— Нет, хуже, Ханна, — сказала девушка сама себе. — Теперь он считает тебя настоящей дурой!
Ее стремление избежать столкновений с ним потерпело крах на следующее же утро, когда оказалось, что им предстоит сидеть рядом за завтраком. Ладно, по крайней мере, не придется смотреть этому типу в лицо!
Ханна ела молча, позволяя остальным постояльцам поддерживать вежливый разговор. Она хотела одного: побыстрее поесть и уйти отсюда.
Напротив девушки сидела женщина средних лет, которая предпочла проигнорировать приветствие, что показалось Ханне плохим признаком. Она надеялась, эта женщина будет вести разговор. Ее соседка была одета в заляпанную краской майку с таким же шарфиком, который больше походил на потертый коврик. Ханна предполагала, что на джинсах будут такие же пятна. Интересно, кто она такая? Наверное, художница.
Сама Ханна познакомилась с Джоан в чате. Тогда, почти сразу после увольнения, девушка была в депрессии, и ей просто необходимо было кому-нибудь излить душу.
Их знакомство переросло в дружбу по Интернету, которая, в конечном счете, и помогла Ханне выиграть эту поездку. Честно говоря, девушка сомневалась, можно ли назвать это выигрышем. По ее мнению, решение Джоан больше похоже на благодеяние. Но разве можно отказаться от бесплатного двухнедельного отдыха на одном из самых красивых озер Оклахомы?
Ханна с сожалением вздохнула. Если бы только Роут Джеррик отправился отдыхать куда-нибудь в другое место, все было бы просто идеально. А ведь он мог себе позволить любой курорт мира, сердито подумала она. Ханна потянулась к кофейнику в тот же самый момент, что и Роут. Их руки соприкоснулись. По телу девушки словно пробежал электрический ток.
— Извините, — пробормотала она, отводя руку.
— Ничего страшного. — Он поднял кофейник и наполнил чашку девушки. — Сливок?
Ханна не могла ответить. Как же от него приятно пахло… сандаловым деревом и кожей.
— Сливок? — переспросил мужчина.
— Нет, — ответила девушка резче, чем было нужно.
Художница и Джоан удивленно посмотрели на нее. Ханна прочистила горло и вымученно улыбнулась.
— Нет, спасибо, — поправилась она, не глядя на Роута.
— А я налью, — произнесла Джоан. — Я люблю, когда в кофе много сливок. Для меня и моих гостей только натуральные продукты, ничего обезжиренного, безвкусного.
С этими словами хозяйка взяла кусок ветчины и положила его на тарелку художницы.
— Я не ем жирную пишу, — сказала та, ее голос оказался низким и хриплым, почти мужским.
Джоан посмотрела на худую, суровую женщину:
— Мона, дорогая, я знаю. Но ты замечательная художница, и тебе это прощается. А мы все знакомы друг с другом? — спросила хозяйка, глядя на Ханну и Роута.
— Да, мы с Ханной уже успели познакомиться, — ответил мужчина.
На долю секунды Джоан изменилась в лице.
— Да, я припоминаю. А это Мона Натерли, наша частая гостья. Она живет у меня все лето и периодически заезжает в течение года. Мона, это Ханна Хадсон, моя хорошая подруга по Интернету. А это… Росс Джонсон.
— Роут Джеррик, — поправил мужчина и улыбнулся. — Приятно с вами познакомиться.
Ты что, любуешься его улыбкой, Ханна? — отругала себя девушка. Ты ведь обещала себе, что не будешь даже смотреть в его сторону! Она отвела взгляд.
— Кстати, Росс, — продолжала Джоан, ни капли не смутившись. — Вы передали шерифу мое сообщение?
— Он позвонил.
— Что? Он даже не был здесь?
— Ему срочно потребовалось выехать на вызов. Авария.
Джоан фыркнула:
— Что ж, ему же хуже.
— Он еще сказал что-то нелепое: извинялся за какую-то чарующую луну.
Хозяйка гостиницы взглянула на него.
— Как я и сказала, ему же хуже.
— Но что это значит? — попытался узнать Роут.
Ханна посмотрела на него, удивленная таким поворотом беседы.
— Если вы не против, то я не хотела бы распространяться на эту тему. Может быть, позже, когда я не буду в столь мрачном расположении духа.
Эта фраза удивила Ханну, и она посмотрела на Джоан.
— Так распорядилась судьба, — вздохнула хозяйка. — Я переживу. Уверена, вы хороший человек, мистер Джонсон.
— Моя фамилия Джеррик, но все равно — спасибо.
Ханна не знала, была ли сухость в голосе Роута вызвана тем, что Джоан постоянно коверкала его имя, или тем, что он просто остался недоволен ответом. Заметив, что снова думает об этом мужчине, девушка попыталась переключить свое внимание на хозяйку:
— А что случилось, Джоан?
Улыбка женщины стала еще печальней.
— Дорогая, мы с тобой обязательно поговорим. Обо всем на свете. Но сейчас извини меня. Я только надеюсь, что судьба знает, что делает. А теперь, прошу вас, завтракайте. Вместе с пустым желудком приходит и плохое настроение, именно поэтому в моей гостинице пустым желудкам не место.
— Но…
— Ешь, дорогая, — отрезала Джоан и посмотрела на художницу. — Мона, как тебе овсянка?
— Замечательно.
— Вы рисуете пейзажи? — спросила Ханна, решив, что такая загорелая женщина должна проводить много времени на природе.
— Я рисую мысли, раздумья, намеки, — ответила та. Она закрыла глаза и, казалось, прислушалась к любимой мелодии. — В эти особенные дни, когда возносится моя муза, я изображаю сырое, чистейшее обожание.
— Да, — сказала Джоан. — Да, это она и делает. Лучше всех.
— О… — Ханне хотелось спросить очень многое, например, как можно изобразить «намек» и почему возносится ее муза, но девушка решила помолчать. Она взяла вилку. На тарелке стопкой лежали блины. Что ж, подумала Ханна, дома придется сесть на диету. — Завтрак очень вкусный, — сказала девушка, но потом вспомнила, что решила молчать.
Да не вини ты себя так. Подумаешь, похвалила кулинарные старания.
— Спасибо, дорогая.
Ханна откусила кусочек. И почему от Роута Джеррика так удивительно пахло? И почему его локоть касался ее руки?
— Я люблю готовить блины. Все мои гости их очень любят. Как и яичницы. Особенно с пряностями «а-ля Питерсон», глазунью. — Произнеся слово «глазунью», женщина для усиления эффекта взмахнула руками. Ханна от неожиданности подпрыгнула на месте. К сожалению, в это время у нее в руках была чашка, и в результате кофе оказался в тарелке мужчины.
— О, черт! Извините. — Она поставила кружку и протянула Роуту свою тарелку. — Возьмите, я не голодна.
— Не нужно.
— Я настаиваю. — Девушка резко вскочила со стула. Роут едва успел его вовремя подхватить. — Что-то мне нехорошо.
— Боже мой! — Джоан неловко поднялась. — Ты заболела?
— Нет. Просто… Садись, Джоан. Я… у меня просто болит голова. Приму аспирин и немного полежу. И все будет хорошо.
— Ты уверена? — Хозяйка выглядела взволнованной. — Не сглазила ли я тебя?
Ханна умудрилась улыбнуться.
— Ты здесь ни при чем. Пожалуйста, продолжайте завтракать.
— Ну… — Джоан неохотно села.
И тут Ханна запоздало заметила, что Роут тоже встал. Раньше она никогда не видела его в джинсах. Он выглядел великолепно и… был очень серьезным. Его так взволновала головная боль Ханны?
— Садитесь, — произнесла девушка, ругая себя за то, что вновь нарушила свое обещание и посмотрела на него. — Съешьте мою порцию.
Роут ничего не ответил, казалось, он даже не смотрел на девушку. Ханна была уверена, что мужчина сомневался, на самом ли деле у нее болела голова. Но это его не касалось.
— Прошу прощения, — сказала девушка и вышла из столовой.
Часом позже Ханна наконец решилась покинуть свою комнату. Разумеется, завтрак давно закончен и Роут занимается тем, зачем приехал сюда: катается на лодке, рыбачит… Девушка вышла на балкон и глубоко вздохнула. День обещал быть теплым.
Стук в дверь спугнул ее хорошее настроение. Это, должно быть, Роут Джеррик. Закрыв глаза, Ханна снова вздохнула.
— Кто там?
— Как вы?
Девушка хотела сказать, что она в депрессии и это из-за него, но сдержалась.
— Если вы имеете в виду головную боль, то я в полном порядке.
— Можно войти?
Ханна не хотела оставаться с ним наедине, особенно в своей спальне, и солгала:
— Я не одета.
Эта фраза напомнила девушке эпизод в ванной. Нужно было придумать что-нибудь получше… Например, «Из-за вас все это время я плакала!».
— А мы не могли бы заняться этим по одну сторону двери?
— Чем именно? — поинтересовалась Ханна.
— Разговором.
— К чему вам это?
— Я не займу у вас много времени. Прошу, откройте дверь.
Ханна поняла, что вела себя по-детски. Разве взрослая женщина прячется за закрытыми дверями?
— Одну минуту!
Она припудрила носик и щеки и пригладила кудри.
— Заходите! — Ханна открыла дверь с твёрдым намерением вести себя сдержанно и спокойно. Но, к сожалению, его красивое лицо снова взволновало ее.
— Спасибо, — произнес мужчина. Девушка гордо подняла подбородок.
— В чем дело?
— Джоан разогревает ваш завтрак.
— Я же просила вас, его съесть.
— Кофе ничуть не повредил моим блинчикам.
— Как знаете. — Ханна отвернулась и направилась к двери на балкон. От Джеррика слишком хорошо пахло. — Спасибо за информацию, я просто умирала от любопытства.
Роут помолчал.
— Я думал, мы составим расписание для ванной.
Девушка стиснула зубы. Ей придется сделать это сейчас, чтобы избежать повторения вчерашнего инцидента. Не отворачиваясь от двери, Ханна произнесла:
— Скажем, первую половину часа ванная в вашем распоряжении, вторые полчаса — мои. В любое время дня и ночи. Таким образом, мы больше не будем сталкиваться.
— Звучит неплохо.
Ханна была вполне удовлетворена его ответом.
— Прекрасно. А теперь уходите.
— Послушайте, мисс Хадсон, я не знаю, каким образом ваши проблемы связаны со мной, но уверяю, я не больше вас мечтаю о совместном времяпрепровождении.
— Отлично, — после паузы ответила девушка. — Я рада, что это взаимно.
— А теперь, когда мы все выяснили, желаю вам хорошо отдохнуть.