Я тихонько выскользнул из-за дерева и стал приближаться к стрелку, но стоило мне подойти на расстояние вытянутой руки, как я получил хороший удар по ребрам.
Поверьте, после объятий тролля – это ничто. Не особо раздумывая, я влепил короткий удар в солнечное сплетение, после чего добавил раскрытыми ладонями по ушам, и, наконец, схватив за волосы, со всей силы приложил коленом в лоб, дернув его голову вниз.
Нет, я не боец, но достаточно молодой парень, и драться мне доводилось.
– Паскуда… – прошипел голос позади, и что-то очень твердое ударило меня в висок, после чего свет померк окончательно.
Глава 40
Сознание возвращалось крайне неохотно, видимо защищая меня от надвигающейся головной боли.
Ощущения были так себе. Во-первых, руки были жутко неудобно стянуты за спиной и подняты вверх. Во-вторых, в рот воткнули что-то, что мой разум по вкусу и запаху признавал только старым носком, и ничем больше. Ну, и, конечно, болела голова. Вернее было бы сказать, что это была тупая боль, которая поселилась, свила гнездо, и явно не собиралась никуда деваться в ближайшие несколько лет.
Судя по всему, я полустоял, полувисел, подвешенный за запястья, в каком-то очень темном помещении без окон, и разглядеть что-то было просто невозможно… Впрочем, не могу сказать, что я особо пытался, в этот момент меня посетила мысль о том, что глаза не завязаны, а значит кому-то совершенно плевать на то, что я увижу.
Говорят, что о человеке многое можно сказать по его врагам… Возможно, но даже со своими врагами я всегда находил возможность договориться, и никто из них не желал моей смерти. В текущей ситуации все было иначе. Я даже не знал, кто меня так упаковал, но разговоров явно не будет, и меня совершенно точно хотели убить. Можно гордиться.
Впрочем, нет, судя по тому, что я еще жив – поговорить со мной хотели, а значит – как минимум следовало потянуть время, а как максимум – найти возможность освободиться.
Открылась дверь, кто-то включил свет, резанувший по глазам, меня сразу замутило и голова начала кружиться. Погано. Сотрясение однозначно, и, судя по всему, неслабое.
Послушались шаги, и в комнату вошел человек, севший передо мной на стул, вытащив перед этим носок из моего рта. Я мигом начал отплевываться, стараясь избавиться от привкуса во рту, и попытался сфокусироваться на нем.
Высокий, в возрасте, о чем говорила седеющая борода, худое лицо, лишнего веса нет…
Мозг отмечал детали сам, не привлекая меня к процессу.
– Добрый день.
– А сейчас день?
Он улыбнулся, и мозг зафиксировал, что улыбается он явно часто, вот только улыбка по большей части пустая и неискренняя, как у человека, который обязан часто бывать на людях.
– Уже утро, если уж быть точнее. Итак… Витторио Скамми, гражданин Италии, родился десятого марта одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года… Ваш паспорт – настоящий, а значит, что это скорее всего правда.
– Так и есть. С кем имею честь? Раз уж мы знакомимся.
Говорить, говорить и говорить побольше, как бы тяжело это ни было. Каждое слово и каждый ответ – это лишние секунды и минуты, пока меня не тронут, и может быть, правда с мизерными шансами, что удастся найти какой-то компромисс, при котором я выживу.
– Можете называть меня Игнатием.
Я сложил губы в подобие усмешки, хотя это далось с трудом.
– Отцом Игнатием, скорее всего.
Он опять улыбнулся.
– Вы умны. Значит, догадываетесь, что будет дальше.
– Стараюсь об этом не думать. Вы поговорить хотели. Спрашивайте, я весь ваш.
Он помолчал, разглядывая меня, после чего сказал:
– За день вы посетили двух священников…
– Разумеется. Мне же надо было понять, что происходит в моем городе.
Он даже рассмеялся.
– В вашем городе… Вы даже не представляете, насколько интересно это звучит. Но вот что я хотел спросить… Если визит к моему викарию я понять еще могу, в конце концов, вы его чуть не на горячем поймали, то причем тут отец Павел?
Интересно, с какого момента за мной была слежка? Думаю, что после викария. И ведь самое обидное, что я ее не заметил. Видимо есть еще навыки, которые необходимо пооттачивать, если будет такая возможность.
– Я хотел получить общую информацию о том, что происходит в Выборгской епархии. Что поделать, совместил приятное с полезным, и на знаменитом острове побывал, и с ним поговорил. Никакой конкретики он мне не дал, просто рассказал о том, что происходит, без имен и прочего.
– И что же вы поняли?
– Что вы, скорее всего, планируете выиграть борьбу за место викария Выборгской епархии. Что так же претендентом на это место является Назарий. Ну, а как бонус есть то, что я узнал ранее, то есть, что вы убиваете фэйри и привлекаете к городу крайне нежелательное внимание Королевы Мэб и всего Зимнего Двора. Впрочем, лично я думаю, что вы отдали приказ убивать любых фэйри, не только Зимних. Вот только вы и сами не представляете, насколько это глупо.
Он покачал головой.
– Не будь вы настолько умны, вы бы мне даже пригодились. Но, нет, я не буду рисковать. Чародей – есть чародей, и…
– Да, знаю. Ворожеи не оставляй в живых. Ветхий Завет, Исход двадцать два. На мой взгляд – глупое суеверие.
Он явно забавлялся нашей беседой.
– Такое же, как убийство этих созданий?
– Ну, знаете, они тоже жить хотят. И польза от них имеется. Наши предки уживались с ними веками и тысячелетиями, не доводя до войн.
Он огладил бороду.
– Видите ли, мне в руки впервые попал маг…
– Чародей. Маги – это фокусники в цирках и на ярмарках.
– Простите, чародей. Что вы можете мне о них рассказать?
– Многое. Но хотелось бы принять несколько более удобное положение для беседы.
Я прикрыл глаза, слишком уж больно было от освещения. Губы пересохли, пить хотелось отчаянно, но что-то подсказывало, что вот это желание лучше загнать в самый дальний угол, и к воде вообще не прикасаться.
– Посмотрим. Если вы сможете дать что-то интересное.
Я задумался, и…
Почему бы и нет. Они явно смогут постоять за себя, ну а если нет – плакать никто не будет.
– Хорошо. В городе сейчас находятся две сногсшибательные женщины. Точно не скажу где их сейчас искать, это нужно было бы уточнить, но как объекты для вас они будут интереснее, чем несчастные домовые и прочие. Это суккубы, если выражаться понятным вам языком.
– И как с ними бороться?
– Почти так же, как с людьми. Изрешетить пулями, чтобы кровопотеря была максимальной, это их замедлит и ослабит, после чего изрубить на куски. Берутся даже обычным оружием.
Черт, да за то, чтобы посмотреть, как они это будут проделывать, я бы и сам немало заплатил, хотя и не люблю расчлененку. Уж я то видел на что способны вампиры Красной Коллегии… Думаю, что их собратья из Белой – тоже особо гуманизмом не страдают.
– Интересно, но мало. Нужна какая-то конкретная цель.
– Зачем, позвольте спросить? Ну, для лучшего понимания, что вы хотите устроить.
Я почти физически чувствовал, как он улыбается.
– Видите ли, все дело в том, что я намерен объявить миру об их существовании, и устроить публичную демонстрацию.
– Ясно… Если вы сможете это провернуть, то ваш внутренний рейтинг взлетит до небес, Церковь и обычные люди будут поражены, и будут верить каждому вашему слову, и вы сможете претендовать даже не на какую-то там епархию, а на звание митрополита Московского и Всея Руси… Поздравляю, крайне амбициозно. Но разве вы не засняли все ваши устранения фэйри на камеры, как подтверждение того, что они существуют и с ними можно и нужно бороться? Кстати, я то думал, что вы войну хотите просто натравить Мэб на всех в этом городе, а вы вон куда замахнулись… На полномасштабную войну против иных созданий. Вот только проблема в том, что их куда как больше чем людей, и ряды постоянно пополняются.
В моей голове начал потихоньку вырисовываться план… Ну, скажем так, не совсем план, но я надеялся на один любопытный эффект, о котором этот тип передо мной явно не имел ни малейшего понятия. Самодовольный, надутый, индюк. Если у чародея скручены руки, и он висит с сотрясением, это не значит, что ты лишил его всех карт.
– Кто она такая?
– Мэб? Одна из Королев народа фэйри. Мэб – это сама Зима, если хотите. Мэб – это холод и разрушение, и тьма…
При последнем слове из моего рта вырвалось облачко пара, и температура в помещении упала явно на десяток градусов. Небо и звезды, сработало!
– Разрешите вам ее представить. Несравненная в своей красоте – Королева Зимнего Двора Мэб.
Холод сфокусировался в одной точке, откуда пополз по полу и стенам, покрывая их инеем, и в комнату вышла Она.
А вот не стоит дразнить мага, который знает, что если назвать имя фэйри больше трех раз – значит если и не призвать его, то, как минимум, заинтересовать так, чтобы он пришел послушать в чем дело. С самой Мэб за такое обращение еще придется разбираться, конечно, но этот гаденыш сейчас сможет огрести по полной программе, как только я расскажу…
– Прошу прощения, великолепная. Мы, с моим пленителем, обсуждали убийство ваших подданных его людьми. Я не был намерен вас вызывать и отвлекать от, несомненно, важных дел…
Веревки, удерживающие меня, промерзли настолько, что стоило мне потянуть (между прочим, было больно) что они сломались как тонкие прутики, и я, освободившись, рухнул на пол.
– Вот как? – сказала она пронзительно чистым голосом – Значит, он в ответе за это?
– Да, ваше величество. Я планировал разобраться сам с этой ситуацией, чтобы не отвлекать вас, но так уж вышло.
Вообще-то все было довольно рискованно. За такую наглость она могла бы и мне голову оторвать, причем вовсе не фигурально.
Повинуясь ее небрежному жесту, отец Игнатий оказался весь скован льдом. В этот момент, его работнички, которые услышали посторонний голос, решили навестить нас, чтобы выяснить, кто же смог мимо них просочиться, и буквально через секунду комнату украшало еще две ледяных скульптуры. Королева внимательно их осмотрела, и разбила на части.