Он ещё раз глянул на улицу — и, понаблюдав несколько секунд, чуть расслабился. Кибер пока что явно не тянул на шпиона — у него, похоже, сбились настройки при переходе из сказки в реальный мир. Он топтался на месте, растерянно пошевеливая хвостом.
Тут Роберт кое-что вспомнил.
Сосредоточился и шагнул обратно в ту сказку, где работала корпорация «Аква-гипер». Сел за компьютер, на котором было открыто меню. Выбрал режим, дававший возможность дистанционно управлять электроникой и машинами, пробежал глазами инструкцию. Ткнул курсором в виртуальную клавишу активации.
Теперь на кольце было сразу два активных режима — поиск вещей и управление техникой. И энергия, соответственно, расходовалась в два раза быстрее, но Роберт надеялся, что успеет.
Он снова выскочил в настоящий мир, на балкон.
Очень вовремя.
Кибер-надзиратель, судя по всему, перезагрузился. Его движения теперь выглядели осмысленно, он перестал вертеться на месте. Впечатление было, что он вот-вот окончательно сориентируется и уползёт по своим делам.
Роберт направил на него перстень. Выждал несколько секунд, чтобы установить контакт, как того требовала инструкция. А затем сделал резкое движение рукой на себя, словно выдернул из розетки шнур.
Скорпион конвульсивно дёрнулся, отключаясь, и распластался на земле. Хвост перестал мерцать.
Сработало!
Роберт схватил большой пластиковый пакет, выскочил из квартиры. Сбежал по лестнице, поспешно обогнул дом. И понял, что можно было не торопиться.
Машина стремительно истлевала — именно этот глагол приходил на ум при взгляде на происходящие изменения. Механизм распадался на составные части, ржавчина пожирала металл. Спустя минуту на земле осталась лишь горстка бурой трухи. В электрическом свете, который падал из окон первого этажа, её почти не было заметно.
Роберт перевёл дух.
Подумал — миры пока всё же не особенно совместимы. Поэтому железяка, утратив функциональность, просто исчезла. Подлинная реальность её отторгла.
И, кстати, вряд ли это была целенаправленная шпионская миссия из «машинного» мира. Скорее, случайное попадание. Иначе прислали бы другую модель, более подходящую. Какой-нибудь квадрокоптер, обвешенный датчиками и камерами…
Как говорится, на первый раз пронесло.
Роберт побрёл домой. Адреналиновая волна схлынула, и организм теперь злорадно напоминал, что путешествия между мирами — крайне утомительное занятие. Самочувствие было, как будто он весь день таскал кирпичи, причём без отдыха и обеда. Ныли мышцы, его подташнивало, каждый шаг по лестнице давался с трудом.
Ввалившись в квартиру, он стянул перстень. На пальце осталась красная отметина, похожая на лёгкий ожог. В руке от кисти до локтя ощущалась дёргающая боль. Сердце колотилось, пот стекал градом.
Блин, и вот так будет каждый раз при использовании кольца? Да он же загнётся через неделю, а то и раньше…
А ведь умные люди в книжках предупреждали, что всяческие «кольца всевластия» до добра не доводят. Он читал и мысленно соглашался — ну да, очевидно же, какие вопросы? Но как только сам получил такую игрушку в руки, сразу кинулся увлечённо её тестировать. О побочных эффектах даже не задумался.
И вообще…
Не из-за него ли начались все нынешние проблемы?
Может, это именно он, прыгая по мирам, нарушил баланс? Расшатал, так сказать, систему? Ведь до его приезда город жил спокойно и сонно. Да, аномальная зона уже была, но проблемы ограничивались отсутствуем современной связи. Аномалия оставалась стабильной на протяжении многих лет. А он припёрся и расконсервировал её разом.
Ну, господин историк, как тебе такая гипотеза?
Совершенно не вдохновляет, правда?
Он брезгливо и зло швырнул перстень в ящик стола.
А чуть позже раздался телефонный звонок.
— Да, — сказал Роберт.
— Что ты сделал сегодня вечером? — спросила Варя. — Я думала, ты просто посмотришь, что там с водой. Тебе это было нужно, я чувствовала. Но сквозняк пошёл слишком сильный.
— Сквозняк?
— Когда что-то происходит, у меня тут поднимается ветер — и настоящий, который деревья гнёт, и другой. Не знаю, как его правильно называть.
— Магический?
— Пусть будет магический, если тебе так нравится фэнтези. Хотя мне опять кажется, что ты упрощаешь. А ещё ты сейчас, по-моему, слишком злишься.
Роберт подумал — да, не мешало бы успокоиться. И воспользоваться возможностью, раз уж Варя сама идёт на контакт.
— Слушай, — сказал он, — давай про этот сквозняк подробнее. Я не требую, естественно, точных терминов. Всё равно ведь не смогу рассудить, магия там или не магия. Но ты можешь описать хотя бы свои субъективные ощущения?
Она взяла паузу — то ли сомневалась, стоит ли говорить, то ли просто подбирала слова. Потом сказала:
— Я как будто в огромном доме. Двери — невидимые, но я чувствую, когда они открываются. Иногда возникают новые, как будто дом перестраивают.
— Гм… Метафора мне, в принципе, нравится, но не уверен, насколько она поможет…
— Я поэтому не хотела говорить с тобой раньше времени. Боялась случайно навязать тебе какой-то ненужный образ, шаблон. Но теперь это, наверно, уже не играет роли. Всё слишком ускоряется… Так всё-таки, что ты сделал за дверью?
— Купил артефакт. Что-то вроде ключа, если использовать твою аналогию. С ним двери открывать проще. Он работает, я проверил, но повторять вряд ли буду.
И опять она помолчала, прежде чем ответить:
— Я понимаю твои сомнения. На твоём месте тоже засомневалась бы. Так что сам думай, верить мне или нет. Но сегодня я окончательно убедилась — ты можешь то, чего я не могу, и наоборот. Мы по-разному видим мир, понимаешь? Если брать метафору с домом, то я лучше чувствую его изнутри, а тебе легче выйти.
— Ну, предположим. И что из этого следует?
— Наши умения дополняют друг друга. Теперь вопрос, сумеем ли мы этим воспользоваться. И захотим ли.
Она повесила трубку, не дожидаясь его ответа.
Он лёг и закрыл глаза, но разум был перегружен, и заснуть нормально не получалось. Роберт словно застрял между сном и явью, в оцепенелом полубреду. Мозг пытался переработать тот каскад информации, который обрушился на него за прошедший день.
В голове рождались картинки, которые были похожи на сновидения, но при этом Роберт осознавал, что по-прежнему лежит на диване в своей квартире.
Ему снилось (или просто воображалось), что он облетает на вертолёте огромнейшую усадьбу, состоящую из нескольких корпусов. Причём корпуса эти отличаются друг от друга разительно — и по стилю, и по размерам. Как будто хозяин никак не мог толком определиться, что ему строить, и несколько раз менял архитектора.
Роберт сообразил — это и есть тот дом, о котором упомянула Варя.
Облёт продолжался. Постепенно оформилось ощущение, что между корпусами всё же имеется нечто общее. И если найти подходящий ракурс, то все эти результаты архитектурных экспериментов совместятся в единый образ.
Ракурс, однако, упорно не находился. Роберта это злило и раздражало, он всё быстрее метался над усадьбой туда-сюда. Разглядывал её справа, слева, спереди, сзади — точки обзора менялись ежесекундно.
Потом он вспомнил, что в реальности вертолёты с такой скоростью не летают. Эта мысль неожиданно помогла. Теперь он воспринимал усадьбу не как реальную постройку из кирпича, а как 3D-модель на компьютерном мониторе. Её можно было приближать и вертеть, как заблагорассудится. Можно было даже заглянуть снизу, нырнув под грунт.
Из-под земли усадьба смотрелась ещё более причудливо. Видно были, к примеру, корни деревьев, которые её окружали. Эта деталь показалась Роберту важной, хотя он не мог понять, почему. Подумал — нужны дополнительные параметры, опции, чтобы картинка стала ещё подробнее.
Но разобраться он так и не успел. Мозг наконец перешёл в режим нормального сна, и сознание отключилось.
На работу утром Роберт явился с тяжёлой головой, как с похмелья. Времени не хватило, чтобы нормально выспаться. Визг в школьных коридорах казался невыносимым, ввинчивался под череп, словно шуруп. Радовало только одно — на этот раз обошлось без прыжка в другую реальность. Школа была не «сказочная», а самая настоящая. Та, в которой всё начиналось.
Когда десятиклассники пришли и расселись, он, оглядев их исподлобья, спросил:
— А где Лера?
— Празднует, наверно, уже, — хохотнули в классе. — У неё же сегодня днюха. Еле дотерпела, бедная девочка…
Прозвучало ещё несколько шуток в таком же духе. Веселились, однако, не все присутствующие. Антон, Никита, Таня и Ольга хмурились. А Катю и вовсе трудно было узнать — она смотрела прямо перед собой, не реагируя ни на что вокруг, и нервно покусывала губу.
— Всё, — сказал Роберт, — закрыли тему. Теперь по поводу сочинений, которые вы сдавали на той неделе.
Смешки прекратились, и стало тихо.
— Прежде всего, хочу поблагодарить тех, кто подошёл к работе серьёзно. Свои пятёрки вы, конечно, получите. По содержанию поговорим отдельно, чуть позже. Ну а те, кто предпочёл подурачиться, останутся пока без оценок, как я и обещал. Разве что тройку с минусом могу подарить великому живописцу, который изобразил мне единорога, какающего радугой.
Один из парней, чьё имя до сих пор не запомнилось, хмыкнул с некоторым смущением. Роберт продолжил:
— Ладно, с творческой работой мы поэкспериментировали. Теперь давайте посмотрим, как вы справитесь со стандартной школьной программой…
Урок тянулся долго и нудно. Когда он всё-таки завершился, Роберт попросил остаться всех «сказочников» и Таню. Прикрыл дверь и, вернувшись за стол, спросил:
— Все понимают, о чём пойдёт разговор? Или нужно вслух объявить?
— Не нужно, — ответил за всех Никита. — Мы между собой уже обсуждали. Какая-то хрень творится, Роберт Александрович, извините за выражение.
— Можешь конкретизировать? Я должен понять, все ли испытали одно и то же.
— То, о чём мы писали, существует по-настоящему. Причём оно не сейчас возникло, а было уже давно. Не знаю даже, как объяснить… Мы там жили, в этих мирах, но не догадывались. И только теперь, когда сочинения сдали, поняли…