Мани улыбнулся, слегка приоткрыв пасть. Вероятно, Тиази не заметил этого.
— Нас интересует зеленый всадник. Среди вас есть еще всадники в доспехах?
— Да, сэр, — сказал Тауг.
— Являются ли их имена тайной, не подлежащей разглашению?
— Нет, сэр. Сэр Гарваон. Он старший рыцарь. И сэр Свон. Я оруженосец сэра Свона.
— Сэр Гарваон и есть зеленый всадник?
— Нет, сэр. Это…
— Неужели ты не понимаешь, что они убьют его? — прошипел Мани.
— Надеюсь, нет, котик. Скорее воздадим ему почести. Ваш король прислал вас, поскольку желает подружиться с нашим королем.
— Мани он не посылал, — сказал Тауг. — Он послал лорда Била и леди Идн с чудесными дарами.
— Тогда как его величество, — продолжал Тиази, — желает подружиться с зеленым всадником, чье имя…
Тауг молчал.
— Да полно тебе. Вероятно, мне следует объяснить политическую ситуацию. Отец его величества в свое время был королем. Мудрым королем, как и нынешний, но королем, требовавшим неукоснительного и ревностного выполнения своих приказов. В конце концов, он был королем, и все, кто забывал об этом, рисковали головой.
Тауг кивнул.
— Увы, он умер. Его сын, принц Гиллинг, взошел на престол и стал нашим правителем. Ты, — он наставил на Тауга указательный палец, длиной превосходящий кисть последнего, — еще не вступил в пору зрелости. Король Гиллинг тогда находился в таком же возрасте. Его, молодого и неопытного, считали слабым. Правители отдаленных герцогств подняли мятеж. Когда мы отправили войска на восток, мятеж вспыхнул на западе. Когда войска отправились на запад, мятеж на востоке разгорелся с новой силой. Обитающие в южных горах мыши замыслили свергнуть чистокровных потомков Ангр. О доверии к твоим соплеменникам не могло идти и речи. Преданность многих была под вопросом, если не хуже. Нам никак нельзя было проиграть сражение, и любой самый незначительный поступок, способный подтвердить ложь о пристрастном отношении его величества к вам, обернулся бы катастрофой. Поэтому он обращался с вами крайне сурово. У него не было выбора.
— Разве сейчас положение изменилось? — спросил Мани.
— О, конечно. — Если Тиази и уловил иронию в вопросе Мани, то никак не показал этого. — В королевстве наведен порядок. Мятежники убиты, а равно их дети и родители. Их крепости находятся в руках вассалов, доказавших свою преданность. Сам я… возможно, когда-нибудь я покажу вам Тиазбор и Флинтвол, но я не в силах описать словами красоту этих замков.
— Если король желает наладить отношения с нами, он мог бы впустить людей лорда Била в Утгард, — заметил Тауг.
— Что он и сделает, когда окончательно определится со своей позицией. — Тиази улыбнулся. — Когда мы решим, как с ними обращаться. Вы помогаете нам в этом, и я пришел — я говорю совершенно искренне, — чтобы посоветовать вам, какую линию поведения лучше выбрать. Вы преданы своему королю, как вы указали. Вы вступили в бой с нашими людьми, чтобы вернуть собственность своего короля. Ты изъявил готовность понести наказание за содеянное.
— Ну, не… — начал Тауг.
— Ваш король ищет дружбы его величества. Следовательно, вы послужите интересам своего короля наилучшим образом, если угодите его величеству.
Тауг медленно кивнул.
— Его величество держит в рабстве ваших соплеменников. Ты их видел.
Тауг снова кивнул:
— Мне нужно поговорить с вами о них.
— Ты получишь такую возможность.
Мани зевнул:
— Это меня не касается.
— Касается, как ты скоро убедишься, киска. Рабы хорошо служат нашему королю. Он обращается с ними лучше, чем мог бы, и они сознают, насколько почетно зваться королевскими рабами. В отдаленных местностях — особенно на юге — нередко происходят беспорядки. Мыши в горах и прочие — ропщут. У короля есть верные слуги, готовые действовать, однако он должен десять раз подумать, прежде чем отправить туда войска. Но что, если вспыхнет новый мятеж? И не воодушевит ли повстанцев отсутствие войск в Утгарде?
— Я понимаю, — сказал Тауг. — Вы хотите, чтобы это сделали мы.
— Все очень просто, не правда ли? — улыбнулся Тиази. — Если рабы, принужденные служить, служат хорошо и преданно, разве друзья — доблестные всадники, связанные с его величеством узами благодарности, — не станут служить еще лучше? У него есть золото, земли, рабы, слава — все достояние истинного короля. Все, что желает иметь любой доблестный воин.
— Я передам ваши слова сэру Свону, когда снова увижусь с ним, — сказал Тауг, надеясь, что он действительно еще увидится с сэром Своном.
— А что насчет зеленого всадника? Ему ты тоже передашь?
— Если увижусь с ним.
— Наверное, это можно устроить. Ты знаешь, где он сейчас?
— Нет, — сказал Тауг. — Он уехал.
— А ты, котик? Ты же умный.
Мани открыл глаза:
— О ком идет речь?
Огромная рука Тиази опустилась на плечо Тауга.
— Скажи ему!
— О сэре Эйбеле, конечно.
— Ага!
— Они не были уверены, — пояснил Мани. — Теперь они знают.
— Мы обратились за помощью к моему кристаллу. — Тиази откинулся на спинку кресла, с довольной улыбкой. — И нам явилось видение говорящего кота. Ни его величество, ни я понятия не имели, каким образом кот может помочь нам заполучить зеленого всадника, но мы положили сделать все, что в наших силах. По моему совету его величество задержал посла с сопроводительным отрядом на подступах к замку и отправил одного из офицеров за котом. — Тиази почти дотронулся указательным пальцем до носа Мани. — За тобой. — Он отнял палец. — Офицер его величества справился с заданием, а ты, оруженосец, в присутствии короля подтвердил, что кот говорящий. Затем ты сообщил нам, что кота подарил леди Идн некий рыцарь. — Тиази выдержал паузу. — Неплохой подарок, верно? Говорящий кот! По-видимому, он высоко ценит леди.
— Безусловно, сэр, — сказал Тауг.
— Тебе придется обсудить его почтительное отношение к ней с королем Гиллингом. — Тиази встал. — И решить, каким образом вы с котом убедите его поступить к нам на службу. Я уверен, его величество попросит тебя об этом. Хорошо бы прийти с уже готовым ответом. Да, еще умойся и переоденься.
Когда дверь закрылась, Тауг соскользнул с кровати, нашел рубашку из кожи летучей мыши и надел, бросив в угол рваную и страшно грязную сорочку, сшитую матерью.
— Интересно знать, сколько уже времени я отсутствую, — пробормотал он.
— Дома-то? Ты что, не знаешь?
Тауг помотал головой:
— Многое происходило в Эльфрисе, а там время течет медленно, так говорит сэр Эйбел. Правда, моя сестра Ульфа не была в Эльфрисе, а значит, сможет сказать мне.
Мани зевнул со скучающим видом:
— Ты по-прежнему полагаешь, что она здесь?
— Помнишь, король приказал принести стол, чтобы мы на него встали? Слепые тащили стол, а женщина служила поводырем.
— Разумеется.
— Так вот, это была моя сестра. — Поскольку Мани промолчал, Тауг спросил: — В чем дело? Ты мне не веришь?
— Конечно верю. Я просто осмысливаю сообщение. — Мани широко раскрыл глаза, два сверкающих изумруда. — Тебе требуется опытный, мудрый и проницательный советчик, молодой человек.
— Да, но здесь таких нет.
— Ошибаешься. Вот он я перед тобой. Мы должны освободить твою сестру.
Тауг кивнул.
— Также мы должны воссоединить сэра Эйбела со слугой и вернуть собственность сэра Эйбела — лошадей и вещи.
Тауг снова кивнул.
— Но это не все. Мы должны помочь лорду Билу заключить мир, а моей хозяйке и твоему господину — преодолеть все препятствия, которые стоят между ними. Ты согласен?
— Само собой.
— Что еще? Говори, не стесняйся.
— Мне бы хотелось познакомиться с какими-нибудь девушками.
Мани улыбнулся, показав клыки слишком большие для животного такого размера.
— Я тебя понимаю. Как насчет того, чтобы вернуться в этот твой… как он там называется?
— Гленнидам. — Тауг уже подошел к двери. Запор находился выше его головы, но он без труда до него дотянулся. — Заперто.
— Я так и думал. Ты хочешь вернуться в Гленнидам?
— Я бы предпочел остаться с сэром Своном и научиться, как стать рыцарем, но мне хотелось бы помочь сестре добраться до дому, коли она пожелает.
— Хорошо сказано. Итак, нет ли здесь взаимоисключающих пунктов? Предположим, к примеру, мы обеспечим твоему господину и моей хозяйке возможность распоряжаться собой, как они сочтут нужным. Это помешало бы тебе осуществить желание стать рыцарем?
— Не представляю, каким образом.
— Я тоже. Твоя сестра узнала тебя?
— Да, я уверен. Мы несколько мгновений смотрели друг на друга, если ты понимаешь, о чем я.
— Разумеется. В таком случае почему…
— В чем дело? — спросил Тауг.
Мани указал лапой на хмурое лицо Тиази на портрете:
— Он вернулся.
Тауг неохотно кивнул:
— Думаешь, он нас слышит?
— Я уверен.
Мани метнулся через стол и прыгнул на подоконник.
— Осторожнее! — крикнул Тауг, но Мани уже исчез.
— Вот видите, что вы наделали? — спросил Тауг, обращаясь к портрету. — Вы и ваша магия. А если он убьется?
Голова Мани появилась над подоконником.
— Очень даже неплохо. Ты хорошо лазишь по стенам?
— Пожалуй, — с сомнением сказал Тауг.
— Тогда давай за мной.
И Мани снова исчез.
Тауг подтащил к окну ближайшее кресло, взобрался на него и выглянул наружу. По комнате гуляли холодные сквозняки, но за окном дул просто ледяной ветер, пронизывающий ветер, с которым он боролся все утро. Он закутался в плащ поплотнее и зябко передернул плечами, прежде чем перелезть с кресла на подоконник.
Он успел увидеть, как Мани нырнул в окно, расположенное ниже и правее. Жилистый хвост кота пару раз метнулся туда-сюда над подоконником, до которого, казалось, рукой подать, а потом исчез.
— Вы собираетесь вылезти из окна? — спросил голос, показавшийся Таугу смутно знакомым.
Оглянувшись, он увидел обнаженную девушку — тоненькую, с копной спутанных волос, развевающихся над головой. Волосы были красными, девушка тоже: насыщенный цвет блестящей полированной меди.