— Если ты хочешь, чтобы я встала перед тобой на колени, я это сделаю, — в отчаянии бросила она, — но, прошу тебя, не увози меня отсюда. Здесь мой дом.
— У тебя будет новый дом, — сказал Topp.
— Развалина? — Мэллори надрывно рассмеялась. — Не представляю, как я буду там жить.
В ответ Topp лишь пожал плечами.
— То, каким будет наш дом, зависит только от нас самих.
Мэллори похолодела. Она стояла перед камином, но не могла согреться. Немного успокоившись, она подняла голову и посмотрела на мужа своими выразительными карими глазами.
— Ты это делаешь, чтобы меня наказать, не так ли?
В его глазах что-то промелькнуло.
— Зачем мне тебя наказывать, Мэллори?
— Ты прекрасно знаешь зачем.
— Что? Неужели ты думаешь, что я все продал и переезжаю в полуразрушенный замок только потому, что моя жена не выносит, когда я к ней прикасаюсь? — грубо бросил он. — Ты не настолько много для меня значишь, Мэллори.
Она поморщилась.
— Тогда к чему все эти хлопоты с переездом?
— Я так хочу, — ответил он. — Кинсейлли теперь мой. — В его голосе появилось что-то, чего она не слышала раньше. Какое-то душевное тепло. — Впрочем, я не заставляю тебя ехать со мной, — добавил он. — Если хочешь остаться в Эллсборо, оставайся. Это твой выбор. Но дом уже продан, и мы должны покинуть его в течение месяца, так что тебе придется подыскивать себе другое жилье.
И двести пятьдесят тысяч долларов. Topp этого не говорил, но молчаливый намек повис в воздухе. Где ей взять такие деньги?
Мэллори усталым жестом откинула с лица волосы. Обвинять Стива легко, но часть ответственности лежит и на ней. Именно она убедила Торра вложить деньги в проект Стива, который планировал отреставрировать несколько старых зданий у реки.
Она была так увлечена этим проектом. Для нее это стало бы новым этапом в карьере и прекрасной возможностью для творческого роста. Стив должен был заниматься внешней отделкой, она — внутренней. Вместе они были бы отличной командой. Чтобы стать партнером Стива, она без малейших колебаний заложила свой дом и свою фирму и пустила все средства на его проект. Стив настоял на том, чтобы все было на законных основаниях, поэтому, когда он сбежал с деньгами инвесторов, ответственность полностью легла на нее.
В отличие от остальных инвесторов Topp не стал требовать назад свои деньги.
— Я сам виноват, — сказал он Мэллори. — Мне следовало все тщательно перепроверить.
Но другие кредиторы оказались не такими понимающими, и до свадьбы с Торром ее жизнь была настоящим адом.
Четверть миллиона долларов. В отличие от Торра для нее это было огромной суммой, и она сомневалась, что смогла бы когда-либо вернуть такой долг.
Мэллори закусила губу. Не только деньги привязывали ее к Торру. Ее дом был заложен, а без работы она не могла себе позволить аренду нового жилья. Какое-то время она пожила бы у друзей, но это не могло продолжаться долго. Сестра предложила переехать к ней, но в ее доме было запрещено держать животных.
— Почему бы тебе не вернуть Чарли в приют? — предложила она Мэллори. — Там ему найдут новый дом.
Но Мэллори не могла так поступить с Чарли. Его любовь и преданность — это все, что у нее осталось.
Поэтому единственным выходом для нее был брак с Торром.
И по-прежнему оставался.
Он наблюдал за ней.
— Пора решать, чего ты хочешь, Мэллори, и на что готова ради этого пойти. Если не хочешь ехать в Кинсейлли, прекрасно. Отправляйся к сестре, ищи работу и начинай возвращать деньги, которые украл твой партнер.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу взять Чарли к сестре.
— В таком случае я возьму его с собой в Кинсейлли.
Мэллори побледнела.
— Ты не посмеешь отнять у меня Чарли! Это шантаж!
— Это не шантаж! — Topp сделал нетерпеливый жест. — Я просто говорю все как есть. Выбор остается за тобой. Либо ты остаешься здесь одна, либо едешь в Кинсейлли со мной и Чарли. Мы сможем все начать сначала, — сказал он. — Нам обоим это нужно.
Мэллори не могла расстаться с Чарли. У нее не было выбора. Она оказалась в безвыходном положении, и Topp прекрасно это знал.
— Хорошо, — тяжело вздохнула она. — Я поеду с тобой.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Казалось, этой ухабистой дороге не будет конца и края. Хлесткие струи дождя неистово бились о лобовое стекло машины, и «дворники» едва с ними справлялись.
Они ехали уже одиннадцать часов, причем последние несколько в полной темноте. Вокруг не было ничего, что хотя бы намекало на присутствие человека. Мэллори так устала, что не сразу заметила, когда они наконец остановились.
Всматриваясь в пелену дождя, Мэллори смогла разглядеть лишь массивные каменные ворота.
— Добро пожаловать в Кинсейлли, — громко произнес Topp, чтобы она услышала его в шуме ветра и дождя.
Мэллори не ответила. Ее рука потянулась к бриллиантовой подвеске, и она крепко зажмурилась, убеждая себя, что это всего лишь ночной кошмар, от которого она пробудится ярким солнечным утром в нежных объятиях Стива.
Но все же она заставила себя открыть глаза и посмотреть в лицо реальности. Дождь по-прежнему стучал в лобовое стекло, ветер по-прежнему завывал. Темнота и пустота окружали их на протяжении двадцати миль после того, как они проехали последнюю деревню. И вместо Стива рядом с ней находился всего лишь Topp, который был угрюм и молчалив всю дорогу.
У ее ног Чарли пошевелился и заскулил. Машина была забита до отказа, поэтому ему пришлось ехать на полу. Мэллори потрепала его по голове, не зная, ободряет ли пса или сама ищет у него поддержки.
Заглушив мотор, ее муж достал из бардачка фонарь.
— Сначала я покажу тебе дом, затем мы отнесем вещи.
Мэллори не могла пошевелиться. Словно пригвожденная к сиденью усталостью и страхом, она теребила подвеску. Но счастливый красочный мир, в котором она жила со Стивом, полностью исчез. Остались только темнота, холод и одиночество.
И Topp.
Ее муж. Чужак.
Он выключил фары, и все вокруг погрузилось в кромешную тьму. Мэллори была не в силах сдержать испуганный возглас, прежде чем Topp зажег фонарь.
— Пойдем, — сказал он, но Мэллори не шелохнулась. — Или ты хочешь просидеть здесь всю ночь?
Нет, она не хотела этого, но и выходить в темноту тоже не собиралась. Все же, немного помедлив, она потянулась к ручке дверцы. Ей не помешает принять горячую ванну, выпить чего-нибудь крепкого и выспаться, чтобы снять напряжение после утомительного путешествия.
Ветер был таким сильным, что она с трудом открыла дверцу. Чарли тут же выскочил наружу и забегал кругами, не обращая внимания на холод и сырость.
Мэллори могла только позавидовать подобной неприхотливости. Ветер трепал ей волосы, дождь хлестал по щекам и застилал глаза, пока она брела вслед за Торром. Когда он остановился у двери, она содрогнулась и подняла воротник куртки.
— Только не говори, что потерял ключ и нам придется возвращаться домой, — громко произнесла она, не зная, шутит или хочет, чтобы это было правдой.
Все же это шутка, решила Мэллори. Она бы не хотела провести еще одиннадцать часов в машине даже ради того, чтобы вернуться в цивилизацию.
Взявшись за массивную ручку, Topp надавил на дверь плечом, и она приоткрылась со скрипом, который составил бы конкуренцию звуковым эффектам из фильма ужасов.
— Это наш новый дом, — сардонически усмехнулся Topp. — Никаких ключей не нужно.
Очутившись внутри, Мэллори поняла, почему прежние хозяева замка так пренебрегали безопасностью. Впрочем, «внутри» — громко сказано, мрачно подумала она, когда Topp осветил фонарем похожий на пещеру холл.
Этот дом мог бы стать подходящим интерьером для фильма ужасов. В щелях между плитами на полу росли сорняки. Судя по ледяной воде, которая продолжала течь ей за шиворот, крыши тут не было. Зачем нужны ключи, если здесь нечего брать?
Взгляд Мэллори следовал за лучом фонаря. Она смогла разглядеть зияющие дыры между стропилами, массивный камин, полный сажи, обветшалую лестницу, птичьи гнезда в укромных уголках и щелях, груды обломков непонятного происхождения и, наконец, старинные доспехи в углу, покрытые паутиной. Для полной картины не хватало только стаи летучих мышей.
Мэллори казалось, что с ней вот-вот случится истерика. Она очень устала и замерзла, а этот дом оказался даже хуже, чем она ожидала. Она не знала, плакать ей или смеяться.
Но после предательства Стива она ни разу не плакала, и сейчас не время начинать.
— Здесь очень уютно, — съязвила она, закутываясь в куртку, чтобы защититься от нового порыва ветра и дождя.
— Рад, что тебе нравится. — К своему удивлению, Мэллори услышала в его голосе веселье. В темноте она не видела его лица, но, похоже, он оценил ее сарказм. Должно быть, ему доставляло удовольствие наблюдать за ее страданиями.
— Кухня в лучшем состоянии, — пообещал он.
Мэллори вздохнула.
— Не могу дождаться, когда увижу ее.
— Она там. — Topp отворил дверь в дальнем углу холла, и Мэллори, позвав Чарли, проследовала за мужем по сырому коридору с низким сводчатым потолком и многочисленными поворотами и ступеньками, на которых она постоянно спотыкалась. В отличие от нее Topp шагал уверенно, лишь изредка наклоняя голову там, где потолок понижался.
Сердце Мэллори бешено колотилось, и она завидовала Чарли, у которого отсутствовало воображение. Когда Topp остановился возле развилки, она переступила через свою гордость и вцепилась в рукав его куртки.
Topp посмотрел на нее.
— Что, испугалась?
— А ты как думаешь! — отрезала она. — Я оказалась в полуразрушенном замке в кромешной темноте, вдали от цивилизации. Не удивлюсь, если мы направляемся в темницу.
— Нет, она в другой стороне, — насмешливо произнес Topp, но, к тайному облегчению Мэллори, взял ее за руку. — Мы уже почти пришли. Когда не знаешь, куда идти, путь кажется длиннее.
Его хватка была теплой, твердой и, как ни странно, надежной. Мэллори сразу же почувствовала себя лучше.