Из трубки прорвался возмущённый, громкий голос приятеля:
— Серёга, это вы там в Питере имеете базы данных на всё, даже кто и когда пёрнул, а у нас данные только на преступный мир с отпечатками пальцев. На этого Родиона надо выделить целого человека, который будет выяснять по ЗАГСам где, когда родился и какую носит фамилию. А у тебя кроме имени и примерных годов рождения ничего нет! Ты представляешь какой это объём?
Они ещё рядились какое-то время и приятель всё-таки сломался, однако попросил не стоять над душой и не звонить каждый день.
— Как появится информация, дам тебе знать.
Шапошников мысленно перекрестился. Он знал, что товарищ не откажет, однако долг платежом красен, придётся отработать. В дверь мелкой дробью постучали, и сразу же показалась лохматая голова паренька из аналитического отдела.
— Сергей Николаевич, вы здесь?
— «Душою там, а телом тут». — Шапошников вполголоса запел песню Александра Розенбаума, а пока парень устраивался напротив и доставал свои записи, он закончил припев до конца.-
«Умница! Ах ама, что она за умница,
Не брани,
Она меня домой гнала, и я пошёл бы, да забыл названье улицы,
Где сына своего ты родила»!
Последние слова они пропели вместе ощущая какое-то питерское родство, однако Сергей спохватился и глянул на коллегу.
— Нашёл?
Ещё вчера вечером он заскочил в аналитический отдел и просил собрать всё возможное на Левченко Александра, надеясь при этом, что это не выдумка Гульбанкина. Парень вытащил из пластиковой папки несколько листков и положил на стол.
— Это не миф, это реальность. Такой товарищ существует и здравствует. Это наш бывший коллега. Работал в одном серьёзном ведомстве в отделе по борьбе с организованной преступностью. Ушёл на пенсию по выслуге лет. Если бы не ушёл, его бы «ушли», потому что Левченко несколько раз попадал под подозрения во взятках, в том, что он фабриковал дела на серьёзных бизнесменов и вымогал крупные суммы денег. Но пока собирали на него досье, он тихо превратился в пенсионера. Ушёл без звуков фанфар, без грамот, медалей и почестей, скорее всего радовался, что вообще не закрыли по статье. Однако пристроился недурно в «Адмиралтейский банк» начальником службы охраны. Удивляюсь, как его приняли с такой репутацией, скорее всего, он имеет компромат на кого-то из руководства банка, но это не наша головная боль. Пятьдесят семь лет, был женат, развёлся, имеется взрослая дочь. Адрес банка, его места проживания в конце текста. А пристроился, я вам скажу, не хило, шикарная, двухуровневая квартира в тихом районе. На зарплату мента такой не купишь!
Паренёк резво подскочил и направился к дверям, Шапошников только успел крикнуть ему в спину слова благодарности и уже из коридора до него донёсся шутливый ответ:
— Спасибо в кармане не булькает!
— Согласен. — самому себе произнёс Сергей.
Банк «Адмиралтейский» занимал весь первый этаж жилого дома почти в центре города, но на тихой улочке. Шапошников хмыкнул про себя— идеальное место для ограбления. Внутри он спросил первого попавшегося клерка, как пройти в кабинет начальника службы охраны банка.
— Как о вас доложить? — любезно улыбнулся молодой человек в идеально отглаженной голубой рубашке.
Полицейский показал корочки, и они прошли вглубь помещения. За столом в небольшом кабинете восседал плотный, крупный мужчина с абсолютно лысой головой. Шапошников подумал, что совсем нетаким представлял себе наглого, бывшего мента.
— Александр Левченко? — Сергей привычным жестом открыл удостоверение и сунул в лицо лысому.
— Нет. — мужчина попытался вытащить толстое тело из кресла. — Он в отпуске, я за него. Чем могу быть полезен?
— Ничем. Мне нужен конкретно начальник охраны Александр Левченко.
Шапошников еле сдерживал ехидную улыбку, наблюдая, как мужчина высвобождается из объятий мягкого кресла. «Ох не так я представляю себе доблестную охрану! А вдруг вооружённое ограбление, со стулом на заднице далеко не убежишь!»
— Где я могу его найти?
— По правилам банка мы не имеем права разглашать приватную жизнь сотрудников.
— Мне привезти официальный запрос?
— Если вам угодно.
«Вот морда, — зло подумал Сергей, — весь день потеряю, составляя и подписывая бумажки. — Сначала наведаюсь к Левченко домой, там видно будет».
Уже почти на улице его окрикнул всё тот же молодой, опрятный служащий.
— Товарищ, подождите. — он подошёл почти вплотную и заговорил еле слышно. — Левченко проводит отпуск в Турции в отеле «Лонг бич резорт» недалеко от Аланьи. Если вам удастся взять его за задницу, в банке будут только рады! Ещё тот гад!
— Спасибо за информацию. Моя работа разоблачать гадов. — улыбнулся Шапошников.
Ему было чему радоваться. Неделю тому назад они отправили в отпуск своего товарища и коллегу Петрищева Серёгу и по-фантастическому стечанию обстоятельств тот купил тур и укатил с подругой в те же места. Отпуск друга они отмечали устроив весёлый мальчишник. Выпили больше ведра пива на троих, и половину ведра водки. А почему бы не выпить под хорошую закуску, да в замечательной компании. Пьяный Петрищев тряс перед друзьями бумагами из туристического агентства, хвастал пятизвёздочным отелем и перспективами шикарного отдыха где абсолютно всё включено! Потом засунул и забыл куда, наутро искали все трое по разным углам и, к облегчению, нашли под диваном. Путёвки, страховки оказались слегка подмоченные пивом и от этого в одном углу поплыли синие печати, но главное, фамилии оказались незапятнанными. Нашлась ещё одна причина для радости— Левченко был жив, и пока он на курорте в другой стране ему ничего не угрожает.
Петрищев считал себя принципиальным холостяком. В чём состояли его принципы он сам не до конца разобрался, но о женитьбе не помышлял. Однако некоторое время тому назад его убеждения несколько пошатнулись. Он познакомился с девушкой с которой ему было интересно, весело и главное, он захотел быть с ней всегда и если случались перерывы во встречах, он очень скучал. Через полтора месяца их знакомства Сергей решил закрепить отношения и купил путёвки на турецкое побережье, а после уже и с родителями можно знакомиться. Поехать куда-нибудь в Европу, например в Барселону, в Париж или Рим для его полицейской зарплаты оказалось накладно, а вот традиционное времяпрепровождение для русских туристов в отеле всё включено, на четырнадцать дней у берега Средиземного моря именно то, что доктор прописал. Но уже через неделю такого отдыха у Петрищева начала сползать крыша. Отель оказался не просто отель с одиноко стоящим зданием, возвышался целый город, индустриальный комплекс, фабрика по обслуживанию туристов и причём именно русских. На территории отеля находилось несколько многоэтажных корпусов, множество отдельно стоящих домиков, бары, рестораны, бассейны, фонтаны, пляжи, водные горки, парки, дискотеки, магазины и куча всяких развлечений. В общем всё для того, чтобы туристы чувствовали себя абсолютно комфортно. Пятизвёздочный отель назывался «Титаник». Почему именно «Титаник» никто объяснить не мог, даже служащие отеля, может из-за огромных размеров, а может потому что всё вокруг было выстроено из белого камня и напоминало знаменитый лайнер, который так бесславно закончил своё существование. Когда Петрищев собирал свой багаж, то прихватил самоучитель по английскому языку, ему хотелось пообщаться с какими-нибудь англичанами, немцами, на крайний случай с поляками, чтобы узнать как они живут и что думают о современной политике, но ожидания не оправдались— вокруг слышалась только русская речь, иногда с украинским говорком. Даже повара и служащие ресторана приветствовали гостей на их родном, смешно коверкая слова. Два первых дня они резвились как дети, опробовали все закрытые и открытые бассейны, посетили хамам, оббежали все торговые лавки, попробовали все возможные коктейли и, конечно, из ресторана выходили под завязку. Через неделю Петрищев понял, что превращается в Винни Пуха и даже загрустил, а грусть его состояла в том, что вдруг он увидел девушку, на которой хотел жениться, совсем с другой стороны. Она не просто пробовала коктейли и напитки, она пила всё подряд, с превеликим удовольствием с утра до вечера. То же самое было и с рестораном. Петрищев не представлял, что можно съесть такое количество разной еды, а она это поглощала всё с огромным аппетитом, как будто в тот момент, когда они вернутся в Санкт-Петербург снова начнётся блокада. Сначала он подтрунивал над ней, потом начал ворчать— ну это просто какое-то убийство сразу после обильного завтрака замахнуть в баре пару рюмок сладкого ликёра, а потом прихватить с собой в номер несколько бутылок холодного пива. А ей море по колено, если всё включено, значит надо впитать в себя всё возможное, а худеть и наводить фигуру начнём на постных харчах в Питере.
«Да, промахнулся я с девушкой, не о такой мечтал. — размышлял Сергей, стоя в ванной перед зеркалом. Он рассматривал себя с разных сторон, потом высунул язык, и оттянул нижние веки. — И сам неважно выгляжу, превратился в бурдюк набитый турецкой жратвой».
Он услышал трель телефона и испугался— звонить из России могли лишь по очень серьёзному поводу, потому что роуминг дорогой, да и тревожить человека, находящегося в долгожданном отпуске да ещё и с девушкой, на это надо иметь веские причины.
— Аллё. — Петрищев даже не глянул кто трезвонит, а когда различил голос Шапошникова немного расслабился. — Ты по делу или как?
Поняв, что хочет от него товарищ даже обрадовался, есть причина развеяться и заняться делом. Свою подругу он нашёл где и ожидал— в баре у бассейна. Она сидела на высоком стуле в ярком бикини с запотевшим стаканом в руке и в компании какого-то качка. Они мило беседовали и увлечённая девушка даже не сразу заметила кавалера, который собственно и оплатил её райское путешествие. Но Петрищева это совсем не задело, он решил про себя, что надо доиграть эту бездарную пьесу до конца. Куда теперь деться от неё с подводной лодки под названием «Титаник». Он пресно чмокнул девушку в висок и предупредил, что отлучится до вечера. А она пусть не волнуется и ужинает без него. Через несколько минут Петрищев уже ехал на такси в сторону Аланьи.