— Завтра набросаем, как встанем? — предложил отец. — На днях тогда со своего рабочего компьютера вброшу.
— Ага.
— Ну, наконец, всё, теперь спать.
Вертолет прилетел на яхту в восемь, когда уже стемнело. Леди Сильвию Саммерфилд, прибывшую в сопровождении личной служанки, на посадочной площадке встречали оба поколения Бутчеров и Беляковых.
На руках у графини был небольшой шпиц, он возбужденно дергался и повизгивал. Перед тем, как поздороваться, девушка передала собачку служанке.
Первым на правах старшего родственника приложился к руке высокой гостьи Билл.
— Как долетела, Сильвия?
— Спасибо, прекрасно.
— Я рад, — сказал Бутчер-старший и сделал нечто вроде благословляющего жеста в сторону Влада.
Молодой человек был, похоже, искренне поражен внешним великолепием своей избранницы. Он не видел девушку несколько лет, и, казалось, с тех пор она еще похорошела. С первого взгляда видно, что графиня — в самом расцвете женской красоты.
— Рад видеть вас снова, дорогая Сильвия, — Влад взял ее руку, поцеловал и, не отпуская, приветливо улыбаясь и пристально глядя прямо в глаза, добавил: — Вы великолепны! Я сражен в самое сердце!
— Спасибо, Влад! У вас такое мужественное имя! Вас так назвали в честь Дракулы? — спросила графиня, обнажив в широкой улыбке белоснежные ровные зубы.
— О, нет, хотя это так романтично, не спорю! В честь генерала КГБ Владислава Волина, одного из тех, кто возглавлял уничтожение Советского Союза изнутри и нашел в этой великой миссии достойное место моему отцу, а после и мне.
— Это тоже очень романтично. Рыцари плаща и кинжала... Которые открыли свою страну цивилизованному миру и заняли по праву свое место в нашем кругу.
— Да, именно так. Наша встреча была подготовлена всем этим... Я безумно рад. Я счастлив, как никогда. Я уже влюблен в вас! Я у ваших ног, миледи!
И еще раз поцеловал руку графини.
— Спасибо, дорогой Влад. Я тоже рада нашей встрече, — произнесла девушка.
— Мой отец, Эндрю, — представил сын.
— Сердечно приветствую вас, миледи, на борту нашей яхты, — сказал начальник КОКСа.
— Спасибо, сэр Эндрю... Мое почтение...
— Привет, сестричка, — сказал Рональд.
— Привет, Ронни.
Они обнялись и поцеловались.
— Дорогая леди Сильвия, позвольте проводить вас в апартаменты, там вы разместитесь, отдохнете, после чего предлагаю всем отужинать, — сказал генерал армии.
— Да, разумеется, спасибо, — ответила графиня. — И я на ужин прилетела не с пустыми руками. У меня свежий торт, его в Вашингтоне сделали по моему эскизу и рецепту. Получилось превосходно! Прикажите забрать контейнер, служанка покажет.
— Да, конечно, сейчас всё организуем, — заверил Беляков-старший...
Через полтора часа все собрались в обеденном зале.
В вечернем наряде графиня была ослепительно красива. Изысканное платье в темных тонах подчеркивало стройное, гармонично сложенное, покрытое ровным загаром тело девушки. По-видимому, она питала особую страсть к бриллиантам — дорогое колье на шее, браслеты на обоих запястьях, серьги в ушах, диадема в прекрасно уложенных волосах. Юная леди была натуральной платиновой блондинкой.
Поскольку это был уже не формат «мальчишника», то обходились без лоли — они ждали трех своих хозяев в спальнях. Что же касается Влада, то он уже обрел новую пару — причем принадлежащую к самому высшему свету.
Он увлеченно ухаживал за сидевшей рядом графиней, обменивался с ней репликами, время от времени прикасался к ее руке. И, видно было, это ей нравилось. Настроение у всех было превосходное.
Наконец, все «стандартные» для ужина яства были отведаны, и наступило время десерта. «Изюминкой» должен был стать эксклюзивный торт.
И вот лакей торжественно внес это произведение кондитерского искусства, бережно поставил его в центр стола. Раздались аплодисменты.
И, после того, как «владетели» пригляделись к торту, аплодисменты усилились, послышались одобрительные возгласы «вау».
Обширный торт представлял собой набор из нескольких десятков человеческих фигурок, стоящих на бисквитной подложке. Эти фигурки изображали рабочих с различными орудиями труда: крестьян с сохой, рыбаков, медсестер, швей, нефтяников, водителей, шахтеров, строителей, официантов, поваров, парикмахеров, чистильщиков обуви, уборщиков... Несколько десятков людей самых различных профессий.
А посредине надпись: EAT THE POOR! То есть «Ешь бедных».
— Великолепное дизайнерское решение! У вас превосходный вкус! — сказал Влад.
— Отлично, отлично, — произнес Бутчер-старший.
— Класс! — оценил Ронни.
— Весьма дельно и остроумно, — добавил от себя Беляков-старший.
— Спасибо, господа! — защебетала польщенная Сильвия. — Надпись, кстати, я вывела уже сама, когда получила торт. А то мало ли... Во-первых, такое считается «неполиткорректным» и «провокационным». А во-вторых, могли бы наплевать туда втихаря — или в Сеть слить, ради хайпа и скандала... Учитывая дату, само собой подразумевалось, что это для празднования Дня Труда. И нормы приличия, разумеется, соблюдены — как видите, тут мужчины и женщины... белые и черные, латиносы и азиаты, индейцы и полинезийцы... Прямо пролетарии всех стран здесь соединились! Ха! Так вот... Жалкие и наивные, эти леваки подняли лозунг «Ешь богатых». Смешно! Они выдают желаемое за действительное. После уничтожения советского монстра нам уже ничто не угрожает и никогда угрожать не будет. Война классов идет — и мы, класс богатых, ведем эту войну, мы в этой войне побеждаем. Мы с наслаждением рвем, давим и топчем нищебродов!.. Давайте, налетаем и кушаем! Ешь бедных!
И все пятеро представителей элиты поспешно начали, весело смеясь, расхватывать фигурки, изображающие людей труда, и запихивать себе в рот...
Ужин завершился. Настало время расходиться по апартаментам.
Автоматически открылись раздвижные двери, отделяющие зал от коридора-холла.
Замначальника КОКСа, придерживая графиню за талию, неспешно шел рядом с ней.
Все сели в лифт, потом вышли на жилой палубе.
Трое мужчин попрощались, пожелав друг другу спокойной ночи, и скрылись каждый в своем номере.
Влад и Сильвия остались одни в коридоре, устланном персидскими коврами. Их жилища располагались рядом.
— Миледи, позвольте подарить вам свою пламенную любовь прямо сейчас. От всего сердца приглашаю вас...
Беляков-младший повернулся лицом к девушке и обхватил ее талию обеими руками.
Юная аристократка улыбнулась, глядя Владу в глаза.
И ласково положила руки ему на плечи.
Скворцов-Старлинг приблизил свои губы к губам избранницы — алым и выразительным, уже приоткрытым и зовущим.
— «Туманность Андромеды».
— Тут и вопросов нет, и так всё ясно.
— Ага, фиксируем.
— «Доживем до понедельника».
— Формально аполитично, про школу, но там есть революционная пропаганда. Мятеж против законной власти, героизация лейтенанта Шмидта. И еще подпадает под критерий «выставляет в прилизанном виде советский строй». Перечитайте инструкцию.
— Понял. Ну, значит, туда же.
— «Иван Васильевич меняет профессию».
— Думаю, тоже.
— Так это же комедия.
— Там не очень хороший месседж. Будто советский инженер настолько талантлив, что в квартире из подручных средств способен собрать машину времени.
— Ох... А мне нравится этот фильм, жалко. Недавно дочке показывала, она уже много раз успела пересмотреть.
— Тут государственная необходимость, коллега, личные предпочтения задвигаем.
— Значит, и его. Ладно, фиксируем.
— Кстати, смутно помню, в какой-то повести в жанре альтернативной истории этот фильм тоже запрещали. И, будете смеяться, по такому же основанию!
— Да ну? А где?
— Название и автора не припомню... Давно читал.
— Что следующее?
— «Приключения Электроника».
— Запретить, хоть и детский. Восхваление советской науки и пропаганда преимущества совка перед Западом... Дальше?
— «Коммунист», ну, который с Урбанским.
— Названием всё сказано. Дальше.
— «Ирония судьбы, или С легким паром».
— Я за то, чтобы запретить.
— Но это же часть народной культуры... Каждый новый год крутят.
— Будут крутить римейк. А этот — запретить.
— Обоснование?
— Напоминает, что при совке квартиры под одну гребенку всем бесплатно раздавали — так, что даже путали их. Опасный месседж для новых поколений. И то, что без проверки документов и досмотра на самолеты пускали. Плюс атмосфера спокойствия и уверенности всех, всеобщего достатка.
— А, ну, если так. Ладно, пусть римейк... Фиксируем.
— «Укрощение огня».
— Хоть и про покорение космоса, но чистая коммунистическая пропаганда. В топку. Пусть смотрят «Космос как послушание».
— Фиксируем... По ходу дела, всё зарубим, кроме «полочных» и «перестроечных».
— Всё равно, по инструкции, нужен индивидуальный подход.
— Эх, сколько же еще перелопачивать?
— На несколько сот рабочих дней. А что вам не нравится, господа эксперты? Платят повышенную ставку, да еще надбавку за незразглашение, то бишь секретность...
— Да нет, нормально. Это что же, получается, скоро у нас будет майдан, как на Украине? Ну, раз такая декоммунизация грядет?
— Не нашего ума дело. Наверху виднее... Ладно, давайте, что там дальше?
— «Гостья из будущего».
— Запрет.
— А где там политика, позвольте полюбопытствовать?
— А вам что, красных флагов над Кремлем в 2084 году мало? И, пусть и лубочных, но картинок того самого коммунизма?
— В принципе, да, если так...
— Дальше идем.
— «Броненосец Потемкин».
— Запрет, однозначно.
— Не перебор ли? Признан лучшим фильмом всех времен и народов, его изучают во всем мире.
— Содержание перевешивает все регалии. Сказано же в инструкции — не обращать на них никакого внимания.