Ее взгляд блуждал по огню. — И все же странно, что они, те, кто всегда поднимал шум, отвергая меня, теперь будут сражаться на моей стороне, — произнесла она, словно про себя.
Род посмотрел на нее с натянутой ироническом улыбкой.
— Туан… — прошептала она.
— Бром прочистил горло и потопал вперед, сцепив руки за спиной.
— И этой же самой ночью я говорил с Королем Эльфов, — проворчал он, — все его легионы — наши.
Она снова стала прежней, кисло улыбаясь.
— Легионы эльфов, Бром О'Берин?
— О, не надо их недооценивать. — Род вспомнил затрещину по черепу и плененного оборотня и потер затылок. — И венчая все это — у нас есть ваш личный ковен ведьм и колдунов.
— …и самая могущественная ведьма во всем Грамарие, — вставил Бром О'Берин?
— Э, да, и она, — согласился Род, насадив Брома на шампур своего взгляда. — Все как один готовые и полные рвения послужить единственной правительнице в истории, защищающей ведьм и колдунов.
Глаза Катарины медленно расширились, пока она слушала, теперь ее взгляд был направлен куда-то вдаль и блуждал по огню.
— Мы победим, — прошептала она. — Мы победим!
— Ну, э, при всем должном уважении к Вашему Величеству, э, может быть, правильнее будет сказать, что у нас равные шансы.
Бреденская равнина была дельтой, открытой с юга, но закрытой с севера слиянием двух рек. Вдоль обеих рек тянулись, ограничивая поле, густые заросли деревьев. Само поле поросло высокой травой и лавандой. Не то, чтобы они могли особенно разглядеть его, думал Род, сидя на корточках у лагерного костра.
Поле покрывала густая промозглая туманная дымка, во всяком случае Род, видевший кое-что из цивилизованного смога, назвал бы ее дымкой, Туан же, потирая руки над костром напротив Рода, покачал головой и проворчал: "Самый густой и немилосердный туман, мистер Гэллоуглас! Он тяжко ляжет на дух войска!"
Род вскинул голову и прислушался к звукам буйного пира, плывущим через поле от пикетов нищих. Ведьмы и колдуны тоже в нем участвовали. Сегодня гулянка началась в полдень — из уважения к погоде.
Он пожал плечами и усмехнулся.
— Ну, пусть тебя это не тревожит, Туан. Яснови… э, ведьмы говорят, что завтра будет прекрасный солнечный день.
— И хвала святому Георгу, что до той поры не придется сражаться, — и Туан, дрожа, закутался в плащ.
Самые последние донесения от миниатюрных шпионов Брома, которых Род немедленно окрестил Гоблинский Ассоциированный разведкорпус, гласили, что южные войска были всего лишь в полудне пути.
Катарина прибыла с Бромом и своей армией предыдущим вечером, а нищие отдыхали уже целый день. Фактически, они настолько рвались в бой, что Туану было трудновато удерживать их в узде, они все были за то, чтобы идти на юг и атаковать знать с ходу.
— И все же, — потянул себя за губу Род, — я не понимаю, почему нам надо ждать утра, чтобы дать сражение. Мы могли бы устроить им засаду сегодня ночью, когда они доволокут свои войска.
— Нападать ночью! — ахнул шокированный Туан.
Род пожал плечами.
— Разумеется, почему бы и нет? Они будут уставшими от дневного марша и не будут знать, где мы. У нас будет больше шансов на победу.
— Да, и ты имел бы больше шансов убить человека, если бы ударил его ногой в голову, пока тот повержен наземь!
Род вздохнул и удержался от рассказа, что он однажды так и поступил, когда тот человек был одним из пяти великолепно обученных убийц, устроивших ему засаду. Фактически, он дрался куда как более нечестно с куда меньшим оправданием, но здесь, кажется, было не вполне подходящее место для рассказа об этом.
Он лишь сказал:
— Я думал, смысл сражения в том, чтобы победить.
— Да, — согласился Туан, пристально глядя сквозь туман на южный конец луга. — Но не такими отвратительными средствами. Кто ж будет верен королеве, сохраняющей свою власть таким образом?
И в этом-то, признался Род, и заключалась суть дела. Престиж в этом мире был всем, а честь служила краеугольным камнем престижа.
— Ну, — выдохнул он, — тебе виднее, ты спец.
— Спец? — нахмурился Туан. — Я не обладаю умением приготовлять специи и исцелять.
— Да, но ты великий практический психолог. Поэтому когда дело доходит до управления людьми, я буду следовать за тобой.
Туан печально улыбнулся, качая головой.
— Друг Род, у меня нет никакого умения управлять.
Род позволил себе скептический взгляд.
— Ну, может быть, и нет, но ты чертовски хороший вождь.
— Эгей, — прогремел голос.
Род обернулся и усмехнулся при виде вырисовывающейся в тумане огромной фигуры. — Все там довольны?
Большой Том пробил себе дорогу сквозь туман и улыбнулся. — Вполне довольны, мастер. Никогда в своей жизни они не пили столь вкусного вина и столь много не ели.
— Хмм, — потянул себя за губу Род. — Лучше на время укатить вино. Нам нежелательно, чтобы они были пьяны столь незадолго до боя.
— Нет, — поправил Туан почти автоматически, как заметил Род. — Пусть они пьют сколько влезет, это пораньше уложит их спать. Потом подыми их рано утром и дай каждому по кружке-другой — вот тогда они будут сражаться, как сами демоны.
Род был вынужден признать, что это правда. Они не требовали от нищих дисциплины, а просто хотели, чтобы те вышли и победили врага.
Ночь пронизали точки сторожевых костров, смягченных поднимающимся туманом. На юге, где вельможи и советники подводили свою армию, возникли другие точки света. На северном лугу, там, где нищие находились в последней стадии радостного исполнения приказа напиться как можно скорее, раздавался женский смех, крики и грохот музыки. На склоне холма над рекой, где Катарина и ее регулярная армия ложились спать трезвыми, было строгое неодобрительное мотание и мягкий свет ламп в шатрах.
Но в самом большом шатре, у Катарины, обстановка была какой угодно, только не спокойной.
— А я говорю нет, нет и еще раз нет! — восклицала она гневно, расхаживая по шатру. Она повернулась, резко хлопнув в ладоши. — Я не желаю больше слушать ваших доводов! Кончено, кончено, ибо я поскачу завтра во главе своих армий! Я не потерплю никаких дальнейших советов!
Род и Бром обменялись взглядами. Лицо Туана было свекольно-красным от гнева, подавленности и беспокойства.
— Ступайте, — резко приказала Катарина и повернулась к ним спиной.
Трое неохотно поклонились и гуськом вышли из шатра.
— Коль она что решит, то все, — пробурчал Бром. — Нам троим тогда придется охранять ее и предоставить план битвы сэру Мэрису.
— Это верная дорога к поражению, — проворчал Род. — Его способ управлять боем столь же отстал от жизни, как и фаланга.
Бром вздохнул и протер глаза.
— Но как я сказал, я погибну вместе с ней. И все же, может, мы останемся в живых, поскольку у меня есть небольшой план.
Он исчез в темноте прежде, чем они успели расспросить его, из чего Род сделал вывод, что его "план" ограничивался поднятием духа у Туана и Рода путем намеков, что есть еще надежда.
— Мы погибнем, защищая ее, — прошептал Туан с искаженным и бледным лицом. — И все же когда мы падем, она тоже погибнет, а это мне ненавистно.
Он беспомощно развел руками. — Но что я могу сделать?
— Ну… — Род поджал губы и посмотрел через плечо на освещенный шатер. — Я знаю одно верное средство гарантировать, что она никуда завтра не поскачет…
— Скажи же тогда! — Лицо Туана вспыхнуло лихорадочным нетерпением.
— Гарантировав, что она не сможет завтра сидеть.
Туан уставился на него. Его лицо медленно залила краска, затем кровь отхлынула, оставив губы бледными и дрожащими.
— Что ты имеешь в виду? — Голос его был глухим и угрожающим. Он поднял стиснутый дрожащий кулак.
Род, нахмурясь, посмотрел на него.
— Да ясно же, отшлепав ее. Надавав ей так сильно, чтобы ей пришлось стоять до следующего воскресенья. Как же еще этого добиться?
Кулак Туана медленно опустился, краска изобильно вернулась на его лицо.
— О, — произнес он и отвернулся. — То правда. То вполне справилось бы с сим.
— Именно так, или же дать ей погибнуть.
Туан кивнул, к нему возвращалась жизнь. Он повернулся к шатру королевы, помолчал с минуту, затем расправил плечи.
— Тогда я сделаю это. Прости меня, друг Гэллоуглас, ибо на минуту я подумал, что ты имел в виду… нечто иное.
Он сделал глубокий вдох и быстро зашагал к шатру. Он остановился у входа, кивнул часовым, снова расправил плечи и промаршировал в шатер.
Род улыбнулся, позабавленный.
— Я-то думал, что это у меня на уме неприличные мысли!
Он тихо засмеялся и повернулся к костру ведьм и колдунов, размышляя, что годы, проведенные Туаном в Доме Хлодвига, научили его многому в жизни.
Из темноты материализовалась Гвендайлон. Она застенчиво улыбнулась. — Что забавляет милорда?
Род ухмыльнулся, поднял ее на руки для поцелуя, длительного и теплого.
— Милорд! — мило покраснела она, приглаживая растрепавшиеся волосы.
Ночной бриз донес до них внезапные звуки шлепков, сопровождавшихся визгом и воплями.
Часовые у шатра вскинулись, затем метнулись к шатру. Один хотел уже было откинуть полог, но второй схватил его за руку и крикнул:
— Вашему Величеству потребна помощь?
— Не входить, — провизжал полный муки голос. — Под страхом смерти не входить!
Караульные обменялись озадаченными взглядами, затем пожали плечами и вернулись на свои места, хотя и не без нескольких нервозных взглядов через плечо. Визги сделались более приглушенными, потом перешли в рыдания. Звуки шлепков прекратились.
Затем стало тихо. Род посмотрел на Гвен.
— Чему ты улыбаешься?
Она Глянула на него уголком глаза.
— Я говорила тебе, милорд, что могу слышать все мысли, кроме твоих.
— Вот как?
— Да. А в этот миг в том шатре самые хорошие мысли.
Огни в шатре погасли. Гвендайлон хихикнула и отвернулась.
— Идем, милорд. Было бы неподобающим слушать дальше. Идем. Этой ночью ты должен лечь пораньше.