Галаэрон прижал ладонь к Черному Порталу и произнес несколько слов на древнем незерезском. Дверь растворилась в теневом тумане. Эльф повернулся к Арису и сказал:
— Надеюсь, ты пойдешь со мной. Так или иначе, я не думаю, что Шейд будет безопасен для тебя очень долго.
В голове Ариса крутились подозрения, и в первую очередь страх, что Теламонт использует Галаэрона, чтобы выдать Валу и Избранных шадоварам. Но для того, чтобы это было так, Галаэрон не мог находиться под властью Высочайшего, потому что, если бы он был Теламонтом, ему пришлось бы только спросить, чтобы узнать то, что он хотел знать.
Я пойду, — сказал он, шагнув к темному порталу, — но сначала ты должен пообещать, что, когда все будет сделано, ты никогда больше не прикоснешься к Теневому Плетению. Ты все еще можешь быть спасен.
— Я приглашал тебя, Арис, а не умолял, — сказал Галаэрон голосом, в котором звучали и презрение, и терпение. — Меня не нужно ни от чего спасать.
Галаэрон повернулся и шагнул через Черный Портал, оставив Ариса одного в Храме Единого и Всего, одинокого, злого и покинутого. Он не мог решить, был ли Галаэроном, тот кто только что ушел, или тенью Галаэрона, или кто-то, кого Арис даже не знал. Прощальный упрек эльфа вызвал у него чувство обиды и боли, и такая грубость просто не была похожа на его друга. Это заставило Ариса захотеть вернуться к своей работе, но, конечно, это было глупо. Если план Галаэрона сработает, все равно через несколько минут все превратится в руины, а если план провалится, последнее, что он хотел бы сделать в течение следующих нескольких сотен лет – это посвятить свой талант сокрытию Темных Лун в священных скульптурах других божеств. Кроме того, знал он эльфа или нет, Галаэрон был его другом, и какими бы странными они ни становились, никто не бросал своих друзей, когда они отправлялись сражаться с Теламонтом Тантулом и Принцами Шейда, по крайней мере, каменные гиганты этого не делали. Арис последовал за Галаэроном через Черный Портал в туманную тень. Воздух стал холодным, а пол стал мягким, как снег.
Арис позвал в темноту:
— Галаэрон? — Он сделал еще один осторожный шаг, изо всех сил стараясь двигаться по прямой. — Где ты?
Когда ответа не последовало, Арис решил, что ждал слишком долго. Тени не были местом, где можно заблудиться. Он повернулся и в точности повторил свой путь.
Три шага спустя он остался в темноте. Возможно, его первые два шага были длиннее, чем он думал. Держа руку перед собой, Арис сделал еще один шаг вперед.
— Галаэрон!
Маленькая рука прижалась к его коленной чашечке, и эльф прошептал:
— Тихо, мой друг.
Вздох Ариса был совсем не мягким.
— Я думал, ты меня бросил.
У меня слишком мало друзей, чтобы оставлять их бродить по Краю в одиночестве, — ответил Галаэрон. Он потянул Ариса за штанину брюк, направляя его вперед. — Мы должны быть осторожны. Я не знаю, кто еще может наблюдать.
— Наблюдать? — прошептал Арис.
Галаэрон остановился, и черный туман впереди медленно стал прозрачным. Арис увидел, что они остановились только внутри Края Тени. Впереди лежал большой кратер, выложенный обсидианом, без видимых швов и с поверхностью, гладкой, как внутренняя поверхность стеклянной чаши. Внизу, на равном расстоянии друг от друга вдоль внутренней стены, стояли Хелбен и четыре сестры. Они держали руки раскинутыми, кончики пальцев указывали на своих товарищей по обе стороны, так что они образовали большое кольцо вокруг внутренней части. Внутри этого круга лежал диск серого опалесцирующего света, по которому они медленно шли ко дну бассейна.
Валы нигде не было видно. Как и Теламонта и его принцев. Арис опустился на колени рядом с Галаэроном и наклонился, чтобы прошептать:
— Возможно, они не нашли…
Галаэрон сделал движение, и остальная часть предложения Ариса исчезла в тишине.
— Мифаллар находится под этим пространственным порталом, — сказал голос Галаэрона в его голове. — Вала где-то здесь, можешь быть уверен.
Арис уже собирался спросить, был ли там и Теламонт, когда примерно в четверти пути вокруг кратера из Края Тени появились темные фигуры всех десяти выживших принцев. Они не столько отошли от обсидиановой обшивки, сколько вылезли из нее. Они начали бесшумно сползать по стене.
Арис потянулся к своей сумке с инструментами, чтобы что-то бросить, и начал подниматься, но Галаэрон остановил его рукой.
— Избранные предвидели это.
Принцы были почти рядом с Избранными, когда они наткнулись на невидимый барьер и резко остановились, крошечные разряды золотой энергии потрескивали вокруг каждой точки соприкосновения. Они вскочили на ноги, вопя от боли и шока, и вскарабкались на несколько шагов вверх по стене, затем остановились там, истекая темным туманом, растворявшимся в воздухе. Трое из них почти сразу же снова рухнули и растворились обратно в Крае. Остальные швырнули шары теневой магии на дно кратера. Шары ударились о барьер и разлетелись огромными черными брызгами, а затем дождем посыпались вниз крошечными бусинками тьмы, которые скользили по невидимой поверхности, как капли воды на раскаленной сковороде.
Пока остальные продолжали атаковать барьер, изможденная фигура принца Ламорака вызвала теневой диск. Он и его брат Малат ступили на борт и поплыли к центру кратера, их пальцы бешено работали, сплетая нити теневого шелка в форме маленького ручного топора. Арис схватил одно из своих долот, но прежде чем он успел вытащить его из сумки с инструментами, чтобы бросить, с противоположного края кратера полетела стрела золотой магии, разорвав теневой диск Ламорака на осколки. Малат врезался головой в невидимый барьер и мгновенно обмяк, его тело сначала растаяло в черной луже, а затем развалилось на части и заскользило по поверхности дымящимися черными шариками. Ламорак ударился спиной, вскрикнул и сумел подпрыгнуть в воздух. Он исчез с резким треском заклинания телепортации.
Арис посмотрел через кратер в сторону источника золотой молнии и мельком увидел завиток золотых волос Валы, когда она исчезла из виду за краем. Хотя он никогда не видел, чтобы она произносила заклинания, не было диким предположением, что кто-то из Избранных мог одолжить ей кольцо или палочку, способную метать магические стрелы. К сожалению, Арис был не единственным, кто заметил ее. Идер и Агларел поспешили за ней, их долговязые конечности странно напоминали пауков, когда принцы поднимались по скользкой стене. Арис посмотрел вниз и с облегчением обнаружил, что его друг смотрит вслед Вале, его эльфийские брови изогнулись в беспокойстве. И все же Галаэрон не сделал ни малейшего движения, чтобы последовать за ней. Вспомнив, как, столкнувшись с подобной ситуацией под влиянием своего “теневого я” в Сайяддаре, эльф чуть не убил его, используя его, чтобы заманить дракона в засаду, Арис схватил Галаэрона за плечо и потащил его за собой. Галаэрон высвободился из руки Ариса.
— Они бы это предвидели. Мы должны ждать здесь, на Краю, того, чего они не предвидели.
Арис начал сердито спрашивать, что это может быть, но заклинание Галаэрона заставило его замолчать. Он мог только ждать и наблюдать, как Избранные, игнорируя все более отчаянные попытки принцев проникнуть через мистический барьер, продолжали идти по пространственному порталу ко дну бассейна. Идер и Агларел достигли края кратера и исчезли за его вершиной. Бассейн задрожал и начал опадать под ними. У Ариса отвисла челюсть. Избранные сделали это: Шейд падал. Он схватил Галаэрона. Решив не отделяться от других, что бы ни сказал эльф, он прыгнул в бассейн, но приземлился на том же месте, где и был, а бассейн продолжал падать под ним.
— Когда мы понадобимся, — прошипел Галаэрон. — Не раньше.
Малик не мог сказать, как долго он пролежал прикованным к алтарю Шар. Все, что он знал, это то, что он так ослабел от голода, что его живот потерял силу урчать, что его язык так распух от жажды, что он не смог бы пить, даже если бы кто-то дал ему воды, что его уши настолько привыкли к постоянному шипению поклоняющихся Сокрытой, что внезапная тишина заставила его чувствовать себя оглушенным. У него было ощущение парения, ощущение, которое только усилилось, когда его тень на потолке начала уменьшаться и становиться все темнее, когда поток серебристой магии, льющийся из камня, начал кружиться вокруг него бусинами, размером с его голову, и особенно когда сметенные фигуры поклонников Шар начали кувыркаться в воздухе и подпрыгивать на покрытом тенями потолке. Малик был настолько ослаблен жаждой и голодом, что на несколько мгновений он был слишком удивлен, чтобы понять, что он видит. Неужели он наконец умер и начал свое путешествие в Разрушенный Замок, или блудница Шар внезапно даровала всем своим поклонникам способность летать? Или, возможно, это была галлюцинация. Возможно, все трудности, которые он перенес ради своего бога Цирика, наконец-то взяли свое, оставив его таким же слабоумным и безумным, каким когда-то был его бог. Затем Малик ударил по концу своих цепей и почувствовал, как его иссохшие руки почти выскользнули из одного из наручников, и он понял, что произошло. Единый ответил на молитву. Наконец, Цирик сжалился над своим бедным слугой и поднял палец, чтобы помочь в невыполнимой миссии, которую он ему поручил, и вскоре шараанцы заплатят за все мучения и оскорбления, которые они навалили на него, пока он лежал прикованным к украденному алтарю их богини.
— Вот тебе моя судьба! — прокричал Малик сквозь плавающий водоворот серебряных бусин. — Наконец-то Цирик пришел за мной, и он ужасно отомстит тебе.
— Дурак! — голос, который прошипел это, исходил от его собственной тени, лежащей на потолке не более чем в дюжине шагов над ним. — Ничто не может быть дальше от разума Цирика, чем твое страдание.
— Ты не можешь этого знать! — Сказал Малик, скорее для собственного утешения, чем потому, что считал, что его тень должна знать. — Ты для него ничто, — он хотел остановиться на этом, но почувствовал, как набухают новые слова, когда проклятие Мистры заставило его сказать всю п