аспространение в интеллигентских кругах Бразилии. Фашистская партия «интегралистов» проповедовала расистские взгляды при благосклонном попустительстве диктатора Жетулио Варгаса, флиртовавшего с Гитлером.
Рецидивы этой политики сохранялись до пятидесятых годов, когда эти жалкие попытки остановить колесо футбольной истории потерпели окончательный провал.
Иначе и быть не могло, потому что на смену Леонидасу приходили Джалма Сантос и Диди, Зизиньо, Велудо, которого многие считают лучшим вратарем в истории бразильского футбола, Жаир да Роза Пинто и, наконец, Гарринча и Пеле. Они приходили в футбол Рио и Сан-Паулу из фавел и безымянных поселков, из трущоб и далеких провинций, о которых газеты пишут только в связи с засухами или наводнениями, эпидемиями верминоза или чудодейственными появлениями «летающих блюдец». Они взращивали свое мастерство в бесконечных «пеладах» на пыльных улочках, на мостовых, пустырях и песчаных пляжах. Великие артисты футбола, они любовно называли мяч «девушкой» (по-португальски слово «мяч» – «бола» – женского рода) и обращались с «ней» ласково. Как с возлюбленной. Как с первой любовью, родившейся еще в раннем детстве, да так и оставшейся на всю жизнь главной и единственной.
Что мог противопоставить им холодный чиновник с рыбьей душой? Делец и бюрократ, деловито добывающий в бурном водовороте футбольных страстей голоса избирателей для своей кампании по выборам в палату депутатов?
– О чем ты думаешь, когда получаешь «ее»? – спросил как-то раз Пеле у Нилтона Сантоса.
«Старик», которого прозвали «Энциклопедией футбола», задумался озадаченно. Потом покачал головой:
– Кто его знает… Многие говорят, что в этот момент ни о чем не успеваешь подумать.
– Э, брат, – усмехнулся Пеле, – когда я получаю мяч, у меня в голове в этот момент прокручивается целый полнометражный фильм.
Да, конечно, Леонидас научил их ковать футбольное железо, пока оно горячо. Зарабатывать деньги, холодильники и поместья, пока в руках бьется трепетная и неверная синяя птица славы! Но для большинства из них, для подавляющего большинства – для тех же Пеле, Джалмы Сантоса, Гарринчи, Пауло Цезаря и прочих – смысл футбола никогда не сводился к деньгам, к обогащению, к «бишьо», которые являлись, конечно, крайне желательным, но всего лишь дополнением к нему. Для них – вчерашних чистильщиков ботинок, окномоев и бродячих торговцев – футбол становился окном в мир, футбольный мяч проектировал на их разум, сердца и души волнующие фильмы, которые никогда не дано было видеть и чувствовать картолам. Если бы они родились на другой земле, в иное время, они стали бы инженерами или хирургами, художниками или поэтами, космонавтами или кинорежиссерами. Они выбрали бы себе, может быть, десятки других профессий и дорог, которые оказались для них закрытыми там, в их Бауру, в их Жаботикабе или Ботукату. Но, поскольку эти дороги были закрыты, а человек – именно поэтому он и является человеком! – где бы он ни родился, на каком бы языке он ни говорил, никогда не перестает мечтать и никогда не останавливается в своем вечно-неудержимом движении вперед и выше, они избрали этот единственный путь, оставленный им неласковой их судьбой.
«…неласковой их судьбой». Хорошо сказано, не правда ли?
Перечитав только что написанную главу «Сквозь тернии к звездам», автор отбросил в сторону ложную скромность и искренне поверил, что проблема расизма в бразильском футболе разработана им глубоко, обстоятельно и подробно. И что сама по себе эта проблема представляет сугубо теоретический интерес как любопытный, но безвозвратно канувший в Лету этап бразильской истории. Как пожелтевшая страница пыльного архива…
Отредактировав главу, выправив неизбежные опечатки и огорчительные стилистические погрешности, автор, распираемый гордым сознанием исполненного долга, уже перешел, было, к решению очередных задач, то бишь к написанию последующих глав, когда ему на глаза попалась заметка из газеты «Жорнал до Бразил» от 15 апреля 1971 года, опубликованная на 34-й странице. Я даю столь подробную ссылку для того, чтобы любой усомнившийся в правдивости того, о чем пойдет ниже речь, мог бы, как говорят научные сотрудники, «обратиться к первоисточнику»: взять в библиотеке газету и разыскать эту заметку.
Честно говоря, я сам отказываюсь верить в то, что подобные вещи могут еще иметь место в Бразилии.
И что факты, изложенные газетой, реальны, а не почерпнуты из черновых набросков Гарриет Бичер-Стоу, сделанных в период работы над «Хижиной дяди Тома». Поэтому я предпочел дословно изложить перевод этой заметки, предоставив выводы и комментарии читателю (для ориентировки сообщу, что Ресифе – это столица бразильского штата Пернамбуко на северовостоке страны, а Каруару – город, находящийся в 143 километрах от Ресифе):
«В КАРУАРУ ИМЕЕТСЯ ФУТБОЛЬНАЯ КОМАНДА, В КОТОРОЙ НЕ ИГРАЮТ НИ НЕГРЫ, НИ СЛИШКОМ ТЕМНЫЕ.
Рикардо Ноблат, Корпункт в Ресифе
РЕСИФЕ. В клубе «Наутико-де-Ипожука» футбольной лиги Каруару нет негров, и их прием в команду запрещен уставом клуба. Насколько известно, на северо-востоке страны это единственный футбольный клуб, официально являющийся расистским.
Препятствие для приема черных игроков в команду официализировано уставом клуба с целью «превращения «Наутико-де-Ипожука» в клуб, отличный от остальных». В одной из статей сказано, что исключение может быть сделано для футболистов со смуглой кожей, «если они не окажутся, слишком темными».
ТРАДИЦИЯ
Расизм в клубе «Наутико-де-Ипожука» родился одновременно с появлением в этом клубе первой футбольной команды, около десяти лет назад (подчеркнуто мной. – И. Ф.). Основатели клуба, которые живы до сих пор, решили, что негры не будут приниматься в футбольную команду, благодаря чему «Ипожука» всегда будет известен как «клуб, отличающийся от остальных».
Сказано – сделано, и этот принцип был увековечен в уставе клуба. Один из учредителей, будучи человеком более либеральным, сумел включить в устав статью, разрешающую контрактовать темных игроков, «если они не окажутся слишком темными», как гласит один из параграфов.
КОМАНДА
Клуб «Наутико-де-Ипожука» входит в спортивную лигу города Каруару и официально зарегистрирован в Региональном совете по делам спорта. На маленькой этажерке, в штаб-квартире клуба на улице Прета в Каруару, хранятся шесть или восемь кубков, завоеванных клубом в различных турнирах.
Недавно дирекция решила провести «чистку» футбольной команды, в которую просочились почти чернокожие и даже настоящие негры. Директор Бианор да Силва Сантьяго вызвал тренера Жозе Мария и отдал соответствующее распоряжение.
«Чистка» была проведена без особых проблем, потому что тренер уже привык к этой операции: негры и игроки, «слишком темные», сажаются навечно на скамейку запасных. Большинство не выдерживает такого режима и покидает команду. Некоторые ушли сразу же, послушавшись совета тренера. Были отстранены даже Жорже и Содема, считавшиеся лучшими игроками команды.
Количество членов этого клуба значительно уменьшилось в последние годы. Большинство покидает его, потому что не соглашается с царящим там расизмом».
Черный принц
Из четырех групп, объединивших шестнадцать команд - участниц мексиканского чемпионата, третья была, безусловно, самой сильной. Анализируя шансы финалистов, восторженные дилетанты и деловитые специалисты пяти континентов многозначительно покачивали головами. Англия! Бразилия! Чехословакия! И Румыния, доказавшая в последние годы, что может преподнести сюрприз любому фавориту. В жарких спорах рождались противоречивые прогнозы и взаимно исключающие друг друга версии. Одни категорически утверждали, что именно из третьей группы выйдут два участника финального матча, другие, скептически поджимая губы, высказывали предположение, что взаимно истощив свои силы в этой борьбе не на жизнь, а на смерть, гераклы третьей группы, не найдут сил даже для того, чтобы перешагнуть четвертьфинальную ступень. И никто из спорщиков - «ни юноши во цвете лет, едва увидевшие свет, ни закаленные судьбой бойцы с седою головой» - не смог предположить, что сборная Бразилии выберется из этой кровавой мясорубки с таким впечатляющим результатом, с таким солидным отрывом от своих конкурентов. Шесть очков из шести возможных! Три победы в трех матчах при соотношении мячей 8:3!… В то время как занявшие второе место англичане вышли в четвертьфинал с более чем скромным голевым балансом - 2:1 в трех матчах. Таким же, как у команды Уругвая.
Из остальных четвертьфиналистов только Италия сумела побить этот рекорд беззубости, забив в трех матчах одной восьмой финала всего лишь один гол, да и тот, по единодушному убеждению спортивной прессы разных стран, явился результатом непростительной ошибки вратаря противников. Забегая вперед, обратим внимание любителей статистики на то обстоятельство, что итальянцы сумели на втором этапе турнира реабилитировать себя, забив в трех следующих встречахдевять голов в ворота неизмеримо более сильных соперников и пропустив… восемь! (Италия - Мексика - 4:1, Италия - ФРГ - 4:3, Италия - Бразилия - 1:4.) В то же время команда Уругвая на решающем этапе лишь подтвердила свою беззубость, забив в трех матчах два гола (при пропущенных четырех), один из которых - в ворота сборной СССР - при нормальном судействе не мог бы быть засчитан, а второй - в ворота бразильцев - целиком лежит на совести вратаря Феликса.
Но не будем торопиться! Итак, в четвертьфинальных матчах, где вступил в силу жестокий закон «проигравший выбывает», встретились восемь сильнейших команд мира: Италия - Мексика (4:1), СССР - Уругвай (0:1), ФРГ - Англия (3:2), Бразилия - Перу. К рассказу об этом матче мы сейчас и переходим.
Следя за захватывающими дух комбинациями соперников в матче бразильской и перуанской команд, большинство зрителей, вероятно, не обратили внимания на то, что они были свидетелями острейшей драмы, одной из тех, которыми так богат и прекрасен футбол. И которые далеко не всегда привлекают внимание трибун, поглощенных событиями, развертывающимися на зеленом прямоугольнике футбольного поля. А ведь драма разыгрывалась на их глазах. Только не на поле, а в каких-нибудь десяти-пятнадцати метрах, отделявших скамэйку запасных игроков перуанской команды от боково