— Пожалуй, она поглощается не слишком быстро, — нахмурилась Гвен. — Камень светится.
Приглядевшись, ее спутники заметили, что скальная стена раскалилась докрасна.
— Думаю, стена все равно выдержит, — с надеждой в голосе проговорила Чорной. — В конце концов от сферы почти ничего не осталось, а камень пока еще не начал плавиться.
Род кивнул:
— Да. Пока он только красный, бояться, похоже, нечего.
— Все, — со вздохом сообщила Гвен. Последние остатки энергии ушли в стену со вспышкой и треском, подобным пистолетному выстрелу. — И куда мы теперь пойдем?
— О, конечно же, в скоростную капсулу! — обрадованно улыбнулась Чорной. — Ну, пошли?
Пять минут спутники ожидали около пластикритовой стены. Эти пять минут показались Роду вечностью. Он то и дело с опаской оглядывался на эскалаторы. Но вот наконец к дверям подкатил поезд, створки разъехались в стороны, и из вагона повалил людской поток.
— Пусть выходят, пусть выходят, — бормотала Чорной. — Чем больше выйдет, тем для нас больше места останется.
Наконец настал долгожданный момент, и все четверо смогли войти в вагон. Там оказалось всего около двух десятков пассажиров, поэтому друзьям удалось сесть парами напротив друг друга, и притом — на почтительном расстоянии от других пассажиров.
Гвен нервно оглянулась на двери:
— А когда мы тронемся?
— Мы уже тронулись, — с улыбкой ответила Чорной. — Плавно едет, правда?
— О да, очень плавно! — восхищенно воскликнула Гвен. — Но скажи, как же так вышло, что мы уехали? Почему те, кого тот коротышка называл «начальством», не остановили все… капсулы поблизости от нас?
— Они не смогли бы этого сделать, — объяснила Чорной. — Тогда бы им пришлось отключить энергию во всем этом секторе, а это означало бы, что тысячам людей пришлось бы томиться в вагонах, пока бы копы нас отыскали. А я так думаю, они понимают, что если бы оставили нас в полной темноте в такой запутанной системе туннелей, они бы нас ни за что не нашли.
Род сидел с каменным лицом. Им вдруг овладели смутные опасения. Краем уха слушая, как Чорной объясняет Гвен сложившееся положение дел, Род принялся искать взглядом то, что стало источником его опасений. Уж наверняка то не была ревность.
И очень скоро он нашел этот источник. Это был всего-навсего маленький, диаметром в дюйм, блестящий кружочек в передней стенке капсулы.
— Улыбайтесь, — порекомендовал своим спутникам Род. — За нами следят.
Гвен, Йорик и Чорной повернули головы в ту сторону. А Род прищурился, уставившись на кружочек. Через пару мгновений из-под небольшой панели в стенке рядом с ним выползли струйки дыма. Пассажиры, сидевшие на передних сиденьях, стали принюхиваться, недовольно хмурясь.
— Прекрасно исполнено, — несколько озадаченно проговорила Гвен. — Но зачем ты сделал это, муж мой? Какой вред был от этого кружочка?
— Это был электронный глаз, — объяснил Род. — Камера слежения. А мне бы не хотелось, чтобы на выходе из этой скоростной сосиски нас встретили вооруженные охранники.
— Вот как? Ты замечательно поступил! — Гвен задумчиво обвела взглядом вагон. — Нет, более я ничего подозрительного не ощущаю.
Род вытаращил глаза. Час от часу не легче! Неужели она и электромагнитные поля могла ощущать?
Гвен решительно покачала головой:
— Нет, был только один такой… глаз.
— Похоже на то, — кивнула Чорной. — Вряд ли бы эти жлобы из ПИСК раскошелились на установку более чем одной камеры и микрофона в каждом вагоне.
Род поджал губы. У него, правда, мелькнула мысль о том, что Чорной, вероятно, просто хочет сказать им с Гвен приятное. Как бы то ни было, он раздраженно пошарил взглядом по стенкам и потолку и обнаружил маленькую решетку, на потолке. Вперив в нее сосредоточенный взгляд, Род дождался мгновения, когда из нее тоже показался дымок, и только тогда расслабился.
— О’кей, — довольно проговорил он и откинулся на спинку сиденья. — Теперь и микрофон вырублен.
Йорик удовлетворенно кивнул:
— Теперь им ни за что нас не вычислить.
Роду вдруг пришла в голову неожиданная мысль, и он нахмурился.
— Но ведь им и не надо этого делать, кстати. Они могут просто-напросто выставить отряд охранников на каждой станции. — Сколько станций нам предстоит миновать?
Чорной побледнела:
— Только одну. На Канарских островах. А следующая остановка — в Пуэрто-Рико.
— Так, значит… — Род задумчиво пожевал губы. — Значит, у нас единственный шанс.
— Чего переживать? — ухмыльнулся Йорик. — Мне всегда нравилось Западное полушарие.
Род смущенно улыбнулся:
— Что ж, на самом деле любое место подойдет. — Его вдруг озарило. Ощущение было такое, словно внутри у него из бутылки шампанского вылетела пробка. — Эй! — воскликнул он. — Мы дома! Это же Терра! Самая настоящая, истинная прародина человечества! Планета, откуда родом все мы!
Йорик удивленно вздернул брови:
— Вы тут прежде ни разу не бывали?
Род покачал головой:
— Нет. Зато много слышал. Очень много.
Гвен переводила взгляд с одного из своих спутников на другого. Ею, похоже, овладела сильнейшая растерянность.
— Это планета, где зародились люди, миссис Гэллоугласс, — объяснила Чорной. — Наши предки улетали отсюда на космических кораблях во всех направлениях и основывали колонии на тех планетах, где вы живете теперь.
Глаза Гвен наполнились неподдельным восторгом.
— Однако перед нами по-прежнему стоит маленькая проблема, — напомнил всем Йорик. — Как выйти из этой капсулы, чтобы нас не арестовали.
Чорной обвела взглядом вагон.
— У большинства пассажиров с собой багаж, — глубокомысленно изрекла она.
— Да? — Йорик выпрямился, пробежался взглядом по вагону. — Где? Ты считаешь, что эти заплечные мешки заменяют чемоданы?
— Естественно. Для того чтобы уложить одежду на выходные, вполне достаточно таких небольших рюкзачков.
— Никогда не привыкну к этой малогабаритной одежонке, которой вы пользуетесь, — вздохнул Йорик. — Я всегда считал, что плетение паутины стоит оставить на долю пауков.
Чорной улыбнулась:
— Ну ты даешь! С какой же первобытной планеты ты родом, а?
— Узнаешь — будешь очень сильно удивлена, — буркнул неандерталец, нахмурился и пробормотал: — Хотя вообще-то должен признать, что это очень удобно: иметь костюм, который можно сложить так, что он будет плоский, как дощечка.
— А что такое дощечка? — недоуменно осведомилась Чорной.
Род поспешно вмешался:
— Итак, у всех пассажиров с собой багаж, пусть и небольшой. Только не говори, что я думаю о том же самом, о чем думаешь ты.
— А похоже, так и есть, — хитро усмехнулась Чорной и кивком указала на одного из тех пассажиров, что сидели ближе к компании. — Вот этот примерно вашей комплекции, и у него явно при себе есть лишняя одежда.
— Не забывай, его придется отключить, чтобы ограбить.
Чорной кивнула и скривилась:
— Вот это мне меньше всего нравится. Но я ему ничего ужасного не сделаю. Просто, когда он очнется, он ни за что не вспомнит, что его обокрали вы.
— Мы расплатимся за позаимствованную одежду, — заверил Рода Йорик, вынув из кармана бумажник.
— У тебя есть кредитки ПИСК? — изумился Род.
— А как же? — пожал плечами Йорик. — Что же я был бы за путешественник, если бы отправился из дому без наличных денег той страны, куда намереваюсь попасть?
«Что же я был бы за путешественник во времени», — мысленно поправил неандертальца Род, но вынужден был признать, что Йорик прав. Тому, кто отправлялся в хронологическое путешествие, непременно следовало собираться в путь точно так же, как тому, кто ехал в соседнюю страну. Вот только нельзя было рассчитывать на удачу в плане обмена валюты по прибытии на место назначения…
— Так почему же мы терпели такие муки в казино? — требовательно вопросила Чорной и тут же нахмурилась. — Ах да, совсем забыла. На фронтирных планетах никто уже не принимает денежные единицы ПИСК.
— Почему? Потому что они свободны от тирании ПИСК?
— Нет. Потому что они не стоят ни шиша. Законодательство никогда не было слишком прочной базой для курса валюты, майор.
— Вот она, цена скупости, — вздохнул Род, а Йорик смущенно проговорил:
— Не хотелось бы об этом упоминать, но все же придется: а другие пассажиры не заметят, когда мы будем красть пижамку у этого малого?
Гвен на миг расправила плечи и сосредоточенно уставилась в пространство. Один за другим пассажиры мирно засопели. Наконец Гвен расслабилась и с довольной улыбкой ответила на вопрос Рода:
— Нет.
Чорной пару секунд ошеломленно поглядела на Гвен, закрыла глаза, помотала головой и снова открыла глаза.
Йорик шумно выдохнул и облегченно проговорил:
— Есть! — Потом добавил: — Вот это да. — А потом: — Может быть, в один прекрасный день мне удастся привыкнуть к тому, что вы вытворяете, леди Гэллоугласс.
Род очень надеялся на то, что и ему это тоже в один прекрасный день удастся, но вслух он ничего не сказал.
Йорик рывком поднялся с сиденья:
— Давайте поскорее покончим с этим, ладно?
Через несколько минут, после коротких визитов в туалет, все четверо снова уселись на свои места. Четыре рюкзачка значительно похудели, а их хозяева значительно обогатились, пока — сами того не зная.
Гвен потрогала тонкую серую ткань:
— Она настолько легка, что я чувствую себя почти раздетой.
— Я вас очень хорошо понимаю, — кивнула Чорной. — Я тоже себя странновато чувствую после брюк в обтяжку и кожаной куртки.
— Значит, ты не шутил насчет пижам?
— Ни капельки не шутил, — печально отозвался Йорик. — Понимаете, на Терре теперь выход на улицу — работа для профессионалов, так зачем еще кому-то морочить себе голову и одеваться в неудобную шерстяную и клеенчатую одежду?
— Вероятно, у меня еще не все в порядке со здравым смыслом, — проворчал Род и с тоской оглядел свою тускло-серую пижаму. — Но почему все одеваются одинаково?