В я т к и н. Дай бумажку.
П р и с я д ь к о. Какую?
В я т к и н. Чистую, чистую.
П р и с я д ь к о (не сразу). Пиши. Мне все равно, я — за справедливость. Ребятам премии не видать — ты им моральную сторону подпортил, а Ложкин все равно виноват не будет. На, две. Копию себе оставишь. Придешь! Принесешь! Слова разные для поддержания. Я, заметь, никого не обвиняю. Ни тебя, ни ребят, ни ваших, ни наших, ни Ложкина, ни бригадира! Надо, Вяткин Толя, мирно жить. А для чего местком? А так, собачиться. Или как этот, Морозов Витя, орет у магазина: «Кому устроили? Себе!» Ну и что это будет?
В я т к и н (подает заявление). На, забирай, мирный житель.
П р и с я д ь к о (читает). «По собственному желанию…» (Возвращает.) А это не по адресу, это, Вяткин, — в контору, в отдел кадров.
В я т к и н (начинает расходиться). Чего я тут сижу? Чего гляжу?! Берегу вашего Ложкина-Поварешкина! Пьяницы дождался. Так мне и надо. Вот, дорогой товарищ, что бывает, когда человек не на своем месте, а его свое место в другом месте ждет!
П р и с я д ь к о. Ты что, на меня, что ль, наводишь?
В я т к и н. Да на себя, на себя. Апельсины оставляй, а бутылку забирай. Это же надо — дожил! (Отдает бутылку.) И запомни: кто пьет, тот не отдает.
П р и с я д ь к о. Не ожидала, ну никак. (Прячет бутылку.) А насаждения все-таки огороди, хоть ты и сезонник, хоть сюда и за длинным рублем пожаловал. (Ушла.)
В я т к и н. Вот спасибо, так спасибо…
Появляется В а л я, молча проходит к столу.
В а л я. Я сейчас встретила Присядько… (Прочитала заявление.) Им этого и надо! Не понимаешь?
В я т к и н. Раз они так, я не хочу с ними иметь дело.
В а л я. А со мной ты советовался? Мы кто — семья или кто? (Прилегла на кровать, ноги на полу.) Колхоз. Им этого и надо! Накатал, смелый какой. Обед сготовил? Она Ложкина защищает, а ты ей помогаешь!
В я т к и н. А ты чего, мать? Машину отняли?
В а л я (показывает «фигу»). Во — видал? Как у меня отнимут? Я не ты! В магазин ходил?
В я т к и н. Да, понимаешь, Кривой взялся разменять и пропал.
В а л я (садится). Чего менять? Деньги?
В я т к и н. У нас же с ним условие — общежитие-то для холостяков. Трояк в неделю, такое дело…
В а л я. Да он — декорация! Лидка всем заправляет! Глаза-то на жизнь хоть какие надо иметь? Не давай ты ему ничего, гони ты его взашей. Кладовщик он при Лидке, альфонс несчастный. И шеф-повару зачем про мою Валюшку растрепался? Хвастаешься, что ли? Посмотри на людей — все молчат! Как, что у них — никто не знает, а про нас все знают! Теперь у тебя есть кому сказать, скажи мне, а я — тебе, ну и хватит!
В я т к и н. С Лидкой ты же в открытую.
В а л я. Лидка — деловой человек! Без таких не обойтись.
В я т к и н. А Федотыч — хороший человек, без таких что, можно обойтись?
В а л я. Учи ученую. Подать заявление легче всего, а деньги отдать и того легче — их заработать трудно. Тебя эта Присядько вокруг пальца обвела и вывела. Я сегодня четыре раза хотела бежать к директору и два раза все вообще бросить и уйти куда глаза глядят!
В я т к и н. Я не хочу, понятно? Не хочу, чтоб из меня алкаша делали. Пусть сами в своих аферах разбираются.
В а л я. Ну, ясно, ясно. Как же ты собираешься семью строить? Сейчас двое нас, а по существу, — трое, с Валюшкой вместе, а потом, может, и четверо! Таким путем, мой хороший, ты ничего никогда не добьешься. (После паузы.) Скучно мне стало, тоска. Что ж тебя все облапошивают, все обыгрывают, а? Ну вот куда ты сейчас смотришь, что ты там увидел?
В я т к и н. Ну, значит, я плохой игрок.
В а л я. Ну да, «мечтатель», «романтик», «жить не умею», зато я человек с большой буквы, а вы все — дерьмо. Так что ли? Живешь без принципов, а воображаешь — герой.
В я т к и н. Кто это — без принципов? Я — без принципов?
В а л я. Ты, ты. (Заглянула в кастрюлю на электроплитке.) Обед, называется. Спасибо, Федотыч рядом, даст чего-нибудь рабочему человеку.
В я т к и н. Зачем же ты живешь со мной, зачем замуж вышла, если у меня нет никаких принципов? Ни принципов, ни денег, ни дома, ни ковра, ни телевизора?!
В а л я. Тише, тише. Тоже мне — сатирик Михалков, тоже мне — «Фитиль». Сиди, сиди без штанов. А я-то дура, бегаю, устраиваю, деньги занимаю!
В я т к и н. Чего это ты устраиваешь?
В а л я. Не «чего», а «кого». Тебя, мой муженек. На интересную работу с перспективой — персональным шофером! Это тебе не с багром стоять.
В я т к и н. Это что, директора возить? Да пошли вы все от меня!
В а л я. Да уж пошли, пошли. И вы пошли, и мы пошли, счастливый путь. (Откусывает помидор.) Помидорщик. (Морщится и выбрасывает помидор за окно в реку.)
В я т к и н. Ты что сделала? Это же семенной!
В а л я. А я и знаю — тебе помидор дороже человека.
В я т к и н. А ты не хватай чужое, не имей этой привычки — хватать чужое!
В а л я. Что-что-что?!
В я т к и н. И как муж я тебе официально заявляю: или мы отсюда уезжаем вместе, или я один. Да, я помидорщик, а не бобик с газетой за баранкой, пока хозяин сидит на работе. Я прирожденный агроном, к твоему сведению.
В а л я. Ты прирожденный себялюбец: другие — для семьи, а ты — для себя.
В я т к и н. А агроном должен работать и жить на земле своего детства, где он родился и вырос.
В а л я. Размечтался тут, на своих помидорах, как курица на яйцах. Буду я с ним в деревне гнить, лепехи коровьи подбирать! Чужие, правду ты сказал, чужие мы и есть. Я это давно знала.
В я т к и н. А я сейчас узнал.
В а л я. Вот дура!
В я т к и н. Это я дурак — подруга жизни, свет в окошке.
В а л я (взрываясь). Да ты знаешь, кто я?! Жизнь теперь у меня вот где! (Показала сжатый кулак.) Все будет по-моему, как я захочу!
В я т к и н. Нет, будет так, как я захочу. (Достает большую дорожную сумку, с треском открывает замок-молнию, начинает собираться.)
В а л я (схватив кусок хлеба и косынку, бросает на ходу). Нет мужа, и такого мне не надо — проживу! (Выходит.)
Вяткин в растерянности бросает сумку, в смятении чувств не может ни на что решиться.
Вечер. В комнате беспорядок. На полу посреди горшков с растениями сидит В я т к и н. Появляется пьяненький С е л и в а н о в.
С е л и в а н о в (не сразу). Один?
В я т к и н. А-а. Думал, к утру заявишься.
С е л и в а н о в. Тут такое завернулось… Такие события!..
В я т к и н. Представляю.
С е л и в а н о в. Да-да, не ожидал. От кого-кого, но от нее!.. Просто страшно.
В я т к и н. Деньги на бочку.
С е л и в а н о в. Деньги? Деньги! (Смех.) Деньги не проблема. Совесть. Вот проблема — сидит в тебе и точит. Пожалуйста, трешка. (Смех.) Друга встретил, фронтового.
В я т к и н. Не знал — ты, оказывается, с фашистами сражался, успел.
С е л и в а н о в. Да не я, он воевал. А для меня кто воевал, тот и друг — я для него на все готов. (Смеется.) «Деньги». Что ты сегодня с утра — деньги, деньги. Не узнаю тебя, Ан-натолий. Вот — кладу трояк, за мной семь. Семь. Понял? Я вообще больше к этому (развел руками) отношения не имею. К этой организации. (Смех.)
В я т к и н. Серьезно? Ревизия накрыла? (Поддерживает разговор с Селивановым, не вникая в суть, лишь бы он отвязался.)
С е л и в а н о в. Вот именно, что ревизия! (Хохочет.) Я сам себе ревизию устроил.
В я т к и н. Давно пора.
С е л и в а н о в. А ты спроси, спроси. Умей к человеку в душу заглянуть — он тебе такое откроет…
В я т к и н. Ну, выпил, вижу. Может, мало? Возьми — добавь.
С е л и в а н о в. Да что вы мне все водку суете. Что я, пьяница?! Что я, сам себе достать не могу?
В я т к и н. Гурий…
С е л и в а н о в. А?
В я т к и н. Слушай, друг, ты чего меня изводишь? Пришел — говори.
С е л и в а н о в (повеся голову на грудь). В декабре — сорок, а я опять, оказывается, никто.
В я т к и н. И все события?
С е л и в а н о в. Считаешь, мало?
В я т к и н. Брось ты из-за ерунды убиваться. Кто тебе сказал, что ты никто?
С е л и в а н о в. Лидия. (Поднимает руку с ключами вверх, драматически.) Видал?!
В я т к и н. Видал, видал и слыхал — ты их из рук не выпускаешь.
С е л и в а н о в (швыряет ключи об пол). Металлом. Липа! Ни один ключ к ее делам не подходит. Сейчас обнаружил. Нет, ты еще не понял?
В я т к и н. К каким делам, Гурий?
С е л и в а н о в (сквозь пьяные слезы). А ни к каким. Все вранье и обман. Толик! Я ж со всей душой, а она?.. Кормить-то кормила, этого не отнимешь, но… Эх, Толик, Толик. Ты мне скажи, что мне делать? Как с ней поступить? Убить? (Начинает смеяться.) Утопить?
В я т к и н. Она тебе не верит?
С е л и в а н о в. О! Нет, ты теперь понял? Половина ключей — фальшивка! А я — дурак дураком. В декабре — сорок, а кто я? Толик…
В я т к и н. Взял бы да ушел… как я.
С е л и в а н о в. А ты куда? (Тут только замечает, что Вяткин собрался в путь-дорогу.) Толик, друг… (Встает.) Понял. Когда?
В я т к и н. Катер? (Как-то невесело.) Да скоро.
С е л и в а н о в. Все. Едем! Сейчас и поедем. (Убегает.)
Одновременно с разных сторон навстречу друг другу появляются В а л я — она возвращается с работы — и Ж д а н о в а - С е л и в а н о в а.
Ж д а н о в а - С е л и в а н о в а. Валька, чепе! Собрались уезжать, и твой и мой.
В а л я. Где он?
Ж д а н о в а - С е л и в а н о в а. В каюте, на чемодане — ждет вечерний рейс.
В а л я (не сразу). Что ж делать?
Ж д а н о в а - С е л и в а н о в а. Как — что? Переодеваться! И в бой!
В а л я. Господи, как я устала, как мне тяжело все это, Лидка…