— Всё историей интересуешься? Умница.
К собственному удивлению, она даже не вздрогнула, услышав голос из-за спины. Просто фыркнула в ответ:
— Эта твоя манера подкрадываться...
— Вообще я топал как обычно, это кто-то слишком увлёкся... — Шад, такой же невозмутимо-благодушный, как и на экране, уселся на своё место, прокрутил у себя списки новостей, дел, заданий и прочего содержания спасательской сети, глянул на карту — вроде бы бегло, но как уже доводилось убеждаться — мгновенно выцепив всё самое важное, и повернулся к ней. Посмотрел пару секунд, наверняка так же приглядываясь к чему-то важному, и, наконец, предложил: — Ну спрашивай уже, право слово...
— Это была Земля?
— По большей части. А если ты про то, что ближе к концу — Земля старых времён, когда всё только начиналось. Ещё до ухода.
— Зачем ты... — она замялась, подбирая слова.
— Зачем так их потрошил? — безмятежно поинтересовался Шад. — Порой они знали кое-то, что тогда нам было нужно, и это требовалось добыть. Вот и приходилось убеждать, как получится. Обычно-то старались обходиться без лишней грязной работы, просто загоним в стандартный транспортный контейнер и забудем его в местечке поглуше.
Дэш потребовалась пара секунд чтобы понять сказанное, представить и передёрнуться. Шад умел быть страшным.
— А как же вечное "нас мало, все мы люди"?
— Так то не люди, то политики. Были. — Он развалился в кресле. — И, поверь старому эмпату, я совершенно серьёзен. Вот взять хоть какого-нибудь бандюка из Серого Города — даже у таких, нет-нет да и прорежется что-то человеческое, найдётся хоть что-то за душой. Ну там вспомнит про кого-то, кто без него пропадёт, или же испугается, ммм... правильно. Такому можно и дать шанс, глядишь и распорядится им с толком. А эти... в этих никогда ничего подобного не всплывало. В глаза будет смотреть, слышать что ему говорят, но ни на секунду не задумается, что он что-то делал не так. Даже когда выворачивать его начинаешь, всё равно искренне удивляться будет — да за что? за каких-то мелких людишек меня, высшего... Удивительно мерзотная порода, и нихрена не меняется со временем, надо сказать. Можно было бы подумать, что они и не человеческого вида вовсе, но ведь точно ж были человеки, вскрытия подтверждали... Ты, кстати, не только моё смотри, в наших записях есть вещи и поинтереснее.
Дэш поёжилась ещё раз, пытаясь представить себе это "интереснее". Получалось не очень. Точнее получалось представить нечто смутное, богатая фантазия и опыт позволяли, но вот видеть это "смутное" наяву как-то уже совсем не хотелось.
— Ты нарочно напугать стараешься?
— Не напугать. Подтолкнуть к пониманию, откуда что взялось. Наших юнаков примерно так и подталкивают, целый раздел в школьном курсе истории есть.
— А кому и этого не хватит, могут и показать. — покивала пегаска. — И всё же — она мотнула головой на экран. — в самом деле нужно подталкивать... именно так?
— Как так?
— Жутко.
— Работа хирурга тоже выглядит жутко, но лишнее бывает надо отрезать. Я, помнится, как-то говорил тебе про воспитание социума, так вот — воспитание работает в любую сторону. В дурную — всегда легче. И потому оставлять такую публику жить никак нельзя было. Они опять потащили бы нас по своему пути. Даже здесь — всё равно. Одним фактом существования, тем более что они очень легко cходятся с себе подобными. В чем-то это, пожалуй, напоминало по воздействию нас с вами, только магии вот никакой, голая социалка... И юнакам все это показывают во всей красе, чтобы знали, как приходится решать запущенные проблемы.
Дэш хорошо были знакомы такие вот короткие беседы. Иногда переходящие в жаркие перепалки — с её стороны, разумеется. Шад в любом, самом яростном споре, умудрялся быть спокойным. И так же, как и в их спаррингах — искренне радовался, когда ей удавалось его задеть, сказав что-то оригинальное.
— Хирурги, значит... — Дэш подпустила язвительности в тон.
— Ну да. Хирург отличается от мясника лишь тем, что работает тоньше.
— И клиент выживает. — Дэш усмехнулась, она уж слышала эту фразу. — Ну ладно. Собрались хорошие люди и убили всех плохих. А дальше? Люди разные, ты сам говорил.
— Говорил. И?
— Сейчас ладно, сейчас нас мало. А что будет потом? Когда людей снова станет слишком много?
— Ну ты и загадать... Хотя и умница, конечно. Нет, всё не так плохо... ну или не так хорошо, это как посмотреть. Даже при вашей помощи — аналитики очень осторожны в оптимизме и говорят, что где-то на тысячу ближайших стандартных лет проблем с местом не предвидится. А и будет — космос большой. И даже если Пояс мы открыли уже весь — вон, научники в сети уже планы терраформирования обсуждают на будущее, зовут желающих. Глядишь и ты успеешь поучаствовать, если пилотское кресло не подойдёт.
Привычный, уверенный голос и обычный, такой же уверенный, тон. Того, кто совершенно точно знает, что всё будет так, как надо. Так, как будет правильно. Это — пегаска мотнула головой — было так... заразительно.
— И конечно же, где-то рядом будешь ты и твои костоломы. — Дэш опять кивнула на экран. — Присмотреть, если что-то пойдёт не так?
— Будут... — Шад покивал. — Только не мы — будут те, кто идёт в наше дело сейчас. Мы, мой выпуск и ближайшие к нам, должны будем уйти. И уйдем.
— Как уйти?
— От дел. — Шад пожал плечами. — Мы, всё же, прошлое. Полезное, много чего знающее... но прошлое. Будущее за молодыми. Они будут чего-то не знать, это их недостаток, но над ними не будет довлеть груз нашего опыта и это будет их преимуществом. В первые годы здесь, это было самым сложным — забывать старые пути, обычаи, обиды... Они будут новым. А мы — куда-нибудь, по тихим медвежьим углам, потому что ну сколько можно-то...
— Ха! — Дэш перебила его, стукнув по клавише и выключив запись. — Так бы сразу и сказал, что хочешь от работы убежать! Лентяй!
— Зараза ты всё-таки. — беззлобно вздохнул Шад. — Это я про отдалённую перспективу... впрочем, как — отдалённую, с вашей помощью-то... А в ближайшее время мне тихий отдых в ближайшее время всяко не грозит, сама же шефа слышала. И вообще лень — это самозащита от переутомления.
* * *
Час "икс" наступил в конце мая, как и было запланировано. Не то, чтобы это было по ней заметно, но с каждым проходившим днём Дэш нервничала всё больше. И всё старательней изводила себя тренировками и занятиями на симуляторе. То, что де-факто она уже сдала все вступительные тесты и изрядный кусок программы первого курса, её не успокаивало. Как назло, работы по нашему профилю было на удивление мало, и в конце концов, я волевым начальственным произволом установил ей строгий график. Позлилась, разумеется, но согласилась в итоге, что загонять себя — не дело.
А потом я поймал её ночью, за попыткой вскрыть блокировку на капсуле симулятора...
В конце концов, когда наступил долгожданный день и час, когда на станцию прилетел первый наш сменщик, и дэка унёс меня, Дэш и наш невеликий багаж к стартовой площадке, на рейс к "Заимке" — облегчённо вздохнули все. Я — потому, что больше не надо было присматривать за этой неугомонной. Она — потому, что больше не надо было ждать.
* * *
Обычный способ добраться до станции — это всё тот же привычный дэка. В принципе такой же, что используем мы, разве что стартуют они по расписанию трижды в день с городских площадок, внутри поставлены сиденья в четыре ряда, да пилот у него больше для галочки — штатно на орбиту дэка может вывести и дежурный искин, а наверху его подцепит на поводок станция. Впрочем, недостатка в пилотах нет, практиковаться желающих хватает, вот и сейчас кто-то сидел в пилотском кресле и ждал отмашки на вылет.
В этом рейсе салон был почти пустым, но все равно мы с Дэш заявились пораньше и спокойно заняли кресла в корме, благо их можно было разложить до упора, никому не мешая. Пегаска отключилась практически сразу же, я последовал хорошему примеру. С той только разницей, что до конца не засыпал, размывшееся сознание продолжало отслеживать окружающее. Обычный предстартовый набор — негромкие переговоры с пилотского места, звуки снаружи, потом лёгкий гул просыпающихся движков...
Уже перед самым взлётом, когда начали свистеть движки и закрываться люк, в эту обычную последовательность звуков ворвался диссонанс — люк с шипением открылся , снаружи донеслись быстрые шаги, а после мягкий звук чего-то, кинутого на пол, тихий скрип сидений и приглушённые голоса... голос, с характерными такими уговаривающими интонациями. Очень знакомыми, сколько раз сам ими пользовался. На выходах. И таким же, почти привычным дополнением — флер испуга, доносящийся от кого-то из новоприбывших.
Странно. И как-то неуместно. Я приподнялся и глянул на попутчиков. Точнее, похоже, попутчиц — судя по голосу и макушкам, видимым с моего места. Следом за мной рядом завозились, пара ног упёрлась в спинку кресла спереди и Дэш, проследив направление взгляда, заинтересованно навелась ушками вперёд.
— Что не так? — прошептала она.
— Непонятно. Вроде как боится...
— Агась. Ну-ка, здоровяк, подвинься... — эта зараза уверенно протопала мне прямо по ногам, спрыгнула в проход и направилась к попутчицам, с явным настроем на причинение добра. Мда. Зря я сзади устроился, стоило сесть поближе, и посмотреть на сие зрелище...
* * *
Толчок, дрожь по корпусу и протяжное шипение герметизации — здравствуй старая-добрая "Заимка", давно не виделись. Обычно-то я здесь оказывался максимум через три-четыре недели после окончания предыдущего выхода. Даже слегка подзабыл, каково тут, после нашей глуши.
Попутчицы наши вышли первыми, потискав на прощание пегаску и даже помахав мне. Всем нравятся пони, да.
Дэш, ухмыляясь, подошла забрать свои сумки и только отмахнулась в ответ на вопросительный взгляд. Не забыв, впрочем, отсигналить "всё хорошо", школа работы в спасателях не прошла даром. Ну что ж, хорошо, так хорошо... тем более, что судя по багажу, эти попутчицы, скорее всего, собираются на тот же лайнер, что и мы.