М у ж ч и н а. Надо подумать, что ей еще подарить. А как у матери, как ее печень?
Ж е н щ и н а. Ничего. Скорее, ничего.
М у ж ч и н а. Ну а она сможет жить одна?
Ж е н щ и н а. Почему — одна? Она будет с Иркой, вдвоем. Что ты. Ради тебя они готовы на все. Ой, тут у меня поклонник появился! Так они его просто не пустили к нам в дом. Представляешь?
М у ж ч и н а. Поклонник? Кто это?
Ж е н щ и н а (машет рукой — о чем, мол, речь). Намекал на супружество. (Смеется, потом внимательно, серьезно смотрит на него.) А ты знаешь, я уже забыла про эти восемь месяцев. Ужас. Наверное, если я тебя не буду видеть восемь лет, а потом встречу — будет то же самое. Восемь дней, восемь месяцев, восемь лет — все остается. Ты не становишься прошлым. Почему?
М у ж ч и н а. По очень простой причине. Потому, что я создан для тебя, а ты — для меня.
Ж е н щ и н а. Какие слова! Егор, как мне нравится, что ты врач, доктор. Для меня ты… земский доктор. Какая-нибудь деревня, глушь или маленький город. Вдруг ночью привозят человека. У него болит живот. Ну, не знаю там что, не улыбайся. И ты, конечно, встаешь… Больница через дорогу или рядом, а ты живешь во флигеле — комната, печка, собака… Я слышу, как ты входишь в больницу, зажигаешь свет, разговариваешь с больным. А потом берешь и делаешь операцию — и спасаешь. И забываешь! И забыл, что спас.
М у ж ч и н а. Сирена. Главное забыл. (Шутит.) Земский врач — Антон Павлович Чехов.
Ж е н щ и н а. Нет, Егор, нет, в тебе что-то есть от земского доктора. Вот… руки. Ты слушаешь хорошо, с тобой можно быть откровенным. Ты решительный и мужественный.
М у ж ч и н а. Пожалуйста, не уговаривай меня быть лучше, чем я есть. И себя не уговаривай. Не надо идеализировать. Чем меньше очарований, тем меньше разочарований. Ты знакома со мной почти два года — этого вполне достаточно. Не знаю, как тебе, но мне за себя не стыдно.
Ж е н щ и н а. Конечно.
М у ж ч и н а. Что — конечно?
Ж е н щ и н а. Ну, просто все хорошо. Ну что ты, все отлично. Ой, я все забываю тебе сказать — мне прибавили двадцатку. За выслугу лет. Уже за выслугу! Я очень довольна.
М у ж ч и н а. Ну и что? Ты нормальный человек, и ты радуешься улучшению своей жизни. Это естественно. И двадцатка — это… кое-что.
Ж е н щ и н а. Не уговаривай меня… я всем довольна, не воображала какая-нибудь.
Звонит телефон.
М у ж ч и н а (снимает трубку, по телефону). Да! Але!.. (Встает спиной к женщине.) Нет, почему же, я слушаю… Да… Да… Нет, ничего… Нормально… Нет, не спал… Что?.. Сегодня я занят… Не знаю, у меня сейчас много работы… Нет, ничего особенного… Нет, звонить мне завтра не надо… Ни завтра, ни послезавтра… (Срываясь.) А запугивать меня тоже не надо! Я от страха своих решений не меняю. (Бросает трубку на аппарат. Пауза. Женщине.) Что случилось? Что случилось?!
Ж е н щ и н а. Ничего. А что?
М у ж ч и н а. Я же вижу.
Ж е н щ и н а. Что ты кричишь?
М у ж ч и н а. У тебя глаза сразу стали совершенно чужие.
Ж е н щ и н а (прикрыв глаза). Страшно.
М у ж ч и н а. Чего? Чего тебе-то страшно?
Ж е н щ и н а. Ты сейчас разговаривал с женщиной, которая тебе больше не нужна.
М у ж ч и н а. Ну и что?
Ж е н щ и н а. Страшно. А если так — со мной?..
М у ж ч и н а. Ты — это совсем другое. (Помолчав.) Тебя не было слишком долго. В конце концов, я не монах.
Ж е н щ и н а. А вдруг она тебя любит?
М у ж ч и н а. Не волнуйся. Пожалуйста, не волнуйся, никто никого не любит. (После паузы.) Что мне было делать? Я же не могу все время сидеть в четырех стенах, один, лечить больных, читать доклады, а в перерыве смотреть телевизор. Не мо-гу. Пошел в гости, к соседям, они врачи…
Ж е н щ и н а (прерывает). Послушай. А нельзя жить как-то иначе? Со мной, без меня, любишь ты меня, не любишь. Просто вот сам по себе?..
М у ж ч и н а. Да подожди ты. Ты выслушай. А там — женщина. Поговорили о жизни, поднялись ко мне.
Ж е н щ и н а. Она захотела посмотреть твою квартиру.
М у ж ч и н а. Да, она захотела посмотреть, как я живу.
Ж е н щ и н а. А теперь ты ей хочешь доказать, что все это еще не повод для знакомства.
М у ж ч и н а. Не остри.
Ж е н щ и н а. Не ори. И что же она теперь хочет?
М у ж ч и н а. Догадайся.
Ж е н щ и н а. Любви.
М у ж ч и н а. Замуж она хочет.
Ж е н щ и н а. А ты не хочешь.
М у ж ч и н а. А я не хочу.
Ж е н щ и н а. Бог мой, до чего же бурная у тебя жизнь.
М у ж ч и н а. Я мечтаю о спокойной жизни! Мечтаю!
Ж е н щ и н а. Не верю я тебе. Ты умрешь от скуки.
М у ж ч и н а (начинает расходиться). Ты. Ты виновата во всем. Это твои дела, а не мои.
Ж е н щ и н а. Почему?
М у ж ч и н а. Потому, что это ты приучила меня «общаться»! Приучила к задушевным разговорам — и вот, пожалуйста.
Ж е н щ и н а. Значит, виновата я? (Смеется.)
М у ж ч и н а. Да, потому что этой особе кажется, что я ей что-то обещал. А я с ней разговаривал, как с человеком.
Ж е н щ и н а. И что ты ей наговорил как человек?
М у ж ч и н а. Не знаю, не помню, не имеет значения.
Ж е н щ и н а. Все это неправда. Тебе нравится такая жизнь. Имей мужество в этом признаться. (Идет в переднюю.)
М у ж ч и н а. Нет, не нравится. (Бежит за ней в переднюю.) Нет, ты не уйдешь. Ты не смеешь. Ты или любишь, или все это — одна игра, пошлая игра.
Борьба. Мужчина отнимает у нее плащ.
Ж е н щ и н а (плачет). Ты меня заманиваешь в ловушку. Зачем я тебе? Зачем? Когда я выйду замуж за тебя, я не посмею даже спросить, кто тебе звонил. Я знаю тебя — ты умеешь поставить людей на место. Что мне тогда останется делать? Из окна кидаться или тебя убить топором? Я не верю, что я тебе нужна. Ты понял? Не верю.
М у ж ч и н а (гладит ее по руке, по голове). Женя, ну что ты. Ну что ты. Ты не права, неужели ты не понимаешь? Это же я тебе все слова говорил, тебя же нет рядом, а они меня жгут, жгут. Любовь моя, не бросай меня, не выдергивай табуретку из-под ног. Я — твоя вещь, твой раб, мне нет жизни без тебя…
Затемнение.
Проходит некоторое время. То же место действия, тот же день. М у ж ч и н а спит, по-детски подложив руку под щеку. Ж е н щ и н а сидит у него в ногах, прислонившись к стене, поджав ноги калачиком. На полу телефон. Мужчина просыпается и видит женщину.
М у ж ч и н а (громко зевает, изображая собаку). Ты что-то интересное говорила, а я заснул, свинья. Но кое-что я слышал. Сейчас, сейчас. Ты говорила о мужчинах… и о женщинах… Так?
Ж е н щ и н а. А что я говорила?
М у ж ч и н а. Вот суть проблемы… Вот тут я задремал. Ну? Давай поговорим.
Ж е н щ и н а (помолчав). У нас в КБ — пять матерей-одиночек. Возраст приблизительно… так, после тридцати. И поверь мне — они не врут, я с ними каждый день, мы дружим, — трое из них не хотят замуж. Не хо-тят.
М у ж ч и н а. Да? (Взял со столика на колесах бутерброд, ест.) Почему?
Ж е н щ и н а. Не видят никакого смысла. Это только вам кажется, что каждая женщина мечтает выйти замуж! Не хотят лишней нагрузки, а радости в браке никакой не видят. Вот объясни мне, как это может быть?
М у ж ч и н а (с удовольствием рассуждает). Во-первых, мне кажется, этот подбор — чистая случайность. А во-вторых, я тебе скажу как врач… (Закурил.) Большой процент, так сказать, неженственных женщин. И работа в технике, наверное, это усугубляет. Мне кажется, поэтому.
Ж е н щ и н а. Неубедительно.
М у ж ч и н а. Да, но я сказал первое, что мне пришло в голову. А остальные две?
Ж е н щ и н а. Остальные? Одна из них — я.
М у ж ч и н а. Ах вот что. Ну, давай, открывай свои карты.
Ж е н щ и н а. Открою. (Маленькая пауза.) Я люблю свою работу и понимаю в ней. Не просто от звонка до звонка — могу что-то сделать. Но мне… Вот я думала… Ну, как сказать поскромнее?.. Все-таки нет женской судьбы без мужчины. Любовь, мужчина, человек — называй это как хочешь. Если этого нет… Что бы я ни делала, кем бы ни стала, какое бы место ни заняла, все-таки судьбы настоящей не будет.
М у ж ч и н а. Ты что ж, хочешь сказать, что баба есть баба?
Ж е н щ и н а. Ты что? С ума сошел. Я вообще женщину ставлю выше мужчины.
М у ж ч и н а. Прости, пожалуйста, я не вижу проблемы — в таком же положении находится и мужчина. С одной стороны, — то, с другой — это, но своей судьбой я все-таки считаю тебя. Кстати, ты еще не открыла причину. Пропала на восемь месяцев. А ну-ка, говори.
Ж е н щ и н а. Мне стыдно. Скажи, Егор, а зачем тебе жена? Ты не смейся, ты ответь: вот зачем сегодняшнему мужчине жена? Только не говори, что она мать его детей, — этот вариант я уже знаю.
М у ж ч и н а. Могу сказать, и довольно определенно. Человек задуман, создан жить парой — Адам и Ева. Значит, у него все — все чувства — приспособлены для того, чтобы объединиться. Чувство радости, чувство победы, горя — все, так сказать, на двоих рассчитано. Могу сказать о себе. Без тебя моя жизнь совсем другая. Понимаешь? Я это не придумал, это как дважды два, вот в чем ужас.
Ж е н щ и н а. Почему — ужас?
М у ж ч и н а. Да потому, что ты — моя душа. А душа берет и пропадает.
Ж е н щ и н а. Я же вернулась.
М у ж ч и н а. Ну вот, и хватит бегать. А теперь выкладывай.
Ж е н щ и н а. Да ерунда, честное слово, ерунда.
М у ж ч и н а. Не сомневаюсь. Ну?
Ж е н щ и н а. Я нашла записку. Твою. Номер телефона, имя. И день встречи.
М у ж ч и н а. Имя? Без фамилии? Странно.
Ж е н щ и н а. Имя этой… Тьфу ты, господи. Которая была до меня.
М у ж ч и н а. Уже понял. Рэвность.
Ж е н щ и н а. Ничего подобного.
М у ж ч и н а. Ты, оказывается, такая же, как все. К сожалению.
Ж е н щ и н а. Нет, это совсем другое.