– Жаль, что это не вино, – сказала она между приступами кашля.
– Подожди немного, – улыбнулся Кухулин. – Храм, где живет мама, совсем рядом с притоками Колман.
– Вряд ли я должна спрашивать тебя, будет ли она там, чтобы нас встретить.
Бригид пыталась говорить беспечным тоном, но она запыхалась. В призрачном свете молний было видно, как крупная дрожь сотрясала ее тело.
– Мама, наверное, приготовит нам торжественную встречу. Танцующие девушки, парад... – ответил он, пытаясь соответствовать ее тону, и подъехал к ней ближе.
Когда Ку рассмотрел, что происходило с охотницей, его лицо вытянулось, в глазах появилась тревога.
– Давай отдохнем. У нас есть немного времени.
– У нас нет ни минуты, – отказалась Бригид.
К ним подбежала тяжело дышащая Фанд. Бригид наклонилась, налила в пригоршню воды и напоила волчицу.
– Храбрая, хорошая девочка, – сказала она ей, потом подняла глаза на Кухулина. – Ты поезжай вперед. Я за тобой.
Ку коротко кивнул, снова повернул коня на север, пришпорил его, и тот пошел размашистым шагом. Внезапно зигзагообразная молния с множеством отростков словно расколола ночь надвое и ясно осветила одинокую фигуру кентавра, бегущего почти параллельно им. В белом призрачном свете его шкура отливала золотом и серебром. Он в точности походил на свою сестру.
– Дай мне твой лук, – проговорил Кухулин.
– Нет. Если надо так поступить, то это сделаю я.
Она быстро выхватила из-за спины лук и стала ждать следующей вспышки. Как только молния озарила небо, она выстрелила. Стрела попала Брегону в бок. Он споткнулся и тяжело рухнул на землю.
Конь Ку бежал так стремительно, что обогнал кентаврийку. Воин спешился, выхватил меч и так сильно прижал его острие к вздымающейся груди кентавра, что проткнул его кожу. Следующая вспышка молнии осветила алые капли, стекающие по телу Брегона, такому бледному, что тот походил на незаконченный рисунок.
– Это для того, чтобы ты не сомневался в том, что мой меч действует и в этом мире, – прорычал Кухулин.
– Не убивай его, – негромко попросила Бригид и положила трясущуюся руку на плечо мужа. – Хотя бы не сейчас.
Но ее брат не смотрел на воина. Он уставился на красные воспаленные раны на теле сестры, следы веревки и отпечатки зубов.
– Что с тобой случилось?
Рык Кухулина прозвучал в такт глухому сердитому рычанию волчицы:
– Кентавры, которых ты оставил здесь, сделали то, что им было велено. Они схватили Бригид и связали ее веревками так, что она задушила бы себя, если бы начала дергаться. Негодяи хотели изнасиловать твою сестру.
С каждой новой фразой Ку все сильнее прижимал меч к груди Брегона. Из-под лезвия снова полилась кровь.
– Но я принял меры для того, чтобы они не смогли выполнить твое распоряжение.
– Нет, – с трудом проговорил кентавр, удивленно расширив глаза. – Им было приказано лишь удерживать ее, пока я не вернусь.
– Ты хотел сделать так, чтобы войну нельзя было остановить! – закричала Бригид. – Брегон, как ты мог вызвать такое кровопролитие? Неужели тебе не хватило ненависти нашей матери?
– Я только хотел сделать ее счастливой, – ответил брат, тело которого сотрясала дрожь.
– Этого никто не смог добиться, – сказала охотница. Жалость в ее глазах сменилась на решимость.
– Ты добился своего, освободил Фаллон? – спросила она.
Вместо ответа Брегон зажмурился и кивнул.
– Открой глаза и посмотри на мужчину, который собирается убить тебя! – приказал Кухулин.
Ладонь Бригид легонько коснулась руки мужа. Он с явным усилием остановил себя от того, чтобы погрузить все лезвие в грудь кентавра.
– Куда ушла Фаллон? – спросила Бригид.
– В горы. Это все, что я знаю. – Брегон снова задрожал. – Она наводила на меня ужас.
Потрясение, написанное на лице, исчезло. В голосе появилось высокомерие, напомнившее ей о матери.
– Как ты можешь защищать этих существ? Они истинные дьяволы. Даже беременная, она рвала стражей руками и зубами, чтобы освободиться. Принять их форму, даже временно, – это был страшный опыт.
– Новые фоморианцы не похожи на Фаллон! Они добрые и вежливые. Эпона даже одарила их способностью взращивать жизнь.
Бригид с отвращением покачала головой. Она чувствовала себя совершенно больной и жутко усталой. Ей приходилось бороться с собой, чтобы выговаривать слова.
– Ты всегда был таким, Брегон. Не мог видеть ничего вокруг, кроме своих неотложных потребностей и желаний.
– Я не верю, что этим крылатым тварям позволено жить! – воскликнул он.
– Не тебе решать! А воины замка Стражи? Скольких из них ты убил? Сколько уничтожила Фаллон?
– А клан Маккаллан? – спросил Кухулин, стиснув зубы.
– Они убили мою мать! – взревел Брегон.
– Глупец, мальчишка! Люди, которые появились на равнине, порвали с кланом, – сказал воин. – Поэтому они остались там и пытались наладить новую жизнь.
– Нашу мать никто не убивал, Брегон. Это был несчастный случай, которого могло не произойти, если бы она позволила этой небольшой группе людей поселиться на клочке нашей земли.
– Они не имели права жить там! Им было запрещено появляться во владениях табуна!
– Нет! – Бригид рубанула рукой в воздухе, и от этого внезапного резкого движения у нее закружилась голова. – Чуме ненависти, которую сеяла наша мать, пришел конец. Ты пойдешь с нами в храм Эпоны и расскажешь Этейн, что натворил. Пусть она решит, какого наказания ты заслуживаешь.
– Я не пойду!
Брегон тяжело, часто задышал. Он шарил глазами вокруг себя, словно искал помощи в дымном мраке, окружающем всех троих.
– Если понадобится, я перережу тебе сухожилия, привяжу к своему коню и поволоку, – холодно сказал Кухулин.
Кожу Бригид начало покалывать. В следующий миг до них донесся какой-то звук, превратившийся в рев. Он был похож на раскат грома, но более живой, интенсивный. Земля задрожала и загудела.
– Бизоны, – догадалась Бригид и в упор взглянула на брата. – У тебя тоже есть связь с духами животных.
Тот твердо посмотрел на нее и сказал:
– Мы действительно кое в чем похожи, сестра.
– Что случилось? – спросил Кухулин.
– Он заставил бизонов нестись сломя голову. Садись на коня, – торопливо проговорила охотница, стараясь, чтобы в голосе не было паники. – Разберемся с ним позже.
Воин не двинулся с места. Он по-прежнему прижимал меч к окровавленной груди кентавра.
– Кухулин! Если мы не поторопимся, то погибнем.
– Тогда мы его потеряем.
– Ничего! Ему не спрятаться от мести Эпоны.
Ку разочарованно рыкнул и отступил. Как только меч перестал впиваться в его грудь, Брегон поднялся и повернулся к сестре.
– Прости меня, – воскликнул он, шагнул к ней и споткнулся.
Сестра машинально протянула руки, желая подхватить брата. Вместо того чтобы обнять Бригид, Брегон схватил бизонью кожу, притороченную к ее спине. Прежде чем Кухулин опомнился, он кинулся прочь и растаял в дыму, словно белокурый дух.
Воин вскочил на коня, который стоял рядом, насторожив уши навстречу грохочущей тьме, и хотел поскакать за ним.
– Пусть убирается, – тяжело дыша, остановила его Бригид. – Он не стоит твоей жизни.
Охотница с огромным усилием подняла Фанд, положила ее на седло перед Ку и крикнула, стараясь заглушить нарастающий шум:
– Держи зверушку возле себя, не то ее растопчут! Во что бы то ни стало оставайся на коне. Он, конечно, запаникует, но пока ты на нем – опасности нет.
Мимо них с топотом промчалась огромная темная масса.
Бригид посмотрела в бирюзовые глаза мужа и улыбнулась. Она едва держалась на ногах. Превращение, похищение и побег от огня исчерпали до дна все резервы сил кентаврийки.
«Я не смогу соперничать с несущимися бизонами, обезумевшими от страха, но ни за что не позволю, чтобы его последнее воспоминание обо мне омрачилось слезами и жалобами».
– Я люблю тебя, Кухулин, – проговорила жена и увидела, что лицо мужа смягчилось.
– И я тебя, моя прекрасная охотница. Мимо них промчался еще один зверь.
Бригид глубоко вздохнула, хлопнула коня по крупу и крикнула:
– Вперед!
51
Конь и кентаврийка одновременно бросились вперед и смешались с массой животных, бегущих сломя голову. Их запах поразил Кухулина. Это была смесь мускуса с дымом и паникой. Он слышал только оглушительный топот копыт. Всадник отчаянно пытался управлять конем так, чтобы оставаться рядом с Бригид, но это было невозможно. Море бизонов отделило их друг от друга. Какое-то время он видел ее развевающиеся серебристые волосы, потом ускакал слишком далеко вперед и совершенно потерял жену из виду.
Его обуял дикий страх.
«Я не могу потерять ее!»
Ку стал осторожно заворачивать коня, чтобы пробраться между мчащимися животными. Его лошадь была гораздо проворнее, чем неуклюжие бизоны. В результате воин смог выбраться из самой гущи. Он поскакал медленнее, высматривая в темной массе, не мелькнет ли где светлая шевелюра Бригид.
Зверья становилось все меньше. Когда мимо всадника пробежали последние бизоны, его ушей достиг новый звук. Это было характерное потрескивание, сопровождаемое зловещим гулом, разливавшимся в воздухе. Он повернул голову туда, где внезапно поднявшийся ветер рассеял дым. Конь заржал и попытался метнуться прочь, потому что перед ним встала огненная стена. Кухулин увидел, как оранжевое пламя охватило и стало пожирать теленка бизона и его мать. Он повернул коня и помчался по траве, вытоптанной стадом.
– Бригид! – завопил воин, шаря глазами по пустой равнине в поисках серебристого пятна.
Он промчался бы мимо, если бы Фанд не начала скулить и отчаянно извиваться, пытаясь соскользнуть с седла. Бригид стояла на коленях, согнувшись в талии, упиралась руками в землю и жадно глотала воздух.
Ку подскакал к ней и соскочил с коня. Она подняла голову и взглянула на него большими остекленевшими глазами.