Старшеклассник обратился к Июльке:
— Покажешь, как делать уил-слайд? В чём фишка?
Июлька с радостью делилась секретами мастерства и через час стала своим в доску парнем.
— Что ж ты вчера разыгрывала из себя неумеху? Я уж поверил, что ты в первый раз встала на коньки, — широко улыбнулся Дима.
Июлька хотела сказать, что это сущая правда, но прикусила язык. Здесь люди не верили в чудеса. А чего ещё можно ожидать от мира, где нет волшебства?
— Откуда ты такая взялась? — спросил Дима.
— С гор спустилась.
— Ну, горянка, если тебя кто обидит, только скажи, — он показал кулак.
— Спасибо, у меня бабушка есть, — сказала Июлька, чем вызвала взрыв хохота.
По дороге домой Вася спросил:
— Слушай, как тебе это удаётся? Не может быть, чтобы ты совсем не умела кататься.
— А как тебе удалось подтянуться сто раз?
Вася молчал. Ответа не было.
— Вот видишь, надо только захотеть, — сказала Июлька.
— А где ты узнала все приёмчики?
— В Интернете.
Вася смирился с тем, что он никогда не постигнет до конца эту загадочную девчонку. А может быть, это и не нужно. Надо принимать её такой, какая есть.
Едва ребята вошли в дом, как сразу поняли: что-то произошло. Никанор Иванович выглядел очень взволнованным.
— Дед, что-нибудь стряслось? — обеспокоенно спросил Вася.
— Прилетает твоя мама.
— Когда? — опешил Вася.
— В конце недели.
Глава 18
Мир перевернулся. Макс Ливнев, любимец учителей и девчонок, непререкаемый лидер класса, вдруг стал изгоем. Прежде Макс корчил из себя крутого парня и насмехался над слабаками. Теперь бумеранг вернулся. Пришла очередь самому почувствовать, каково быть в шкуре отверженного. Шестой «А» объявил Ливневу бойкот. Даже Лина, с которой он уже полгода дружил и обменивался записками, пересела за другую парту.
— Если уж ты целуешь всех подряд, то почему бы не поцеловаться с дворнягой? — язвительно сказала она.
Макс понял, что до неё дошли слухи о споре. Он потерял последнего союзника. В тот момент он подумал, что лучше бы поцеловал дворнягу, чем новенькую.
Новость о том, что Ливнев трепач и не держит своего слова, облетела школу. Рассказ о вчерашнем представлении на ролледроме обрастал подробностями и становился легендой. На переменках все только и говорили, что о новенькой. Героиня дня при этом ничуть не задавалась. Вместе с тем неизбежно всплывал позор Макса. Даже мелюзга носилась за Ливневым и спрашивала: «Когда будешь с собачкой целоваться?»
В довершение всех несчастий Ермолаев сообщил, что приезжает его мать из Америки. Эта новость окончательно добила Макса. Но сдаваться он не собирался. У него в голове созрел план мести.
Татьяна Ермолаева-Джоунз прилетела утренним рейсом. Она позвонила из аэропорта и сообщила, что приедет, как только забросит вещи в гостиницу.
— Зачем же в гостиницу? — удивился Никанор Иванович.
— Извини, папа, я отвыкла от удобств на улице. И потом мы с тобой редко могли ужиться под одной крышей, — сказала она.
Бессонная ночь и долгий перелёт вымотали Татьяну, и всё же ей так не терпелось увидеть сына, что она не стала задерживаться в отеле. Приняв душ и наскоро переодевшись, она примчалась на Вишнёвую, где её ждал сюрприз. Её огорошило присутствие чужих людей.
Дети были в школе, а Августа тактично вышла прогуляться, оставив отца наедине с дочерью.
— Ты не говорил мне, что вы с Васей живёте не одни, — сказала Татьяна.
— Я просто не успел. Августа с внучкой у нас всего несколько дней. Видишь ли, они беженцы, и им негде было поселиться.
— И конечно, нашлась щедрая душа, которая готова устроить из своего дома приют для бомжей, — язвительно сказала Татьяна. — Папа, в твоём возрасте заводить романы несколько странно.
— Это вовсе не роман.
— Кого ты хочешь обмануть? Я же вижу, что ты прямо светишься, когда смотришь на свою пассию. Очнись! Вспомни, сколько тебе лет. У тебя радикулит, давление…
— Теперь уже нет, — возразил Никанор Иванович. — У Августы золотые руки, настоящий целительский дар. Никаких недугов. Я себя чувствую помолодевшим лет на тридцать. Она просто волшебница.
— Знаю я таких волшебниц. В народе это называется: «Седина в бороду…»
— Знаешь, я достаточно взрослый, чтобы моя дочь не указывала, как мне жить. К тому же я тебе ничем не обязан, — холодно сказал Никанор Иванович.
— Только не делай вид, будто по моей вине ты живёшь на пенсию, а я не даю денег на содержание сына. Я тебе деньги посылала. Ты сам отказался.
— Если ты посылаешь нам деньги, то предполагается, что мы сами решаем, куда их потратить.
— Но ты их тратишь не на дело, а на свои дурацкие изобретения. И Васю подбиваешь, чтобы он вырос таким же неудачником, как ты. Я этого не позволю, — сердито заявила Татьяна.
— Может быть, с твоей точки зрения я неудачник, но моими изобретениями пользуются миллионы людей и говорят мне спасибо.
— Ничего они тебе не говорят. Все твои изобретения давно прикарманили другие, запатентовали и теперь получают от этого немалые деньги. А ты прозябаешь в неизвестности на свою пенсию.
— Для того чтобы сказать кому-то спасибо, совсем не нужно знать имя человека. Я уверен, что я нужен. Ты считаешь себя успешной женщиной, а я вот что тебе скажу. Все твои деньги, двухэтажный дом и три машины в гараже — это лишь видимость успеха. Единственная удача в твоей жизни — Вася, но ты этого так и не поняла.
Татьяна хотела ответить, но красноречие покинуло её. Она завизжала и ракетой взлетела на стул. Из-под стола показалась морда неизвестной рептилии, а потом выползло существо, похожее на динозавра скрещённого с летучей мышью.
— Это ещё что такое?! — вскричала Татьяна.
— Июлькин питомец. Не бойся, он очень ласковый и не кусается, — заверил её Никанор Иванович.
— Пи-пи-томец? — от потрясения Татьяна начала заикаться. — Убери из дома эту мерзость!
— Во-первых, ребята его любят. Совсем неплохо иметь домашнее животное. Это приучает детей о ком-то заботиться. А во-вторых, это очень редкий вид варана. Я такого не нашёл ни в одной энциклопедии.
Он обратился к дракончику:
— Фелициус, пойди посиди в своей корзинке, пока мы говорим.
Рептилия покорно побрела в кошачью корзину, где ей оборудовали лежанку.
— Вот видишь, это на удивление разумное существо. Порой мне кажется, что он понимает каждое слово.
— Я рада, что в этом доме есть хотя бы одно разумное существо, — сердито сказала Татьяна.
Встреча с сыном радости тоже не принесла. Вася вырос и совсем отбился от рук. Как она и опасалась, дед заморочил внуку голову изобретательством. У него одни проекты были и на уме, и на языке.
Вася не подозревал, что, чем больше он стремится произвести на маму впечатление, тем сильнее она утверждается во мнении, что сына надо спасать.
— С изобретениями всё ясно. А как обстоят дела с учёбой? — не выслушав до конца рассказ об использовании реактивных присадок, поинтересовалась она.
— Нормально, — обтекаемо сказал Вася.
— Чем можешь похвалиться? — допытывалась мама.
Вася лихорадочно соображал, но хвалиться было решительно нечем. И вдруг он вспомнил.
— Я в последнее время усиленно занимался спортом. Наш физрук сказал, что я феномен.
— Молодец. Надеюсь с математикой и с другими предметами у тебя тоже всё в порядке?
Мама надеялась напрасно, но сказать ей об этом в день приезда было бы жестоко. Приняв его молчание за положительный ответ, Татьяна улыбнулась:
— Я обязательно схожу к тебе в школу.
Её намерение погрузило Васю в глубокую депрессию.
Вечером, когда гостья из Америки ушла в гостиницу и в доме воцарилось обычное спокойствие, Вася пожаловался Июльке:
— Ума не приложу, что делать! Мама думает, у меня одни пятёрки. Что я ей покажу?
— Не волнуйся. Всё как-нибудь уладится, — успокоила его юная чародейка.
Она знала верное средство от двоек. Следующая запись в Дневнике Желаний гласила: «Хочу, чтобы завтра Васе все ставили пятёрки».
Дневник Желаний проявил своё могущество на первом же уроке. На литературе перестали долдонить о героях Древней Греции и перешли к фольклору.
Кира Николаевна вещала:
— Пословица — это суждение, выработанное мудростью народа. В каждой пословице есть прямой смысл и переносный. Возьмём, например, поговорку: от яблони — яблочки, от сосны — шишки. Прямой смысл — на яблоне растут яблоки…
Мысли Васи витали далеко. Он размышлял, стоит ли показывать маме надувную подушку? Он изобрёл её ещё в прошлом месяце. Принцип действия состоял в том, что, как только на неё садились, под тяжестью срабатывал клапан, и подушка надувалась. Правда, во время прошлого испытания она надулась так резко, что дед едва не упал со стула.
— А каков переносный смысл? — спросила литераторша.
— От осинки не бывает апельсинки, — сказала Стася Севастьянова.
— Это другая поговорка, уже современная. Хотя очень похожая по смыслу, — кивнула учительница. — А переносный смысл в том, что дело, в результате которого должен возникнуть один результат…
Кира Николаевна обладала удивительным даром нагонять на учеников сон. Вася снова потерял нить рассказа. Он начал размышлять над тем, как усовершенствовать подушку, когда вдруг услышал свою фамилию.
— Послушаем, что нам скажет Ермолаев?
Ермолаев безмолвствовал. Он не знал, чего от него ожидают.
— Пословицу, — громким шёпотом подсказал Марат.
— Тяжело в лечении, легко в гробу, — бездумно выпалил Вася первое, что пришло в голову.
Только когда класс зашёлся от хохота, он понял, что сморозил глупость.
— В смысле, тяжело в учении, легко… — он пытался вспомнить, где же легко, но, как назло, его заклинило.
— Ну и в чём же легко? — терпеливо спросила учительница.
— В работе, — завершил Вася и по реакции класса понял, что снова попал пальцем в небо. — То есть в деле.
Он пытался вспомнить окончание поговорки, но нужное слово, словно вёрткий угорь, ускользало от него. Наконец Кира Николаевна подсказала: — В бою. А от кого пришла эта пословица?