витие в направлении будущего. У нас мечта сделать всех людей свободными от забот о куске хлеба и необходимости подлаживаться к сильным мира сего, чтобы они на сто процентов раскрыли свой уникальный потенциал, а не стали топливом для имущих. Даже если в ответ на эту мечту имущие и их слепые рабы преподнесут нам чашу отравы. Мы всегда будем за общество по-настоящему свободных, сильных и мудрых людей. Даже если мы не доживем до его торжества, мы должны сделать всё, чтобы оно победило в будущем.
— Цель благородная, но не утопичная ли? — с сомнением сказал Игнатенко.
— Такое уже было на практике. Мы сами застали первую попытку создания государства на совершенно новых принципах. Государства, продержавшегося семь десятилетий и выдержавшего такие испытания, которые сломили бы любое другое. Нельзя сказать, что эта первая попытка была неуспешной. Коммунисты выразили вековые чаяния простых людей труда, они дали свободу от тех, кто определяет в своих шкурных интересах судьбы других людей, кто спихивает на низы решение своих проблем. Эта реальная советская практика и практика «дочерних», так сказать, стран впервые в мировой истории обеспечила всем освобождение от проблем, связанных со злоупотреблением частных лиц. Проблем социальных, экологических, национальных, вообще любых. Это освобождение было достигнуто запретом частной собственности, то, что является стержневым элементом программы коммунистов. Главный и единственный смысл такого запрета — недопущение эксплуатации человека человеком. В том числе частными лицами, пусть и коллективными, присвоившими государство. Недопущение частного присвоения прибавочной стоимости, созданной чужим трудом. За десятилетия советского общества всё то, что олицетворяет власть одних людей над другими, в частных интересах первых, даже потихоньку забылось, стерлось из памяти. При СССР все чувствовали защищенность, так как были хозяевами, а сейчас являются пищей для хозяев.
— Не все чувствовали... Многим хотелось иного... — вставил Гена.
— Да. Не все. Не все ценили то, что имели. Не все верили, что в СССР было наиболее гуманное общество. Теперь убедились. Не все верили, что в СССР уважают труд и трудящихся, а в буржуазном мире — нет. Теперь убедились. Не все верили, что в СССР ценят науку и знания, а в буржуазном мире — нет. Теперь убедились. Не все верили, что при «рынке» и в помине нет никакой «свободной конкуренции». Теперь убедились. И у среднего россиянина будет возможность поразмышлять над тем, что Ленин немецкий шпион, а Сталин кровавый диктатор, когда он после четырнадцатичасового рабочего дня вернется в двадцатиметровую квартирку, взятую в ипотеку на тридцать лет.
— Ты утрируешь, как мне кажется, — сказал Денис.
— Всему свое время... Не все осознают это. Но большинство лишилось главного, что было при социализме. Ощущения того, что всё вокруг — это твоё, и равным образом принадлежит и остальным. И что у всех равные возможности не на словах, а на деле. И именно благодаря тому, что нет лиц, которые в состоянии решить твою судьбу, причинив тебе зло в своих шкурных интересах. Нет лиц, имеющих столько, сколько тебе трудом и за сто жизней не заработать. А капитализм — это когда всё вокруг точно не твое, а чье-то чужое, и кто-то с этого имеет огромные деньги, и может сделать с тобой всё что угодно, а у тебя самого нет собственности и перспектив. При социализме гражданин имеет не только вознаграждение за труд, но еще и естественные неотчуждаемые блага — за саму принадлежность к высокоразвитому обществу. СССР, будучи страной социализма, страной, строящей коммунизм, был страной всех людей в равной степени. Те, кто сейчас вдалбливает новые установки по культуре и истории, утверждают, что во время Великой Отечественной войны люди воевали не за социализм и коммунизм, а за свою землю и страну. И, как ни странно, это действительно так. В этом и суть социализма. В том, что страна принадлежит всем. Нынешняя же Россия принадлежит не народу, а ее хозяевам. И эти хозяева резко против того, чтобы собственность была у всех. Они отстаивают силой своих антинародных законов и дурманом своей антисоветской идеологии тот принцип, по которому одни вершат, а другие этих господ обслуживают. Разве не так?
— Так, — сказал Гена.
— Базовый критерий развитости общества — какая доля остаётся тем, кто трудится непосредственно, производит, а какая тем, кто правит и распределяет. Кто является хозяином, бенефициаром. Если сравнивать даже уровень жизни, то социализм дает для девяноста процентов населения рост этого показателя в полтора-два раза по сравнению с капитализмом при прочих равных условиях. Сейчас трудящийся, как и до семнадцатого года, получает только эквивалент своих затраченных сил, времени и здоровья, и не больше, а то и меньше. Собственник же средств производства, не затрачивая труд, получает сверх этого, и не только на реинвестирование, но на личное сверхпотребление, в том числе статусное. При социализме все люди получали и эту «хозяйскую» добавку. Поэтому людям всего для жизни хватало, поэтому они массово откладывали сбережения, впоследствии конфискованные новыми хозяевами страны. Вообще, когда сравнивают зарплаты простых трудящихся при социализме и капитализме, то забывают, что при капитализме у рядовых людей появились траты, которых при социализме не было, — например, жилье, медицина, образование. В отличие от капитализма, социализм ни для кого не устанавливал стеклянных потолков, можно было расти сколь угодно высоко, если ты способен, проявляешь трудолюбие, не боишься брать на себя ответственность, реализовываешь свой потенциал. Советское государство каждому давало возможность развиваться — постоянно, с самого детства.
— А не слишком ли скучными были культура, быт человека? — сказал Денис.
— Для кого-то при социализме было скучно, соглашусь. Но таких было меньшинство. Большинство же не отделяло себя от своей страны. А перед страной стояли грандиозные задачи — социальные, технические, научные. Она была на самом переднем рубеже. И всё это принадлежало всем в равной степени, каждый был сопричастен великой миссии. Где же тут скука — для нормального человека, а не паразита, желающего возвыситься над другими? Напротив — самый широкий простор для творения. Что же касается культуры, то советская культура только возвышала людей. Она создала шедевры, которые и сейчас в цене. А лучшие образцы культуры, созданные в классовом обществе, СССР сделал достоянием всех людей без исключения. Где еще можно было найти страну, в которой простых рабочих, к примеру, живо интересуют опера, балет, музеи, классическая литература? Ответ на поверхности — вопросы высокой культуры интересуют всех людей только там, где все эти люди являются полноправными хозяевами. Ну, а сейчас для низших слоев власть целенаправленно варит низкопробную имитацию. В администрации президента есть даже целый отдел, который управляет культурой — какие темы вбрасывать в массы, какие смыслы, что раскручивать, что замалчивать, с кем расправляться, если голову поднял недозволенным образом. Вот такая ситуация...
Все помолчали.
— В общем, очевидно следующее. Социализму и коммунизму альтернативы в долгосрочной перспективе нет. И в России, где по фундаментальным причинам грядет неминуемый коллапс рейдерской модели, и в мире в целом. Да, можно подвергнуть честной ревизии конкретные исторические перегибы, но фундамент неизменен — всеобщее равное совладение экономикой, чтобы все были хозяевами в равной степени. Поймите, друзья, — именно социалистический строй для эпохи, начавшейся в момент Октябрьской революции, является абсолютно естественным, в рамках магистрального пути развития. Витринное благополучие Запада, которое в конечном итоге ложным соблазном ударило по СССР, было достигнуто не только ограблением периферии мира, но и страхом перед внутренними восстаниями и внешним противостоянием — когда Советский Союз всей своей мощью фактически защищал всех тружеников Земли, не давал владыкам мира беспредельничать. А то, что сейчас, после убийства социализма, когда буржуазия взяла реванш, развязала себе руки и принялась обдирать и давить трудящихся по-черному, — это выморочный строй, утвержденный искусственно, через страшную ломку, чудовищными усилиями извне и изнутри. Ничего еще не кончено. Человечество сделало первый шаг туда, куда не ступало. Споткнулось с непривычки, но всё впереди. И прежде всего впереди — Переосмысление и Преодоление. Именно это — наша задача. Задача всех разумных и мыслящих людей. Мы, коммунисты, своей борьбой прокладываем человечеству дорогу к звездам, так как только коммунистическое человечество может в полной мере реализовать свою космическую миссию.
— Ну, может быть... — сказал Дашкевич. — Но ведь и при советском социализме были недостатки.
— Недостатки были обусловлены тем, что страна шла по совершенно новому пути. Без них никак. Да, были проблемы, прежде всего противоречащие основным принципам общества ради всех людей. Если бы их не было, то мы бы и сейчас жили при социализме и тут не сидели. В недрах СССР возрождение этих проблем было связано с незаконными скрытыми действиями по укреплению частного могущества теми или иными средствами. В том числе злоупотреблением аппаратными полномочиями в личных целях, выводом общенародного богатства через различные схемы в частное владение. То есть накопление предпосылок частной собственности, отход от всеобщего интереса, расщепление единого общества на отдельные группы освоения общих средств, группы частного, по сути, влияния. Недостатки и издержки социализма возникали именно из-за буржуазного перерождения советских элит и сознательно внедряемых — зарождающихся и развивающихся — элементов капитализма. Когда я говорю слово «буржуазного», то под буржуазией понимаю не множество разрозненных владельцев частного капитала, а консолидированную систему. Говорят, с СССР покончили фарцовщики, теневики, цеховики. Но если бы высшая власть была крепка, то они оставались бы и дальше просто паразитирующей слизью. На самом деле всё решила верховная власть, пусть и задействовав их интерес, опираясь на них. Многие костерили так называемую «бесхозяйственность» при со