При мысли о подобном обмане кентаврийка почувствовала отвращение. Она ненавидела нечестность. Ложь была противна ее природе. Но Бригид не могла позволить себе потерять дом и покой, который обрела в замке Маккаллан, из-за невозможной любви.
Треснула ветка. Охотница инстинктивно замедлила движения, понюхала ветер, который мягко дул ей в лицо, и поморщилась.
«Кабан!.. От этих животных всегда отвратительно пахнет грязью и яростью».
Она вытащила из колчана стрелу и почувствовала, как неподвижное одеяло укутывало ее беспокойные мысли. Теперь кентаврийка знала, что делать.
«Я убью кабана, воздам хвалу Эпоне, пославшей мне добычу, потом займусь его свежеванием и отнесу мясо в замок. За всеми этими делами у меня не будет времени думать о Кухулине. Я приняла решение. У нас с воином не может быть будущего. Поэтому я буду защищать себя и свое место в замке Маккаллан, всячески отрицать, что испытываю к нему чувства. Когда-нибудь эти мои слова станут правдой».
Как она и думала, кабан нежился в грязи на берегу небольшого ручья. Опытная охотница, которой помогала сила, живущая в ее крови, совершенно беззвучно подкралась как можно ближе к зверю, который так и не заметил, не почуял ее. Когда он перекатился и приподнялся, она спустила тетиву. Стрела запела и помчалась к своей цели. Когда она вонзилась в кабана, лес взорвался страшным воплем боли. Охотница бросилась вперед прежде, чем крик стих. Бригид перебралась через ручей туда, где лежал кабан, и задохнулась от ужаса.
На грязной земле лежал ворон. Из его груди торчала окровавленная стрела.
– Мама! – закричала она, опускаясь на передние ноги около птицы, бьющейся в агонии.
«Отомсти за меня!» Бригид мысленно услышала этот крик, и птица тут же стихла, ее глаза подернулись белесой смертной пленкой.
Недрогнувшей рукой кентаврийка коснулась черных перьев, пропитанных кровью. В тот миг, когда она дотронулась до ворона, он исчез. Бригид увидела, что стоит на коленях рядом с мертвым кабаном.
– Эпона, что это значит? Что произошло?
Богиня не отвечала. Кентаврийка почувствовала себя одинокой и покинутой, но склонила голову и проговорила традиционные слова, чтобы почтить дух убитого кабана. Она освежевала тушу, потом связала ее, чтобы примести в замок Маккаллан. Все это время охотницу переполнял дикий, необъяснимый страх.
32
– Бригид! Бригид! Бригид! Я тебя видел! – заверещал Лайэм, как только она вошла в ворота замка.
– Парень прождал все утро, – сообщил сверху стражник.
Кентаврийка попыталась избавиться от тревоги, которая начала преследовать ее в лесу, выдавила напряженную улыбку и спросила:
– Он хотя бы ждал спокойно?
Улыбка стражника говорила сама за себя.
– Я не знал, что в замке надо вести себя тихо, – пробормотал Лайэм, стараясь шагать в ногу с охотницей.
Его глаза округлились, когда он увидел тушу, завернутую в кожу, к которой были привязаны веревки. Этот груз Бригид тащила за собой.
– Кого ты добыла?
– Скажи мне сам, – ответила кентаврийка. – Нет! – резко остановила она мальчика, который попытался было заглянуть под упаковку. – Используй обоняние.
– Но я не... – начал он, но один-единственный взгляд охотницы успокоил его. – Я должен использовать обоняние, – повторил Лайэм.
– Хорошо. Попытайся узнать, кто это, пока мы идем на кухню.
– Мне нравится кухня. Там всегда хорошо пахнет. А еще мне нравится Винни. Она очень симпатичная, у нее красивые рыжие волосы и... – Бригид метнула на мальчишку сердитый взгляд, он запнулся и тут же согласился: – Я буду нюхать животное.
Бригид отвечала на дружелюбные приветствия членов клана, пока шла по поросшей травой дорожке к задней двери кухни. Она не боялась неожиданной встречи с Кухулином, потому как знала, что его нет в замке. Кентаврийка не могла понять, откуда ей это было известно. Она просто чувствовала отсутствие воина.
«Хоть одна хорошая новость», – подумала Бригид и поняла, что ее терпение вскоре лопнет, если ей придется так часто сталкиваться с миром духов.
Кентаврийка стиснула зубы. Она хотела быть только охотницей, жить спокойно, приносить в замок добычу и вести безопасное, предсказуемое существование.
Едва войдя через калитку в огород, Бригид заметила, что несколько крылатых подростков склонились над грядками трав и овощей. Они что-то вскапывали, пропалывали и поливали.
Не успела она удивиться тому, что им удалось убедить сверхбдительную Винни пустить их в драгоценные огороды, как Лайэм защебетал не хуже целой стаи неугомонных весенних птиц:
– Он пахнет как... как... как... – Мальчишка набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: – Он пахнет грязью и яростью!
Бригид остановилась, посмотрела на него и спросила:
– Что ты сказал?
Он зашаркал когтистыми ногами по траве, потом повторил:
– Он пахнет грязью и яростью.
– Откуда ты знаешь?
Лайэм взглянул на нее своими огромными глазищами, пожал плечами, слегка вздрогнул, когда шевельнул перевязанным крылом и ответил:
– Я не знаю. Просто ощущаю это, когда нюхаю. Неправильно, да?
– Нет, – сказала она. – Это абсолютно правильно. От кабанов всегда пахнет грязью и яростью. – Мальчишка готов был победно запрыгать вокруг нее, но Бригид взяла его за руку. – Успокойся и закрой глаза.
Удивительно, но мальчик действительно слушался наставницу. Он замер и зажмурился.
Кентаврийка огляделась. Крылатые дети были так заняты посадкой и прополкой растений, что ничего вокруг не замечали. По крайней мере, в данную минуту они с Лайэмом не привлекали к себе внимания.
– Сделай глубокий вдох и медленно выдохни. Три раза, – сказала она, внимательно глядя на него.
Он сделал, как велела охотница.
– Теперь отчетливо представь себе кабана в лесу.
– Я не знаю, как он выглядит, – нерешительно признался мальчишка.
– Неважно. Тебе надо представить себе не само животное, а всего лишь его запах. Сумеешь? – (Он энергично закивал.) – Думай о том, как пахнет кабан, о лесе. Ты будто ищешь там животное с запахом грязи и ярости. Теперь скажи мне, что ты видишь.
Лайэм сосредоточился так, что его брови сошлись вместе. Потом он удивленно вскинул их и ответил:
– Я вижу яркий красный, пятнистый свет!
Бригид не верила своим ушам. Мальчик обладал душой охотника. Бригид улыбнулась.
«У меня появился крылатый ученик, который кажется больше кентавром, чем фоморианцем. Я люблю мужчину-человека. – Она засмеялась. – При этом мне еще хотелось несложной жизни? Очевидно, у Эпоны на мой счет имеются другие планы».
Лайэм приоткрыл один глаз, взглянул на нее и спросил:
– Я сказал что-то смешное?
– Нет, мой юный ученик. Ты опять сказал совершенно правильную вещь. Я просто смеюсь над жизнью.
– Почему? – полюбопытствовал он, открыв оба глаза.
– Потому что иногда жизнь заставляет смеяться или плакать. Я предпочитаю смеяться. А ты?
Мальчишка ухмыльнулся и согласился:
– Смеяться.
– Ах, это вы!
В проеме задней двери кухни стояла Винни, уперев руки в бока и расставив ноги. Кухарка засияла улыбкой.
– Правду сказать, охотница, я очень рада, что ты вернулась домой, где тебя ждали.
– Спасибо, Винни, – сказала Бригид, в глазах которой продолжали плясать искорки смеха.
Она указала подбородком в сторону крылатых детей, занятых делом, и спросила:
– Интересно, как им удалось проникнуть в твои священные огороды?
– Ребятишки, похоже, разбираются в овощах и травах. Я решила предложить их ручкам поработать. К тому же весна была сухой и долгой. Моим посадкам не помешает дополнительный уход. – Главная кухарка окинула властным взглядом огород и детей. – Но ты не беспокойся. Я с них глаз не спускаю.
Дети заулыбались, поглядывая в их сторону. Бригид с удивлением увидела, что лицо Винни в ответ смягчилось.
– Ты любишь детей, – проговорила она в великом изумлении.
Изумрудные глаза Винни обратились к охотнице. Полные губы изогнулись в улыбке.
– Не буду отрицать. Мне нравится, что замок оживился с появлением этих симпатичных ребятишек.
Бригид хмыкнула, подумав, что Винни вряд ли была бы настроена так оптимистично, если бы ей пришлось в одиночку иметь дело сразу с семью десятками таких вот деток.
– Вот только не надо так хмыкать, милая, особенно когда я постоянно вижу рядом с тобой вот этот хвостик, – указала она на Лайэма.
Бригид откашлялась и спросила:
– Винни, ты знакома с моим учеником?
– Нет, но я о нем слышала. – Она оценивающе взглянула на мальчика. – Для хорошего охотника дверь на кухню всегда открыта.
– Он станет таким, – заявила Бригид, и Лайэм раздулся от гордости. – Когда-нибудь, – добавила она, прежде чем мальчик успел разразиться восторженными воплями.
– Это будет хорошо, юный Лайэм, – сказала Винни и подошла к ним ближе. – Что вы мне принесли?
– Кабана! – гордо заявил ученик кентаврийки.
– Ну да? – Винни всплеснула руками. – Дикий кабан! Богиня, как же хорошо, что ты вернулась, Бригид! Заноси, заноси. – Ее ликующий тон мгновенно сменился на командирский: – Только смотрите, куда наступаете! Не потопчите молодую мяту и базилик. Эта чертова сушь чуть не спалила огороды.
Когда охотница и мальчик пошли медленнее, начальница кухарок нетерпеливо топнула ногой и поторопила их:
– Что вы как сонные мухи! Кладите зверя сюда. Мы не успеем приготовить ужин.
– Так нам двигаться аккуратно или быстро? – осведомилась Бригид.
– И то и другое, разумеется!
Бригид улыбнулась, столкнувшись со знакомой властностью Винни, втащила тушу на кухню и принялась упиваться теплом восторженных приветствий, которыми разразились судомойки. Вкусные запахи и суматоха уничтожили остатки тревоги, охватившей ее, когда она увидела убитого ворона.
«Во имя Богини, мне нравится эта жизнь! Хорошо, что я присоединилась к клану и стала частью большой семьи. Лайэма я обрела неожиданно для себя, но у мальчика есть дар. Он на самом деле видит духов животных. Поэтому мне остается только вплести его в ткань своей жизни. А Кухулин? Он тоже оказался неожиданностью. Возможно, найдется способ вплести в свою жизнь и его.