Дэш не слишком тянуло на танцы, она лениво отнекивалась, спорила, и наконец отмахнулась:
— Да ну! Зачем меня-то, ну позови сюда в конце концов Пинки, чтоб вечеринку оживить, найдётся же, наверно...
— Пинки... — старшая резко помрачнела. — Вот уж кого у нас — по своим копытам пересчитать. И характер у тех, что есть — не для вечеринок, знаешь ли.
Дэш прижала уши, понимая что сказала что-то не то.
— Почему?
— Потому, что если взять тебя или меня, или кого ещё из нашего семейства — то мы можем радоваться, можем грустить, можем... всякое, в общем, можем. Хотя нам и сделали мозги с заданными склонностями. А вот у модели "Пинки Пай" — у той не склонности, там всю психику перепахали напрочь — для веселья в режиме двадцать четыре на семь. Суки. — старшая тоскливо заглянула в кружку и сделала глоток. — Постоянное веселье, это так утомительно... и если от них избавляются, то на улице они обычно долго не живут. И убить их легче, чем довести до срыва... — старшая говорила глядя на костёр и огонь плясал в прищуренных рубиновых глазах. — Земляне... Ненавижу, блядь, землян. — Она вздохнула и помотала головой. — Извини, сестрёнка. Это так, по работе. Забудь. Сегодня Самайн, и пусть заботы этого года горят в костре... А в остальном — как тебе вообще, кстати? Только честно.
— Как по мне, так пресновато чуток.
— Ну так покажи как надо, что ли? Зажги так, чтоб все поняли какие все мы крутые.
— Ну вот, опять. А сама что?
— А я своё уже отчудила. Привыкли, примелькалась. Не будет того эффекта. — ухмыльнулась Инга.
— Не. — Дэш с сомнением покачала головой. — Что-то не тянет на трезвую.
— Что, только в этом дело? — рубиновые глаза напротив были хитро прищурены, и в них, словно в зеркале, играли знакомые шкодливые огоньки. — Неужто самой безбашенной пегаске обязательно чего-то хлебнуть для храбрости, чтоб пойти и поразвлекаться?
— Храбрости. — фыркнула Дэш. — Храбрости хоть залейся. Только с этой водички не нажраться толком, да и как-то неинтересно стало...
— А всё же, если предложу чуть-чуть? Такого, чего точно не пробовала?
— Ну попробуй, удиви.
— Хотя... — старшая задумчиво прищурилась. — А, ладно. — она нырнула под стол, и вынырнув, плюхнула на сиденье свои перемётные сумки. — Так... где ж оно, точно помню что захватила... Ага! — На стол, не глядя, была выставлена небольшая бутылка с зеленоватым содержимым.
Дэш подтянула её к себе, привычным движением ловко свернула крышку, принюхалась — в нос кольнуло знакомым спиртовым запахом, и не раздумывая сделала пару глотков. Просто на пробу. Пойло оказалось не очень крепким, с довольно густым но удивительно приятным вкусом. Что-то вроде дыма и летней, нагретой солнцем хвои, которые умудрились смешать пополам и налить в бутылку.
А потом эту бутылку у неё отобрали.
— Ой, балдааа... — протянула Инга, глядя на неё, чуть наклонив голову. — ...и я, балда, туда же... — Она сунула обратно в сумку маленький стаканчик, посмотрела сквозь стекляшку на просвет — там оставалось чуть больше половины, и завернула её пробкой. Потом подтолкнула к Дэш тарелку с какой-то выпечкой. — На, зажуй хорошенько, а потом топай веселиться, поговорим завтра.
— Да что мне с этого компотика. — отмахнулась Дэш. — Я и не такое пила!
— Именно что не такое. Ты жуй, жуй... — Инга неторопливо постукивала бутылкой по столу, словно метрономом отмеряя время. — Пригодится, как накроет.
— Ха! — Дэш бодрилась и пыталась не подавать вида, но уже чувствовала, что что-то пошло не так. Тёплая сладость разливалась в груди, отдавалась привкусом дыма во рту и всё настойчивей била в голову. Не хмельной дурью, как от дешёвого алкоголя — чем-то очень... ярким. Она помотала головой, но от этого стало только хуже. Или лучше — по всему телу пробежалась горячая волна, крылья распахнулись, а сама собой вылезшая улыбка попыталась сойтись на затылке.
— О, пошла на взлёт! — перед глазами расплылась в такой же широкой улыбке физиономия Инги. — Ты не волнуйся, я за тобой присмотрю. И не бойся. Всё хорошо.
Ей и вправду было хорошо. Краски, запахи, звуки всё было каким-то особенно ярким и красочным, хотелось петь и веселиться, пока держат ноги. Последней сознательной мыслью было что так, наверное, чувствует себя Пинки. Настоящая Пинки.
Потом... потом всё как-то смазалось.
* * *
Пробуждение было... странным.
То, что было вчера, после выпитой бутылки, расплывалось в памяти. Это было знакомо и в общем привычно. Незнакомыми были ощущения — в голове было свежо и ясно, она не чувствовала ни тошноты, ни похмельной слабости, знакомых по прошлым загулам до потери сознания. Дэш, всё ещё с закрытыми глазами, опасливо покачала головой, потом покрутила от души, до мотнувшихся ушей и хруста, но всё осталось по-прежнему замечательно.
Она открыла глаза.
Небольшая гостевая комната, кровать, стул с лежащими на нём её сумками. Обшитые деревом под сруб стены. Окно, за которым вовсю светит солнце. Лёгкие запахи, слабые следы того, что кто-то здесь живёт — вроде царапин на полу или небрежно задёрнутых занавесок, всё говорило о том, что здесь чей-то дом.
Она скинула тонкое покрывало, вылезла из постели и отправилась искать хозяев. Дверь напротив в коротком коридорчике была приоткрыта, там была похожая комната и так же брошенная постель, но там никого не оказалось. Планировка была знакома, в конце коридора она осторожно, боком, спустилась по лестнице, и после недолгого раздумья направилась в сторону кухни.
После вчерашнего праздника хозяева ожидаемо обнаружились именно там. Инга, расслабленно свесив вниз радужный хвост, ноги и крылья валялась на спинке дивана. И так же, спиной к двери, стояла какая-то девушка у столика между плитой и раковиной. Судя по характерным движениям она что-то нарезала, а судя по громкому дробному стуку — делала она это привычно и быстро.
Инга, как и сама Дэш, дома обходилась одной лишь собственной шёрсткой. На девушке же из одежды была лишь футболка, на несколько размеров больше, и длиной почти до середины бёдер, наушники на голове, в которых что-то играло — босая пятка притопывала по полу явно в такт. И удивительно неуместный для кухни, но смутно знакомый рюкзачок на спине.
Дэш наклонила голову, старательно копаясь в памяти. Это казалось уже таким далёким, но...
— Эмм... Кати? — тихо проговорила она.
Девушка не видела её, и вряд ли могла её слышать, но тем не менее, рука с ножом энергично вскинулась в воздух и отсалютовала Дэш.
Копна всклокоченной гривы поднялась и повернулась в её сторону, явив сердитую физиономию Инги.
— А-а, вот и наша героиня вечера! Ну ты проходи, проходи, рассказывай, что помнишь из подвигов. Если чего не помнишь — ты спрашивай, не стесняйся, подскажем, расскажем и покажем...
Дэш прижала было уши, но после очень короткого размышления фыркнула и гордо протопала к столику. Цапнула с него половинку яблока, ещё не нашинкованную в салат — Кати при этом покосилась на неё и подмигнула — и развернулась к Инге, нагло хрупая мякотью.
— А сама виновата. Сначала сама наливает, потом недовольна, надо же! Слушай, а чем таким ты меня напоила?
— Напоила? — с неподдельным возмущением вскинулась Инга. — Кто-то вырывает из копыт бутылку и хлещет из горла, а напоила, значит, я? Я накапать собиралась, раздолбить тебе Селестия рогом! Это накапывают, а не выжирают два десятка доз за раз в одну морду!
Она сурово посмотрела на Дэш, потом сложила угрожающе распахнутые крылья, и усмехнулась.
— Так, будем считать что напугала и отругала, теперь можно и по делу рассказать. То, что я тебе собиралась налить — граммов десять, десять, а не полбутылки! Вот это, значит, экстракт одной забавной травки с Яги. Растёт там интересный эндемик с мягким психотропным действием, настоящая мечта психотерапевта. Мягко растормаживает, аккуратно приподнимает крышу и так же мягко опускает её на место. При этом ни агрессивности не вылезает, ни последствий для организма, да и передоз с него получить нереально, столько не выпьешь.
— И что?
— А иногда бывает полезно мозги чуть-чуть по другому сложить. Тебе, поверь, стоило. Но не полбутылки же!
Вот теперь Дэш всё же прижала уши.
— И сильно я чудила?
— А, перестань. На самом деле, всё было более чем пристойно и трогательно. Для начала ты обниматься полезла и уверять что всё нормально будет.
— Это помню. Хотя и смутно.
— Хорошо. Потом ты пошла к музыкантам, поговорила, отобрала электрогитару, начала играть, потом запела...
— Уй. — Дэш припечатала копыто ко лбу. — Представляю, что я там выдала...
Инга выдержала драматичную паузу и рассмеялась.
— Да нет, пела вполне себе душевно и лирично. Хороший голос, кстати. Потом наиграла ребятам что-то такое, бодрое, и под это танцевать пошла. — пегаска хихикнула. — Узнаю нашу общую долбанутую натуру. Ты Вольха на пляску утащила.
— Кого?
— Ну Вольха, того, который тебя шлёпнул.
— Серьёзно? Танцевать, не драться? Хорошая же у тебя выпивка, забористая.
— Угу. — кивнула Инга. — Хотя вы с ним отплясывали так, что казалось ещё чуть и драться начнёте. А может и уже. Жутковато. И красиво. По-своему. Потом вернула Вольха жене, утащила ещё кого-то, потом ещё... После с кем-то на руках бороться попробовала...
— Кто победил?
— Ты.
— Поддавались, похоже. — фыркнула Дэш. — Не люблю.
— А не факт, парнишка-то был очень молодой и старался убедительно. Да и потом пыхтел вполне натурально, когда ты на него залезла...
— Чтооо?... — Дэш возмущённо вскинулась было, но вовремя заметила расплывающуюся до ушей улыбку Инги.
— ...ещё бы не пыхтеть — три круга по площади с тобой на закорках, да ещё и бегом! Потом тебя потянуло, на что-то эдакое, цитирую, "...ща всем покажу!!!", и тут уже мне пришлось тебя ловить и убалтывать, всё-таки полёты под кайфом не лучшая идея. Уболталась ты легко, после слегка поплакалась мне в жилетку. — пегаска задумчиво оглядела себя. — Ну... фигурально. Потом влезла на стол, во весь голос призналась всем разом, какие все офигенные, ну почти как ты сама, и как ты всех любишь. После сказала что сейчас, вот только чуть-чуть отдохнёшь, и продолжишь. Тут же на столе улеглась, свернулась и заснула. До дома тебя Вольх и помог донести.