В те редкие минуты, когда ум не был зашорен болью, я старался создавать мыслеконструкции. Ничего особо сложного… Просто попытка занять разум, чтобы отвлечься от происходящего. Некоторые читают для этого книги, другие пишут стихи, а я, вот, придумывал заклинания и рассуждал о том, какие магические предметы мог бы сделать, и как именно. Этакая зарядка для ума.
Знаете, приятно порассуждать о высших материях, философии и прочем таком, когда ты сидишь перед камином в кресле, с бокалом «Къянти» в руке, но вовсе не в таком положении, в котором пребывал я.
Если задуматься, то, наверное, мне было холодно. В конце концов, во избежание любых сюрпризов с моей стороны, одежду с меня содрали когда принесли сюда. Впрочем, за жаждой и голодом, щедро приправленными болью, это практически не ощущалось.
Немец приходил и уходил, и я никогда не мог точно сказать был ли он рядом. Он далеко не всегда разговаривал сам с собой, и еще реже обращался ко мне.
Все начало меняться тогда, когда уже второй человек скончался от пыток, и я услышал стук барабанов.
Ну, я далек от музыки в целом, и из всех её направлений предпочитаю рок, поэтому не ждите от меня того, что я скажу, что это были за барабаны. Я просто не знаю их названия, хотя, наверное, вы их когда-то даже видели – этакие маленькие, африканские, кажется, барабанчики, на которых играют пальцами или ладонью. Обычно исполнитель крепит их на свой пояс.
Честно говоря, именно звук барабанов, а не все творившееся до этого, нагнал на меня такой страх, справиться с которым было невероятно сложно. Он означал, что все переходит в новую стадию.
Поначалу, бой звучал достаточно тихо, явно не в том же помещении, в котором находился я, и ритм был умиротворяюще спокойным, но после он стал нарастать, и постепенно, барабаны стали приближаться.
– Ну вот, все готово. Осталось лишь доставить вас на место, и закончить, наконец, то, к чему я столько времени шел.
Меня вновь опустили на пол, и, на этот раз, развязали полностью, и, вытащив кляп, дали напиться.
Камни и звезды, я и не думал, что простая вода может быть такой вкусной.
– Если ты еще не понял, мальчик, то объясню. Не стоит дергаться. До ритуала ты мне нужен живым, но вовсе необязательно целым. Поэтому сейчас та пара господ, чью боль ты совсем недавно ощущал, возьмет тебя и понесет на место. Если увижу хоть малейший намек на какой-нибудь фокус с твоей стороны – попрощаешься с рукой или ногой.
До чего же омерзителен этот немецкий акцент.
Все было так, как он объяснил, и я был рад хотя бы тому, что на этот раз кровообращение потихоньку восстанавливалось.
Боль в суставах никуда не делась, да и вообще, я был слаб настолько, что вряд ли мог бы сделать сам хоть один шаг.
Меня несли, потом везли на машине, потом снова несли, и я ощущал себя больше мешком с картошкой, чем человеком.
Когда с глаз сняли повязку, я довольно быстро привык к освещению.
На улице царила ночь, и свежий ветер, который вовсю гулял по округе, наводил на мысли о приближении осени.
Это не Волковское кладбище.
Это Красненькое.
Моя ставка на то, что друзья вызволят меня в последнюю минуту, сгорела в разожженном некромантом огне, который взметнулся прямо из-под земли у самой кромки воды.
Барабанный бой не смолкал ни на секунду, и я сумел повернуть голову, чтобы разглядеть того паренька, который терпеливо выстукивал ритм, под который подстроилось и мое сердце.
Ничего особенного. Молодой парнишка, примерно той же комплекции, что и некромант, который глядел на все восторженным взглядом.
Хмм… Пожалуй, чересчур восторженным. Я бы даже заподозрил то, что кто-то качественно промыл ему мозги заклинанием.
Пока оставившие меня зомби готовили место для ритуала, я сумел набрать в себе сил, чтобы задать вопрос. Правда, я скорее просипел, чем сказал, но, как это ни странно, он меня расслышал.
– Заклинание… Мешающее найти Эглу… Зачем?
Он удивленно посмотрел на меня.
– Ты это серьезно? Извини, мне не до того, чтобы удовлетворять твое любопытство.
И он принялся стягивать к себе энергию.
Ощущая те силы, от которых по коже моментально пошел жуткий мороз, я подумал, что зря вообще ввязался в это противостояние. Передо мной был профессионал, который мог в одиночку поспорить с частью Белого Совета, а уж таких муравьев как я он растаптывал, даже не замечая.
Сила была чудовищна, и всё кладбище очень скоро превратилось в одну, гигантскую, воронку энергии, центром которой был он.
Лишь после этого зазвучало какое-то странное наречие, в котором чувствовался магический ритм.
Ну, дело тут очень своеобразное. Думаю, что ни для кого не секрет, что стихи и песни, зачастую, могут оказывать совершенно чарующее воздействие. Так вот, большая часть серьезных ритуалов выстроена на рифме и ритме, отчасти из-за этого. Так проще запомнить текст, ведь из песни слова не выкинешь, да и определенная ритмика и рифма дают… Ну как бы это объяснить, чтобы вы поняли… Это как подпорки в шахтах. Ритмика и рифма укрепляют уже создавшийся эффект, и позволяют перейти к следующей части заклинания.
Судя по тому, что я слышал, я мог только предположить, что ритуал будет долгим, не менее часа, но при этом я не видел, чтобы вместе со мной сюда притащили фэйри, что было странно само по себе.
Легкая тень мелькнула в отдалении, и я затаил дыхание.
Кто-то здесь есть.
Со всех сторон к некроманту тянулись едва видимые сгустки «пустых душ», которые уже и сами забыли, что когда-то были людьми, и он поглощал их, не отвлекаясь от процесса. От собранного им количества энергии каждый волосок на моем теле встал дыбом.
Это было даже красиво.
Это завораживало.
Это было безумно.
Будь у меня чуть побольше сил – я бы, наверное, боялся. Сейчас же я чувствовал лишь легкую зависть от того, что подобное мне не по силам.
Я поморщился, и мне захотелось взять ближайшую палку и от души шарахнуть ей себя по голове.
Идиот. Ты не связан, барабанщик выбивает ритм, зомби далеко, а некромант занят ритуалом. Так найди же в себе силы, кретин, чтобы остановить его.
Злость. Да, лучшего топлива для магического костра и не придумаешь. Я старательно разжег ее в себе. Злость на себя, за то, что я такой идиот. Злость на него. Гнев и ярость. Подкрепленные верой в то, что это необходимо. Необходимо для того, чтобы больше его искусство никого не коснулось. Чтобы он больше никому не навредил. Чтобы я мог, наконец, вернуться домой. К семье. К Свете…
Когда её лицо встало у меня перед мысленным взором, я почувствовал резкий прилив сил.
Что угодно, лишь бы такие как он не смогли причинить ей вреда!
Я распахнул Зрение.
Среди буйства потоков энергии, я увидел те, которые тянулись от него к зомби, проходя через барабаны его помощника, и прошептал:
– Plaga…
Это был несильный удар, но его хватило, чтобы продырявить барабаны и заставить их, наконец, замолчать.
Зомби, не слышащие ритм, упали на землю, а сам барабанщик недоуменно посмотрел на испорченный инструмент.
В своем Зрении я видел заклинание, прочно засевшее в его голове, видел тот ущерб, который оно уже причинило, и понял, что парнишка обречен. Ему уже было не помочь.
Поэтому я повернулся к своему главному противнику, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он улыбается.
– Ну, наконец-то… Безвольная тряпка пришла в нужное состояние как раз вовремя. Именно таким ты мне и нужен.
Он раскинул руки в стороны, открывая порталы, из которых вытащил закованные в цепи фигуры Живы и Юкионны, после чего вытащил из-за спины небольшой, но очень эффектный кинжал, и затянул очередное песнопение.
Может было и бесполезно пытаться, но, да, даже измочаленный в хлам его пытками, без единой нитки на теле, без посоха или хоть чего-то, что смогло бы мне помочь, этой летней ночью посреди кладбища я был намерен убить.
Все силы, которые я смог собрать, я сжал в одну сияющую передо мной сферу.
– Plaga!!!!
Удар был красив. Он был эффектен.
И он разбился снопом абсолютно безвредных искр, не долетев до него добрых полметра, но, по крайней мере, опрокинув его и сбив с ритма.
Он поднялся на ноги, и стер кровь с прокушенной губы.
Как там говорил внутренний голос ковбою в известном анекдоте? «Вот теперь – тебе конец…»
Глава 33
Зарычав, я кинулся к нему, надеясь…
Впрочем, ни на что я не надеялся, если честно. Просто это было все, что мне оставалось. Любой ценой прервать ритуал и, по возможности, прикончить этого гада.
Уххх… Вы никогда не бегали голышом по ночному кладбищу? Тогда вам меня не понять.
Ладно, то буйство стихий, которое было вызвано магией, еще можно было терпеть, хотя оно и отчаянно мешало, но какая сволочь не убирает ветки и камни на земле? В Европе, к местам упокоения, относятся с куда большим уважением, и там всегда царит чистота и порядок.
В общем, пропоров на первом же шаге ногу, я похромал к нему, в попытке добраться, а господин «сожру-целый-мир» смотрел на меня усмехаясь, и готовя свой треклятый кинжал.
Тонкая искра распорола воздух, и из раскрывшейся щели повалил народ.
Первым из Небывальщины выскочил Фаулер с мечом в одной руке, и посохом в другой, и за ним следом, как горох из прохудившейся упаковки, выскочило еще несколько Стражей. Явно группа работавшая с ним в Москве, никем более они быть не могли.
Следующим, выскочил одетый в доспехи викингов отец Павел, на ходу собиравший энергию со всей округи, и готовый разить всех, кого увидит. Глядя на его оскаленное лицо, я подумал о том, что наверняка в его роду ранее водились берсерки.
Потом дело дошло и до серой волны волков… Вся стая, полным составом, перемахнула через край прохода и устремилась вперед, окружая меня и беря под охрану.
Наконец, разъяренный полудракон, явно забывший намазаться мазью и готовый жечь все, что ему попадется, рванулся, чтобы разорвать цепи удерживающие фэйри.