— Придется поверить тебе на слово, Йорик, ибо мне недостает знаний, чтобы я могла сама судить об этом.
— Понимаю, — хитро улыбнулся брат Джоуи. — В этом и секрет успеха духовенства.
— Но этот «изоморфер», о котором вы толкуете, по вашим словам, превращает меня в цепочку цифр в милю длиной, которую он рисует на стене вечности, именуемую вами «гиперпространством», а затем убирает эти цифры с этой стены, чтобы снова воссоздать меня. Разве это не означает, что я как бы умираю, а затем возрождаюсь?
Род обратил внимание на то, что его супруга не ощутила особого дискомфорта из-за перехода корабля вместе с пассажирами в гиперпространство.
Но брат Джоуи покачал головой:
— Нет. Вы просто изменили форму, вот и все.
Гвен в отчаянии всплеснула ладонями.
— Давайте поговорим о чем-нибудь более спокойном, — предложил Род. — Понимаю, — посмотрев на брата Джоуи, усмехнулся он, — для вас эта тема как раз и есть более спокойная. А остальным приходится непросто. — Род прикоснулся к основанию установки для фильтрации воздуха, и на ее панели зажглись контрольные огоньки. — Можно курить, — объявил он. — Все, кто желает заняться загрязнением воздуха, может приступить к этому процессу. Вайти, прошу вас.
Поэт усмехнулся и пересел в кресло рядом с воздухоочистителем, вытащил из пачки длинную, довольно устрашающего вида сигарету, щелкнул зажигалкой.
— Еще бы винца, если вы не возражаете.
Род просмотрел меню пищевого синтезатора:
— Вам «Шабли», «Либфраумильх» или «Рислинг»?
— «Рислинга», если можно.
— Для меня это всего-навсего разные сочетания клавиш, — отозвался Род и набрал нужную комбинацию. — А тебе чего хотелось бы, Чорной?
— Бурбон. А кто, интересно, вас назначил барменом?
— Так уж как-то само получилось. Йорик?
Через несколько минут, когда все были обеспечены спиртным, а брат Джоуи — минеральной водой, Род с блаженным вздохом водрузил ноги на столик.
— Наконец-то мы в безопасности — хотя бы на время.
Чорной пожала плечами:
— Во время сновидения нам тоже особая опасность не грозила.
— Ну да, не грозила. За исключением того, что в это время банда головорезов готовилась захватить нас и погрузить на этот самый кораблик.
— Но какое это имело значение, покуда мы спали?
— Все сны когда-нибудь заканчиваются, — хмуро заметил Йорик. — Вот интересно, а как же был должен закончиться этот — по сюжету?
— О, на мой взгляд, там у них не слабо было все закручено, — отметил Вайти и оценил цвет вина в своем бокале, взглянув через него на свет. — В конце концов парень заполучил девушку.
Гвен не спускала глаз с Мирейн, но у той взгляд был рассеянный.
— А было бы забавно узнать, что случилось со всеми остальными, — мечтательно вздохнул Йорик. — Но как все же в сновидение угодил компьютерный блокнот Мирейн?
— Да он был собакой. Девизом.
— Это я понимаю, — взглянув на Чорной, кивнул Йорик. — Я в том смысле спрашиваю, что не понимаю, как он подсоединился к компьютеру с программой сновидения?
— Через Мирейн, — заключила Гвен, по-прежнему пристально глядя на девушку. — А знаете, милая барышня, похоже, вы наделены кое-какими способностями.
— Моя супруга говорит о психосенсорных способностях, — пояснил Род и успокоил Мирейн. — О, не надо так пугаться! У уймы людей имеются зачатки тех или иных способностей. Просто так уж вышло, что у вас их достаточно для того, чтобы они оказались полезными для всех нас.
Мирейн покачала головой:
— Но как можно прочесть мысли компьютера?
— Ты же сама сказала, что этот… компьютер наделен способностью подсоединяться к разуму человека, — проговорила Гвен. — Не это ли означает ваше мудреное словечко «интерфейс»?
— Да, но для этого я должна была напялить шлем — передающее устройство.
Йорик покачал головой:
— Вероятно, вы способны передавать свои мысли и без всякого вспомогательного устройства. Проективная телепатия — так это называется, майор?
Род кивнул:
— В какой-то мере телепатия имела место. Ведь сказал же микроноутбук, что была беспроводная связь. Но и для беспроводной связи нужно оборудование.
— Верно подметили, — подхватил брат Джоуи. — Но тут следует обратить внимание на то, что этот самый микроноутбук имеет встроенный конвертер, который преобразует его рабочую частоту в частоту мышления человека. Но лучше не будем гадать, а спросим. — Он громко спросил: — Что скажешь, нотем-модем четыреста девять? Правильно мы говорим?
— Предварительный анализ имеющихся данных указывает на то, что вероятность верной догадки составляет восемьдесят восемь процентов, — послушно ответил компьютерный блокнот.
Мирейн побледнела и крепко прижала к груди свой драгоценный инструмент.
— Итак, — глубокомысленно изрек Йорик, откинувшись на спинку кресла и покачивая стакан, который он держал двумя пальцами. — Мирейн была Петти Пьюр, верно? То есть тем самым персонажем, который был наиболее близок к Девизу.
Мирейн покраснела, но утвердительно кивнула.
— Я так и думал. А я, конечно же, был Франком.
Гвен непонимающе сдвинула брови:
— Почему ты сказал: «конечно»?
— Одному чудищу отвели роль другого, леди Гэллоугласс, только и всего. Легче всего было назначить на эту роль меня.
Род кивнул:
— Видимо, программа сновидений, заложенная в компьютер, подбирала для нас персонажи по складу характера. Но ты вовсе не чудище, Йорик.
— Это вы своему фольклору расскажите, майор.
Гвен снова нахмурилась:
— Но что общего у меня с этой ворчливой старушенцией?
— Она была колдуньей, — объяснил Род. — Или считала себя таковой. Но ты не переживай, дорогая. Мне тоже не больно-то приятно было изображать горбуна-недотепу.
— А мне — демона, — покраснев как рак, признался брат Джоуи.
Род пожал плечами:
— Ну, этот образ по крайней мере имеет хоть какое-то отношение к религии.
— И что еще более важно, — еле слышно пробормотал монах, — я был голосом власти.
Вайти фыркнул:
— Ну, если вам не по душе идея ортодоксальности, брат, то вы уж лучше бы хорошенько подумали, прежде чем давать последний обет. А мне, честно говоря, не очень пришлась по душе роль вампира-неудачника.
— Но при всем том у вас оказалось золотое сердце, — утешил его Род. — Хотя бы в этом вы сошлись с дядюшкой Сукаром, господин поэт.
— Ага, — хмыкнул Вайти. — Вот только вампирские клыки даром пропали. — Он обратился к Чорной: — А неужели вам так уж приятно было играть роль злодейки?
— Представьте себе, да, — печально призналась Чорной. — Жаль, что я на самом деле не такая. Злым людям в этой жизни больше везет.
— Ты слишком долго вращалась в кругах близких к тирании, — нахмурившись, проговорил Род. — Но между прочим, мне казалось, что ты от такой жизни устала.
Чорной, не спуская глаз с собственных рук, поджала губы:
— Эта жизнь стала мне нестерпима. Это верно.
— Ну вот, — вздохнул Род. — И насколько я понимаю, в душе ты готова стать другим человеком. Добрым.
— Получается, — заключил Вайти, — что остался один-единственный персонаж. — Он испытующе взглянул на Строганова.
Продюсер смущенно заерзал в кресле:
— Ну ладно. Я был Мак Черчем. Валялся без чувств на кровати и только этого хотел. Разве это преступление?
— Не преступление, пока у тебя не возникло кровной тяги к другим людям, — негромко ответил Вайти.
Мирейн напряглась и сердито уставилась на него:
— Это совсем неплохое качество.
— Неплохое, покуда эта тяга не выражается в желании высосать у кого-то всю кровушку, — уточнил Вайти. — Но у меня такое чувство, что и ты, Мирейн, и ты, Дейв, уходите от ответа.
Мирейн и Строганов переглянулись и поспешно отвели взгляды.
— Не твое дело, Вайти, — пробурчал Строганов.
— Конечно, не мое. Вот потому-то я в таком восторге, — ухмыльнулся Вайти и откинулся на спинку кресла. — Просто все остальные в некотором роде пооткровенничали, излили душу, и теперь — ваша очередь. Почему Мак Черч втюрился в Петти с первого взгляда, а, Дейв?
— Мы действовали в рамках сценария, — пробормотал Строганов.
— Как и все мы, — укоризненно глянула на него Чорной. — Все остальные оказались способны в той или иной мере противостоять сюжетному плану — кроме меня. Мне моя роль понравилась. А вот вы с Мирейн… Вы могли бы и не вкладывать столько чувств в…
— Да о каких чувствах вы говорите, когда я был в коматозном состоянии? И потом…
— Строг, прекрати ходить вокруг да около! — оборвал его Вайти. — Ты влюблен в эту даму или нет?
Мирейн еще сильнее побледнела. Строганов тоже изменился в лице, но выпалил:
— Тебя это совершенно не касается, Вайти! Помимо всего прочего… я — старый толстый урод и тупица к тому же, а она… она слишком молода.
— О, благодарю за комплимент, — смущенно выговорила Мирейн, бледность которой сменилась очаровательным румянцем. — Тем более что не так уж я и молода: мне уже тридцать пять. И ты бы это заметил, если бы увидел меня без платка и линз. А вот я считаю, что ты — очень красивый мужчина!
Строганов таращился на Мирейн, совершенно сраженный. Наконец он быстро огляделся по сторонам, встал, подошел к Мирейн и немного отодвинул от столика кресло, в котором она сидела.
— Гм-м-м… — растерянно и смущенно промямлил он. — Не откажетесь ли пройти ко мне… в кабинет. Нужно переговорить с глазу на глаз.
Мирейн не спускала с него изумленного взгляда. Поднявшись, она горделиво вздернула подбородок, расправила плечи и впереди Строганова зашагала к дальней стене салона. Строганов последовал за ней, пантомимически изобразил, будто закрывает отсутствующую дверь. Прислонившись к стенке, он сунул руки в карманы брюк и начал что-то быстро говорить. Мирейн на спускала с него глаз.
Губы Гвен тронула улыбка — радостная и удивленная одновременно.
«Прекрати подслушивать!» — мысленно одернул ее Род и обратился к Йорику:
— Ну, что ж… Будем считать, нам здорово повезло.