Он отошел от Бея – ни к чему, чтобы остальные видели, как они совещаются втайне. Крайне важно не дать спутникам пасть духом.
– Перегрузите мехи с водой, – приказал маг.
Один лопнул при крушении, два других были полны лишь наполовину, но их перенесли на исправные колесницы.
– Мерен теперь поедет с Хилтоном и Беем, – продолжил Таита. – Их величества сядут ко мне.
С дополнительным грузом колесницы шли тяжело, лошади с трудом тащили их по изнурительной жаре. Над головой висело странное желтое марево, почти скрывавшее солнце.
Сжимая в правой руке талисман Лостры, Таита негромко напевал про себя, отгоняя сгущавшееся вокруг них зло. Бей в следующей колеснице тоже тянул монотонный мотив.
Они подъехали к участку дороги, где ветер замел колеи, оставленные другими караванами и путниками. Указателями служили лишь пирамидки из камней, сложенные на определенном расстоянии друг от друга. Со временем закончились и пирамидки, и беглецы оказались в ровном пространстве песков. Оставалось полагаться на опыт Таиты, его знание пустыни и тонкое чутье.
Наконец колесницы выехали на ровный участок между двумя грядами дюн. Поверхность песка выглядела гладкой, но Таита остановился на краю и внимательно осмотрел местность. Потом спустился с платформы и поманил Бея. Вместе с нубийцем они тщательно изучили столь безопасную на вид поверхность.
– Не нравится мне все это, – проговорил Таита. – Надо подыскать объезд этой равнины. Тут что-то кроется.
Бей сделал несколько шагов по твердому, ровному песку и втянул горячий воздух. Затем дважды плюнул и изучил то, как упала слюна. И наконец вернулся к Таите:
– Я тут ничего тревожного не обнаружил. Будем искать объезд, потратим часы, если не дни. Погоня совсем близко, надо решать, что таит больший риск.
– Тут что-то кроется, – повторил Таита. – Как и ты, я тоже ощущаю стремление проехать здесь. Чувство это слишком сильное и нелогичное. Эту идею вложил в наши умы Мидянин.
– Великий маг, – обратился к нему Бей, покачав головой. – На этот раз я не соглашусь с тобой. Мы должны рискнуть и пересечь эту долину. В противном случае Трок настигнет нас еще до наступления ночи.
Таита взял нубийца за плечи и заглянул в черные глаза. И увидел, что те слегка косят, как если бы шаман обкурился бханга.
– Мидянин пробил твою защиту, – сказал он и приложил талисман Лостры ко лбу Бея.
Нубиец заморгал и распахнул веки. Таита наблюдал, как он пытается стряхнуть с себя враждебные чары, и напряг свою волю, чтобы помочь товарищу.
Наконец Бей вздрогнул и взгляд его прояснился.
– Ты прав, – прошептал он. – Иштар подчинил меня. В этом месте кроется большая опасность.
Маги посмотрели на узкую долину. Это была река желтого песка, уходящая вдаль сколько хватало глаз. Противоположный берег находился близко, не далее как в трех сотнях локтей в самом узком месте, обход же мог составить не одну сотню лиг. А полки Трока наступали на пятки.
– На юг или на север? – спросил Бей. – Я не вижу кружного пути.
Таита закрыл глаза и напряг все силы. Внезапно пугающую тишину нарушил некий звук – далекий пронзительный крик. Они подняли глаза: высоко в ослепительно-желтом небе темной точкой кружил царский сокол. Описав два круга, птица устремилась вдоль равнины к югу и скрылась в мареве.
– На юг, – сказал Таита. – Мы пойдем за соколом.
Они так погрузились в обсуждение, что не заметили, как Хилтон подвел свою колесницу к тому месту, где они стояли. Старый воин и Мерен перегнулись через борт, прислушиваясь к разговору. Хилтон хмурился в нетерпении.
– Довольно болтовни! – воскликнул вдруг он. – Путь свободен. Нельзя терять время. Отважитесь ли вы ехать следом, если Хилтон проложит путь?
Он хлестнул упряжку, и лошади рванули с места. Застигнутый врасплох Мерен едва не свалился с платформы, но уцепился за поручень и удержался на несущемся экипаже.
– Вернись! – закричал Таита Хилтону. – Ты околдован и не знаешь, что делаешь!
Бей прыгнул, пытаясь ухватить ближнюю к нему лошадь за сбрую, но опоздал – колесница промчалась мимо него и вылетела на равнину.
– Путь открыт! – С набирающей ход повозки до них доносился хохот Хилтона. – Он прямой и ровный!
Нефер подхватил вожжи своей колесницы:
– Я остановлю и разверну его!
– Нет! – Таита повернулся к нему, яростно махая рукой. – Не суйся туда, там опасно! Стой!
Но Нефер не внял его крикам. С Минтакой, стоящей рядом, он нахлестывал лошадей, колеса его повозки запели на гладком твердом песке. Он стремительно настигал Хилтона.
– О милостивый Гор! – простонал Таита. – Следи за колесами.
Перышки серебристого песка появились следом за колесами экипажа Хилтона. Затем, прямо на глазах, эти перышки превратились в толстые хвосты желтой грязи, и вскоре она уже летела комьями. Лошади, ушедшие в мягкий грунт по бабки, сбавили ход, взлетающие из-под их копыт комья проносились над головой Хилтона. Старый воин не делал попытки остановиться, а гнал коней все глубже в трясину.
– Зыбучие пески! – вскричал с тоской Таита. – Это чары Мидянина. Он скрыл от наших глаз истинную дорогу и направил в ловушку.
Внезапно упряжка Хилтона пробила корку, прикрывавшую предательскую трясину под ней. Когда колеса провалились по самые ободья, колесница остановилась так резко, что Хилтон и Мерен оба слетели с платформы и покатились по невинно выглядящей поверхности. Но стоило им остановиться и попытаться встать, как их тут же обступила липкая желтая грязь, а ноги ушли в нее по колено.
Лошадей засосало почти полностью, торчали только головы и передняя часть, но по мере того, как визжащие животные стремились вырваться, их затягивало все глубже.
Нефер оцепенел и слишком поздно осознал разыгравшееся перед его глазами несчастье. Когда он опомнился и попытался повернуть, было уже поздно. Не проехав и десяти локтей, его колеса засели в песке, а обе лошади провалились по плечи. Юноша спрыгнул в намерении помочь им, распрячь и вывести на твердое место, но тут же сам погрузился в жидкое месиво – сначала до колен, а затем и по пояс.
– Не стой! – поспешно воскликнула Минтака. – Или заглотит. Ложись и плыви.
Она спрыгнула головой вперед с тонущей колесницы и легла на чавкающую грязь плашмя.
– Вот так, Нефер. Делай как я.
Он опомнился и растянулся на поверхности. Неловкими гребками, как мальчишка, учащийся плыть по-собачьи, Нефер добрался до колесницы, пока та не успела погрузиться полностью. Он перерезал ножом кожаные ремни, крепившие к корпусу борта, и отчаянным усилием сдернул их. Борта лежали на зыбучих песках, но тяжелая колесница неумолимо погружалась, утягивая за собой коней. Через несколько минут только более светлый оттенок на песчаной равнине отмечал место, ставшее их могилой.
Колесница Хилтона тоже провалилась вместе с упряжкой. Сам воин и Мерен барахтались, вереща от страха. Им с трудом удавалось удерживать на поверхности только головы и плечи.
Нефер подтолкнул один из бортов к Минтаке.
– Держись! – велел он, и девушка забралась на доску.
Сам юноша лег на другую. Таща еще две за кожаные ремешки, он пополз через трясину, пока не подобрался достаточно близко, чтобы перебросить борта Хилтону и Мерену. Те кое-как выбрались из липких щупалец грязи. Все четверо с трудом погребли обратно к Таите и Бею, в ужасе наблюдавшими за ними с твердого берега.
Таита замахал руками и закричал изо всех сил:
– Вы уже на половине пути. Не возвращайтесь, перебирайтесь на другую сторону!
Нефер сразу ухватил зерно истины в этом предложении. Они повернули к другому берегу. Продвижение шло медленно и с трудом, грязь настойчиво цеплялась за руки, ноги, доски бортов. Преимущества легкого веса Минтаки вскоре сказались, и она, далеко опередив остальных, первой достигла твердого грунта и выбралась из клешней зыбучих песков. За ней подтянулись Нефер, Хилтон и Мерен. Почти совсем обессилев, они повалились у подножия восточных дюн.
Пока шла переправа, Таита обдумывал сложившееся положение. Оно выглядело безнадежным. Отряд раскололся на две части, разделенные бездной в две сотни локтей шириной. Все лошади и колесницы были потеряны, вместе с оружием и снаряжением. Но самой тяжкой утратой были драгоценные мехи с водой.
– Прислушайся! – сказал вдруг Бей, тронув мага за руку.
Издалека доносился какой-то шелест, то замирающий, то усиливающийся, который эхом отражался от дюн. Пусть и слабый, он был безошибочно узнаваем – звук колонны боевых колесниц.
Три облепленных грязью фигуры на дальнем берегу тоже его услышали и вскочили. Они смотрели в сторону дюн и прислушивались: Трок и его воины быстро приближались.
Внезапно Минтака побежала обратно к краю трясины, где остались лежать доски, помогшие им перебраться на берег. Нефер смотрел на нее, пытаясь понять, в чем дело. Девушка подобрала доски и зашла в песок по колено, таща борта от колесниц за собой.
Нефер наконец понял, что у нее на уме, но останавливать ее было уже поздно. Минтака легла на одну из досок и заскользила по желтой грязи. Юноша погнался за ней, но, погрузившись по пояс, вынужден был остановиться.
– Вернись! – закричал он. – Я пойду.
– Я легче и быстрее тебя, – возразила царица, и, хотя он умолял, не отвечала больше ничего, сберегая силы и дыхание для переправы.
Рокот приближающихся колесниц становился громче, заставляя Минтаку поторопиться. Глядя на нее, Нефер одновременно беспокоился за нее и сердился на ее непокорство, но все перебарывало восхищение ее отвагой.
– У нее сердце воительницы и царицы, – прошептал он, глядя, как возлюбленная приближается к противоположному берегу.
Теперь они различали уже голоса преследователей, скрип колес и звон оружия, усиливающиеся в отражении от склонов дюн.
Таита засунул посох за пояс, чтобы освободить руки, затем они с Беем пошли навстречу Минтаке. Взяв у нее по бортику, они опустились на предательскую поверхность трясины и втроем поплыли к восточному берегу.