еческим меркам, оставались хорошими и талантливыми. Она со всей страстью молодой души пела, танцевала, била по сцене каблуками в массовках, влюблялась и разлюбливала. Артистический труд репетиций человеку со стороны тоже кажется забавой, поэтому Люсю многие принимали за Попрыгунью Стрекозу, которая не задумывается о зиме (кстати, до неприятного жестока мораль этой басни Крылова). Но много ли найдется молодых людей, которые серьезно задумываются о будущем в восемнадцать лет, просчитывают варианты своего материального благополучия или благоразумной семейной жизни?..
Восемнадцатилетняя голубоглазая Люся могла бы, будь она практичным человеком, очаровать и выйти замуж за известного режиссера или крупного чиновника, как и поступали некоторые ее сверстницы, даже не имевшие ее неотразимых женских чар.
Она же на втором курсе выскочили замуж за четверокурсника Юрия Алексеева-Месхиева, сына провинциальной актрисы. Вскоре они расстались, и вновь Люся решается на "нерасчетливый брак" - с малоизвестным писателем Борисом Войтеховым. Он тоже длился недолго и распался в начале Отечественной войны.
Главным для Люси все годы учебы оставалось - стать настоящим профессиональным артистом. Ее труд заметили, и еще студенткой она была зачислена в труппу Вахтанговского театра. Одновременно ей сопутствовала удача и в кинематографе. Уже в 1938 году Люся сыграла свою первую роль пионервожатую Валю в фильме "Молодые капитаны". Год спустя ей предложили попробовать себя на роль Шуры Мурашовой в фильме "Сердца четырех" (фильм вышел на экраны уже после войны), а в 1940 году она сыграла Симочку Воронову в кинокомедии "Антон Иванович сердится".
"Помню, что Б. Е. Захава, ректор училища, справедливо возражал против съемок, но тут опять вступился Р. Н. Симонов (он почему-то у меня ассоциируется с отцом-оленем Бэмби -этот большой гордый олень с мерцающими глазами, появляется в мультфильме "Бэмби" режиссера Диснея только в экстремальные моменты жизни молодого олененка-сына). Он сказал: "Целиковская должна сниматься в кино, у нее есть для этого данные".
НАЧАЛО ВОЙНЫ
"Война застала меня на съемках фильма "Антон Иванович сердится" в Ленинграде. Помню затемненный город, суровые, сосредоточенные лица, почти незамолкающие звуки сирен. Тревога! Поминутно приходилось прерывать съемку (фильм уже подходил к концу). Было начало августа. Я должна была сдавать последние экзамены в Щукинском училище. Поездки в Ленинград и обратно в Москву становились все труднее и труднее. Наконец, после очередных слез, я отпросилась у режиссера фильма А. В. Ивановского и поехала из Ленинграда в Москву уже военным эшелоном, в теплушке, вместе с воинской частью. Это был один из последних эшелонов. Ехали долго - дней пять-шесть, с остановками. Ребята охотно делились со мной своим солдатским пайком, а я ночью потихоньку плакала о доме, о маме, об училище. И наконец-то Москва, дом, Театр имени Евг. Вахтангова, разбомбленный еще в июле, ровно через месяц после нападения гитлеровцев.
Вспоминаю всю эту ночь как бы в красном свете - бомба попала в мой театр. Большинство из нас находились в это время в бомбоубежище под нашей столовой. Бомба упала в 2 часа 10 минут ночи. Помню, что сильно ударило, сразу погас свет, и сразу тишина, потом плач детей, какие-то крики, и через проем пробитой стены вдруг свет карманного фонарика. Стали приносить раненых - тех, кто дежурил на крыше и в вестибюле театра. А мы, студенты, прошедшие до этого
ускоренный курс первой медицинской помощи, растерялись. Что делать? Как помочь, когда из головы фонтаном бьет кровь? Это чувство я не забуду никогда. К счастью, быстро подоспела врачебная помощь.
Когда наступил рассвет, мы узнали, что погибли наши товарищи, дежурившие наверху, и в их числе замечательный актер и один из основателей театра Василий Васильевич Куза.
Театр еще дымился, ветер далеко уносил клочки бумаг, афиш, фотографий...
Мы стояли около пепелища ошеломленные, потрясенные, впервые столкнувшись с войной так близко.
По решению правительства Театр имени Евг. Вахтангова был отправлен в эвакуацию в Омск. Меня, еще не получившую диплом, зачислили в труппу театра, и я поехала вместе с коллективом театра в Сибирь.
Уезжали мы из Москвы 14 октября 1941 года. На сколько? Верили, что на несколько недель, месяцев, ну, может быть, на год. Но война распорядилась иначе..."
К концу первого года войны на экраны страны вышла кинокомедия "Антон Иванович сердится" (между прочим, один из первых советских фильмов, реабилитировавший в лице Антона Ивановича дореволюционную интеллигенцию). Особенно фильм пришелся по вкусу фронтовикам, которые по горло были сыты "окопной правдой" и хотели видеть на экране не взрывы мин и пулеметные очереди, а счастливых девчонок, чтобы потом перед сном в сырой землянке мечтать: если бы не война, какая-нибудь красивая проказница, вроде Симочки Вороновой, могла бы полюбить меня.
Летчики, сражавшиеся с врагом в небесных просторах, встретив в Новосибирске одного из героев фильма "Антон Иванович сердится" Павла Кадочникова, признавались ему:
- Это самая военная картина. В ней показана наша мирная жизнь, музыка, любовь, ради которых мы и воюем.
Сюжет фильма прост, как и положено в комедии, рассчитанной на массового зрителя. Старый музыкант, энтузиаст и страстный поклонник классической музыки (что-то общее с В. В. Целиковским!) Антон Иванович возмущен увлечением дочери Симочки легкой музыкой и опереттой (а это уже Люся Целиковская!). Он настойчиво требует, чтобы дочь занималась только классической музыкой. В конце фильма старый музыкант убеждается, что все жанры искусства хороши, если воплощены творчески и талантливо.
Фильм пресса замалчивала. Чиновники были уверены, что солдатам нужны от кинематографа "ценные военно-учебные пособия", рекламировали малопригодную даже в учебных целях киноленту "Рукопашный бой". Похвалы идеологических работников сыпались и на посредственные героизированные фильмы: "Во имя родины", "Непобедимые", "Иван Никулин - русский матрос". Что ж, смотрели на фронте и это - какой-никакой, а все же отдых. Если не нравится, можно закрыть глаза и повспоминать милую довоенную жизнь. Но зато затаив дыхание все любовались на экране красивой девушкой Симочкой, которая не выступала с пламенными речами на партсобраниях, не надрывалась, выполняя в колхозе от восхода до заката непосильную мужицкую работу, а смеялась, танцевала, пела, влюблялась, Эта была та жизнь, о которой мечтал каждый и которую невозможно вытравить из нормального человека ни политзанятиями, ни партийными газетами, ни трудовыми пятилетками, ни даже войной. Люся Целиковская оказалась сильнее идеологии, на которую работали сотни тысяч чиновников и добровольных агитаторов, она побеждала в одиночку, потому что светилась жизнью, а от них веяло невыразимой скукой и ложью.
"В начале сороковых годов на экраны нашей страны,- вспоминает Александр Граве,- взошла новая звезда, не похожая на других,- Людмила Целиковская. Между собой могли соревноваться Тамара Макарова, Елена Кузьмина, Валентина Серова... Люся была вне конкурса, похожих на нее в кино не существовало. Она стала эталоном для подростков того времени, и в первую очередь посмотреть на нее бежали в кинотеатр девчонки, которым очень не хватало в те тяжелые годы человеческой теплоты и беззаботного веселья".
После выхода на экраны страны фильма "Антон Иванович сердится" за Целиковской утвердилось амплуа комедийно-лирической героини. В картинах "Сердца четырех", "Воздушный извозчик", "Близнецы", "Беспокойное хозяйство" она, конечно, с оговорками, тоже играла саму себя. Зритель привык к этой задорной девчонке и не представлял, что она может быть иной. Не представляли ее иной, к сожалению, и большинство кинорежиссеров.
Вместе с Вахтанговским театром в эвакуации в Омске Целиковская пробыла недолго. Режиссер Л. Трауберг правительственной телеграммой вызвал ее в Алма-Ату на съемки "Воздушного извозчика".
РАССКАЗЫВАЕТ ПАВЕЛ КАДОЧНИКОВ...
"В начале 1941 года режиссер Александр Викторович Ивановский начал снимать на "Ленфильме" комедию "Антон Иванович сердится". Мне была поручена одна из главных ролей - я играл молодого композитора Мухина, человека рассеянного, немного смешного и очень трогательного. Как на грех, в моего героя, склонного к легким жанрам, влюбилась профессорская дочь Симочка, в которой Антон Иванович - профессор консерватории, почитатель Баха и Бетховена, Глюка и Генделя - воспитывает любовь к классической музыке, ревниво оберегая ее от легкой музыки и джаза. Так возникал конфликт борьба сторонников серьезной и легкой музыки.
В картине было много забавных ситуаций. Вызывали улыбку чудак-профессор Антон Иванович (Н. Коновалов), злобствующий "композитор" Керосинов (его прекрасно сыграл Сергей Мартинсон), сочиняющий "физиологическую симфонию в четырех пароксизмах", которая в итоге оказывается не чем иным, как вариацией шуточной песенки "По улицам ходила большая крокодила"... Музыку к фильму писал композитор Дмитрий Кабалевский - он создал не только удивительно смешные опусы Керосинова, но и очаровательную музыку Мухина.
"Антон Иванович сердится" - жизнерадостная, веселая комедия. В ней звучала умная, хорошая мысль, выразившаяся в словах приснившегося Антону Ивановичу Баха: "Неважно, какой музыкальный жанр, а важно - талантлива музыка или нет, будь она серьезная или легкая". Эти слова говорил и мой герой Алеша Мухин - они как бы высвечивали его характер, помогали мне в работе.
Война для меня началась так же, как и для всех. Неожиданно, солнечным летним днем. Накануне мы снимали "Антона Ивановича", один из последних эпизодов. Потом, помнится, сразу отправились с женой в ТЮЗ, где были заняты в "Сказках Пушкина". Вернулись в тот вечер домой поздно. А утром решили позавтракать в Летнем саду. Утреннее солнышко предвещало чудный выходной. Но на душе было почему-то мрачно, и лица немногочисленных прохожих были какими-то неулыбчивыми, невоскресными. Казалось, даже трамваи как-то не так громыхают, и звоночки их глуше обычного. Вот тогда, еще