— Но, разговаривая, мы ведь не просто говорим.
— Согласен, но ведь ты знаешь, что означают слова, когда их произносишь. Что касается меня, то я просто воспроизвожу их и при этом даже не понимаю, о чем говорю.
— Ну, я знаю многих людей, которые…
— Но им стоит лишь остановиться и задуматься, чтобы понять, о чем речь.
— Ты не знаешь людей, — Род одарил его ехидной улубочкой. — Но я тебя понял. Поверил ли — это другое дело. Ты хочешь убедить меня в том, что не понимаешь тех слов, которые говоришь мне, например, сейчас… даже если перестанешь думать о каждом слове в отдельности.
Йорик кивнул:
— До тебя начало доходить. Большинство слов для меня — просто-напросто сочетание звуков, и ничего более. Я должен принять на веру то, что они означают то, что мне нужно, чтобы они значили.
— Звучит немного странно.
— Почему же, не очень… я понимаю суть. Но большинство словосочетаний являются просто самым естественным ответом на заданный вопрос. Ну, представь себе попугая, который говорит "Иди", когда видит зеленый свет.
— Довольно-таки сложное объяснение, — заметил Род.
— Да, но все это можно запомнить и использовать, воспроизводя в разговоре. — Йорик развел руками. — Я и сам как следует не понимаю всего механизма.
— Но твой родной язык…
— Состоит из нескольких тысяч звуковых эффектов. Даже не музыкальных, не забывай об отсутствии лобных долей… Манипулировать высотой тона ведь сродни манипулированию цифрами. Я люблю слушать музыку. Для меня любая простенькая песенка — это чудо.
Туан кашлянул:
— Он что, полный идиот?
— Э, нет! — Йорик вытянул руку и потряс головой. — Не стоит нас недооценивать. Мы сообразительные, знаете… и мозг по размерам не уступает вашему. Мы всего-навсего не можем болтать, как вы, вот и все… Мы в состоянии оперировать лишь конкретными понятиями, ну, такими, как вода, пища, камень, огонь, секс — то, что мы видим и можем потрогать. Мы не умеем говорить об абстрактных понятиях, для них требуются символы, знаки. Мы научились пользоваться огнем и оружием. Конечно, наш народ не из лучших, но мы сообразительные.
Род кивнул.
— Да, Туан, не стоит их недооценивать. Мы считаем себя умными, потому что изобрели атомное… — Род вспомнил, что жителям Грамария вовсе не обязательно знать о достижениях техники. Это может разрушить всю их культуру. Надо придумать что-нибудь соответствующее… — Самострел. Но приручить огонь было делом посложнее.
— Спасибо на добром слове. — Йорик одобрительно кивнул. — Вы, sapiens, смогли построить такую сложную цивилизацию, потому что имели для этого прочное основание, которое было создано задолго до вашего появления. Вы просто наследовали его. Но мы — именно те, кто построил этот фундамент.
— У неандертальцев был разум, — пояснил Род. — Они просто не могли манипулировать символами, а без них, знаете, можно обойтись иногда и сейчас.
Йорик кивнул:
— Аналитические выводы не для нас. Зато у нас развита интуиция и память.
— Да, чтобы запомнить все стандартные ответы, которые не понимаешь…
Йорик мотнул головой:
— Я могу вспомнить практически все из того, что со мной случалось в жизни.
— А как насчет того, кто учил тебя английскому?
— Да, разумеется! Это… — Йорик запнулся. Минуту спустя он выдавил жалкую улыбку. — Я… мне бы не хотелось возвращаться к этой теме.
— Но мы настаиваем, — тихо произнес Род. — Кто учил тебя?
— Тот, кто дал мне имя, — понуро ответил Йорик.
— Значит, он был достаточно образован… и определенно не принадлежал к средневековой культуре.
Йорик нахмурил брови:
— А с чего вы взяли?
— Я манипулировал символами. Как его имя?
— Орел, — выпалил Йорик. — Мы ею так зовем, потому что он похож на него.
— У нею что, перья? — Род вдруг вообразил себе крылатое существо, решившее завоевать планету.
— Да нет! Он человек, обычный человек. Быть может, он и отрицает это, но так оно и есть. Просто его нос похож на клюв, и он всегда выглядит таким сердитым, и волос на голове почти нет… Он научил нас земледелию.
— Да? — Род насупился. — Неандертальцы никогда не занимались ничем, кроме — охоты и сбора ягод, не так ли?
— Да. К тому же мы бы никогда не оказались вместе. Орел собрал нас по одному со всей Европы и Азии.
Род задумался.
— Странно. Почему он не взял племя целиком?
— Ему не нужно было племя. Ему требовалось сохранить горстку невинных жертв.
— Жертв? — переспросил Род. — Но чьих?
— Многих. — Йорик помрачнел. — Плосколицых, например… они чем-то похожи на нас, только побольше. Они получше нас разбирались в оружии.
— Ясно, — задумчиво произнес Род. — Эти люди — последние неандертальцы?
— Похоже, что так! И это было нашей бедой, как, впрочем, и остальных неандертальцев. Нас готовы были убить, уничтожить…
Род вдруг понял, что из себя представляет Йорик: параноик, настоящий параноик!
— Мне кажется, дело обстояло не совсем так, как ты говоришь.
— Скорее бы мы убили их, чем они нас?
— Нет… стоило взглянуть на Плосколицых, как вам хотелось убить их.
Йорик явно почувствовал себя неуютно.
— Ну да, этот Дурной Глаз, ты имеешь в виду… Это наша беда! Ну, я хочу сказать, что так стараешься не выдать себя, скрыть это… но рано или поздно кто-нибудь опять кидается на тебя с булавой и…
— О, продолжай! Это было неизбежно, правда?
— Ты никогда не жил среди неандертальцев, ведь верно?
— Ну… — Род мотнул головой. — Там ведь не было цивилизации, так?
— Жили, как пещерные люди, — согласился Йорик.
— Ладно. — Род виновато посмотрел на дикаря. — Извини… я забыл.
— Да ладно, — Йорик ухмыльнулся.
— Но как случилось, что ваши ссоры превратились в настоящую бойню? — спросил Род.
Йорик поморщился:
— Ну, что тебе сказать? Никакою правосудия, чуть что, мордобой, и за себя уже не отвечаешь. Так что прибегаешь к "замораживанию".
— Только в целях самозащиты, разумеется.
— Безусловно! Многие из нас достаточно благоразумны, чтобы добивать того, кою заморозили. Знаешь, требуется большая сила воли, чтобы заставить человека застыть на месте, и немалые усилия. У него не остается сил на удар.
— Что ж, может быть, — Род недоверчиво посмотрел на варваров. — Но, если вас не хотят убить, разве есть необходимость причинять кому-либо зло?
— Тут дело в другом, — возразил Йорик. — Например, если я заморожу взглядом тебя, ты будешь чувствовать себя достаточно плохо…
Послышалось бряцание оружия, и Род понял, что его солдаты в боевой готовности.
— Поосторожней, варвар! — раздался у него за спиной голос Туана.
Йорик продолжал, не обратив на слова короля никакого внимания:
— Но если я не наброшусь на тебя, то ты можешь расценить это как презрение и возненавидишь меня еще больше. Все дело не в тех, кого замораживаешь, а в зрителях.
— Вы что… продаете билеты?
Лицо Йорика перекосило от злобы.
— А знаешь ли ты, как трудно быть одиноким среди этих маленьких племен?
— Да… думаю, что это действительно нелегко.
— Нелегко, черт подери! Тебя готовы в любой момент убить! Кому хочется, чтобы рядом находился тот, кто может делать такое? И есть только один способ убедиться в том, что тебя не уничтожат. Нет, сначала мы хотели покинуть деревню сами.
— Странно, как вы вообще уцелели? — Рода вдруг осенило. — Хотя, с вашими способностями… Если кто-то подходит к вам слишком близко, вы можете заморозить его.
— Да, чтобы успеть унести ноги. Ну, а что потом?
— Выжить. — Род задрал голову и посмотрел на небо, представив, как бы это было в действительности: Такое одинокое…
Йорик фыркнул:
— Тебе ведь никогда не доводилось жить подобной жизнью, не так ли? Одиночество — еще не самое худшее. Кролик в день на всех, как тут не взвыть от голода? И в любой момент тебя может разорвать саблезубый тигр. Я уж не говорю о волках и пещерных медведях!
Род задумчиво кивнул.
— Теперь я понимаю, почему нужно было создавать новое племя.
Йорик оскалился:
— Не забывай, нас было не так уж много. Между племенами огромные расстояния — и в каждом из них всего по нескольку эсперов, способных применять Дурной Глаз. Ну, может, один на каждые сто квадратных миль. А известно ли тебе, что это такое — сто квадратных миль, когда пробираешься босиком сквозь дебри?
— Недели две пути. — Но Рода в данный момент больше всего интересовали слова Йорика об эсперах, ведь он не сказал "колдун" или "монстр"… — Именно туда и пришел ваш Орел?
Йорик кивнул.
— Как раз вовремя. Отбирал нас по одному и перебросил в чудесную горную долину, которую выбрал сам. Там красиво и высоко, и много дождей, круглый год стоит прохлада..
— И очень холодно зимой, наверное?
— Да нет. Там же юг, наверное, поэтому… Конечно, дичи на нас, на четыре тысячи, было не совсем достаточно…
— Четыре тысячи? Он что, собирал вас всю свою жизнь?
Йорик открыл было рот, чтобы ответить, но потом опомнился и, тщательно подбирая слова, сказал:
— Он знал, как быстро путешествовать.
— Очень быстро, я полагаю… по меньшей мере со скоростью мили в час. — Род представил вездеход, взбирающийся на крутой склон. — И как он доставил вас в эту долину? На крыльях?
— Что-то вроде этого, — ответил Йорик. — Но он не только доставил нас туда. Он научил нас, как пользоваться луком и стрелами, мы часами занимались охотой. Но Орел знал: скоро мы перебьем всю дичь, и стал учить нас земледелию. Так мы научились выращивать кукурузу.
— Кукурузу? — Род крякнул от удивления. — Где, чёрт подери, он ее раздобыл?
— О, это не совсем то, что ты думаешь, — быстро ответил Йорик. — С такими маленькими початками, около четырех дюймов в длину.
— Но пятьдесят тысяч лет до нашей эры кукуруза представляла из себя нечто вроде огромной сорной травы, — рявкнул Род. — Да и росла она только в Новом Свете. Неандертальцы же жили в Старом.
— С чего ты взял? — фыркнул Йорик. — Если мы не оставили там своих ископаемых, то это еще не значит, что нас там не было!