а потом двинуть дальше. Рафик отправился опрашивать соседей, а Шапошников двинул в компанию «Цветущая сакура». Сергей уже был там, когда выяснял алиби Караваева и, казалось, что с этим всё предельно ясно, однако его преследовала мысль, что он упустил какие-то важные мелочи. Вообще такое романтическое название для производства IT технологий казалось странным и неуместным, но чёрт их знает, этих японцев, всё у них со скрытыми смыслами. Многоэтажное здание, где располагалась организация, находилось на шумной улице в деловом центре города. В фойе, помимо турникетов и солидных мужиков в пиджаках, Шапошников заметил видеокамеры. Он показал удостоверение одному из качков, и просил проводить его к начальнику службы охраны здания. В просторном кабинете, скрытый широким экраном монитора сидел мужчина. Шапошников оценил шикарные ботинки, которые торчали из-под стола, и в голове мелькнула мысль, что здешняя зарплата куда выше, чем жалование простого полицейского.
— Что угодно?
Коротко стриженая голова вынырнула из-за экрана и полицейский увидел перед собой подтянутого мужика с колючим взглядом. Шапошников представился и быстро выложил суть своего интереса:
— Я уже был здесь и беседовал с охранниками, однако хочу кое-что уточнить. Расскажите, как устроена система охраны?
— Вас интересует может ли человек зайти или выйти из здания незамеченным?
— Именно!
— Это практически невозможно, если только не перестрелять охрану. — мужик усмехнулся одними губами. — Каждый сотрудник имеет электронную карточку. В случае если такая карточка ещё не готова или утеряна охрана при входе забирает паспорт, и записывает в журнале в какое время сотрудник вошёл и в какое покинул рабочее место. И потом, на входе расположены видеокамеры, и мы в состоянии отследить любое передвижение.
— Сколько сотрудников находится в здании?
— Около двух тысяч человек.
— Как новичок попадает внутрь? Например пришёл устраиваться на работу или курьер, или водопроводчик, скорая помощь или пожарные?
— Хочу объяснить, что по инструкции пройти внутрь можно только по пропускам даже в экстренных случаях. Паспорт не обязателен. Тот, к кому направляется посетитель заранее выписывает пропуск. Экстренные службы контролирует служба охраны, то есть я непосредственно несу ответственность за все передвижения в здании.
— Мне пропуск никто не выписывал. — заметил полицейский.
— А вы и не проходили на охраняемую территорию. Мы находимся с вами на нижнем этаже, а все важные объекты расположены наверху.
— Пожарные выходы имеются?
— Всенепременно! Но они все заблокированы и открываются только в случае непосредственной угрозы— когда срабатывает противопожарная сигнализация.
— Я могу посмотреть по журналу передвижения Родиона Караваева ещё раз?
— Конечно. Мы можем даже сделать копии видео в те дни, когда вас это интересует.
— Буду премного благодарен.
Шапошников несколько минут просматривал журнал, а потом остановил палец на одной странице.
— В эти дни Караваева не было на службе? Это можно как-то объяснить?
— Это не в компетенции службы охраны. Дисциплиной сотрудников занимается непосредственное начальство.
— Ну так я смогу с ними поговорить?
— Одну минуту, я свяжусь с руководством и выпишу пропуск. Таков порядок.
Поговорив с начальством физиономия Шапошникова приобрела глубоко задумчивый вид. Приехав в Управление, он юркнул в кабинет и засел за компьютер. Он снова и снова просматривал видео с камер наблюдения в те дни, когда происходили убийства, но ничего подозрительного обнаружить не мог. Утром Караваев появлялся на службе, а после обеда покидал рабочее место— когда раньше, когда позже, но это не имело значения, потому что все убийства происходили в первой половине дня. Он опять пришёл к выводу, что они напрасно теряют время с этим Родионом. Лишь один момент смущал полицейского: в тот день, когда во Франции был убит Троепольский сотрудник Караваев не находился на рабочем месте. Он отсутствовал три дня по личному заявлению в связи с тем, что после смерти матери исполнилось девять дней и необходимо было организовать поминки. Начальство чутко отнеслось к просьбе отличного сотрудника и препятствий не чинило, тем более, что на жёстком расписании рабочего дня руководители не настаивали. Иногда программисты работали сутками, иногда находились в творческом отпуске. Глаза Шапошникова устали от напряжения и он подумал, что свежий взгляд Рафика увидит то, что он упускает. Сергей достал из кармна сотовый и набрал товарища:
— Ты ещё по соседям? — услышав утвердительный ответ продолжил. — Выясни, Караваев отмечал поминки матери на девять дней? Я потом всё объясню, ты только спроси.
Рафик оставил машину в тени на уже знакомой улице. Дом Караваева находился в частном секторе и полицейский прикидывал с какого объекта начать. Прикидывал недолго и прямиком направился к крыльцу напротив дома Родиона и не ошибся. Дверь открыла пожилая женщина с пронзительно голубыми глазами. Полицейский нацепил на себя мину милейшего и добрейшего охранника порядка.
— Добрый день. Мы могли бы поговорить о ваших соседях Караваевых?
— А что такое? — женщина встревожилась.
— Я из полиции. Как я могу к вам обращаться?
— Елена. Елена Валентиновна. — женщина заправила выбившуюся прядь волос под платок и посторонилась, пропуская гостя в дом. — Проходите на кухню. Я чай поставлю. — она поставила чашки, включила чайник и водрузила на стол корзинку со свежими булочками. — Угощайтесь. Вот только что из печи. Так что вы хотите узнать о Караваевых, и какие проблемы с ними?
— Никаких проблем, просто Родион проходит свидетелем по одному делу. Хотелось бы узнать какая это семья. Выпивают? Сабантуи устраивают? Дебоширят?
— Ой, да что вы. Это семья очень интеллигентная. Я проживаю одна, дед мой помер, дети живут самостоятельно, так вот я с ними сдружилась последние несколько лет. У меня корова, так я им молоко через день носила. — Елена Валентиновна разлила чай и подвинула ближе к Рафаэлю корзинку с выпечкой.
— А сейчас что? Молоко не пьют?
— Да кому там пить? Один Родя остался. Год назад сестру схоронил, а недавно и мать умерла. Милейшие были дамы.
— Они втроём жили? — полицейский махнул рукой, указывая на дом напротив.
— Я особенно не вникала в отношения этой семьи, но знаю, что ни у Роди, ни у его сестры Лидочки личная жизнь не сложилась. Сын всегда проживал вместе с матерью, с девушками гулял, в гости приглашал, но так и не женился. Лида замужем была, но развелась и вернулась в родительский дом. Детей у неё не случилось. Это наверное и хорошо.
— Почему? — Рафик надкусил воздушную булочку и на секунду его мысли заняли вкусовые рецепторы, которые сообщили об аромате ванили и взбитом креме внутри. Откуда-то издалека до него донёсся голос хозяйки.
— А кто бы сейчас воспитывал ребёнка? Вскоре после развода Лидия занемогла. Врачи поставили страшный диагноз рак. Они до последней минуты боролись с недугом, надеялись, что произойдёт чудо и болезнь уйдёт, но этого не произошло. Лидия сопротивлялась из всех сил. Родя на Алтай её возил к какому-то травнику, приглашал всяких шаманок, потом в Германии клинику нашёл, но за месяц до кончины сестра совсем слегла и уже не выходила из дома. Вы же знаете, какая чрезвычайно сильная психологическая связь между двойняшками. Вскоре после смерти дочери слегла и мать. Родиону досталось за это время, он потерял сразу двоих близких людей. Целый год он ухаживал за матерью. Вы представьте себе— молодой мужчина меняет памперсы, моет в ванной, готовит и кормит с ложки больную женщину. Иногда меня просил просидеть пока на службе находился. А так специально работу на дом брал, чтобы рядом находиться.
— Брат с сестрой были близки?
— Куда уж ближе! Они двойняшки. Похожи друг на друга очень. Только что один парень, другая девка. Даже родинки на лице на одном и том же месте. Фамилии разные— Лидия хоть и развелась, но фамилию мужа оставила. Мы её и похоронили не как Караваеву, а как по паспорту— Василевская.
— А сейчас к Караваеву приходят друзья, женщины?
— Ой, после смерти матери, он совсем одичал. Огородом не занимается, трава вырасла, свет в окнах загораживает. Остались у него работа и птицы. Он порой меня просит за ними поухаживать, когда уезжает в командировки. А мне нравятся особенно канарейки. Такое благодушие от их чириканья.
— Часто он отсутствует? Когда он обращался к вам в последний раз?
— Бывает, но не часто. — женщина задумалась. — Последний раз он пришёл вечером, сказал что отлучится по делам на несколько дней то ли в Нижний Новгород, то ли в Екатеринбург. Как раз после смерти матери на девятый день. Я его ещё укорила, что надо бы поминки справить, соседей позвать, а он странно так ответил, мол память дни не считает, как можно самых близких забыть. Ну а я что, моё дело маленькое, три дня канареек слушала, носки внукам вязала в караваевском дворе.
Рафик прихлебнул чай и причмокнул языком:
— Ваши булочки верх совершенства!
Они заговорили на разные темы, полицейский несколько раз возвращал беседу к семье Караваевых, но больше полезной информации не добыл. На всякий случай он заглянул ещё несколько соседних домов, но ничего интересного так же не узнал. Рафик направился в Управление, но по дороге передумал и повернул в другую сторону. Его догадка казалась нереальной и дикой, но он всё-таки решил её проверить. Через два часа он ворвался в кабинет триумфатором и, увидев хмурого Шапошникова, воскликнул:
— Серёга, не грусти, сейчас подниму тебе настроение! — Рафик бросил папку на стол и уселся на стул напротив товарища. — Пока не знаю, что это нам даёт, но слушай. У Караваева была сестра двойняшка. Соседка говорит, что они как две капли похожи друг на друга. Так вот: чуть больше года тому назад в Консульство Германии поступили документы от гражданки Василевской Лидии на получение общеевропейской визы, а через пять дней посольство этой страны, проверив бумаги, выдало заграничный паспорт с вклеенной Шенгенской визой действующей в течение трёх лет. Вроде ничего удивительного кроме одного— документы поступили за три дня до смерти Василевской. Через пять дней пакет готовых документов с курьером был доставлен по адресу, указанному в накладной, а именно по адресу проживания Караваева.