– По праву. – Нефер прикоснулся к татуировке, много лет назад выполненной Таитой. – Я и есть фараон Нефер-Сети.
– Нет! Нет! – закричал детина, взволнованный и перепуганный так, как не был испуган даже во время боя.
Минтака спрыгнула с колесницы и подошла к ним.
– Тебе известно, кто я? – спросила она приветливо.
– Ваше величество царица Минтака. Ваш отец был моим богом и вождем. Я очень его любил. А потому люблю и уважаю вас.
Девушка достала из ножен кинжал и перерезала удерживающие пленника путы.
– Да, – сказала она. – Я Минтака, это фараон Нефер-Сети, мой жених. Однажды мы вернемся в Египет, возвратим себе то, что принадлежит нам по праву, и восстановим мир и справедливость.
Нефер и Минтака встали, и она продолжила:
– Передай эти слова своим товарищам. Расскажи людям, что мы живы и вернемся сюда, в Египет.
Воин подполз на коленях и поцеловал ей ступни, потом передвинулся к Неферу и поставил себе на голову его ногу:
– Я – твой человек. Я передам ваше послание людям. Возвращайся к нам скорее, божественный фараон.
Прочие пленники присоединились к изъявлениям верноподданнических чувств.
– Да здравствует фараон! Да живет он и правит тысячу лет!
Нефер и Минтака поднялись на захваченную колесницу под крики освобожденных пленников:
– Бак-кер! Бак-кер!
Три повозки стремительно выехали из разрушенного лагеря. Таита возглавлял отряд, потому как лучше прочих мог сопротивляться злым чарам Иштара Мидянина и найти истинную дорогу, сокрытую от обычных глаз. Нефер и Минтака ехали за ним по пятам, а Хилтон и Мерен замыкали строй. Удалялись они в ту сторону, с которой прибыли.
Они проехали совсем немного, лагерь и долина зыбучих песков еще не скрылись из виду, когда Таита остановился и оглянулся. Два следующих экипажа тоже встали.
– В чем дело? – спросил Нефер.
Таита вытянул руку. В тишине до них донесся далекий шум войска Трока, идущего по дальнему берегу. Затем внезапно в красных лучах рассвета из-за дальних дюн показалась голова колонны.
Едущий в передовой колеснице Трок натянул вожжи и заорал на Иштара:
– Клянусь кровью и семенем Сутеха, Чародей снова перехитрил тебя. Тебе не приходило в голову, что они переправятся назад и отобьют колесницы у нашего дозора?
– А ты тоже такого не предполагал? – огрызнулся Иштар. – Ты ведь великий полководец.
Трок отвел руку с плетью в намерении хорошенько отхлестать колдуна за такую дерзость по татуированному лицу, но заглянул в черные глаза Мидянина и передумал.
– Что дальше, Иштар? – спросил он, опуская плеть. – Ты позволишь им вот так ускользнуть?
– Назад ведет только одна дорога, – процедил колдун, – и по ней идет Зандер с двумя сотнями колесниц. Беглецы по-прежнему между двух жерновов.
Лицо Трока исказилось в свирепой ухмылке. В приступе ярости он совсем позабыл про Зандера.
– Солнце только поднимается. У тебя целый день на то, чтобы переправиться обратно через сланцевый мост и организовать погоню, – продолжил Иштар. – Я ощущаю в ноздрях их запах. Я наброшу свою паутину, чтобы поймать их, и, как верная гончая, приведу тебя к добыче.
Трок хлестнул коней и подвел колесницу к самому краю, где кончался твердый песок и начиналась трясина, и встал напротив трех колесниц на другом берегу. Ему удалось расхохотаться и изобразить вполне убедительную улыбку.
– Мне это по нраву больше, чем вам, друзья мои! Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным. Клянусь Сутехом, мне оно придется по вкусу!
– Прежде чем готовить кролика, нужно его поймать, – отозвалась Минтака.
– Поймаю. Не сомневайтесь, у меня для вас есть сюрпризы, способные вас удивить.
Его улыбка померкла, когда три колесницы помчались вперед к дюнам, а Минтака весело помахала ему на прощание. Хотя Трок и знал, что она нарочно старалась позлить его, внутри у него все закипело от злобы.
– Назад! – рявкнул он своим воинам. – Возвращаемся к мосту.
Продолжая путь, Таита часто поглядывал на небо. Над землей поползли свинцовые тучи, и лицо его становилось все более мрачным и задумчивым.
– Никогда не видел такого неба, – сказал Хилтон, когда путники остановились к исходу утра попоить лошадей. – Боги гневаются.
Было странно, как легко удалось им найти верный путь. Развилка, на которой накануне они повернули не в ту сторону, теперь ясно просматривалась издалека. Казалось совершенно невозможным пропустить отмечавшую ее высокую пирамиду из камней. Да и главная дорога к Красному морю, наезженная таким множеством торговых караванов, имела глубокие колеи, в отличие от едва проторенной тропки, ведущей к долине зыбучих песков.
– Иштар ослепил нас, – пробормотал Нефер, пока они ехали к перекрестку. – Но теперь это так просто не получится. – Потом он с тревогой посмотрел на небо и сделал знак, отгоняющий зло. – Если боги соблаговолят.
Именно Хилтон, с его наметанным глазом воина, первым различил поднимающийся впереди пылевой столб. Низкие, нависающие облака скрывали его, пока он не оказался совсем близко. Переведя коней на галоп, Хилтон поравнялся с колесницей Таиты и окликнул его:
– Маг! Там впереди колесницы, причем много.
Они остановились и стали всматриваться в даль. Прямо на их глазах пылевое облако приближалось.
– Сколько до него? – спросил Таита.
– Половина лиги, если не меньше.
– Думаешь, следом за Троком шел второй его отряд?
– Тебе лучше знать, маг, но таковы приемы гиксосов. Помнишь, как в битве при Даммене Апепи зажал нас между двумя своими отрядами?
– Удастся ли нам достичь перекрестка прежде, чем нас отрежут? – осведомился Таита.
Хилтон прищурил глаза:
– Возможно. Но дело рискованное.
Таита повернулся и посмотрел назад:
– Трок наверняка уже идет за нами. Поворачивать назад к нему в лапы нельзя.
– Оставить дорогу и углубиться в пески будет равносильно гибели. За нами останется четкий след, по которому пойдет погоня. А лошади свалятся от усталости еще до конца дня.
– Неудивительно, что Трок потешался над нами, – с горечью заметила Минтака.
– Мы снова оказались между молотом и наковальней, – согласился Мерен.
– Надо вырываться из западни, – решил Нефер. – Нам следует попытаться добраться до перекрестка и выехать на основную дорогу прежде гиксосов. Это единственное наше спасение.
– Тогда мчим во весь дух, даже если придется загнать коней, – сказал Хилтон.
Колесницы понеслись, все три в ряд. Они подпрыгивали и раскачивались на колдобинах колеи, но лошади тянули хорошо. По мере приближения пылевое облако принимало все более угрожающий вид. А пирамиды из камней приближались очень медленно. Путники находились еще в пятистах с лишним локтях от поворота, когда показались первые колесницы подступающего отряда, едва различимые в пыли и жутковатом желтом свете.
Гиксосы остановились, не зная, что это за три повозки приближаются к ним, затем ринулись навстречу, прямо к беглецам.
Таита пытался выжать из лошадей еще скорости, но они устали. Была надежда проскочить перекресток, но враги устремились на перехват, и становилось ясно, что достичь поворота раньше них не получится. Наконец маг вскинул над головой сжатый кулак, давая сигнал остановиться.
– Хватит! – вскричал он. – Нам не выиграть в этой гонке.
Беглецы остановились посреди дороги, покрытые пеной бока лошадей тяжело вздымались. Лица у людей были бледными под слоем покрывавшей их пыли, в глазах читалось отчаяние.
– Как быть, фараон? – воскликнул Хилтон.
Они уже начали обращаться за указаниями к Неферу.
– Открыт только один путь – назад, откуда мы пришли.
Потом Нефер тихо, так что слышала одна Минтака, промолвил:
– Прямо в объятия к Троку. Но это, по крайней мере, даст мне последний шанс поквитаться с ним.
Таита кивнул в знак согласия, первым развернул колесницу и повел отряд назад к зыбучим пескам. Остальные поехали за ним. Поначалу поднятый шлейф пыли скрыл от них преследователей, но, когда порыв жаркого ветра сдул его в сторону, они увидели, что их настигают.
Беглецы принялись нахлестывать коней, но Нефер чувствовал, что его упряжка уже теряет силы. Бег коней стал натужным и тяжелым, поступь сделалась неуклюжей, а копыта разъезжались. Юноша понимал, что это почти конец. Он обнял Минтаку за талию:
– Я полюбил тебя с самого первого взгляда. И буду любить вечно.
– Если ты на самом деле любишь меня, то не позволишь снова попасть в руки Трока. У тебя будет последний способ доказать свою любовь ко мне.
Нефер в недоумении поглядел на нее:
– Я не понял.
Она коснулась трофейного меча у нее на бедре.
– Нет! – почти закричал Нефер и изо всех сил прижал девушку к себе.
– Ты обязан сделать это для меня, сердце мое. Я не могу вернуться к Троку. Самой сил убить себя мне не хватит, поэтому это должен сделать ты.
– Я не смогу! – взмолился молодой фараон.
– Это будет быстро и безболезненно. А иначе…
Нефер был в таком отчаянии, что едва не налетел на колесницу Таиты, когда тот развернул ее и остановился, указывая вперед.
Там был Трок. Даже с такого расстояния они различили его медвежью фигуру во главе колонны, идущей прямо на них. Беглецы оглянулись и увидели, что преследующий отряд приближается столь же стремительно.
– Последний бой! – Хилтон извлек меч из ножен. – Первый бой – хуже всего. Второй – тоже не то. А конец – всей игре венец.
То была известная присказка Красной дороги, и теперь старый воин с искренним убеждением процитировал ее.
Таита поднял глаза к небу цвета желчи, очередной порыв знойного ветра взъерошил ему волосы, заволновавшиеся, словно поле серебристой травы.
Минтака сжала ладонь Нефера.
– Обещай мне! – прошептала она, и глаза ее наполнились слезами.
– Обещаю, – вымолвил он, и слова как огнем обожгли ему рот и горло. – После этого я собственными руками убью Трока. А покончив с ним, поспешу за тобой на темном пути.