Польских задумчиво посмотрела на меня.
– Что у тебя на уме?
– То, что вам и в голову не приходило. Собрать всех в одном месте.
Она с улыбкой покачала головой.
– Не получится. Любой Красный порвет тебя на месте, и высушит.
Джон поднял руку.
– Подожди. Мальчик уже столько раз нам помогал, что ему можно верить. Что у тебя на уме?
Я усмехнулся.
– Провокация, на которую они купятся. Это все, кто у вас есть?
– Да. Троих можно поставить в строй в ближайшие пару дней, но еще у двоих ситуация на порядок тяжелее.
– Мне нужны четверо, кто будет охранять пустой зал. И еще хоть сколько-то людей, кто сможет запустить слух, что они будут охранять что-то очень важное. Слух, который сможет услышать Паола.
Ева покрутила пальцем у виска.
– Они сметут всех четверых и не заметят.
– Нет. Я сказал «четверо». Я не сказал, что это должны быть четверо Стражей, их черед придет позже.
– Кто у тебя на уме?
– На ваш выбор. Но чтобы выглядели так внушительно, что даже драконы бы трижды подумали о том, чтобы туда прийти. Еще нужен будет магический контур, который я смогу замкнуть… Такой, чтобы полностью отсекал, как на собраниях Совета. Его надо будет создать тридцатого числа, днём.
– Я пока не понимаю… – начала Польских, но Джон её остановил.
– Продолжай.
– А еще – нужен будет слух, что я не прочь поработать с вампирами… В принципе, как подтверждение, кто-то может, к примеру, случайно заметить меня сегодня рядом с представителем Черных около Башни Грифонов. Если ему повезет, то может даже разговор подслушать. И главное – мне нужно, чтобы до последнего момента создавалась видимость того, что Стражи побиты и никуда не высовываются, зализывая раны. Если устроите всё перечисленное – получите всех на блюдечке, и хоть из снайперских винтовок их перестреляйте.
Фаулер усмехнулся.
– Фиал.
– Да. Именно он станет приманкой.
– Он у тебя?
– Да. Уже – да.
Последнее я сказал предельно твердо, так, что меня в принципе никто не мог заподозрить во лжи. Спасибо тебе, Шакши, за бесценную науку.
Бывают ситуации, когда действовать приходится мускулами.
Бывают ситуации, когда действовать необходимо магией.
Но не бывает ситуаций, в которых не стоит действовать мозгами.
Возможно, именно это и стало причиной, по которой Совет обратил на меня внимание и стал пристально наблюдать. Я – люблю думать, и иногда нахожу крайне нестандартные решения. Я люблю хитрить, и это позволило мне загнать настоящую снежную фею в ловушку сделок. И я уважаю красивые маневры за их красоту.
Джон повернулся к своей коллеге.
– Сможем уговорить Свартальфхейм?
– Четверых? Сложно сказать. Наверное. Кое-кто из них у нас в долгу…
– Это ненадолго, – заверил я – мне просто надо создать видимость. Но такую, чтобы она была реальной.
– Тогда – за работу – улыбнулась она.
Глава 24
Сказать, что работа закипела – не сказать ничего.
До самого вечера Джон не выпускал телефона из рук, общаясь, прося небольших одолжений и оказывая их, и поднимая всех, кого знал в городе, кидая осторожные полунамеки о том, что было в нашем плане.
Визит в Свартальфхейм Польских запланировала за полночь, чтобы я смог увидеться с бароном и закинуть еще один кусок наживки.
Честно говоря, я безумно нервничал, и мне было страшно любопытно, потому как о свартальвах я слышал лишь краем уха от Диппеля, и никогда не сталкивался с ними.
По словам Иоганна, темные альвы были кудесниками, способными выстроить дом для чародея, где полностью бы функционировала любая техника, не было бы никаких проблем с электричеством, и, заодно, защитная магия была бы на порядок круче всего, что мог бы устроить даже опытный чародей. Стоило это, разумеется, столько, что надо было бы быть Рокфеллером, чтобы расплатиться, но если уж ты предпочитаешь жить в комфорте и пользоваться всеми благами современной цивилизации…
Да и вообще, дверги – были одной из самых загадочных рас. Они проходили сквозь весь скандинавский эпос, попутно пунктирной линией появляясь и у других народов, и явно не ограничивали себя ни в чём, являясь не только изумлявшими всех кузнецами и строителями, но и настолько сквалыжными существами, что породили кучу высказываний о «гномах и их золоте».
Польских отказывалась меня брать туда, говоря что-то о том, что у неё есть разрешение на проход в Свартальфхейм, а вот со мной могут быть проблемы, но я настоял. Слишком уж хотелось посмотреть и познакомиться.
Правда, после этого она меня смогла очень сильно удивить, сказав, что дверги, то есть гномы, хотя и являются коренными жителями Свартальфхейма, но свартальвами называют не их, а темных эльфов. Идти же нам предстояло и к тем, и к другим, и она сильно нервничала на предмет того, успеем ли мы сделать всё в срок, поскольку время и на поверхности Свартальфхейма, и в его глубине текло по разному, и обычно – намного медленнее чем в нашем мире.
Как бы то ни было, с наступлением вечера я помчался на встречу с бароном Альфредом, и успел, можно сказать, минута в минуту. Стоило мне прислониться к стене, как рядом со мной из тени выступил Черный.
– Ты нашел?
– Можно сказать и так.
– Давай.
Я рассмеялся.
– Мы договаривались вовсе не об этом. Мы договорились, что я его найду, но ни слова не прозвучало о том, что я отдам его именно вам.
Пахнуло гнилью, и я мигом вспомнил свой сон.
Красная лава текущая по застывшей, черной магме.
– Набиваешь цену, чародей? Сколько?
Я отрицательно качнул головой.
– Нет, это мы разыграем не так… Вы, я думаю, в курсе, что в городе есть и представители двух других Коллегий. Поэтому я предлагаю вам, как уже предложил семье Мальвора, прийти на аукцион, который я устрою. Специально для этого будет оборудован зал, в котором все будут чувствовать себя в безопасности, и нанята соответствующая охрана. Вот там и можно будет поторговаться. Тот, чье предложение будет мне интереснее – заберет приз.
Он помолчал.
– Значит, Красных ты не оповестил об этом, не так ли?
– Неразумно было бы говорить с теми, с кем у Совета идет война. Думаю, что мне даже рассказать бы всё не дали. Но есть шанс, что они и сами узнают и придут. Правила для всех будут одинаковы.
Он с усмешкой качнул головой.
– Дохляки из Мальвора… Ну что же, это будет даже интереснее, чем я думал.
– Я бы не стал недооценивать леди Цезарину.
Это явно его отрезвило.
– Хорошо, чародей… Но тогда – я поберегу деньги, до аукциона.
– Другого я и не ждал, если честно. И сразу предупрежу, ставками могут быть не только деньги. Вопрос в том, насколько вы сможете меня заинтересовать. И учтите, фиал, до поры, полежит в безопасности, и появится только на аукционе. Мне одному известно где, и поверьте, я принял меры, чтобы не рассказать это даже под пытками… Так что давайте будем благоразумны, барон.
Он рассмеялся.
– А ты, я вижу, хорошо сделал домашнее задание, и знаешь кто я.
Если честно – мне было вообще плевать кто он такой, и чем известен. Для меня он был всего лишь гниющим трупом, в котором поддерживал жизнь паразит.
– Мы договорились?
– Клянусь Голодом.
– Прекрасно. Что же, я отправляюсь за охраной для мероприятия.
Самым тяжелым, выходя к машине, было не оборачиваться и не подавать виду насколько мне страшно. От этих – можно было ожидать чего угодно.
Вернувшись в штаб, я нашел Еву спящей, и бесцеремонно растолкал её.
– Я готов.
– Хорошо. Дай умыться только.
Подождав, пока дама приведет себя в порядок, я проверил карманы, жезл и посох, и, наконец, убедился, что браслет покоится на запястье, после чего откровенно ей позавидовал. Она столько барахла не носила, ей хватало тонкой меч-шпаги и посоха, хотя, какую-то довольно объемную сумку она всё-таки прихватила.
В принципе, я слышал о том, что умелый чародей способен не просто открыть проход в Небывальщину, а открыть его в конкретное место, которое ему знакомо и где он уже бывал. Вот только для меня, как для новичка в подобных играх, это искусство было абсолютно непосильным. По правде сказать, даже относительно частые визиты туда в последнее время не смогли избавить меня от страха перед этим местом, и тварями его населяющими, а потому – даже обычный проход был для меня тяжеловат.
Что же касается Евы, то у меня сложилось ощущение, что она не в другой мир прошла, притом к конкретной его точке, а перешла из одной комнаты в другую, и я завистливо вздохнул, а она это услышала.
– Ничего. Лет двадцать практики, и сам так сможешь.
– С такой жизнью как у меня – я не доживу.
Она улыбнулась.
– Я тоже так считала.
Мы стояли на корнях огромного ясеня, который закрывал собой всё.
Ничего более величественного я не видел за всю свою жизнь, и душа пела от восторга, а разум изумлялся тому, как такое могла сотворить обычная вера людей.
– А нам…
– Эх ты, знаток… Нам вниз. Хорошо еще, что не в самый глубокий мир.
Она внимательно осмотрела корни, и, выбрав один из них, шустро устремилась по нему.
– Не отставай, а то домой сам возвращаться будешь.
Пожав плечами, я отправился догонять её.
Сложно было сказать, когда я заметил рядом возникшего рататоска, который бежал в том же направлении что и мы, но шанс упускать было бы неправильно, а время поджимало, поэтому я вскинул посох и скомандовал:
– Acclivitas.
Пищащая белка явно материлась в мой адрес, но сделать, повиснув в воздухе, ничего не могла.
– Вит, – мягко произнесла Ева, заметив, что я остановился – мы торопимся, и у нас нет времени играть со зверушками.
Я даже слегка обиделся.
– Я и не играю. Это рататоск, посланец между мирами. Подожди секунду.
Повернув к белке голову, я подошел поближе, и аккуратно погладил её по голове, но эта зараза ткнула меня своим рогом. Было больно, между прочим.
– Ладно, успокойся ты. Мы не причиним вреда, я просто хотел попросить тебя о помощи. Ты всё равно ведь бежишь в Свартальфхейм, так может подбросишь нас? Обещаю, что угощу тебя потом у Ольги в «Древе». Всё, что захочешь, на твой выбор.