил его ветер восточный и унес в земли дикие, Где жили монстры и варвары, хотя вся его вина была лишь в любви к ней. Разгневались тогда на; королеву Катарину все лорды, и вместе с ними Логайр, отец Туана. Однако не посмел старый герцог ослушаться Ее Величество, призвал и других лордов последовать его примеру. А Туан выпрыгнул из лодки, приплыл в Раннимед ночью и укрылся от глаз чужих. Наконец встретилась королева Катарина со всеми великими лордами Грамария в тронном зале дворца, что находился в столице Раннимеде, и сказала им: "Господа, до меня дошли слухи, что берете вы людей от плуга, не знающих грамоты, ни святости, и посылаете их к жителям нашего государства как священников, которые с помощью слова своего вершат дела ваши. Но подобное оскорбляет Господа Бога, а с ним и королеву. Поэтому направляю я к вам своих священников; таково мое королевское слово". Разгневались лорды, зашумели, но поднял руку герцог Логайр и успокоил их. Стало все так, как и сказала королева: в землях лордов появились монахи, что направила она из Раннимеда, хотя часто жители этих земель оставались довольны теми священниками, что направили к ним лорды, но некоторые из них были грешны, и таких монахи королевы изгнали и назначили своих. Вновь призвала к себе королева Катарина всех лордов и сказала им: "Господа, хотя в землях ваших правосудие вершится только вами самими и теми судьями, которых назначаете вы, я нахожу, что это правосудие таковым вовсе не является, ибо Габсбург на востоке отрубает людям руку за воровство даже буханки хлеба, а Логайр на юге не наказывает и за убийство. Кроме того, я считаю, что люди в моем королевстве выходят из подчинения, ибо знают, что закон у нас обойти можно. Поэтому с сегодняшнего дня правосудие в своих владениях не вы вершить будете: ни вы сами, ни назначенные вами судьи. А будут это делать те люди, которых я направлю к вам из суда Раннимеда". После таких слов все лорды пришли в ярость и хотели сбросить королеву Катарину с трона, но остановил их герцог Логайр. Отбыли они в свои владения и начали готовить заговор против королевы. Во главе его встал старший сын Логайра, Ансельм.
Однажды ночью, когда небо было чистое и светила луна, раздался сильный гром. Звуки его были слышны по всему Грамарию. Взглянули жители его на небеса и увидели, что падает к ним звезда. Стали они молиться, так как это считалось хорошим предзнаменованием для страны. Так оно и вышло на деле: сначала звезда упала на землю Грамария, а затем все увидели главного волшебника, Рода Гэллоугласа. Был он высокий, широкоплечий, с ясным умом и лицом, превосходящим по красоте любого из рода человеческого. Отличался благородством, храбростью, беспощадностью к врагу. Пришел Род к королеве Катарине. Приняла она его за одного из своих солдат, так как не знала, кто это. А он понял, что королеве угрожает опасность, и решил ей помочь. Отправила его королева на юг последить за своим дядей, лордом Логайром, так как прознала она, что лорды готовятся выступить против нее. Выполнил волшебник ее просьбу, взяв с собой помощником Большого Тома. Пришли они к Логайру под видом менестрелей. Встретили они в замке герцога привидение, с которым Род Гэллоуглас сразу же подружился. Созвал герцог Логайр всех лордов королевства. Вскоре прибыли они к нему в замок на юге Грамария. Старый герцог предложил им забыть все обиды и не выступать против королевы. Но на этот раз лорды не стали слушать его.