– Витторио, слушаю.
– Вы хотели поговорить со мной?
– Да, отец Павел. Мне требуется помощь.
– Персонально моя?
– Нет. Всей церкви, если вы сможете это устроить. До Совета мне не достучаться, Стражи тоже заняты, так что напрягаю всех, кого возможно. В Питере – некромант. Подробности такие, что по телефону точно не расскажешь. Если в двух словах – мне нужен контроль за кладбищами в черте города, и сбор информации отовсюду.
Раздался глухой вздох.
– Судя по номеру который вы оставили – вы у Стафила… По воле случая я сейчас в городе. Если подождете меня там, я к вам присоединюсь через час. Попросите его приготовить рыбу.
Он повесил трубку, и я повернулся к хозяину.
– Хочет рыбу через час.
Он кивнул.
– Будет. Кстати, умный ход – подключить церковь. У них ресурсов больше, чем у всех нас вместе взятых.
Он посмотрел мне за спину, и его глаза расширились от удивления.
– Оли!!! Давно не виделись!!! Проходи!!!
Резко повернувшись, я увидел машущего мне рукой полудракона, который в несколько шагов пересек разделяющее нас расстояние, и сжал меня в своих объятиях так, что чуть ребре не хрустнули.
– Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, приятель – просипел я, прежде чем он меня отпустил.
– Я уже побывал у вас на квартире, и твоя сестра сказала, чтобы я тебя нашел. Упомянула, что ты, скорее всего, будешь здесь. Кстати, спасибо за мазь.
– Это ерунда. Присаживайся. И, да, ты мне нужен будешь. Скоро сюда приедет один человек, я тогда вам обоим все расскажу, чтобы дважды не повторяться… Как ты, вообще?
– Благодаря тебе и твоей мази – неплохо, а та огнеупорная пропитка для дерева, которую ты в прошлый раз сделал – просто изумительна. Я уже весь свой дом обработал. По крайней мере, теперь можно не бояться, что он сгорит.
Он передал мешок, который до этого висел у него за спиной Стафилу.
– Держи. Тут и кусок медвежатины, и лосятина, и еще немного разного… Помню, что ты просил, с оказией.
Стаф ухмыльнулся, и уволок мясо в одно из помещений.
– А в целом… Знаешь, живу и очень неплохо. Тут пересекся кое с кем, по слухам – мой отец сейчас в Америке. Ты больше за саламандрами не собираешься?
Я вздохнул, и моя рука заныла, вспоминая наши прошлые приключения.
– Надо бы… У меня Голиаф постоянно намекает, что было бы неплохо на них поохотиться, но ты помнишь чем это в прошлый раз обернулось. Пока я не придумаю более безопасный способ получать от них то, что ему нужно – и не соберусь. А у тебя с этим как?
Он сел рядом.
– Знаешь, после того, как я ту съел – я немного лучше стал контролировать свое внутреннее пламя. Вот только оно стало сильнее. Мне еще с десяток бы их…
– И ты начнем дышать огнем, способным прожечь дырку в камне. Правда тогда тебе уже вряд ли будет нужна моя мазь.
Вообще, Оливер – хороший парень, которому не повезло родиться полудраконом. Его мать была изнасилована одним жутко древним огнедышащим ящером по имени Ферровакс, правда, насколько я понимаю, в тот момент он был в виде человека. Так или иначе, но мать Оли умерла, а бедняга долго мыкался с папиным наследием, в виде внутреннего пламени, которое периодически прорывалось наружу и сжигало все к чертовой матери в округе.
Так было до тех пор, пока наши с ним пути не пересеклись, хотя при первой нашей встрече я чуть в штаны не наложил.
Поняв проблему Оли, я немного покустарничал и приготовил ему мазь, которая блокировала его внутреннее пламя, и позволило ему вести почти нормальную жизнь, хотя в большей степени ему помогла добытая нами огненная саламандра.
В общем, раз в месяц я теперь прибегаю в лабораторию и делаю для него новую порцию мази. Мне это не сложно, времени уходит не слишком много, а вот для него это не просто важно. Это позволяет ему касаться других людей и вещей, не сжигая их. Так что теперь парень уже не в полной изоляции от общества живет.
За неспешным разговором и едой время всегда летит незаметно, и мы сами обратили внимание на появление отца Павла только тогда, когда он подсел к нам за стол.
– Добрый день, Витторио.
– Отец Павел… Это – Оливер.
На столе появилась заказанная священником рыба, и он, сделав мне знак начинать рассказ, принялся торопливо с ней разбираться.
Судьба – довольно странная штука. Несмотря на то, что отец Павел был священником, он, к тому же, был чародеем Белого Совета, только в отличие от меня взятого за заслуги, он свое место заслужил силой и опытом.
Пока я рассказывал в подробностях всю ситуацию, оба моих слушателя расправлялись с едой, и когда их тарелки опустели, мой рассказ как раз подошел к концу.
– Да, – вздохнул отец Павел – ситуация и впрямь получается паршивой. Некроманты – это всегда плохо, а с частичкой Кеммлеровского наследия – дело приобретает такой запах, который сулит очень большие неприятности.
Оли глотнул воды (по каким-то мне неизвестным причинам спиртного он вообще не пьёт, видимо дело в самоконтроле), и поинтересовался:
– Вит, чем тебе помочь?
– От тебя – мне помощь нужна скорее силовая. Голиаф дрыхнет почти сутки напролет, пока солнце на небе, и в случае чего – может не успеть появиться. А в одиночку, боюсь, мне против этого типа не выстоять, если я с ним столкнусь. Так что я должен попросить тебя не просто не покидать город в ближайшее время, а стать моим спутником. Если ты не против, конечно.
Я почти видел, как в его голове мелькают мысли о доме и хозяйстве, но он тряхнул головой.
– Не проблема.
– Точно? А как же твоя скотина?
– Твое дело важнее.
Отец Павел посмотрел на него, и сказал:
– Я могу попросить одного из монахов, чтобы он присмотрел за хозяйством, если вы мне скажете, где оно располагается. Он, конечно, молодой, но думаю, что практика будет ему полезна. Витторио, я так понимаю, что вы уже все продумали…
Покачав головой, я ответил:
– Только в общих чертах. Велика вероятность того, что он будет проводить все либо на Красненьком кладбище, либо на Волковском, и, скорее всего, если и будет что-то творить до того – то на них же, чтобы привыкнуть к месту. Но никакой уверенности нет. Кладбищ в городе много, да и вообще город большой. Мне нужна помощь чтобы найти его до того, как он начнет действовать. И мне нужен кто-то, кто мог бы подсказать, кем может быть его третья жертва.
Чародей задумался.
– Проблема в том, что третья жертва должна быть обязательно привязана к нашему миру, но не обязательно человеком. В этом ваша берегиня немного ошибается.
Я хлопнул себя по лбу.
– Конечно, символизм! Привязка к Лету, к Зиме, и к этой стороне… Не обязательно смертный или чародей… Ему достаточно будет и просто физически реального, родившегося в нашем мире и обладающего душой. Но что нам это дает? Ведь по силе духа он должен быть равным нимфе и снежной фее, а это далеко не просто.
Священник прищурился и, глотнув вина, качнул головой.
– Еще один момент. Не путайте силу духа и силу души. Это разные вещи. Сила духа – относится к решимости. К самопожертвованию. К стремлению идти к цели, даже если цель будет отвратительной. Сила души это совсем другое. Когда человек живет, его душа по кусочку создается из каждого принятого им решения, из каждого поступка, из каждой мысли и воспоминания. Не последним в этом является и вопрос веры, если честно. Так что – давайте думать, что же ему нужно от потенциального кандидата. Если первое – то список будет очень велик… Сюда подойдут и бизнесмены, которые готовы с нуля выстроить финансовые империи, и даже дети, с большими целями и решимостью их добиться. Если же второе – то здесь будут лишь взрослые, состоявшиеся, личности. У фэйри нет понимания разницы в этих вопросах, ведь души они лишены, у них есть только дух и разум, а вот для него может быть намного важнее именно та составляющая, которую он не сможет получить ни от Зимы ни от Лета. Лично я – ставил бы больше на душу, и мой статус священника здесь совсем ни при чем.
Я почесал в затылке. О подобных тонкостях метафизики я как-то и не думал.
– А если, к примеру, он найдет кого-то, кто объединяет и то и другое?
– Да, это был бы идеальный кандидат. Из таких, кто известен в истории мира, подобных личностей было крайне немного. Иоанн Грозный, Петр Первый, Иосиф Сталин – если брать конкретно эту страну. Но существование сейчас и здесь такого – под вопросом.
Я задумался.
– То есть, вы хотите сказать, что рассчитать, кто окажется третьей жертвой невозможно…
– Если бы у вас была информация по каждому человеку, по его убеждениям и прочему, то можно было бы. А так – он может похитить нужного человека в любой части мира.
– В принципе, и ритуал можно провести в любой части мира…
– Да. Но он объявился здесь. А значит – есть нечто, что привязывает его именно к этому городу. И это и нужно понять.
Оли подался вперед.
– Или не что привязывает его к городу, а почему именно здесь может быть проведен этот ритуал.
– Или так.
Я покачал головой.
– Вы оба не упростили мне задачу, а усложнили ее до невероятной степени. Хорошо. Что в этом городе может быть такого, что для подобного ритуала он приперся именно сюда?
– Что может привлекать некроманта? Трупы. Духи и души. А здесь этого до сих пор такое количество, что другим городам и не снилось.
– Вы о чем?
Отец Павел покачал головой.
– Витторио, насколько хорошо ты знаешь историю?
– Ну… Не особо, если честно.
– Давай так. Начиная с истории Руси, в этом регионе войны были не редкостью. Даже до Петра здесь разворачивалась куча вооруженных конфликтов. Во время Второй Мировой, потери в одном лишь Ленинграде были почти в миллион жителей, и еще примерно столько же человек полегли защищая город. И это потери только с одной стороны. Как ты думаешь, много ли найдется городов, которые в буквальном смысле «стоят на костях и крови»? Как ты думаешь, много ли душ до сих пор витает по городу? Этот город – одна колоссальная могила. Двойная точка – жизни и смерти. Он выжил, но с такими потерями, которые навсегда все изменили. Отчасти именно из-за этой «точки смерти» Белый Совет и не любит здесь появляться. Он сравним разве что с пирамидами индейцев в которых велись жертвоприношения, но здесь – исторический след более свежий. Помимо этого – здесь тонка завеса между нашим миром и Небывальщиной, ведь это город мечтателей, писателей, поэтов, художников, музыкантов… Объективно говоря – я вообще удивлен, что здесь некроманты как грибы после дождя не вылезают, но если задуматься, то этому есть разумное объяснение…