Они посетили еще несколько изб. Примерно с тем же результатом. Калли, помимо всего прочего, внимательно осмотрел обглоданные остатки курочки, что ему представили как доказательство. Вид у Светлого при этом был уморительно серьезным.
– А у этого чуды-юды губа-то не дура, – хмыкнул тролль, заглядывая через плечо Калли. При его росте ему это было очень удобно. – Только самое вкусное схарчил.
Эльф кивнул и чуть раздраженно дернул бровью. Когда они вышли из очередного домика, Светлый остановил друзей.
– Калли, ты что-то понял? – спросил тут же Златко. Он лучше всех читал на обычно невозмутимом лице приятеля. Правда, когда эльф разглядывал недоеденную курочку, недовольство на его лице заметили даже Грым с Дэй.
– Кое-что понял, а кое-что нет. Я определенно видел такие следы и даже предполагаю, кому конкретно они могут принадлежать, но я поверить, – эльф особо выделил это слово, – в это не могу. Так что придется выяснять правду опытным путем, – чуть подумав, добавил он: – И делать это будешь ты, Ива.
– Я?! – поразилась травница.
– А почему она?! – тут же раздалось с трех сторон.
– Именно ты. Потому что, если я прав, то только Ива может пролить свет на это дело.
– Что-то из Природы, да? – догадалась знахарка.
– Ну-у-у… можно и так сказать.
– А ты не скажешь, что ты там надумал? – возмутилась гаргулья.
– Не скажу.
– А почему?!
– Потому что не хочу выглядеть идиотом, если все не так, как я думаю, – с обезоруживающей честностью признался эльф.
– Ну ты наглец! – только и смогла произнести почти потрясенная подобным заявлением Дэй.
Светлый очаровательно улыбнулся.
– Так что я должна буду делать? – Ива давно уже поняла, если Калли что-то решил, то изменить его мнение не может ничто. И никто. И уж тем более она.
– Да ничего особенного. Ты должна будешь войти в комнату, пустую, без нас, и посидеть там немного. Для чистоты эксперимента мы тебе еще курочку дадим. Жареную, ароматную, нежную… с хрустящей корочкой… так, что-то я увлекся. Короче, войдешь, сядешь там где-нибудь и посидишь некоторое время.
– И все?
– И все. Ну если оно явится, то будешь ловить. Но я думаю, даже не придется.
– Почему?
– Все там поймешь. Или я очень сильно ошибаюсь.
– Хоть намекни, с чем мне предстоит столкнуться.
– Намекнуть… намекнуть… Это не монстр, не нежить, не нечисть, а просто зверушка. Только необычная.
– Зараза ты все же, Калли.
– Ушастая, – добавила Дэй, но план был принят. Не такой уж Калли был и зараза, чтобы в одиночку посылать подругу на опасное задание.
Спустя час с небольшим Ива сидела в гордом одиночестве в доме старостиной кумы, который был избран как полигон для эксперимента, и с тоской смотрела на курочку. Именно на такую, какой ее описывал эльф. Золотистая, с хрустящей корочкой, с несомненно нежным мясом и ароматом, способным свести с ума. Пока сие дивное блюдо готовилось, вся магическая пятерка чуть не рехнулась, вдыхая эти запахи.
И вот теперь травница сидела наедине с этим гастрономическим соблазном и не должна была даже его касаться. «Садюга ты, Калли», – подумала Ива и оглянулась. Необычного в комнате ничего не обнаруживалось. Равно как и всяческих неучтенных зверей. Даже кошку и ту выгнали. Правда, вид у нее и так был какой-то зашуганный.
«Ну и где ты, зверь неведомый? – подумала травница, начиная раздражаться. – Есть хочу!»
Тут в углу под кроватью что-то отчетливо зашебуршало, завозилось, зацокало коготками по деревянному полу. Ива сразу же напряглась и осторожно – вдруг оно еще и магию чует – принялась плести заклинание. Взгляд же не отрывала от места, откуда исходили звуки. «Да что же там такое?!» Будто в ответ на ее мысленные вопли из-за укрытого лоскутным одеялом сундука на травницу глянули блестящие темные глазки.
«Ну и что ты за зверь такой?» Глаза не были слишком большими, так что можно было надеяться, что животное не очень уж значительного размера. Это же было понятно и по следам, но лучше убедиться самой.
Мордочка высунулась еще больше. И тут Ива позорно сбилась… Слишком уж сильно было удивление. Пришлось срочно гасить чуть было не вырвавшуюся неоформленной волной магию.
А существо тем временем выползло почти полностью и теперь недоверчиво и даже испуганно смотрело на знахарку. Та – на него. Тут зверь забавно шмыгнул носиком и спросил:
– А-э-у?
– Щапа?! – Голос знахарки просто олицетворял удивление. – Это ты?! – Травница не могла в это поверить. Как он оказался тут – так далеко от замка?! Да и как она могла не заметить исчезновение любимого зверька?! О боги, но что он тут делает?!!
Шуш, видно, тоже признал хозяйку и радостно бросился ей на руки. Ива поймала его уже в полете – Щапа никогда не утруждал себя сомнениями, поймают ли его любимые хозяева или нет. Девушка обняла и прижала его к себе. Звереныш заверещал, запищал и принялся активно вылизывать ей лицо и руки. Сомнений в том что это именно ее, то есть Владигора, шуш, не осталось.
– Щапа, родной, но как ты сюда попал? – спрашивала и спрашивала она, гладя малыша по голове и тиская.
Милое создание тихо поскуливало, будто жалуясь на что-то, и всхлипывало. В этот момент он мог попросить что угодно и наверняка получил бы это. Потом зверек вдруг повеселел и даже что-то довольно заурчал, уставившись на травницу с куда большей преданностью, чем раньше.
– Нет, ну как же ты сбежал, чудо? Вот что мне с тобой делать теперь? Никуда от себя не отпускать?
Щапа виновато посмотрел на нее и словно бы пожал плечиками. Весь его вид будто говорил: «Так получилось».
– А-э-у, – смущенно выдал он, будто оправдываясь.
Ива покачала головой, ласково прижимая малыша к себе, и с ужасом поняла, что было бы, если бы в замок не пришел этот староста с просьбой о магической помощи. Да они бы никогда не нашли шуша здесь!!!
В комнату тихо просочились остальные чародеи.
– Боги, это же Щапа, – потрясенно выдохнул Златко и протянул руку погладить зверька. Однако тот недовольно на него посмотрел и полез к Иве за пазуху. Травница, смущенная таким поведением обычно общительного и веселого шуша, разрешила ему спрятаться у нее за курточкой, прижала его к себе, поддерживая рукой.
– Мне кажется, он боится.
– Калли, ты знал? – окрысилась на эльфа гаргулья.
– Я догадывался. Уж больно следы были похожи на следы шуша. А откуда тут мог оказаться другой шуш? – Все же эти зверьки была довольно редкими. Даже в Стонхэрме на них смотрели как на диковинку. – Я только понять не мог, как Щапа мог забраться так далеко от замка. Поэтому и не рискнул говорить заранее. Просто предложил Иве посидеть немного в комнате. Шуш наверняка ее учуял давно, просто боялся показываться.
Ива еще крепче прижала к себе подрагивающего звереныша.
– Щапа же у нас общительный, – произнес Грым. – Почему он открыто не вышел к людям? Зачем ему воровать еду надо было?
– Не такой уж он и общительный, – заступилась за любимого питомца травница. – Он умный и знает, что не всем можно верить. Особенно тем, кому он будет в диковинку. А во-вторых, мне кажется, он чего-то испугался. Видите, как дрожит? Он даже на меня долго смотрел и словно решался, подойти или нет.
– Вполне возможно, – кивнул эльф. – Вон и Златко не дался.
Синекрылый почти обиделся.
– Но что его могло так напугать? – удивилась гаргулья. – Неужто этот оборотень или всадники?
– И как он тут оказался?
Вопросов было много, в отличие от ответов на них. Прикинули и так и этак, и в итоге решили еще раз поговорить с местными жителями. Ведь по идее сам Щапа никак не мог за такое короткое время сюда добраться. Да и его состояние, несмотря на испуг, не вселяло опасений: он не отощал, не был поранен или измотан. Физически шуш выглядел очень хорошо. Шерстка даже еще больше стала лосниться. По всему выходило, что шуша сюда кто-то привез, но кто?
Добывать информацию отправили Златко. Он из благородных, вот пусть и учится с крестьянами общаться. Бэррин посмотрел на всех как на предателей, однако потом хмыкнул и пошел потолковать, причем не с кем-нибудь, а с симпатичной кумушкой.
Поболтал с ней вроде как о том о сем, а потом спросил как бы невзначай:
– А скажи, милая девушка… – Крестьянка аж порозовела от такого обращения, – не приезжали ли в деревню за последние пару дней чужие или кто из замка?
Женщина задумалась.
– Да нет, не приезжал никто.
– Ты не спеши, подумай. Может, проездом или необычное что было.
На этот раз молчала селянка дольше прежнего. Потом рассказала вот что:
– Было необычное. Только мне кажется, что ерунда все это. Как раз вчера, кажется, я у кума была, вбегает к нему в дом мальчишка, младшенький. Шустрый он у него, последыш, востроглазый. Баловник, конечно, каких поискать, но хороший, хороший малый. Вбегает вот и кричит, что, мол, конь с седлом, но без всадника в деревню прискакал. Ну мы выбежали, интересно же, да и мало ли что… Туда-сюда, а нет ничего. Кум на малого накричал, мол, чего это ты врать надумал. Тот в рев. Был, говорит, коняга. Высокий, тонконогий, как у благородных. И седло со стременами, упряжь. Причем тоже недешевое… Он у нас очень лошадьми интересуется, вот даже думали, может, кому из благородных в конюшню пристроить. – Женщина покосила глазом на Бэррина. Тот сделал вид, что не заметил. – Да только пустое это… – Крестьянка вздохнула. – Не было того коня… наверное. Никто его, окромя нашего сорванца, и не видел.
– А следы?
– А что следы? Снега давно уж не было. Дорогу утоптали. Если и был конь, то где ж ему, как не по дороге скакать?
– Тоже верно, – вынужден был согласиться Златко. – А где, говоришь, твой мальчонка? Можно с ним поговорить?
– Да отчего ж нельзя? – женщина даже обрадовалась. Глядишь, и приглянется барину. Он явно добрый, так что хорошо было бы пристроить к нему малого. – Щас покличу.
Пацаненок и правда оказался шустрый и глазастый. Коня описал подробно, равно как и седло и упряжь.