И мой путь.
Сияние наследия Звезды
Глава 1
Будем знакомы.
Меня зовут Витторио Винченцо Этьен Скамми, и я – чародей. У меня есть сестра, и боже упаси вас к ней приблизиться. Так же – у меня есть домашний горгул, который запросто переломает вам кости, если вы решите угрожать мне или ей, а также моей девушке Светлане.
Если вы живете в Санкт-Петербурге и его окрестностях, вы всегда сможете найти меня, и я готов буду разыскать для вас что угодно, насколько бы сложно это ни было. Однако, не идите ко мне, если вы считаете, что я буду снабжать вас эликсирами, или устраивать магические вечеринки, ведь моя магия – это мое искусство и мой выбор.
Вообще-то, чародей я, пока что, так себе. Совсем недавно я еще был учеником, за несколько лет до того лишившимся учителя. Знаний и навыков у меня до сих пор отчаянно не хватает, и мне, чаще всего, приходится компенсировать их отсутствие здравым смыслом, логикой, и умением уболтать кого угодно до полуобморочного состояния.
Однако, чуть меньше полугода назад я закончил одно очень уж долгое и тяжелое дело, за которое Белый Совет, а точнее его старейшины, разрешили мне получить статус полноценного чародея, при условии, что я сделаю себе посох. Попутно я вляпался в долги перед Королевой зимних фэйри, так что, если ей приспичит вспомнить про меня, то мне придется выполнять какую-нибудь работу, чего делать отчаянно не хочется. Впрочем, если вы знакомы с Мэб – вы меня поймете.
Так уж вышло, что я теперь в одиночку руковожу агентством «Алфавит». Ранее им в равной степени владели и руководили кроме меня еще и моя сестра Фаина, и ставший теперь Стражем Алексей, но с тех пор как он ушел в стражи – его почти не видно, а у сестренки появилась масса других дел. Она теперь предпочитает заниматься фотографией, ну и попутно продает результаты охоты одного моего хорошего друга – полудракона, и еще пары охотников, которые сами предложили свой товар.
В общем, из последних новостей можно отметить то, что посох я себе сделал, так что теперь могу считаться полноценным чародеем, по крайней мере, по названию, и все свое свободное время уделял тому, что создавал себе еще несколько магических предметов, которые, по моему мнению, были просто жизненно необходимы в моей работе.
В связи с тем, что процесс создания магических предметов – дело далеко не быстрое и требует вдумчивого и кропотливого подхода, я свалил из Санкт-Петербурга, и плотно засел в своем загородном доме, в области. Голиаф, мой горгул, не очень был рад этому, но, с другой стороны, ему было проще летать на каменный карьер, и по ночам набивать там желудок гранитом.
Ах да, совсем забыл упомянуть. В нашей дружной компании сидящей за городом, был еще один совершенно потрясающий тип, который мне достался в наследство вместе с домом. Зовут его Ачиф, и он домовой. Ворчун он, конечно, несусветный, и жутко падок на хлеб, молоко и мед, но в целом он верный товарищ, и свое дело знает хорошо. К тому же, он из тех фэйри, которых вполне можно назвать добрыми… Только не говорите этого ему, не то мигом получите половником по затылку, как только отвернетесь.
В тот день, когда все началось, я сидел и зачаровывал совершенно потрясающий кожаный плащ, доставшийся мне в подарок от отца, и обдумывал что бы такое сделать с шляпой – подарком матери.
Плащ был действительно изумителен. Отец попросил его сделать на заказ, и когда я его получил в свой день рождения, он продемонстрировал, что о него преспокойно и без всяких усиливающих заклинаний ломаются лезвия ножей, при колющем ударе. Конечно, он был тяжеленный как черт знает что, но лучше уж потерпеть небольшие неудобства, зато остаться неповрежденным, не так ли? Кроме того, если мне нужна была бы скорость – я всегда мог скинуть его с плеч, и чуть не прыгать при каждом шаге.
Получив такой подарок, я очень долго думал над тем, что с ним можно сделать, и пришел к выводу, что как минимум, он должен был бы останавливать пули, и быть огнеупорным, поэтому я тщательно прошерстил всю свою небогатую библиотеку, поломал голову пару недель, пока доделывал посох и отпорол подкладку. Сделано это было для того, чтобы на внутреннюю часть плаща нанести все необходимые символы. Однако, при здравом рассуждении, я понял, что если я их просто нарисую, то они вполне могут стереться со временем, а это меня как раз совсем не устраивало, и вот уже вторую неделю я занимался тем, что отливал из металла все, что мне было нужно.
Ох, вы даже не представляете себе, как муторно и долго создавать что-то стоящее.
Мне повезло еще, что пока родители навещали нас с сестрой, они озаботились тем, чтобы открыть на каждого из нас по не очень большому счету в банке, и мне вполне хватило средств, чтобы купить и набор ювелирных инструментов, и комплект для резьбы по дереву, и лабораторию обставить, да и на продукты тоже денег хватало с запасом. Небольшим, правда, но запасом.
Честно говоря, за полгода сидения за городом, я малость одичал, но по выходным ко мне приезжала Света, и это скрашивало мои трудовые будни.
Давайте сразу расставим все точки. Света – умница. Да, она не сногсшибательна, но с очень милой внешностью, носит очки, и совмещает работу в архиве с обучением на врача. Что куда важнее – она действительно любит меня, как и я её, и смогла полностью и безоговорочно принять, что ее парень – чародей.
Ладно, я все время отвлекаюсь, когда начинаю думать о ней.
В общем, две недели я отливал из серебра кучу всевозможнейших символов, попутно используя при отливке алхимические составы, чтобы сообщить им изначально магические свойства. Идею этого я почерпнул от своего бывшего клиента, Иоганна Диппеля. Да-да, того самого Диппеля, прообраза Виктора Франкенштейна. Он был мне очень обязан за то дело, и я мог легко обращаться к нему за советами, когда он бывал неподалеку.
И вот, передо мной лежала масса мелких символов, исполненных из серебра (между прочим, это добавляло к плащу почти полкило веса, я решил, что раз уж делать защиту то по полной), которые необходимо было вживить в саму кожу плаща. Задача была не простой, и требовала уйму энергии, но, хвала звездам, её можно было выполнять не за один раз, иначе бы я лишился сил настолько, что впал в кому.
– Ачиф, проверь, я твое молоко спрятал в погреб?
Раздалось деловитое шуршание, и ворчливый голосок донесся откуда-то со стороны кухни.
– Нет. Стоит здесь. И, кстати, перед воротами стоит посетитель.
– Кто-то из местных?
– Нет. Он здесь ни разу раньше не появлялся.
Матюгнувшись в адрес туриста который заблудился, я отодвинул от себя коробочку с символами, и направился к воротам.
Округлое лицо с широкими глазами, короткие темно-русые волосы, идущие мелкими кудряшками, и странный взгляд ребенка, который не очень понимает, где он находится и что происходит. Такой, знаете ли, бывает у некоторых, сильно отстающих в развитии. Одет этот мужик был в кремового цвета костюм, что, при нынешнем довольно теплом лете было, по меньшей мере, странно, особенно с учетом того, что мы находились не в городе.
О возрасте его я судить не берусь, поскольку выражение лица сбивало любое предположение начисто.
Когда я подошел к воротам, он посмотрел на меня удивленным взглядом, как будто пытаясь вспомнить зачем он здесь, и недоверчиво поинтересовался:
– Извините… Вы случайно не Витторио Скамми?
Значит не турист. Ладно, попробуем понять, зачем я ему сдался.
– Он самый.
– Меня к вам направил Стафил… Вы ведь знаете Стафила?
Еще бы я его не знал. Стафил был владельцем единственного, по моим сведениям, заведения в Санкт-Петербурге, которое обслуживало исключительно магический контингент и сверхъестественных созданий, и уже не один раз помогал мне в делах. Я не очень много знал о нем, но мужик он был что надо, а в его заведении всегда было не только вкусно, но и полезно. Кроме того, если субъект ссылался на него, это могло значить только одно – он связан с нашим миром, и он – клиент.
– Знаю. Прошу, проходите и будьте моим гостем. Могу я вам что-нибудь предложить, пока мы будем беседовать?
Он вошел на участок, осмотрелся, и просто расцвел при виде яблонь усыпанных яблоками.
– Красивые. Они всегда такие красивые… И напоминают мне о дочерях.
Я вежливо кивнул, ожидая пока он налюбуется.
– И именно о дочерях речь и пойдет. Стафил сказал, что вы занимаетесь поисками, так ведь?
– Да.
– Одну из моих дочерей похитили. Обычно я не поднимаю шума, девочки возвращаются сами в течение нескольких дней, но ее нет уже неделю, и мне кажется, что она в опасности. Не могли бы вы ее разыскать? Я не останусь в долгу.
Зная то, что Стафил не послал бы ко мне кого-то, кто не мог бы оплатить выставляемые счета, насчет денег я был спокоен, а вот насчет всего остального…
– Вы сказали, что ее похитили? Вы уверены, что она не сама ушла?
– Конечно. Она никогда сама не уйдет от своих сестер.
– Сколько их у вас?
– Дочерей? Четыре.
– Я смогу переговорить с остальными?
– Разумеется. Они живут на Греческом проспекте… У Стафила есть точный адрес, я то его никогда не мог запомнить. Я очень часто отлучаюсь по делам, но девочки уже взрослые, и помогут вам всем, чем смогут. Найдите её, пожалуйста… Ее надо вернуть, и чем скорее, тем лучше.
С этими словами он повернулся, и ушел за пределы участка.
Я почесал в затылке, и побежал следом, чтобы расспросить его еще о подробностях, но за воротами никого не оказалось, а следы обуви в пыли заканчивались чуть дальше, чем в полуметре.
Не очень культурно выразив свое мнение по поводу визитера, я вернулся в дом, с сожалением посмотрел на свой недоделанный плащ, нацепил на руку уже завершенный браслет, и взял посох.
– Ачиф, у меня работа. Когда Голиаф проснется, скажи ему, что я вернулся в город, и пусть он ждет меня в подвале дома, где живет сестра. Постараюсь разобраться с делами побыстрее и вернуться. Ну, а пока – ты за старшего.