— Но остальные чудесные дары мы примем в другой раз, когда мы, в свою очередь, одарим тех, кого я сочту достойными такой милости. Сначала же нам желательно насладиться зрелищем поинтереснее. Ваших рыцарей представили нам как искуснейших воинов. От изумления у нас перехватило дыхание, ибо мы полагали найти искуснейших воинов здесь, среди отважных сынов Ангр.
Отважные сыны Ангр встретили слова своего повелителя дружным ревом и заколотили кулаками по столам с такой силой, что Тауг испугался за сохранность последних.
— Сегодня мы устроим состязание. По слухам, ваш король часто развлекается подобным образом, выставляя одного своего рыцаря против другого. Это так?
— Да, ваше величество, — храбро ответила Идн. — Наши рыцари состязаются на турнирах и бьются друг с другом на поединках.
Гиллинг ласково улыбнулся, гладя Мани по голове.
— Вы сами присутствовали на таких турнирах, леди Идн? И ваш отец тоже?
Бил ответил за обоих:
— Да, ваше величество, и мы много чего можем рассказать вам о них.
— Но не расскажете. — Гиллинг снова улыбнулся. — Рассказывать будем мы, ибо мы здесь король. Поначалу мы собирались выставить против ваших рыцарей двух наших героев. Шилдстара…
Огромный инеистый великан поднялся на ноги столь резко, что с грохотом опрокинул свой огромный деревянный табурет.
— Шилдстар готов!
— И Гламмира…
Еще один ангрид вскочил с места с нечленораздельным ревом.
— Но вскоре я понял, что это будет нечестно. Надеюсь, вы согласны, леди Идн?
— Безусловно, ваше величество. — Впервые в голосе Идн послышалась легкая дрожь.
— Я тоже так считаю. Допустим, король Арнтор прислал бы к нам двух лучших своих рыцарей, увенчанных лаврами. Тогда бы мы выставили против них Шилдстара и Гламмира, и никто не сказал бы, что это нечестно. Согласен, котик?
Гиллинг посмотрел на Мани, но Мани даже ухом не повел.
— Но сейчас дело обстоит совсем иначе. Присутствующие здесь рыцари выбраны не королем Арнтором, а волею случая. Мы должны выставить против них воинов, выбранных равно случайно. Вам, вероятно, не доводилось близко общаться с сынами Ангр, леди Идн.
— Нет, ваше величество, не доводилось.
— Мы так и думали. — Крякнув от напряжения, Гиллинг поднялся на ноги и усадил Мани на плечо, где свободно поместилась бы пантера. — Наш волшебный котик, за которого мы еще раз благодарим вас, любит кататься на нашем плече. Как вы сами видите. Вероятно, он и на вашем катался.
Идн издала тихий, сдавленный звук.
— Да, ваше величество. Вы совершенно правы.
— Мы так и думали. А вы сами когда-нибудь сидели на плече у сына Ангр? Здесь много места.
— Нет, ваше величество. Я… я предпочла бы воздержаться.
Бил метнул на Идн почти свирепый взгляд.
— Чепуха. Вам понравится. — Гиллинг ухмылялся. — Вдобавок отсюда вам будет так же хорошо все видно, как и нам, когда начнется наше маленькое состязание. Но сначала случай решит, кто из наших доблестных воинов примет в нем участие.
Он обвел взглядом собравшихся ангридов.
— Жребий падет только на одного из присутствующих. Любой, кто боится сойтись в поединке с этими рыцарями, волен удалиться сейчас же.
Никто не пошевелился.
Гиллинг широким шагом направился к навьюченным мулам. У бедного Тауга едва хватило мужества остаться стоять на месте.
— Это маленькое животное по-прежнему изнемогает под тяжестью ноши. — Гиллинг остановился подле последнего мула, который испуганно прянул в сторону. — Давайте разгрузим беднягу.
Толстые пальцы разорвали стягивающие тюк веревки, словно нитки, и Гиллинг запустил руку внутрь.
— Что у нас тут? О, красота какая! Кинжал подходящего размера, с золотой рукояткой? Я прав, лорд Бил?
Бил поклонился:
— Ваше величество никогда не ошибается.
— Сверкающий фиолетовый камень на головке эфеса. — Гиллинг поднес кинжал к глазам. — Самые разные чудесные камни на ножнах. Агаты — во всяком случае, нам так кажется, — турмалины и одному Вафтрудниру ведомо, какие еще.
— Красная яшма, ваше величество, — подсказал Тиази.
— Возможно, она самая, — согласился Гиллинг. — И дюжина других камней: все они чрезвычайно красивы, а некоторые весьма ценны. — Он поднял кинжал высоко над головой. — Кто поймает его, тот и выступит против рыцарей с юга.
Король подбросил кинжал так высоко, что он ударился о потолок и стремительно полетел вниз, подобно комете. Все ангриды разом вскочили на ноги, и сотня огромных рук протянулась к кинжалу. (На мгновение Таугу показалось, что все руки принадлежат огромному чудовищу, одному многоголовому зверю с великим множеством горящих глаз.)
Началась дикая свалка, в которой, казалось, людей Била запросто могли затоптать насмерть. Идн вознамерилась пуститься в бегство, но Гиллинг подхватил ее, точно куклу, и усадил к себе на плечо.
Вистан схватил Тауга за руку со словами:
— Пожалуй, нам следует оседлать коней.
— Вот замечательная брошь, которой можно закалывать любое платье, — провозгласил Гиллинг, когда два оруженосца поспешно двинулись к выходу из тронного зала. — Она из чистого золота, и на ней изображен большой злой медведь. Кто поймает ее…
Два оруженосца отыскали конюшню, выговорили слепым рабам за плохой уход за животными и приготовили к бою скакунов Гарваона и Свона. Но когда они попытались вывести коней во двор, Трим преградил им путь.
— Никаких лошадей! Они сражаются пешими. Таков приказ короля. — Увидев у Тауга лук и колчан, он добавил: — И никаких луков.
Вистан попытался возражать, но Трим проревел, не слушая протестов:
— Уберите прочь ваших кроликов — или я убью их! И вас заодно.
— Я старший оруженосец, — торопливо сказал Вистан Таугу. — Отведи лошадей обратно. Вели слепцам расседлать их и поскорее возвращайся назад.
Тауг повиновался. Внутренний двор замка (как он увидел, когда сумел пробраться в первые ряды толпы, лавируя между толстыми ногами великанов) был освещен несколькими настенными факелами — довольно хорошо по сравнению с грязной темной конюшней, но плохо по сравнению с огромным залом, где Гиллинг принимал Била; а немногочисленные звезды, что неверно мерцали сквозь перистые облака, обтекавшие высокие башни Утгарда, освещали двор столь же слабо, сколь факелы его обогревали.
Гиллинг стоял в центре; на плече у него сидела Идн, а у нее на плече сидел Мани.
— … солдаты нашего пограничного отряда. Мы знали их, и они верно служили нам. Вы тоже их знали, многие из вас. Теперь они мертвы, убиты вот этими двумя рыцарями и их товарищами.
Ангриды глухо заворчали, и многолюдная толпа вновь представилась Таугу одним огромным чудовищем.
— Они искусные воины, — продолжал Гиллинг. — Пусть их малый рост не вводит вас в заблуждение. Когда мы выходили из пиршественного зала, Скоэл и Битергарм пообещали нам, что выпотрошат их, как рыбу. Коли такое случится, мы благополучно избавимся от них. Но коли нет, мы намерены взять их к нам на службу.
Послышались сердитые протестующие возгласы, и Гиллинг прогремел, пресекая все изъявления недовольства:
— Нам пригодятся хорошие воины, особенно малого роста. Кто из вас хочет служить престолу в южных землях?
Все молчали.
— Мы так и думали. — Гиллинг наставил палец на Била. — Готовы ли к бою ваши рыцари?
Вперед выступил мастер Крол. Он был в широком кителе с вышитым на груди и спине гербом Била и держал под мышкой серебряный горн. Даже при свете факелов лицо его казалось бледным.
— Ваше величество. — Он поклонился. — Сэр Гарваон и сэр Свон желают опротестовать условия поединка.
В течение нескольких секунд, за которые Тауг успел беспокойно переступить с ноги на ногу, Гиллинг испепелял Крола взглядом, однако Крол не дрогнул. Сидевшая на плече у Гиллинга Идн немного наклонилась и что-то прошептала королю на ухо. Он яростно потряс головой.
— Они просят позволения…
— Молчать! — Гиллинг поднял руку. — Вы обвиняете нас в мошенничестве.
— У меня и в мыслях не было ничего подобного, ваше величество. — В голосе Крола послышалась дрожь — легкая, но заметная.
— Мы такого не потерпим. Кто выдвигает обвинение? Ты сам? Маленький человечек, присланный Арнтором?
— Никто, ваше величество. Ровным счетом никто!
Гиллинг улыбнулся:
— Значит, все сразу. Позвольте объяснить вам. Мы могли бы выставить наших лучших воинов против ваших рыцарей. Но это было бы нечестно, и потому мы так не поступили. Вы видели, как мы выбирали. Мужчина против мужчины, с одинаковым оружием. Это честно — честно по отношению ко всем. Мужчина против мужчины, меч против меча. Некоторые из вас сомневаются в том, что мы мужчины.
Про себя Тауг сказал: «Да, некоторые действительно сомневаются, и я один из них».
— Мы позволили вашим рыцарям надеть доспехи, чтобы возместить недостаток роста и физической силы. Теперь вы требуете большего. Но большего вы не получите. Тиази!
Тиази торопливо подошел к королю.
— Стой здесь. Когда ты поднимешь свой жезл, обе стороны приготовятся к бою. Когда ударишь жезлом в землю, сражение начнется. Все понятно?
Крол шагнул вперед:
— Мы просим ваше величество официально заверить нас, что вмешательства зрителей не последует.
Кулак Гиллинга размером с человеческую голову сбил Крола с ног. По грузному немолодому телу поверженного пробежала легкая судорога, а потом оно застыло в нелепой позе — и четыре лилии у него на спине словно увяли.
— Внимание! — Тиази поднял жезл, словно ничего не случилось. — Когда я ударю жезлом оземь, сражение начнется!
— Я принес ваш шлем, сэр Свон, — прошептал Тауг, протягивая шлем. — Он вам нужен?
Свон помотал головой. Он держал меч наготове, клинок блестел в свете факелов.
— Вы победите, — прошептал Тауг. — Я знаю.
Свон не ответил, он не сводил глаз с недвижного тела Крола.
Голос Гиллинга отразился многократным эхом от холодных каменных стен, перекрывая вой ветра.
— Все готовы? Отвечайте — или Тиази даст сигнал к схватке.