Она побледнела.
– Он сказал это?
Зафир кивнул.
– Я хотел удостовериться, что у него больше нет других фотографий, а те, которые просочились в прессу, были уничтожены. Они больше никогда не всплывут. Ты могла бы все рассказать мне, Кэт. – Его тон был почти озадаченным. – Разве я был таким уж чудовищем?
Ее сердце сжалось.
– Нет, конечно нет. Я не говорила, потому что мне было стыдно. Ты не был чудовищем, но ты не терпел глупцов. А я чувствовала себя последней дурой, потому что позволила себе попасть в такую ситуацию. Я так часто хотела сказать тебе, но в последнюю секунду не могла… Я не хотела, чтобы ты знал. Даже сейчас.
Зафир стиснул зубы.
– Нет, ты предпочла бы выйти за меня замуж, чтобы он высосал все деньги из нас обоих.
Кэт похолодела. Это было доказательством того, что между ними ничего не изменилось. Она по-прежнему была в опале.
Она вскинула подбородок и сказала так холодно, как только могла, скрывая жестокую боль:
– Это не входило в мои намерения, Зафир.
Он выругался и снова провел рукой по волосам. – Прости… ты этого не заслужила…
Но Кэт проигнорировала это извинение.
– Даже если бы ты знал правду, это ничего не изменило бы. Я все равно была неподходящей парой для тебя. Я лишилась твоего доверия, и я знаю это.
Его губы сжались. Ей стало еще больнее оттого, что он не возразил ей. И она смотрела на него и видела, как он отдаляется от нее, становится холодным и непроницаемым.
– Ты не обязана выходить к гостям сегодня вечером, если не хочешь. Я знаю, что это пугает тебя, несмотря на все, что ты до этого говорила. Я нанял тебя и вывел снова на первые полосы мировой прессы, и из-за наших отношений твоя карьера и репутация были загублены. И по моей же вине ты сейчас снова окажешься под прицелом камер папарацци.
Он вел себя, как посторонний человек. Вежливый незнакомец. А не как мужчина, который прошлой ночью плавал с ней в том магическом озере и занимался с ней любовью так, словно от этого зависела его жизнь. Но ей не следовало забывать, что с самого начала она знала, чем все закончится.
– Нет, – сказала она. – Я подписала контракт, и я его не нарушу.
И в этот момент в дверь постучали, и они услышали голос Рахула:
– Сир, все уже ждут вас и мисс Винтерс.
Зафир смотрел на Кэт. Он чувствовал себя так, будто его внутренности разъедает ржавчина. Он чувствовал себя запачканным из-за махинаций своего отца.
Он все еще был на взводе из-за открытий, которые сделал несколько часов назад, но сейчас он чувствовал нечто похожее на то, что испытал сегодня утром, когда смотрел на Кэт с соколом на ее руке. Она явно боялась этой птицы, но была полна решимости не показывать этого. Гордячка. Она выглядела царственной, и это потрясло его.
Она сделала шаг навстречу ему – видение в золоте с красным бриллиантом, сиявшим на шее.
Он спросил:
– Ты уверена, Кэт? Ты действительно не обязана это делать, если не хочешь. Я и так просил слишком многого от тебя.
«Ты просил ни много ни мало, как ее полного подчинения, и ты добился его», – насмешливо сказал ему его внутренний голос.
– Я уверена.
И она с гордой осанкой направилась к двери. Зафир сражался с непреодолимым желанием схватить ее и закрыть дверь, словно предчувствовал, что как только она выйдет из комнаты, она будет потеряна для него.
Но он не мог остановить ее.
Он следом за ней вышел в коридор, где их ждали Нур и Рахул. Кэт смотрела прямо перед собой, и он взял ее за руку и повел к парадному залу. Она не отняла руку, но он чувствовал ее напряжение.
Перед тем как двери в зал открылись, Зафир схватил ее за плечо, пытаясь заставить посмотреть на него. Она с явной неохотой повернула лицо к нему. Он ничего не мог прочесть в этих золотистых глазах. Ничего, кроме отчужденности, которой он прежде никогда в них не видел.
Его тоска усилилась. Впервые в жизни он попал в такое затруднительное положение. Огромные двери медленно открылись, и с тяжелым сердцем он сказал:
– Прости меня, Кэт.
«Прости меня, Кэт».
Эти слова звучали в ее ушах, когда она проходила сквозь толпу в сопровождении Нур. Улыбка не сходила с ее лица, в то время как сердце разрывалось на части.
Когда Зафир посмотрел на нее и произнес эти слова, Кэт поняла, что все кончено. Яснее и быть не могло.
Их прошлое было вытащено на свет, и теперь Зафир знал всю ее историю. Он явно взял на себя часть ответственности за поступок своего отца и чувствовал себя виноватым, но Кэт не могла винить его одного.
Она должна была все рассказать ему. Она должна была ему довериться, и он не отверг бы ее… А даже если бы и отверг, он мог спасти ее от откровений в прессе, разыскав фотографа, чтобы защитить не только ее репутацию, но и свою собственную.
Но она жила в сказке… мечтая о том, как Зафир будет любить ее и какой замечательной королевой она станет… пока все не рухнуло. Правда состояла в том, что их связь не была настолько сильной, чтобы удержать их вместе.
Ни тогда, ни сейчас.
На какой-то момент толпа вокруг нее поредела, и она выдохнула, в первый раз за несколько часов расслабившись. Зафир был далеко от нее, и рядом с ней не было телохранителей. Ей внезапно захотелось убежать из этого зала.
Кэт посмотрела туда, где стоял Зафир, и он словно почувствовал ее взгляд и сразу же обернулся. Но Кэт тут же отвернулась, опасаясь, что он прочтет на ее лице слишком многое, и воспользовалась моментом, чтобы отойти в более спокойную часть комнаты.
Она увидела открытые стеклянные двери поблизости и направилась было к ним, но по дороге столкнулась с кем-то. Она начала извиняться, но слова замерли у нее на губах, когда она узнала мать Зафира.
Это была высокая царственная женщина с холодными темными глазами и красивым волевым лицом. Кэт растерялась и впервые склонилась перед ней в неловком поклоне, полагая, что перед особами королевской крови принято кланяться.
Когда она выпрямилась, мать Зафира высокомерно посмотрела на нее и на отличном английском сказала:
– Не ожидала снова увидеть вас здесь.
– Ваш сын был так любезен, что предложил мне работу…
В своей постели. Но этого Кэт не стала говорить.
Но словно читая ее мысли, мать Зафира фыркнула.
– Если вы предпочитаете называть это так. Это правда то, о чем говорят? Вы потеряли ногу?
– Да. – Кэт выпрямилась во весь рост. – Левую, ниже колена.
Кто-то, похожий на личную горничную, подошел к ним и что-то прошептал матери Зафира на ухо.
Когда горничная исчезла, мать Зафира окинула Кэт ледяным взглядом.
– Прошу извинить меня.
И пошла прочь, сопровождаемая целой свитой. Кэт онемела от грубости этой женщины. А потом, вспомнив, что хотела избежать Зафира, она быстро вышла сквозь стеклянные двери на пустую веранду. Подойдя к перилам, откуда открывался вид на Джахор, она с облегчением вдохнула свежий воздух. Город был залит огнями и казался более сказочным, чем всегда.
Мгновение она стояла, замерев на месте, любуясь видом, зная, что видит это все в последний раз. Завтра утром самолет унесет ее отсюда навсегда.
Но ее покой был нарушен, когда группа смеющихся и болтающих людей вышла на веранду. Кэт напряглась и настороженно повернулась, готовая снова предстать перед гостями идеальной моделью.
Когда гости заметили ее, они остановились, потом заулыбались и направились к ней, явно в восторге от того, что смогут разглядеть ее так близко.
Кэт улыбалась, но сзади были перила, а толпа подступала все ближе. Они не говорили по-английски, и все столпились вокруг нее, чтобы разглядеть бриллиант.
Кэт посмотрела по сторонам, надеясь увидеть Нур или кого-нибудь из охранников, но никого из их команды не было поблизости, и она разозлилась на себя за то, что так легкомысленно ушла из зала.
Кто-то дотронулся до бриллианта, и ее охватила паника. Они наступали на нее, а ей некуда было отойти.
Потом кто-то схватил ее за руку на удивление крепко, и ее паника усилилась вместе с растущим чувством клаустрофобии. Она отдернула руку и шагнула в сторону в надежде уйти. И обнаружила, что шагнула в пустоту. Слишком поздно она поняла, что там, должно быть, была ступенька, которую она не заметила.
Она не смогла удержаться от падения, и единственное, что она услышала в последнюю минуту, – знакомый голос, говоривший: «Кэт!»
Она чувствовала, как Зафир несет ее на руках сквозь толпу, сердито крича:
– Где, черт возьми, ты была, Нур? Эти люди чуть не затоптали ее…
Кэт сделала отчаянную попытку заговорить, сказать что-нибудь, но язык не слушался ее, а потом она провалилась в темноту.
Глава 10
Спустя несколько часов Зафир все еще не мог прийти в себя от перенесенного потрясения. Кэт, очевидно, не сильно пострадала. У нее была шишка на голове от удара о ступеньку, которую она, конечно, не могла видеть, учитывая окружавшую ее плотным кольцом толпу.
Его пальцы невольно сжимались в кулаки, когда он вспоминал, как она лежала там, бледная и без признаков жизни.
Он стоял у двери с окошком, в которое мог видеть Кэт, сидевшую на кровати в больничном халате. Ей только что сделали МРТ, и они ждали результатов. Но даже в уродливом больничном халате она казалась ему неотразимой.
Когда ему разрешили войти в палату, он с тревогой склонился над Кэт.
– Как ты себя чувствуешь?
Кэт поморщилась и дотронулась рукой до шишки на голове.
– Думаю, с недельку у меня поболит голова, но в целом я в порядке. Я не рассчитывала так драматично испортить торжество.
Зафир покачал головой, чувствуя, как его снова охватывает злость.
– Эти люди практически чуть не заставили тебя перевернуться через перила.
Она сказала:
– Тебе действительно нет необходимости оставаться…
Он покачал головой и сложил руки на груди.
– Я никуда не уйду.
В этот момент в палату вошел улыбающийся доктор. Он закрыл за собой дверь и подошел к ним, говоря: