— Таволга, — убито подтвердил отец Феодор. — Но так сразу и не поймешь…
Он сам развернул оставшийся леденец. И понюхав, кивнул.
— Понятно. — Он выбросил конфету в урну, стоящую рядом со шкафом. — И кто?
— Кто угодно, — пожала ведьма плечами, запустив в урну и пустой фантик. — Можем попытаться вспомнить, кто стоял рядом с вами на службе, но я практически убеждена, что нам это ничего не даст. Никто не мешал преступнику подкинуть вам конфеты когда угодно.
— На стройке, — предположил монах. — Работали позавчера. Я туристов не люблю. Мы с Егором, — он криво усмехнулся, назвав настоятеля более привычным для гостьи именем, — ушли в храм сразу после службы. В тот, который реставрируем. Он…
— Я там была, — избавила его Елена от лишних объяснений. — Но Егора я тоже встретила там позавчера. И он был без облачения.
— Он прерывался, ходил в офис и переоделся, — вспомнил отец Феодор. — Я не планировал куда-то ходить. Потому сразу оделся в рабочее под облачение. И положил рясу и подрясник там на камни, возле храма. А конфеты в кармане всегда. Не могу отвыкнуть. И с собой в кармане джинсов были. Потому к рясе не ходил.
— И кто-то отлично знает, что у вас с собой запас всегда, — заметила ведьма. — Потому мог подменить тогда же леденцы. Интересно…
— Что на этот раз? — как-то уже с опаской спросил монах.
— Пытаюсь уложить все по времени, — призналась хозяйка Бюро. — Мы видели преступницу днем позавчера. Дважды. У большого храма, вернее даже в нем, и потом она шла к часовне, но из-за нас же свернула. Это было уже в районе двух часов. Егора я встретила где-то еще через минут сорок.
— Я ушел буквально перед вашим приходом, — вспомнил отец Феодор.
— Это точно ничего не даст, — расстроилась Елена. — Мы его так не вычислим.
— А что? Пытались? — хмыкнул монах.
— Естественно, — устало отозвалась ведьма. — Хотя наша основная версия, что это кто-то из вас четверых. Просто кто-то не заснул. Но Егор отстоял вашу невиновность. Что, в принципе, после леденцов и так очевидно. И отец Анатолий отпал, благодаря своему весу. Ведь на камере у ворот засветился человек явно другой комплекции.
— Да, там вообще о комплекции говорить трудно, — признался отец Феодор. — Темно. Камера далековато. Это мог быть и я. По комплекции. Так точно вес и рост не определишь. Но отца Анатолия точно ни с кем не спутать.
— И мы опять вернулись к тому же самому, — развела Елена руками. — Ничего не проверишь.
— Не совсем, — как бы нехотя заявил отец Феодор. — В чем-то вы правы.
— И в чем? — без энтузиазма спросила ведьма.
— Решай сама, — вдруг перешел он на ты. — Я кое-что проверил… Егора могли убить ночью. Спасла сигнализация.
— Ну, да, — кивнула Елена. — Кто-то из нападавших поджег библиотеку.
— Чем? — усмехнулся монах. — Сигаретой? Которые они об Егора тушили?
— Не поняла… — Хозяйка Бюро уставилась на монаха.
— Библиотека загорелась позже, — сказал он. — Я проверил. Первый сигнал был из коридора. Сработал маячок рядом с игуменским кабинетом. А второй через пару минут в библиотеке.
— Вот как!!! — Ведьма вскочила со стула и попыталась пройтись по келье. — А что вообще в библиотеке сгорело?
— Несколько подшивок старых журналов. — Отец Феодор смотрел на нее с усмешкой. — Ну, потом пострадала пара полок. Но гореть начало в метре от того места, где они его…
Елена поморщилась. И так понятно, что они там с Егором делали. Она еще помнила боль от чужих побоев.
— Ладно, — сказала она. — Похоже, нам этой ночью будет интереснее, чем мы можем предполагать. В паре Альбина и неизвестный каждый работает на себя. Понять бы, кто опаснее.
Монах пожал плечами. Они обменялись еще парочкой дежурных фраз, и Елена удалилась.
Алек пытался лежать в кресле. Оно было с высокой прямой спинкой и твердыми резными подлокотниками. Ему было неудобно, но встать и переместиться куда-то в другое место у Алека не было сил. Он вымотался. И его все раздражало.
Монастырь, конечно, поражал своим богатством, особенно с точки зрения обычного обывателя, далекого от мира религии. Но эти гостевые номера… Просто свалка старой мебели какая-то. В «офисе», как они назвали расположенные в другом крыле этого же здания служебные помещения, было привычнее. Алек с Павлом проторчали там пять часов подряд. И магу там ужасно надоело. А тут… просто плохо. Надо было бы покинуть этот холл и дойти до отведенной им спальни, но он побоялся. Там наверняка мебель такая же бестолковая, как и тут. Спать в таких условиях нереально. Он будет чувствовать себя забытой мумией. Или музейным экспонатом. Но поспать надо. Может, на полу?..
— Эй, — тихо раздалось от двери. Вошла Елена, уверенно цокая каблуками по деревянному полу.
Алек указал на ее ноги.
— Ну не могу я! — стала оправдываться его дорогая подруга. — У меня в этих кошмарных кроссовках ноги отваливаются.
Он попытался улыбнуться. Никто не сомневался, что ведьма в спортивной обуви долго не протянет.
Елена тем временем подошла ближе, присела перед ним на корточки, взяла за руку.
— Да ты практически на нуле! — возмутилась она. — Алек! Вот зачем ты себя доводишь?
— Ее найти оказалось не так просто. — Он с трудом ворочал языком. — Чтоб я какую-то маньячку не сделал…
— Понятно. — Елена вскочила. — Сейчас принесу лекарство. Никуда не уходи.
Последняя фразочка прозвучала язвительно. Она сама улыбнулась своей садисткой шутке.
На какую-то миллионную долю Алеку стало лучше. Когда он так выматывался, то любая положительная эмоция окружающих становилась… пищей. Какие они все-таки с дорогой подругой разные. Когда у той начинается отходняк после растраты слишком большого количества сил, Елена превращается в энергетического вампира, доводит всех до крайней степени раздражения и питается щедрым потоком отрицательных эмоций. А Алек просто хиппи какой-то, дитя цветов. Ему бы песенку душевную, слово ласковое, хотя бы улыбку.
— Ну, не сбежал? — Елена вернулась быстро, неся в руках кружку с каким-то ароматным напитком. И главное, она опять улыбалась. Какая она иногда хорошая бывает.
Алек попытался сесть в кресле ровнее, чтобы принять у Елены кружку.
— Это что? — спросил он.
— Тут всего понемногу, — продолжая ласково улыбаться, стала рассказывать подруга, при этом чуть поглаживая его по руке. Алек знал, что сейчас она просто тихонечко делится с ним силой. Но возразить, запротестовать не мог. Да и вряд ли она послушалась бы. — Конечно, прежде всего иван-чай. Потом немного ромашки. Календула, и… еще какие-то вкусные и полезные травки… А! Земляника и лимонник. Отец Василий мне выдал целый ворох всего этого. Он хороший дядька, хоть и монах. Так что пей спокойно.
Алек послушно сделал пару глотков. Было вкусно. Чай теплом разливался по телу, и ему хорошело. Так… после того, как допьет, можно даже попробовать пережить обед.
— А после еды сразу спать, — как маленькому, ласково, но твердо велела подруга. Она залезла в его мысли. Но опять же, пока он не протестовал.
Вообще, Елена никогда не наглела. Она читала в его голове, но редко, только когда того требовали обстоятельства, или как сейчас, думать ему было проще, чем произносить слова вслух.
— Я не думаю, что это дело требует таких жертв, — нахмурившись, сообщила его дорогая подруга, меряя пол шагами и с явным удовольствием прислушиваясь к стуку каблуков. — Кем бы ни была эта девица, лично меня волнуют только два момента. Кто ее напарник, и где она пропадала полтора года.
— Я выяснил. — Алек допил практически чай и понял, что уже способен нормально общаться. — Слушай, когда спасем монахов, пусть они нас отблагодарят этим сбором. Убойная вещь!
— Вообще, мы с Геллой хотели бы сами начать производство чаев и, возможно, живой косметики, — деловито оповестила Елена. — Надо расширять бизнес.
— Свои оранжереи и производство — это слишком затратно, — авторитетно рассудил маг. — А если покупать сырье через Интернет, выгода будет минимальной. Давай пока себя просто обеспечим необходимыми зельями.
— Ну, об этом я точно позабочусь, — опять улыбнулась ему Елена.
Алек чувствовал, что на самом деле она нервничает из-за грядущих ночных событий. Причем ее явно волнует не нападение на монастырь, а нечто совсем другое. И это нечто казалось очень пугающим.
— Что ты сделала? — спросил он.
— Я не могу сказать, — призналась Елена, не глядя на него. — Это не моя тайна.
— Настоятель? — В принципе, Егор Алеку нравился. Главное, чтобы этот монах не слишком сильно понравился Елене. Когда узы спадут… Маг не хотел, чтобы Елене было плохо.
— Нет. — Алек чувствовал, что подруга не врет. — Похоже, я не удержалась от одной глупости. Это все чаша. Она реально лишает инстинкта самосохранения.
Елена сделала еще круг по комнате, а потом резко развернулась и подошла к другу, вновь присела перед ним на корточки.
— Пока никого нет, — тихо и очень быстро заговорила она. — Помни. Не знаю, как и что пойдет, но ты беги на берег к источнику.
— Чаша там? — Алек пытался разобраться.
Она кивнула.
— И главное… — Она еще понизила голос. — Просто старайся не вмешиваться.
— Во что? — Елена пугала его все больше.
— Ни во что! — горячо заявила Елена. — Совсем ни во что. И Павла придержи.
— А как же…
— Алек, просто поверь мне. — Она редко выглядела такой нервной и напуганной. — И… только одно. Надо будет управлять иллюзиями. Или нет… Когда откроется портал, просто направляй магию на того, кто будет ближе. Заставь его действовать.
— Кого?! — Маг очень хотел хоть что-то понять. Его дорогая подруга говорила сейчас странные и по-настоящему страшные вещи. Как, где и когда она успела в это вляпаться?
— Да откуда я знаю, кого! — Елена взмахнула руками. — Ты сам все увидишь. К сожалению.
— Лена, ты… — Алек не успел ничего сказать — кто-то направлялся к ним, если судить по приближающимся шагам.
Ведьма выпрямилась и отступила к стене с самым беззаботным видом. Алек постарался что-то похожее изобразить на своем лице.