– Я поговорить хочу.
–Поговорить,– фокс осторожно поднялся.– Поговорить.
–Поговорить.– Я даже язык высунул, чтобы он не пугался.– Задать вопросы.
–Вопросы,– повторил фокс.– Вопросы.
Что-то в фоксе меня ужасно раздражало, только я никак не мог понять что. Не трусость, что-то другое.
–Ты знаешь, кто жил вон в том доме?
–Женщина. Женщина. Крала.
–Клара?– уточнил я.
–Клара. Клара.
–Что с ней случилось?
–Не знаю,– сказал фокс.– Не знаю. Страшно было. Теперь не страшно. И воняло. Теперь не воняет.
Фокс все вертелся на месте, оглядывался, принюхивался, шевелил ушами.
–Что стало с женщиной?– спросил я.
–Не знаю,– фокс все оглядывался.– Не знаю. Спроси у Куцего. УКуцего спроси.
–Кто такой Куцый?
–Он был там, Куцый. Он был там. Куцый все видел. Он все знает. Иди к нему.
–Где он?– спросил я.
Тут я понял, что меня так раздражало в фоксе. Фокс не смотрел мне в глаза.
–Куцый там,– фокс указал вдоль улицы.– Куцый теперь сам по себе. Живет в лесу. Можно я пойду?
–Иди.
Фокс стал отступать от меня. Бочком, бочком, потом развернулся и мелко побежал. Тут я вспомнил, что хотел еще кое-что спросить.
–Эй!– окликнул я фокса.– Эй! Подожди!
Фокс присел.
–Скажи, тут люди не пропадали?– спросил я его.
–Пропадали,– ответил фокс.– Пропадали.
Фокс нырнул под забор. Я сориентировался по холму и двинулся в сторону леса.
Здешний лес совсем не походил на наш лес. Видимо, из-за песчаности почвы тут произрастали не липы и тополя, а сосны. Здоровенные сосны. Сосновой смолой было пропитано все вокруг, это немного мешало. Мешала и прозрачность – сосны росли редко, подлеска не было, поэтому я сразу решил идти открыто. Я не знал, кто такой Куцый. Куцый мог быть тойтерьером, а мог бы вполне быть и бульмастифом. ОтКуцего не стоило прятаться, ему стоило сразу показать себя.
Первые признаки Куцего я обнаружил скоро. Он оказался клептоманом, существом, которое тащило к себе все, что попадалось на глаза. Тряпки, бутылки, объедки, пакеты, куски бумаги и проволоки, старую обувь, полный набор ненужных и бессмысленных вещей. Запах помойки. Сквозь этот мусор вела тропинка, я решил, что раз есть тропинка, значит, надо идти по ней. А там поглядим.
Я услышал Куцего, когда он находился уже в полете. Хитрый, он спрятался за старыми промасленными покрышками, я услышал его не сразу.
Я сдвинулся вправо. Куцый промазал, его челюсти клацнули в нескольких дюймах от моей шеи. Он упал на все четыре лапы, как кошка, развернулся и приготовился напасть снова.
–Прекрасная погода, не правда ли?– сказал я.
Куцый был метисом. Скорее всего бобтейл с овчаркой. Очень большой, больше меня, но мягкий, сразу видно. Необычная, густая голубовато-рыжая шерсть.
–Скверная привычка – нападать без предупреждения,– улыбнулся я.– Джентльмены так не поступают.
Куцый, к моему удивлению, прыгнул снова. Он рассчитывал хорошенько подраться и размять кости, это было видно по его лохматой морде. В мои планы драка не входила, и я расправился с Куцым быстро и эффективно. Я подождал, пока он приблизится на нужное расстояние, снова сдвинулся вправо, перехватил метиса за заднюю лапу и перевернул его на спину. Куцый попытался подняться, но я пережал зубами его скакательный сустав, и Куцый запросил пощады.
–Сдаюсь,– сказал он.– Можешь отпускать.
Куцый был умным, я его отпустил.
–Ты кто?– Он поднялся на ноги, и отряхнулся, и послушал вокруг – хотел убедиться, один ли я.
–Бакс,– представился я.
–Куцый,– сказал он.– Колбасы хочешь?
Я не стал отказываться, колбаса была знаком примирения. Куцый удалился в глубь своих владений и вернулся с кругом копченой колбасы. Он откусил себе половину, другую предложил мне. Колбаса была ничего, хотя перцу много. НоКуцего это, видимо, ничуть не смущало – он истребил колбасу в несколько откусов, а затем сделал то, что меня удивило. Он достал откуда-то жестянку пива и спросил:
–А пиво? Безалкогольное.
От пива я благоразумно отказался, оно ухудшает обоняние. НоКуцый, видимо, любил себя побаловать – он прокусил банку сбоку и принялся лакать. Я ждал, пока он закончит.
Наконец Куцый расправился с пивом и посмотрел на меня вопросительно.
–Мне сказали, что ты знаешь об одной женщине,– спросил я.– Ты был ее собакой?
–Мы дружили,– ответил Куцый.– Ее звали Клара.
–Расскажи,– попросил я.
Куцый облизнулся и снова послушал воздух.
–Как-то раз она меня выручила. Неприятная история, не хочу вспоминать. С тех пор мы дружили. Все было хорошо. Потом к ней приехала… Она. Вроде бы с ее родственниками что-то случилось, и она осталась одна, но точно не знаю. Она стала жить у Клары. Клара очень к ней привязалась, как дочь ее любила. Таскала везде за собой. Сначала было все хорошо, а потом все случилось.
–Почему?
Куцый не ответил.
–Рассказывай, мне это важно.
–Стали пропадать люди,– сказал Куцый.– Разные. Найти не могли. Нет, сначала стали пропадать животные, но на это внимания никто не обратил. А потом люди. Трое. Я думаю, что Клара с самого начала знала, кто в этом виновен. Но не могла ничего поделать, она ведь к ней так привязалась. К тому же Клара заболела. Очень сильно заболела. Смертельно. Мне кажется, тогда Клара и решилась…
Он замолчал, облизнулся и стал выкусывать между когтями блох. Блохи – бич диких собак.
–Ты себя помнишь?– спросил Куцый.
–Конечно.
–Нет, ранешнего…– перебил Куцый.– Не собакой?
Я не знал, как ответить. Что-то… Наверное, все-таки нет.
–Я помню,– сказал Куцый.– Я играл в шахматы и водил машину. Кажется.
Куцый опять замолчал.
–Это может быть обман,– возразил я.– Сны…
–Нет, я точно знаю. Я никогда не вижу себя псом во сне.
–Я тоже. Но это ничего не доказывает.
–Доказывает,– возразил Куцый.– Это как раз все доказывает – нельзя чувствовать себя тем, кем ты не был.
Возможно, он прав.
–У меня есть одна идея.
Куцый зевнул, зубы у него были желтые и гнилые, старый уже.
–Мне кажется, мы обрывки душ,– сказал Куцый.– Нас не взяли на небо, нас забыли здесь. Почему-то… Вместилища для нас тоже не нашлось – и вот мы в собаках сидим, и бродим, бродим туда-сюда, туда-сюда. Мне уже двадцать лет, собаки так долго не живут – а я еще хожу. Как?
–Не знаю… Какая, собственно, разница?
Я не собирался об этом думать. Кто мы… Мы есть, этого достаточно.
Куцый пожал плечами – это очень смешно, когда собака пожимает плечами.
–Ладно,– Куцый зевнул еще раз.– Какая разница, ты прав… Я расскажу тебе, чем все это закончилось. У нее не получилось. УКлары то есть. И ее нашли в гараже. Я не успел ей помочь, минут на пять опоздал. Встретился только с этой… Она быстрая…
–У тебя есть доказательства?– глупо спросил я.
–А тебе нужны доказательства?– усмехнулся Куцый.
Я не ответил.
–Мое доказательство всегда со мной.
Куцый тряхнул челкой. Правого глаза у него не было. Дыра вместо правого глаза. Затянутая розовой пленкой.
–Мало?– спросил он.– Тогда пойдем, покажу еще.
Куцый указал головой направление. Прошли шагов пятьсот. Помойка кончилась, и мы оказались уже в самом настоящем сосновом лесу, деревья, мох, паутина. Куцый бежал уверенно, ориентируясь по только ему известным приметам. Остановился он резко. Поглядел по сторонам, послушал воздух, затем сел на мох.
–И что?– спросил я.
–Смотри.
Куцый сдвинул зубами в сторону пласт мха. Под мхом открылся чистый желтый песок, на нем лежала странная вещь. Две челюсти, судя по размерам, собачьи. Челюсти были связаны черными веревочками и образовывали кольцо. По бокам этого кольца были привязаны вороньи перья и засохшие кусочки мяса.
–Что это?– спросил я.
–Это смерть,– ответил Куцый.– Самая настоящая смерть.
Я хотел было вытянуть эту штуку наружу, но Куцый крикнул:
–Не смей! Его нельзя трогать. Лучше не трогать… Тот, кто его трогает…
Куцый замолчал.
Теперь уже я пожал плечами. Предмет выглядел омерзительно, но никак не угрожающе.
–Это ловец снов,– пояснил Куцый.– Но необычный. Обычный ловец плетут из волос хвоста белой кобылицы и перьев от галки. А этот сделан из челюстей, вороньих перьев и лягушачьих языков. Он притягивает кошмары и сводит людей с ума. Они начинают делать то, что хочет оно. Это… Что-то вроде метки. Оно так метит территорию, распространяет над ней свою силу. Я нашел его в гараже, он был спрятан под ящиком с инструментами. Только слишком поздно нашел, у Клары уже развивалась болезнь… Это… существо. Люди становятся его рабами и видят лишь то, что они хотят… У вас дома есть ребенок?– спросил вдруг Куцый.
Я почувствовал, как шевельнулась шерсть на затылке.
–Значит, есть,– поморщился Куцый.– Она… она уже похожа?
Теперь шерсть поднялась почти дыбом, я почувствовал, как по хребту прошла волна.
–Значит, похожа.
Куцый замолчал. В деревьях зашумел ветер, и я вздрогнул от неожиданности.
Куцый накрыл ловца снов мхом.
–Почему ты его не выкинешь?– спросил я.– Или не сожжешь?
–Сейчас он безвреден,– Куцый прижал мох лапами, и теперь никто не смог бы обнаружить эту дрянь.– Он опасен только тогда, когда рядом есть хозяин. А так просто плетеная дрянь. Ты у себя такого не видел?
–Нет,– ответил я.– Хотя я и не искал…
–Поищи.– Куцый сидел на мху.– Поищи, пока не поздно.
Куцый встал и направился к своей помойке. Я за ним.
–А людей нашли?– спросил я.– Тех, которые пропали?
Спросил, хотя и предвидел, какой будет ответ.
–Частично,– ответил Куцый уклончиво.– Сам понимаешь, ей нужен… более мощный ловец… Кошки для этого не очень подходят… Настоящего черного ловца можно сделать… ну, сам понимаешь…
–Понимаю.
Мне не хотелось вдаваться в подробности. Когда мы вернулись на свалку, я спросил:
–Так она лесное дитя?
–Не знаю. Наверное… Такие вещи случаются. Разное случается в жаркие годы. Ты про вендиго когда-нибудь слыхал?