Из Минска Григорий Валентинович, Максим, Саня с Ирой и Вика выехали вскоре после полудня. До этого в экстренном порядке были изготовлены белорусские паспорта на другие имена и фамилии. Чтобы их пропустили российские пограничники, пришлось сделать все положенные дубликаты свидетельств о рождении и смерти. Якобы умер старший брат полковника, и он вместе с четырьмя детьми «покойного» едет на похороны. Наконец, запаслись нужными шевронами и знаками различия. Уже после пересечения границы, в Смоленске, купили пять комплектов камуфляжной формы.
До полузаброшенного дачного домика, где было спрятано оружие, Дашкевичи добрались без особых приключений, если не считать ужасной раздолбанной дороги.
Вика вышла из автомобиля, достала ключи и отворила калитку. За ней проследовали остальные.
Открыла дом, залезла в погреб и вытащила свертки:
— Всё в порядке.
Белорусы деловито перебрали «стволы», боеприпасы и гранаты.
— Нормально, — коротко сказала Ира.
Без лишних слов арсенал распределили по машинам. Вика привела всё в надлежащий порядок, закрыла погреб, дом и калитку.
Машины тронулись в путь. Через десять минут они вернулись на Минское шоссе и двинулись дальше на восток.
Заметно стемнело.
По обе стороны шоссе на многие сотни метров простирались заросли борщевика Сосновского. Прошлогодние высохшие «монстры» выше человеческого роста и уже начавшие пробиваться молодые побеги: видно было, что это неприхотливое растение обосновалось тут всерьез и надолго.
Молодые белорусы с некоторым недоумением, чуть ли не вытаращив глаза, глядели на эту картину.
— Основная сельскохозяйственная культура Российской Федерации... — наконец, в шутку произнес Саня.
— К чему такое ерничанье, — недовольно сказал отец. — Всё же наши братья...
— Ладно, понятное дело, это я так... Действительно, очень грустно, когда видишь, что богатейшую страну превратили в «фэйлед стэйт».
— Не представляю, как так можно запустить... — добавил Максим.
— Не вешаем нос, товарищи отпускники! — сказала Ира. — Хоть и погода так себе, и картина вокруг мрачноватая. Но пусть свежий западный ветер развеет тучи!
Действительно, было холодно и промозгло. Тяжелое свинцовое небо над головой, постепенно темнеющее, ощутимо давило психологически. Особенно если учесть, что совсем скоро предстоит сделать. Или не сделать...
Прямо сейчас было решено найти проселочную дорогу, свернуть на нее, отъехать на некоторое расстояние — и там разместиться на ночь. У белорусских гостей было в запасе несколько часов, чтобы более-менее вздремнуть в машинах...
— А там что вдалеке? — спросил Максим. — Тарелка какая огромная. Радиолокатор?
— Радиотелескоп, судя по карте, — ответил полковник.
— На территории России всё чаще встречаются следы древней более развитой цивилизации, — прокомментировал Саня.
— Готова? — спросил профессор.
— Да, — ответила Наташа.
— Тогда начинаем...
Несколько дней назад Егору Ивановичу удалось, наконец, наладить консоль отображения видео. Теперь всё то, о чем удалось «узнать» по этому необычному каналу, можно было визуализировать и фиксировать техническими средствами, хранить, копировать, передавать. Это было поистине эпохальным прорывом. Хотя, как правило, образы получались нечеткими, размытыми. Но это лучше, чем ничего.
Через несколько минут, похоже, получилось. На экране возникла картина, как заключенных сажают в автозак, он трогается, а следом за ним едет черный BMW.
На другом компьютере у профессора была карта с панорамой, чтобы сверять маршрут и видеть, где находятся «объекты».
Пока обе машины удавалось «вести». Хотя на какое-то время и наблюдение срывалось, и картинка смазывалась до совершенно неразборчивого состояния.
Тем не менее, в конце концов удалось выяснить даже номера машин. Все эти данные Егор Иванович оперативно отослал полковнику.
Машины ехали со скоростью около восьмидесяти километров в час. Скоро уже должны быть окрестности Калязина. Где-то там ждут «отпускники» — чтобы попытаться перехватить их и вызволить товарищей, которым уготованы пытки и казнь.
Вдруг оба автомобиля замедлили ход, съехали на боковую проселочную дорогу и остановились. Водитель BMW вышел и приблизился к автозаку. Конвоиры вылезли из кабины. Офицер КОКСа что-то им сказал, и они начали ждать.
Это было всего в пяти километрах от того места, где разместились Дашкевичи. Профессор незамедлительно дал наводку, и белорусы сорвались с места.
— Ну как, не укачало? — издевательски-участливо спросил офицер, отворив отделение для перевозки заключенных.
Те промолчали.
— Пока тут постоим. Через полчасика за вами приедет другая машина. Она-то и отвезет вас в нужное место.
— А почему так? — произнес Иван.
— Потому что этот официальный конвой вас сейчас как бы отпустит, и вы убежите, с концами, — пояснил сопровождающий. — А на самом деле вас увезут в Барвихинский централ. Это частная тюрьма под домом нашего начальника, откуда вы уже не выйдете. Вы проживете еще несколько дней — или несколько недель. Как решит генерал армии. Можно ли эти дни или недели назвать жизнью — сложный вопрос. Каждую секунду вы будете призывать смерть, но она к вам придет только тогда, когда это посчитают нужным. Вас всех ждет такой адище, о каком вы даже не догадываетесь. В конце вас в буквальном смысле на куски порежут, освежуют, выпотрошат... А потом, даже если еще живы будете, засунут в крематорий, прямо там же, при этой тюрьме...
Офицер захохотал. Четверо заключенных слушали его со смесью страха и отчаяния.
Смирнов посмотрел своим товарищам в глаза. И, изловчившись, прыгнул прямо на уполномоченного. Несмотря на то, что руки скованы. Но терять уже нечего — лучше уж погибнуть так, чем под пытками.
Ивану удалось сбить офицера с ног. За ним высыпали Денис, Гена и Рахим. Они бросились на куривших неподалеку двух конвоиров.
Всё это продолжалось не больше пяти секунд.
Но схватка была неравной — хоть соотношение было четыре на три, заключенные всё же оставались в наручниках. Теоретически можно было одержать верх в том случае, если всех конвоиров повалить на землю и начать прицельно бить ногами по их головам.
Этого сделать так и не удалось. Хотя офицер оказался сбит с ног, двое конвоиров не растерялись и дали отпор. Больше всех пострадал Рахим — в ходе потасовки он сильно ударился головой и упал без сознания.
Остальных трех заключенных разъяренные конвоиры повалили на землю и начали ожесточенно пинать.
И вдруг избиение прекратилось.
На месте появились еще несколько человек, в медицинских масках и перчатках, в камуфляже с надписью «Росгвардия».
Со всех пленников сняли наручники. Помогли подняться.
Офицер КОКСа и двое конвоиров неподвижно лежали на земле.
— Здравствуйте. Мы ваши друзья, — вежливо сказал один из «росгвардейцев», мужчина лет пятидесяти. С ним было двое молодых людей и девушка.
— Они просто оглушены, — добавил он, показав на валяющихся конвоиров.
И тут появилась еще одна женщина. Тоже в камуфляже.
Денис сразу же узнал ее. И не поверил своим глазам.
— Вика!
— Дениска!
Они бросились друг другу в объятия.
— Друзья, — сказал полковник. — У нас мало времени. Мы пока отойдем к машинам... Сожалею, но ваш товарищ погиб. Похоже, у него перелом основания черепа.
Белорусы удалились. И деликатно отвернулись.
Смирнов приблизился к лежащему на земле Рахиму. Подошли и Денис с Геной. Иван присел на корточки, осмотрел погибшего друга. С горечью глянул на товарищей. Закрыл рукой глаза убитого.
Потом взял пистолет валяющегося здесь же офицера КОКСа.
— Затаскивайте всех этих вовнутрь! — сказал он.
Через пару минут все трое были в отсеке автозака.
Офицер уже начал приходить в себя. Но Смирнов ударил его рукояткой пистолета по голове, и тот снова затих.
Снял оружие с предохранителя.
— Залезайте сюда.
Навел пистолет на голову лежащего офицера и нажал на спусковой крючок.
Передал пистолет Денису. Тот не стал ждать и застрелил одного из конвоиров.
Гена некоторое время медлил, но ему всё же удалось справиться с собой. Еще один выстрел оборвал жизнь второго конвоира.
Трупы оттащили подальше от двери.
Осторожно поместили вовнутрь тело Рахима.
— Прощай, товарищ, — сказал Иван, коснувшись руки рабочего.
То же сделали и Денис с Геной.
Постояли полминуты, сняв шапки и склонив головы.
Обернулись — и увидели «росгвардейцев», которые стояли, разделяя их скорбь.
— Пора, друзья, пора, — тихо поторопил полковник.
Освобожденные быстро переоделись в припасенную для них обычную гражданскую одежду и кинули свои зековские робы в отсек автозака. Взяли автоматы конвоиров и пистолет офицера. Закрыли дверь на ключ. Забрали свои личные дела, видерегистраторы из легковушки и водительской кабины автозака.
Обе захваченные машины свели в заросли борщевика и отогнали вглубь метров на сто — чтобы их нельзя было обнаружить сразу.
Тем временем с одного из своих автомобилей белорусы содрали полоску «Росгвардия». Убрали «российские» накладки на госномера. И тоже переоделись.
Наконец, две белорусские машины, забрав Ивана, Дениса и Гену, выехали на шоссе и помчались в направлении Калязина.
Пятидесятилетие образования СССР строители электростанции отметили досрочным пуском первого гидроагрегата.
На торжественный митинг приехали руководители партии и правительства Советского Таджикистана. Приветственное письмо по случаю знаменательного события прислал Леонид Ильич Брежнев. Он отметил огромное значение Нурекской ГЭС: новый энергогигант будет снабжать электричеством все республики Средней Азии, а водохранилище напоит пустынные и засушливые земли.