можно приготовить себе кофе или чаек на ночь. Или налить молока.
И по такой комнате оказалось на каждом этаже!
Гостиная располагалась посреди коридора в каждом крыле. Просто для соблюдения покоя братьев она так же закрывалась массивной дверью, как и кельи.
— Вот почему мы не заметили ее, когда были тут ночью, — прокомментировал Алек, осматриваясь. — А ведь видно, что эта дверь несколько отличается от других.
— Те чаще расположены, — согласилась с ним Елена.
Комната была небольшой. В углу примостился диван, по бокам его два кресла. В середине стоял небольшой стол, а на противоположной стене висел тот самый телевизор. Чуть дальше, отгороженная стеллажом с книгами, размещалась рабочая зона. Свет падал из окон на столы, где стояли компьютеры. В дальнем углу была маленькая кухонька: холодильник, стол с тумбой, микроволновка, пенал с чашками и прочей посудой.
— Так… — Елена опять нахмурилась. — Мы можем сейчас найти всех монахов, кто был здесь вчера. Они подтвердят, что все опоенные братья что-то обязательно пили тут.
— И тут в чашках мы найдем следы снотворного, — рассудил Алек. — И еще… Конечно, каждый из тех, кто получил тут дозу снотворного, имеет свои устоявшиеся привычки. Я прав?
— Совершенно верно, — согласился монах. — Всем известно, что отец Феодор пьет всегда перед сном молоко. А отец Вениамин и отец Анатолий предпочитают травяные чаи. Они наверняка тут вчера вместе их и пили. И отец Сергий, единственный из всех наших братьев, кто предпочитает кофе.
— Плохо, — прокомментировала Елена.
Алек картинно закатил глаза.
— Почему? — спросил отец Василий, спасая мага от необходимости уже далеко не первый раз за день задавать этот вопрос.
— Потому что теперь у нас два возможных сценария, — покладисто объяснила ведьма. — Первый просто ужасает. Все продукты в этой комнате содержат снотворное. А потому еще неизвестно, кто выпьет такой чай, кофе или молоко. Если отрава попадет кому-то из более пожилых братьев… Слабое сердце — и…
— Я понял. — Отец Василий явно забеспокоился.
— Это маловероятно, — решил успокоить его Алек. — Сколько тут вчера было человек? Ведь вряд ли, что только эти четверо. А значит, то же молоко или чай мог выпить любой из братьев с этого этажа. И тогда все масштабы трагедии были бы известны уже сегодня.
— Логично, — согласилась Елена. — Значит, второй сценарий: есть еще что-то, что объединяет этих братьев. Какое-то еще пристрастие в еде. И снотворное в нем. А значит, нам придется долго тут все осматривать, чтобы это найти.
— Уж лучше так, — значительно успокоился монах. — Но мы же можем как-то сузить поиск. Ну, с чем они могли пить свои напитки? Может, печенье.
— А они только вчетвером его едят? — спросил Алек.
Ему надоело стоять на месте, и он направился в кухонную зону.
— Боюсь, что печенье едят не только они, — подумав, решил отец Василий. — Значит, и другие тоже бы получили снотворное. Но это не так…
— Алек? — позвала Елена друга, который методично обыскивал кухонную зону. — Там что-то есть? Может, собрать всю посуду и отдать Павлу на отпечатки пальцев проверить?
— Лена, а смысл? — возразил Алек. — С чем будут сравнивать образцы? Да и наверняка на чашках отпечатки лишь самих пострадавших братьев.
— Нам это ничего не даст, — заметил отец Василий. — Мы не сможем выяснить, кто это сделал. Сюда днем мог войти любой из братьев с любого этажа. А вечером было бы странно как-то пытаться что-то подсыпать куда-то. Людно.
— Но что-то же этих четверых еще объединяет? — не сдавалась Елена. — Вот двое пьют травяные чаи… Может, с лимоном? И в кофе можно лимон положить…
— И в молоко? — усмехнулся Алек. — Ой! А тут у вас сахар закон…
Маг не договорил, уставившись в пустую сахарницу.
— Сахар! — хором отреагировали ведьма и монах.
— Это было легко, — согласился маг, ставя пустую посудину на стол. — Теплое молоко лучше пить сладким, в чай и кофе сахар тоже идет неплохо.
— И только эти четверо любят сладкое! — обрадовался отец Василий.
Маленькая победа порадовала всех. И как верно подметила Елена, пора было поделиться ею с архиепископом. Ведь отведенные ею же пять минут уже давно прошли.
Как сообщил отец Василий, его брат собирался дожидаться их в кабинете Егора.
— О! — обрадовалась Елена. — Нам как раз в покои настоятеля и надо. Так что не будем терять времени.
И она поспешила к двери. Монах кинул на Алека вопросительный взгляд, но маг только развел руками. Он как-то тоже не был поставлен в известность, что его дорогой подруге там понадобилось. И это, между прочим, немного пугало. Если у нее какой-то план, и она им не поделилась, значит, он, скорее всего, или безумен, или опасен. А может, и то и другое.
Отец Александр ждал их все за тем же столом, где днем раньше Елена обедала с Егором. Ее приятно удивило, что архиепископ не воспользовался отсутствием настоятеля и не занял его рабочее кресло. Когда они вошли, священник посмотрел на них уже как-то более благосклонно.
— Вам что-то удалось узнать? — вежливо поинтересовался он. Причем в его тоне не было и намека на «командирские» нотки.
— Да. — Елена уселась напротив него с самым деловым видом, тоже давая понять, что предыдущая неудачная встреча забыта. — Их усыпили вечером, в комнате отдыха.
— Отрава была в сахаре, — дополнил ее Алек, устраиваясь справа от подруги. — Следов преступника нашими методами не определить. Отпечатки нам ничего не скажут, но можем для уверенности отдать все чашки на экспертизу, там наверняка есть следы снотворного.
— Зачем? — немного расстроенно спросил отец Александр. — И так понятно, что их опоили там. Только как нам это поможет найти преступника?
— Я думаю, нам просто нужно продолжить то, что начал Егор, — предложила Елена. — Он проверил всех, кто имел возможность спокойно брать ключи. Проверил всех, кто поступил в монастырь недавно, кто достаточно молод, чтобы заинтересовать нашу злодейку. И результатов это не дало.
— Но почему он проверял это? И когда? — искренне удивился архиепископ. Его брат тоже выглядел изумленным.
— Еще вчера ночью, — начала рассказывать хозяйка «Бюро магических услуг», — мы выяснили, что на Егора напали те же, кто убил вашего прежнего настоятеля. Егор заподозрил, что кто-то еще тогда помог преступникам проникнуть на территорию общины. Вот он и искал сообщника.
— И он вам все это рассказал? — Отец Александр выглядел как-то по-детски обиженным. — Но почему? Он же мог прийти ко мне…
— Нам он тоже ничего не сообщал, — поддержал брата отец Василий, которого такие новости тоже немного расстроили.
Елена тяжело вздохнула и собралась с силами.
— Я попробую объяснить, — начала она. — Как я успела вам сказать в трапезной, ваш настоятель живет не совсем обычной жизнью. В монастыре столетиями хранится редчайший и неимоверно сильный артефакт. Он не должен вообще принадлежать людям, он предназначен для богов.
— Значит, и вы так считаете? — на лице архиепископа мелькнула улыбка и некое облегчение. — Отец Василий сказал мне ту же фразу.
— Мы видели чашу вчера ночью, — тихо заметил Алек, невольно вспомнив огромную волну силы, которая накрыла его в момент лицезрения артефакта. — И все вчетвером испытали на себе ее мощь. Вряд ли кто-то из нас мог иметь другое мнение.
— Так вот, — продолжала Елена, дав священнику лишний раз осознать факт, что они сюда пришли не как враги. — Такие артефакты всегда имеют Хранителей. Трудно сказать, сами ли они их выбирают, или это решает бог. Но чашу дано хранить Егору.
Оба священника кивнули, признавая ее правоту.
— Но бывает, что артефакту угрожает опасность, — перешла ведьма к главному. — И тогда Хранителю нужна помощь. И появляется еще кто-то, кому он может доверить спасение артефакта. Что и произошло. Егор встретил меня.
Она помолчала, дав слушателям осознать этот факт.
— Между Хранителем и помощником возникают очень крепкие узы, — уже менее охотно продолжила она пояснения. — Они полностью доверяют друг другу, они не могут соврать. Но, к счастью, эта тесная связь исчезает, как только нейтрализована опасность, которой подвергается артефакт.
Пару мгновений все молчали, но затем архиепископ робко спросил:
— Эти узы имеют какое-то название?
— Да, — опередил Елену Алек, прекрасно зная, как она не любит произносить это слово. — Это называется Предназначение.
Елена поморщилась. А оба священника были искренне потрясены.
— Как я и говорил, — иронично прокомментировал маг. — Мы тоже живем по божьим законам, но чуть-чуть по другим.
— А почему вы остались с ней? — вдруг спросил его отец Василий.
— Потому что иногда такие узы бывают на всю жизнь, — хорошо поставленным голосом ответила Елена за Алека.
Священники опять потрясенно замолчали. Хозяйка «Бюро магических услуг», задорно подмигнула своему дорогому другу, поблагодарив его таким образом за поддержку, а потом продолжила деловым тоном:
— Так вот. Егор рассказал мне, что проверил всех, кто мог, по его мнению, стать жертвой нашей главной преступницы. И наш круг поиска от этого сужается, хотя и не намного. А сколько всего братьев в вашей обители?
Цифра в сто пятьдесят человек заставила Алека присвистнуть от удивления. За что тут же пришлось смущенно извиняться.
После долгих разговоров и размышлений вся их монашеско-магическая команда пришла к выводу, что из всего числа насельников стоит выделить тех братьев, чей возраст колеблется от двадцати пяти до пятидесяти пяти лет, кто, как выясняется, не имел прямой возможности взять ключ, и кто живет в монастыре уже давно.
— Так у нас получится тридцать восемь человек, — подсчитал отец Василий. — Это если вычеркнуть всех тех, кого мы уже сочли невиновными.
— И это просто ужасно, — жалобно проговорила Елена. — Такая цифра… Среди них мы никогда не вычислим преступника. Надо проверять каждого, чуть ли не с рождения. Связи, семьи и прочее…
— Я думаю, вы правы, — к удивлению всех, довольно мягко сказал архиепископ. — Когда люди приходят в монастырь, они оставляют свое прошлое за его стенами. И даже монастырское руководство не знает всех историй их жизни.