— Это верно,— не стал спорить брат Чард.— Но порочность — внутри нас, а не во вселенной, святой отец.
— Но вселенная уже настолько создана человеком, брат, в ней столько сделано руками людей — столько из того, благодаря чему мы живем! И нам ничего не стоит привить всем этим вещам нашу порочность и извращенность, а уж особенно замороченным электронным конструкциям!
— Таким, как наш изоморфер?
— В общем, да. А также компьютерам, голографическим камерам и множеству подобных устройств. Вы никогда не замечали, брат, как они порой ломаются без всякой очевидной причины, а потом вдруг начинают работать снова?
— Случалось наблюдать подобные картины. Но когда заберешься внутрь всех этих штуковин, святой отец, причину всегда найдешь.
— Когда заберетесь вы — может быть. А вот когда я — вряд ли. Но я, если на то пошло, антимеханичен по сути своей. Стоит мне обзавестись самым точным хронометром, и он тут же начинает спешить минут на пять в день. И напротив, бывают люди, которых машины как бы любят. Стоит такому человеку подойти и просто коснуться того или иного прибора, и он начинает работать без сучка без задоринки.
— Ну, так можно бог знает до чего договориться, или вам так не кажется, святой отец?
— Может быть. Но сейчас я стараюсь договориться с этой машиной по-дружески.— Он мысленно добавил: «Попрошу-ка я помощи у моего покровителя: святой Видикон, как бы далеко ты ни был, приди мне на помощь! Моли Всемогущего Господа обо мне, упроси его, чтобы этот изоморфер снова начал работать и чтобы он, благополучно проработав, позволил нам добраться до Грамерая, а затем брату Чарду — до дома!»
— Ну, пожалуй, все,— вздохнул отец Эл и убрал проводки тестера в карман.— Кстати, совсем забыл спросить, брат Чард, а вы изоморфер отключили, когда мы сюда пошли?
— Конечно, святой отец. Сейчас в нем течет ток крошечного напряжения.
— Это радует. А теперь вы могли бы включить его на полную мощность?
— Мог бы.— Губы монаха тронула едва заметная улыбка.— Но я бы этого не рекомендовал. Корабль, может быть, и не перейдет в гиперпространство, а вот мы — вполне.
— Гм…— Отец Эл обернулся к входному люку.— В таком случае давайте вернемся в отсек управления и попробуем что-то сделать оттуда.
— Но ведь вы не можете быть уверены в том, что он заработает снова, святой отец! Мы даже не обнаружили места поломки!
— Может быть, и так,— с улыбкой обернулся отец Эл.— Но думаю, мы его починили.
— Это невероятно!
— Брат Чард, постыдитесь! Все на свете вероятно — с Божьей помощью.
— И с помощью святого Видикона Катодского,— пробормотал брат Чард, однако кожух двигателя закрыл и последовал к выходу за отцом Элом.
По пути к пульту управления отец Эл на некоторое время поддался страху. А что, если двигатель не заработает? Тогда они окажутся на расстоянии во много световых лет от любой обитаемой планеты, имея всего лишь месячный запас продовольствия и воды! Система кондиционирования воздуха способна проработать год, а еды при строгом ее расходовании может хватить еще на месяц, но, как ни крути, даже при полете со скоростью, максимально приближенной к скорости света, к тому времени, как аварийный маяк катера откуда-нибудь заметят, внутри него будут находиться две мумии.
От страха у отца Эла засосало под ложечкой, пересохло в горле. Он глубоко вдохнул и закрыл глаза. «Господи, да будет воля Твоя. Если Тебе угодно, чтобы я сгинул здесь, да будет мне по воле Твоей».
В душе его воцарился блаженный покой, страх исчез, как не бывало. Улыбаясь, он нырнул в отверстие шлюзовой камеры.
Сняв шлемы, монах и священник устроились в креслах и пристегнули страховочные ремни. Брат Чард подал питание к двигателям, подключил изоморфер и включил на полную мощность.
Звезды в иллюминаторе в то же мгновение исчезли и сменились разноцветными вихрями.
Отец Эл испустил вздох облегчения.
— Хвала небесам!
И добавил про себя: «Благодарю тебя, святой Видикон, за то, что замолвил Господу словечко за меня».
Брат Чард не мигая смотрел в обзорный иллюминатор.
— Не верю,— проговорил он наконец.— Видеть — вижу, но не верю.
— Вера творит чудеса,— мягко, дружелюбно напомнил ему отец Эл.— С верой нет ничего невозможного.
Он вынул требник и принялся читать служебные молитвы.
Глава девятая
Главный зал в замке герцога оказался громадным. Стены были забраны панелями из дерева с сероватым оттенком, поверху шли серебряные бордюры. Тут и там висело древнее вооружение, помятые и продырявленные щиты со всевозможными гербами, охотничьи трофеи — шкуры зверей с набитыми опилками головами. Пережевывая кусок оленины, Род случайно взглянул на один из трофеев — голову оленя с рогами о двенадцати ветвях, и аппетит у него почти пропал.
Род заметил, что Магнус пережевывает угощение предельно тщательно, и это удивило его. «Надо будет спросить его попозже, в чем дело»,— решил Род. Однако и теперь Роду показалось, что сын прав. Стоило проявлять осторожность в отношении всего, что происходило, пока они были гостями герцога Фуадена. Озаботившись этой мыслью, Род в дальнейшем позволял слугам накладывать еду на его тарелку только с тех блюд, с которых накладывали еще как минимум двум придворным. Он обратил внимание на то, что Гвен ведет себя точно так же и нарочито отказывается от вина.
От герцога это тоже не укрылось.
— Вам не по вкусу мое вино, лорд Гэллоугласс?
Род улыбнулся.
— Наша вера не позволяет пить вина. Мы не пьем никаких спиртных напитков.
«У нас слишком много «доброжелателей"»,— добавил он мысленно.
Все сидевшие за столом дружно повернули головы к гостям и приглушенно зашушукались.
— Так вы магометане? — с нарочитой небрежностью осведомился герцог.
— Магомета… В смысле, мусульмане? Нет, нет, что вы! А вы?
— Сэр! — Герцог оскорбленно вздернул подбородок. Все придворные обиженно засверкали глазами.— Что за насмешки! Разве вы все здесь не христиане?
Ага, значит — христиане. По крайней мере, Род выяснил, какова местная религия.
— Прошу вас, не обижайтесь, милорд. Вы ведь знаете, мы прибыли издалека. И я действительно не знал, что мы с вами одного вероисповедания.
Фуаден успокоился.
— Что ж, значит, и вы — христиане. Но как же так? Я никогда не слыхивал, чтобы христиане отказывались от вина.
Род улыбнулся.
— Другие страны — другие правила, милорд. В нашей стране вино позволено употреблять во время мессы, и только. А я слыхал, что кое-где и это запрещено.
— Странно, воистину очень странно,— побормотал Фуаден.— И многие ли из ваших сограждан колдуны, как вы, лорд?
«Так… Приплыли. Осторожнее, парень».
— Немногие. Тут нужны одаренность, талант и очень много обучения и труда.
— А-га,— Герцог понимающе кивнул.— Так же как и здесь, у нас. Правду говоря, у нас тут с трудом наберется четверо хоть сколь-либо могущественных чародеев. Но один из них — злобный колдун, который жаждет похитить короля и узурпировать регентство!
— Не может быть! — возмутился Род.
Как было бы здорово, если бы герцог Фуаден выложил побольше подробностей, но, увы, тот умолк. К чему он, интересно, вообще завел разговор на эту тему?
Элидор разволновался.
— Нет, дядя! Лорд Керн не…
— Тише, тише. Успокойтесь, ваше величество.— Фуаден отечески похлопал по руке короля и одарил его стальным взором.— Вы имели счастье в свое удовольствие толковать с этими добрыми господами, так дайте же возможность и вашему дяде насладиться беседой с ними.
Элидор не выдержал пристального взгляда дяди.
— Что ж, не могу сказать, чтобы вы меня так уж сильно удивили,— признался Род и вернулся к поглощению пищи.— Где бы ни существовало волшебство, там всегда найдутся колдуны, которые готовы употребить свое могущество во зло.
— О да, именно так он его и употребляет! — поймался на удочку Рода Фуаден.— Его злоба превосходит пределы воображения. Он готов всю страну заколдовать!
Вокруг стола воцарилось безмолвие. Элидор покраснел и стал подобен вулкану, который, того и гляди, взорвется.
Гвен поймала его взгляд и, едва заметно шевельнув рукой, попыталась успокоить его этим знаком. Юный король удивленно взглянул на нее, искоса посмотрел на дядю и вернулся взглядом к тарелке.
— Воистину,— проворковала Гвен,— Тир Хлису так повезло, что эту страну защищает от злобных чар такой набожный рыцарь.
«Хороший ход»,— отметил Род, но решил, что герцог поймет, что это была всего лишь хорошо продуманная лесть.
Понял и купился. Он расплылся в улыбке и закудахтал:
— О, как это прекрасно сказано, любезная госпожа, и как справедливо, как справедливо! О да, большая часть этой страны теперь живет в мире и процветании, будучи управляема мн… нашим милостивым королем.
— М-мф! — Это один из придворных прижал к губам салфетку — видимо, язык прикусил.
Заметив это, герцог нахмурился.
— Стало быть, теперь вы заняты освобождением тех несчастных, что еще не изведали благ процветания? — осведомилась Гвен.
— Ах, любезная госпожа, это так трудно, так непросто…— Герцог опечаленно покачал указательным пальцем.— Ведомо ли вам о длинной и высокой горной цепи на северо-востоке?
— О нет. Нас перенесли сюда злые чары,— мило улыбнулась Гвен.— Мы побывали только на лугу, где вы нашли нас, да на берегу озера чуть севернее от того места.
Севернее? Род мог об заклад побиться: они шли на север, а стало быть, в эту страну попали южнее луга!
— Так вы почти ничего не видели! — изумленно воскликнул Герцог. Кто же тут кому морочил голову? — И все же, поверьте мне, на северо-востоке возвышаются горы, и они заслоняют восьмую часть этой страны. Именно туда бежал лорд Керн, там он пытается собрать разбойничью шайку, чтобы с ее помощью свергнуть короля. Я не могу пробиться к нему через эти горы, ибо он перегородил единственный перевал, который достаточно широк для того, чтобы по нему могло пройти войско, а перегородил он его с помощью злых чар.