Мисс Тервиллингер покачала головой.
– Большинство из тех, что я могла бы испробовать, насторожат ее: она поймет, что я ее разыскиваю. Есть одно, которое помогло бы мне остаться в тени… но оно вряд ли не пробьется за ее маскировочные заклинания.
– Но попробовать же стоит? – спросила я. Тут зазвенел первый звонок, и класс начал наполняться учениками. Мисс Тервиллингер улыбнулась и выпрямилась.
– О, мисс Мельбурн, я и подумать не могла, что услышу от вас подобное предложение! Но вы правы. Мы поговорим об этом после обеда. Я хочу вам кое-что показать.
Тут антимагический нутряной инстинкт начал поднимать голову… а потом опустил обратно. Я как-то непроизвольно научилась его подавлять. Я сейчас слишком беспокоилась о других жертвах Вероники, чтобы обращать внимание на собственные страхи. С точки зрения алхимиков пользоваться магией дурно. С моей точки зрения оставлять невинных людей в опасности куда более дурно.
День прошел без критических ситуаций, требующих разбирательства. Когда я пришла к мисс Тервиллингер на факультатив, оказалось, что она уже собралась и поджидает меня.
– Производственная практика, – объявила она. – С этим нужно будет поработать у меня. – На лице ее отразилось сожаление. – Жаль, что нельзя заехать в «Спенсер».
Кофеин и магия не сочетаются – еще одна причина держаться подальше от всякой мистики. Я хотела было заметить, что раз я не буду применять магию, на меня этот запрет не распространяется. Но секунду спустя решила обойтись без кофе. Мисс Тервиллингер и без того придется иметь дело с ударившейся во все тяжкие кровожадной сестрой. Не надо еще и дразнить ее.
Когда мы пришли, кошки ожидали нас у двери. Это слегка пугало. Я никогда еще не видела их всех разом и теперь насчитала тринадцать штук. Наверное, это число было не случайным.
– Надо сперва покормить их, – сказала мисс Тервиллингер, пока кошки роились у ее ног. – Потом возьмемся за работу.
Я молча кивнула, решив, что план разумен. Если этих кошек не покормить немедленно, они же возьмутся за нас! И наши шансы будут невелики.
Как только кошки отвлеклись на еду, мы с мисс Тервиллингер прошли в ее в рабочий кабинет. Тут я мало что могла делать, разве только наблюдать. Магия часто требует, чтобы заклинание исполнялось единолично. Я помогала немного, но очень немного. Мне прежде доводилось пару разу видеть, как мисс Тервиллингер применяла быстрые заклинания, но за работой такого масштаба я ее не видела. Тут же, ясное дело, требовалось мастерство наивысшего уровня. У мисс Тервиллингер не было ничего, что связывало бы ее с Вероникой, ни волоска, ни фотографии. Заклинание требовало от ведьмы использовать мысленный образ разыскиваемого. Прочие компоненты, травы и масла, помогали усилить магию, но по большей части трудиться предстояло самой мисс Тервиллингер. Вид ее приготовлений пробудил во мне смешанные чувства. В первую очередь, конечно, боязнь. Но при этом я не могла оторвать глаз от того, как колдунья столь высокого уровня готовит заклинание.
Когда все было готово, мисс Тервиллингер произнесла магическую формулу, и я чуть не ахнула – такая сила затопила комнату. Я никогда не ощущала ничего подобного, и чуть не рухнула от высвободившейся мощи. Мисс Тервиллингер смотрела куда-то вверх. Через несколько долгих мгновений в воздухе возникла светящаяся точка. Она росла и росла, превращаясь в ровный мерцающий диск, эдакое зеркало. Я шагнула в сторону, в глубине души испугавшись, что диск продолжит расширяться и поглотит всю комнату. Но вскоре он перестал расти. Напряженное молчание окутало нас. Мисс Тервиллингер уставилась на сияющую поверхность диска. Минуту спустя овал начал съеживаться и съеживался, пока не исчез. Ведьма устало поникла и ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Ее бросило в пот, и я вручила ей заранее приготовленный апельсиновый сок.
– Вы что-нибудь увидели? – спросила я. Мне не было видно ничего, но вдруг увидеть открывшееся может только заклинатель?
Мисс Тервиллингер покачала головой.
– Нет. Заклинанию не удалось коснуться ее разума. Должно быть, ее защита оказалась слишком сильной.
– Значит, мы ничего не сможем сделать до следующего месяца.
У меня заныло под ложечкой. До этого момента я не осознавала, насколько надеялась, что заклинание сработает. Решение разных проблем составляло огромную часть моей жизни, и когда все варианты иссякли, меня охватило ощущение поражения.
– Вы с Адрианом предупредите остальных девушек, – сказала мисс Тервиллингер. Лицо ее постепенно начало оживать. – Это может, как минимум, задержать Веронику.
Я достала мобильник, взглянуть который час. Заклинание отняло больше времени, чем я думала.
– Боюсь, сегодня мы уже не успеем съездить в Лос-Анджелес и обратно. Завтра я прихвачу Адриана, и мы постараемся пройтись по всему списку.
Убедившись, что мисс Тервиллингер не упадет в обморок от магического перенапряжения, я собралась уходить. Но когда я уже направилась к двери, преподавательница остановила меня.
– Сидни!
Я оглянулась и почувствовала вдруг, что мне не по себе. Когда масса народу называет тебя исключительно прозвищами, обращение по имени обычно означает, что стряслось нечто серьезное.
– Что?
– Предупредить других – это хорошо, но не забывай беречься и сама. Продолжай изучать книгу. Учись защищать себя. И носи оберег.
Я прикоснулась к подвеске, спрятанной под рубашкой.
– Хорошо, мэм. Обязательно.
На обратном пути в школу на мобильный пришла обещанная эсэмэска от Маркуса, сообщавшая, что встреча состоится в ближайшей галерее игровых автоматов. Я знала это место и даже как-то раз бывала на соседствующей с ним площадке для мини-гольфа, так что могла добраться туда без проблем. Маркус ждал меня прямо за дверью, и, к счастью, вокруг не ошивалась Сабрина с пистолетом.
Я редко бывала в таких заведениях и, честно признаться, не понимала их. Они не совмещались со стилем обучения, принятым у моего отца. Для меня они были чрезмерной нагрузкой на органы чувств, к которой я не была готова. Пахло слегка подгоревшей пиццей. Между автоматами носились перевозбужденные дети и подростки. И повсюду все вспыхивало и пищало. Я поморщилась, решив, что папа, пожалуй, был прав, избегая таких заведений.
– Мы что, собираемся обсуждать тайную деятельность здесь? – недоверчиво уточнила я.
Маркус одарил меня улыбкой кинозвезды.
– Здесь за нами сложно шпионить. Кроме того, я сто лет не играл в скибол. Отличная игра.
– Я ее не знаю.
– Что? – Приятно было снова удивить его, пускай даже в таком тривиальном вопросе. – Ты много теряешь! Одолжи мне немного денег на жетоны, и я тебе покажу!
М-да, очевидно, работа беглого вождя ренегатов оплачивается неважно.
Маркус мгновенно отыскал столы со скиболом. Я купила пригоршню жетонов и вручила ему.
– На, держи.
Маркус немедленно опустил жетон в прорезь и бросил первый мяч. Тот упал мимо кольца. Маркус скривился.
– Ты времени не теряешь, – заметила я.
Маркус не отрывал взгляда от игры. Он сделал второй бросок и снова промазал.
– Это тактика выживания. Когда долго живешь в бегах… постоянно скрываешься… приходится использовать на полную катушку такие мгновения свободы. Ну, и те случаи, когда тебя похищают красивые девушки.
– Откуда ты знаешь, что мы свободны? Почему ты так уверен, что алхимики не следят за мной? – спросила я. Сама я была вполне уверена, что за мной не следят, но мне хотелось испытать Маркуса.
– Потому что они не вмешались тогда, при нашей первой встрече.
Он был прав. Я уперла руки в бока и попыталась проявить терпение.
– И долго ты собираешься играть? Когда мы сможем поговорить?
– Да прямо сейчас. – Следующий мяч попал в кольцо, дающее десять очков, и Маркус радостно завопил. – Я могу говорить и бросать. Спрашивай. Я выдам тебе все шокирующие тайны, какие сумею.
– Меня нелегко шокировать. – Однако упускать случай я не собиралась. Я огляделась. Маркус был прав, никто не смог бы подслушать нас среди этого шума. Мы и сами-то едва слышали друг друга, если уж на то пошло. – За что тебя выгнали из алхимиков?
– Меня не выгоняли. Я ушел. – Раунд закончился, и Маркус бросил следующий жетон. – Из-за одной девушки-моройки.
Я застыла, не веря собственным ушам. Маркус Финч затеял свой великий мятеж из-за связи с моройкой? Это слишком уж тесно перекликалось с моей ситуацией. Не дождавшись отклика, Маркус обернулся и увидел выражение моего лица.
– Ой, нет, ничего такого! – сказал он, угадав, о чем я думаю. – Эту черту даже я не перейду.
– Конечно, нет, – согласилась я, надеясь, что сумела скрыть волнение. – Кто ж ее переступит.
Маркус вновь принялся за игру.
– Мы были друзьями. Меня отправили в Афины, а она жила там вместе с сестрой.
Его слова тут же отвлекли меня от главной темы.
– Афины? Ты был в Афинах? Эх, вот бы меня туда отправили! А мне вместо этого дали назначение в Санкт-Петербург, но я надеюсь, что когда-нибудь все-таки еще пошлют в Грецию. Или даже в Италию! – Меня прямо-таки несло, но Маркус, похоже, не обратил на это внимания.
– А чем тебя не устраивает Санкт-Петербург? Ну, кроме того, что там полно стригоев.
– Да тем, что он не Афины и не Рим. Мой отец специально попросил, чтобы меня не отправляли ни туда ни туда. Считает, что там я буду слишком сильно отвлекаться.
Маркус снова остановился и внимательно взглянул на меня. Во взгляде мелькнуло сочувствие, как будто перед глазами у него разыгралась вся моя история и фамильная драма. Мне не хотелось, чтобы он меня жалел, и я уже была не рада, что вообще затронула эту тему. Я кашлянула.
– Ну так расскажи про эту девушку в Афинах.
Маркус понял намек.
– Как я уже сказал, мы были друзьями. Она такая клевая. Смешила меня до упаду. Мы привыкли постоянно быть вместе, но ты же знаешь, на это типа косо смотрят.
Я чуть не рассмеялась. Типа? Алхимикам на задании разрешалось взаимодействовать с мороями лишь тогда, когда это было абсолютно необходимо для дела, или когда нужно было остановить стригоя, или спрятать труп. Мой случай был уникальным, поскольку задание требовало общаться с Джилл ежедневно.