— …является трехуровневой, — Алиса узнала голос Серебрякова-младшего. Виртуальный ученый выводил перед Риулами потоки научных выкладок, поясняя основные моменты. — Этот принцип защиты применен нами на всех кораблях Боевого Флота и в данный момент проходит испытания на биоверфях Империи. Первый уровень — это энергетический щит, эту технологию Содружества вы получили вместе с технологией форсажного ускорения седьмого поколения. Второй уровень защиты — броня из металлокерамического композита, состав и пропорции компонентов являются государственной тайной Содружества. Третий уровень защиты — так называемая «Зеленая Кожа». Это генетически модифицированный простейший растительный организм, обладающий колоссальной энергоемкостью. Он сформировался за два тысячелетия, прошедшие с момента Великой Катастрофы, мы обнаружили его двенадцать веков назад во время очистки и возрождения планеты Земля. Тогда не обошлось без курьезов, надо признать. Колония этих организмов обесточила всё оборудование и механизмы, оказавшиеся в зоне досягаемости, что доставило нам немало хлопот. Но данная находка оказалась весьма полезной. Правда, мне пришлось потратить более четырехсот лет на генетические манипуляции с этим организмом, но работа того стоила. Теперь «Зеленая Кожа» живет на внутренней стороне брони боевых кораблей. Она поглощает всю энергию, что проходит через щиты, и пускает часть её на нужды собственной жизнедеятельности, аккумулируя в себе всё остальное. Как только запас превышает состояние сытости, организм отдает энергию обратно на первый уровень защиты, то есть заряжает энергощиты. Признаюсь, добиться от Зеленого Студня отдачи пусть даже излишков энергии было самой трудной задачей в моих изысканиях…
Голос Серебрякова-младшего на мгновение стих, словно вспоминая некие давние подробности, после чего продолжил разъяснения. Демосферы вновь запестрели схемами, чертежами и цифрами.
— В зависимости от величины поглощенной «Зеленой Кожей» энергии, как я уже сказал, производится регенерация щитов, в том числе и устанавливаемых дистанционно, дальнейший же избыток перенаправляется на синтез, зарядку и приведение в боевое положение Серебряных Слез, если, конечно, корабль оснащен этим оружием. Таким образом, залп Серебряными Слезами опустошает излишек энергии, что дает возможность организму продолжить её поглощение. К сожалению, процесс синтеза антивещества и прочие сопутствующие зарядке Серебряных Слез операции требуют времени, и на данном уровне развития наших технологий это быстрым не назовешь. Поэтому, если количество поглощенной «Зеленой Кожей» энергии превысит критический предел, организм погибнет от перенасыщения. Это сопровождается взрывом. Конструкция наших боевых кораблей позволяет экипажу пережить взрыв и либо выйти из боя, если таковое возможно, либо воспользоваться аварийными капсулами, но сам корабль получает повреждения настолько серьезные, что требует немедленного полномасштабного ремонта. — Виртуальный ученый сделал короткую паузу и добавил: — Со стороны подобная организация защиты может показаться несколько экстремальной, но введение «Зеленой Кожи» позволило повысить живучесть кораблей в бою в шестнадцать раз.
— О Величайший из Мыслителей! — протрубил один из Риулов, поднимаясь на ноги. — Твой гений воистину недосягаем, и Риулы гордятся союзом с Содружеством Людей! Предки да будут свидетелями, что у народа нашего не было более достойных союзников со времен Падения! Но, к великому моему сожалению, я вижу, что подобные технологии нам не освоить, мы слишком отстаем от Людей по всем направлениям науки. На это уйдут столетия! Возможно ли нам получать уже синтезированный сплав для брони и эту удивительную «Зеленую Кожу»?
— «Кожу» передать невозможно, — желтый смайлик Серебрякова-младшего огорченно развел ладошками и сделал расстроенное лицо. — Её колонию необходимо высаживать и проращивать на полностью собранном корабле в специальных условиях. Воссоздать их вы не сможете, технология слишком сложна. Поэтому мы передали вам только то, что наука Риулов сможет скопировать в кратчайшие сроки. Форсажное ускорение одиннадцатого поколения и выше, равно как и многое другое, включая «Серебряные Слезы», вам тоже не освоить. Но как только Содружество укомплектует свои Вооруженные Силы боевой техникой в полном объеме, мы сможем поставлять Священному Синоду Риулов корабельные корпуса из вышеуказанного сплава. Соответствующие чертежи и техническую документацию я запрошу у Епархии Инженеров за два месяца до…
— И так сутки напролет, — Лена Нисс понизила громкость трансляции. Она стояла рядом с Алисой, разглядывая жестикулирующий смайлик. — Он никогда не отдыхает и всегда занят кучей дел одновременно. Сейчас он объясняет что-то Риулам и в это же время проводит совещание с Имперским Научным Собранием, составляет ежесуточную аналитическую сводку для Совета Глав, рассчитывает около двух тысяч различных экспериментов и следит за проведением еще приблизительно стольких же. И еще что-то делает для Боевого Флота непосредственно на Дэе, но это уже слишком секретные вещи, и мне о них знать не положено. Временами мне становится стыдно, что я отвлекаю его от работы своей болтовней.
— Перестань, — мягко ответила Алиса, — именно эта болтовня и является для него отдушиной, это окно из компьютерного мира в человеческую жизнь, так что береги его! — Она отключила звук демосферы и посмотрела на Лену: — Мы с тобой раньше не обсуждали эту тему, и не будем впредь, так как некоторые раны бередить не стоит. Но кое-что я всё же хочу тебе рассказать. — Цвета Алисы потемнели, наливаясь темно-фиолетовым, и вариативная красавица продолжила: — Всем известно, а тебе, как историку, особенно, что до Исхода Андрей Андреевич был женат на Мэг Серебряковой, в девичестве Ранш. Она была моей подругой на протяжении долгих лет, и я могу со всей ответственностью утверждать: Андрей и Мэг очень любили друг друга.
— Я знаю, — негромко ответила Лена, виновато опустив глаза. — Их любовь вытерпела многое…
— Особенно учебники по истории, в которых была разжевана безо всякой совести! — прервала её Алиса, махнув рукой. — Не сомневаюсь, что ты знаешь всё вплоть до мельчайших подробностей. Сейчас я расскажу тебе то, что не известно никому в Содружестве. А ты делай выводы.
Алиса поискала взглядом по просторному кабинету и жестом подозвала к себе кресло. Лежащая в углу помещения изящная витая раковина метрового размера выпустила щупальца и плавно подползла к Человеку. Её створки распахнулись, подстраиваясь под анатомию пользователя, и Эксперт-Командор плюхнулась на мягкое алое губчатое покрытие.
— Обожаю Дэльфийскую мебель, — Алиса ласково провела рукой по бархатистой губке кресла, — она изумительна! Каждый предмет — уникальное произведение искусства! Красивая, удобная и не такая узкая, как наша, что, впрочем, неудивительно, ведь Дэльфи в отличие от Людей не сидят, а лежат на креслах. Места, конечно, занимает многовато, но спальным ложем из Империи я всё-таки на «Русском» обзавелась! Правда, пришлось выслушать от Алекса лекцию на тему оптимального использования полезного пространства на боевом корабле, но в конце концов он сдался. — Она хитро подмигнула собеседнице: — Я предъявила некие аргументы, которые заставили его признать, что данное использование полезного пространства является очень оптимальным! — Эксперт-Командор вновь стала серьезной и добавила: — Присоединяйся. Разговор предстоит недолгий, но серьезный.
Лена активировала еще одну раковину и расположилась перед Алисой, внимательно глядя ей в глаза. Затеять разговор на эту тему она хотела неоднократно, но так и не смогла решиться. И потому инициатива Алисы была для неё давно желаемой возможностью расставить все точки.
— Как известно, после биологической смерти Серебрякова-младшего Мэг прожила еще восемнадцать лет, — голос Алисы звучал тихо и бесцветно, не выражая эмоций. — Я навела справки, какие только смогла. Эти годы дались ей нелегко. Я даже не хочу пытаться представить, что означает навеки потерять любовь всей своей жизни. Мэг всегда была сильной, она справилась и с этим, но какой ценой… — Эксперт-Командор грустно покачала головой. — Когда я начинаю об этом думать, то чувствую физическую боль. Поэтому мы ведем этот разговор. Ты должна знать, что Андрею пришлось неизмеримо хуже, чем кто-то может подумать. В отличие от биологически живых боевых пилотов, к которым применялась технология компрессии времени, он провел все эти двенадцать веков в реальном времени. День в день. Он и Алекс. Таково было одно из условий Создателей: совместная ответственность тех, кто вступил в «След», нарушив процедуру допуска. Ведь мы нарушили естественный ход истории и незаслуженно получили абсолютную власть. Да, мы хотели спасти свой вид, и нам пошли навстречу, но за всё во Вселенной приходится платить, это закон сохранения энергии — ничто не дается просто так, из ниоткуда. Равно как ничто не исчезает в никуда. За незаслуженные привилегии мы внесли плату, каждый свою.
Я вела «Русский», и теперь у меня только одна жизнь, и никакой ЭСС-модуль тут не поможет, и на самом деле вариативность ни при чем. И я знаю точную дату своей биологической смерти, если, конечно, какие-нибудь Чужие не сожгут раньше времени. Поверь мне, я многое бы отдала за то, чтобы не знать. С тех пор я отсчитываю каждую секунду своего счастья, но парадокс заключается в том, что я не могу не летать и не участвовать в серьезных сражениях, если они есть, иначе оставшееся у меня время начнет иссякать быстрее. А любовь всей моей жизни вечно занята спасением нашего беспечного вида, постоянно норовящего то деградировать, то погибнуть. Мы проводим многие часы вместе на капитанском мостике «Русского» или на различных Военных Советах и собраниях Глав, но до обидного ничтожное количество минут наедине, потому что мне приходится делить время Алекса с Содружеством Людей, Империей Дэльфи, Синодом Риулов и всеми остальными, кто тут еще остался. И если меня убьют во время очередного спецмероприятия, моей последней мыслью будет безграничная тоска, ибо я скучаю по любимому, которого вижу не менее десяти часов в сутки ежедневно. Я очень хочу, чтобы эта война закончилась, потому что мне совершенно не хочется умирать раньше отпущенного времени, которое и без того медленно, но неумолимо тает у меня на глазах. Считается, что Алекс не знает об этом, но на самом деле он знает. Я вижу это в его глазах каждый раз, когда упрашиваю его отпустить меня на боевую операцию запредельной степени риска, чтобы замедлить свою энтропию, если можно так выразиться.