Саргон был высок и худ, с копной седых волос. В юности он был великим воителем и, расширяя свои владения, покорил земли вплоть до самого Черного моря на севере. Он потерпел поражение только однажды, а именно от фараона Тамоса, отца Нефера-Сети. Теперь другая пара египтян стояла у его ворот, и он не обманывался мыслью, что эти двое проявят такое же милосердие, как первый. Чтобы убедить вавилонянина в этом, Трок приказал раздеть беременных женщин и выводить вперед по одной. Затем, на глазах у всего города, их раздутые животы вспарывали и вырывали оттуда крошечные тела нерожденных младенцев, которые затем бросали в кучу перед Синими воротами.
– Добавь их к своему войску, Саргон, – проревел Трок. – Тебе понадобятся все люди, каких ты сможешь найти.
Для Хезерет день выдался долгим и насыщенным. Она удалилась в шатер со всеми своими девушками-рабынями, оставив мужа и Трока внимательно изучать при свете ламп карту города. Карта представляла собой настоящее произведение искусства. Она была нарисована на тонко выделанной овечьей коже, стены, дороги и каналы были нанесены с соблюдением масштаба, все главные здания изображались в красочных деталях.
– Откуда она у тебя? – осведомился Наджа.
– Двенадцать лет назад по приказу Саргона я осмотрел город и самолично начертил эту карту, – ответил Иштар. – Никто другой не смог бы достичь такой точности и красоты.
– Если Саргон приказал сделать ее, почему ты не передал ее ему?
– Передал. Я вручил ему экземпляр похуже, а у себя приберег качественную копию, которую вы видите перед собой. Я знал, что придет день и кто-то заплатит мне более щедро, чем Саргон.
Весь следующий час колдун и два фараона изучали карту, иногда обмениваясь замечаниями, но по большей части молча и сосредоточенно. Как опытные полководцы, имеющие наметанный глаз при чтении самых неприметных особенностей поля битвы, они не могли не восхищаться толщиной и прочностью стен, башен и укреплений, возводившихся слой за слоем в течение многих веков.
Наконец Трок отошел от стола:
– Здесь нет никаких слабых мест, которые я мог бы выявить, колдун. Впервые ты оказался прав. Потребуется три года тяжких трудов, чтобы пробиться сквозь эти стены. Тебе придется сократить этот срок, если хочешь заработать свои три лакха.
– Вода, – прошептал Иштар. – Смотрите на воду.
– Я смотрел. – Наджа улыбнулся холодной и тонкой улыбкой змеи. – Каналы снабжают водой каждый квартал города. Воды довольно, чтобы выращивать сад Саргона на шести террасах, которые поднимаются в небо, и поить и кормить город в течение ста лет.
– Фараон всевидящ и всемудр, – поклонился Иштар, – но откуда поступает вода?
– Из двух великих рек. После Нила это самые могучие реки в мире. Поступление воды в этом тысячелетии не прерывалось.
– Но где вода входит в город? – не унимался Иштар. – Как она проходит: через стены, над или под ними?
Наджа с Троком обменялись недоуменными взглядами.
В полумиле к северу от Вавилона, за городскими стенами, на восточном берегу Евфрата, в месте, где река расширялась и замедляла течение, стоял храм Нинурты, бога Евфрата, с крыльями и львиной головой. Он был воздвигнут на вдававшемся в реку каменном моле. Фриз, обегавший все четыре внешние стены, был украшен множеством резных изображений бога. На каменной балке над входом на аккадском языке было высечено предупреждение всем, кто дерзнет вторгнуться в святилище, – предостережение, призывающее на них гнев божества.
С целью избежать проклятия Иштар Мидянин совершил на пороге колдовской обряд, перерезав горло двум пленникам и обрызгав их кровью двери. Едва путь был очищен, Трок в сопровождении двух десятков воинов прошел во внутренний двор храма, где собрались облаченные в пурпурные мантии жрецы Нинурты. Они пели гимны и жестикулировали, махали руками в сторону непрошеного гостя, плескали водой из Евфрата на его путь, призывая Нинурту создать невидимую магическую стену и остановить Трока.
Без колебаний Трок шагнул сквозь эту стену и убил старого верховного жреца уколом меча в горло. Возопив от такого кощунства, прочие жрецы пали перед фараоном ниц.
Трок вложил меч в ножны и кивнул начальнику стражи:
– Убейте всех. Удостоверьтесь, чтобы никто не сбежал.
Работа была проделана стремительно, и, когда внутренний двор усыпали одетые в пурпур тела, Трок приказал:
– Не бросайте их в реку. Нельзя, чтобы городские стражники увидели, как они плывут мимо, и догадались о нашей затее.
Затем он обернулся и посмотрел на Иштара. Как только закончилась расправа со жрецами, колдун прошел во внутренний двор с целью совершить еще один колдовской обряд и защититься от мести оскорбленного бога. В четырех углах он зажег пучки трав, от которых повалил густой жирный дым, противный Нинурте и, как весело заметил Трок, равно и всем прочим богам и простым смертным. Закончив очищение, Иштар сразу направился в святилище храма. Трок и его воины шли следом с обнаженными мечами, покрытыми засохшей кровью.
Их подбитые гвоздями сандалии звенели в пустоте высокого и мрачного, похожего на пещеру зала, и даже Трок ощутил священный трепет, когда они подошли к стоящей на пьедестале статуе бога. Львиная голова оскалилась в немом рычании, а каменные крылья были широко раскинуты. Иштар прочитал еще одну длинную молитву богу, призванную умиротворить его, и завел Трока в узкое пространство между задней стеной и спиной идола. Там он указал на тяжелую решетчатую дверь, встроенную в тело Нинурты. Трок схватился за прутья решетки и затряс их со всей своей медвежьей мощью. Они не поддавались.
– Есть более легкий путь, многомудрый фараон, – промурлыкал Иштар. – Ключ находится на теле верховного жреца.
– Принесите! – рявкнул Трок начальнику своей стражи, и тот поспешил исполнить приказ.
Когда стражник вернулся, руки его были перепачканы в крови, но сжимали связку тяжелых ключей. Один был длиной с его предплечье. Трок стал вставлять их один за другим в замок на решетке, и второй ключ повернулся в древнем механизме. Дверь распахнулась на скрипящих петлях.
Трок поглядел на уходившую в темноту спиральную лестницу. Поднимающийся из глубокой шахты воздух был холодным и сырым, далеко внизу слышалось журчание воды.
– Принесите факелы! – приказал гиксос, и начальник стражи послал четверых воинов вынуть из скоб горящие факелы.
Держа факел над головой, Трок стал спускаться по узкой лестнице без перил. Он шел осторожно, потому что каменные ступеньки были грязными и скользкими. По мере спуска шум бегущей воды усиливался.
Иштар шел следом.
– Этот храм и тоннели под ним построены почти пять веков назад, – сообщил он Троку.
Наконец внизу блеснула вода и послышался плеск потока, бегущего в темноте. Трок достиг дна и ступил на каменную площадку. В неверном свете факела он увидел, что они находятся в широком тоннеле со сводчатым потолком, акведуке впечатляющих размеров. Его крыша и стены были выложены керамическими плитками, образующими геометрические узоры. Оба конца тоннеля терялись в непроницаемой мгле.
Иштар оторвал со стены кусок гриба и бросил в поток. Подхваченный течением, тот скрылся из виду.
– Глубина здесь больше человеческого роста, – сказал колдун, и Трок задумчиво посмотрел на начальника стражи, словно обдумывая, не проверить ли это утверждение.
Начальник благоразумно отступил в тень, пытаясь стать незаметным.
– Дорожка, на которой мы стоим, идет по всей длине акведука, – объяснил Иштар. – По ней ходят жрецы, следящие за состоянием тоннеля.
– Где она начинается и где кончается?
– Под молом, на котором стоит храм, в дне реки есть колодец, куда стекает вода. Дальний конец акведука выходит на поверхность у другого храма Нинурты, внутри стен Вавилона, около Синих ворот. Только жрецы знают о существовании этого тоннеля. Все прочие считают, что вода – великодушный дар бога. После того как вода изливается фонтаном около храма, она поднимается шадуфами, это такие водяные колеса, к дворцовым садам, а также течет по каналам в каждый квартал города.
– Мне и впрямь сдается, Иштар Мидянин, что ты скоро получишь свои три лакха. – Трок довольно засмеялся. – Тебе остается только провести нас по этой кроличьей норе в город чудес и сокровищ. Особенно сокровищ.
Трок рассудил, что жрецы главного храма Нинурты в пределах городских стен и жрецы из речного храма должны поддерживать между собой постоянное сообщение. Почти наверняка они использовали этот акведук для связи. Городским жрецам не потребуется много времени, чтобы обнаружить, что с их братьями в речном храме случилась беда. Действовать надлежало быстро.
Трок отобрал две сотни самых своих лучших и надежных воинов – все до единого были членами его собственного клана Леопарда. Затем разделил их на две группы. Пробравшись по акведуку в город, первая группа должна будет захватить Синие ворота и удерживать их открытыми до тех пор, пока фараон Наджа-Кьяфан не введет сквозь них главные силы. Вторая, намного меньшая, должна пробиться во дворец и захватить сокровищницу Саргона прежде, чем тот сумеет избавиться от золота.
– Впрочем, ему потребовалась бы тысяча возов, чтобы вывезти все, – заверил фараона Иштар.
Отобранные две сотни обрядились в одежду с пленных и погибших воинов Саргона, оставленных на поле битвы. Те носили полосатые туники длиной до лодыжек, с поясом на талии, и высокие шлемы в форме улья. Иштар научил их завивать бороды и волосы кольцами, как принято в Месопотамии. Гиксосы только надели красные пояса, чтобы отличаться от противника. Войсковые писцы спешно нарисовали и выдали начальникам обоих отрядов грубые копии городской карты, чтобы те представляли расположение улиц и зданий. К вечеру каждый точно знал, что от него потребуется, когда он войдет в город.
Едва стемнело, Наджа неприметно выдвинул ударный отряд к Синим воротам, чтобы тот был готов ворваться в город, как только люди Трока распахнут их.
Трок собрал свой отряд во внутреннем дворе речного храма Нинурты. Пользуясь светом дня, они с Иштаром провели воинов колонной по одному вниз по спиральной лестнице в акведук. Спешить было некуда: на долгое подземное путешествие оставалось много часов. Гиксосы надели на подбитые гвоздями сандалии кожаные башмаки, поэтому их тяжелые шаги не отзывались эхом в мрачном туннеле. Они шли в тишине, каждый десятый нес факел, дающий достаточно света, чтобы идущий следом видел, куда ставить ногу на скользких камнях дорожки. Слева журчал в темноте бесконечный водный поток. Через каждую тысячу шагов Иштар останавливался, чтобы умиротворить бога Нинурту дарами и заклинаниями и убрать с пути преграды и препоны, расставленные мертвыми жрецами.