– Значит, дело в здешних разборках. – Реутов допил чай и поднялся. – Все, я спать. Пожаришь картошки? Вкусно у тебя получается.
– Пожарю, иди, ложись. – Егор собрал посуду со стола. – Я подумаю еще, но больше, конечно, надеюсь на Билли-Рея.
– Ну-ну.
Неопределенно хмыкнув, Реутов ушел, а Егор принялся чистить картошку. На такую ораву ее нужно много, а поразмыслить как раз можно только сейчас, потому что на сегодня он запланировал много дел, нужно срочно искать главбуха, да и юристов, похоже, скоро придется нанимать новых – Инна и Федор достигли того, чего хотели, и вернутся к прежним занятиям.
Останется ли Инна с ним – после того, как она перестанет работать у него? Вернее, вопрос нужно ставить так – останется ли он в ее жизни? Это, конечно, ей решать, но Егор очень хочет, чтобы его жизнь была такой, как сейчас. И эти утренние часы, когда он просыпается раньше всех и готовит завтрак, и их вечерние посиделки, и ощущение защищенности и безопасности, и Патрик, сидящий наверху, – все это стало нужным и важным. Но когда проснется Вера, останется ли в жизни Инны место для него, Егора?
И он понял, что отступать не станет. Купер бы точно не стал, Лунатик его не поймет, если он отступит. Да он и сам себя не поймет.
Егор высыпал картошку, порезанную соломкой, в большую сковороду, и вооружился лопаткой – теперь главное не прозевать, чтоб не пригорела, а подрумянилась, тогда крышкой накрыть и потомить маленько. Не самая здоровая пища, конечно, но зато вкусная.
Офис гудел, словно растревоженный улей. Егор вошел, как и накануне, в компании юристов и Лунатика, и гул немного утих, все глаза обратились к нему.
– Доброе утро. – Егор оглядел собравшихся подчиненных. – По какому поводу митингуем?
– Егор Алексеевич, а правда, что арестовали Ираиду Андреевну? – Тощая девица-супервайзер оказалась смелее остальных. – За то, что она убила Шаповалову?
– То, что она арестована – правда, за что, я пока не в курсе. – Егор решил, что полуправда в данный момент остудит кипящие страсти. – А что, работы ни у кого нет? Вот отдела логистики я здесь не вижу, у них, похоже, дел много.
Недовольно бубня, сотрудники разошлись по местам, и Егор проследовал в кабинет.
– Людмила Степановна, велите уборщице вымыть холл и коридор, натоптали митингующие.
Секретарша кивнула и взялась за телефон.
– Страсти-то какие, Егор Алексеич! – Она от усердия дунула в трубку. – Алло, Ивановна? Бросай чаи гонять, директор велел сей же час прибраться в холле и коридор вымыть. Что? Не знаю, что на него нашло, видать, грязно у тебя там. Нет, сию минуту.
Она положила трубку и обернулась к Егору.
– Вот народ… только б чаи гонять да болтать без умолку. Так я что говорю, Егор Алексеич… Раз Ираиды больше нет, кто ж будет вместо нее?
– Найду кого-нибудь. – Егор насыпал кофе в кофеварку. – Только дела она не передала, новому человеку трудно придется.
– Я вам что-то сейчас скажу, Егор Алексеич, только вы меня, старуху, не сбивайте.
– Когда же я вас сбивал?
– Ну, то-то. – Секретарша взволнованно поправила кофточку. – Есть в бухгалтерии девчоночка – Лиза Волкова. Так вот, чтоб ты знал, Егор Алексеич, это она Ираиде все балансы обсчитывала. И давеча ты ей работу поручил – недели две назад. Рентабельность нового проекта просчитать поручал?
– Поручал. Отлично справилась Ираида Андреевна, что теперь я буду делать, не знаю.
– Не причитай, а дай сказать. Это Лиза считала. Ираида только командовала, а всю самую сложную работу Лиза, бедолага, за нее делала. Ираидка ее в самый угол задвинула и помыкала ею, как хотела, потому что никто больше Лизу на работу не возьмет: молодая, без опыта, и ребенок маленький на руках, прописка временная, и та в пригороде.
– Вот как!
– А вот так. – Секретарша сердито махнула рукой. – Я ведь там все время сидела – накладные проверяла и печати ставила, сверяла суммы – ну, что попроще, и помалкивала. Только я старая, но не дура, видела, кто там чем дышит да кто что умеет. Как у кого затык какой – все к Лизе: Лиза, а это как? Лиза, а вот здесь как правильно? А Лиза пальчиком покажет, расскажет – и снова в свои бумаги уткнется. А сама на все семинары бухгалтерские записывается, свои деньги за них платит, и журналы специальные штудирует от корки до корки. Остальные-то, как справятся с делами, так мигом чаи распыхтят и сидят лясы точат, кости всем моют – тот такой, та эдакая. А Лиза молчком – уткнется в статейки свои, и все читает да карандашиком помечает нужное. Она больше ихнего знает и умеет, вот так-то.
– Ну, что ж, Людмила Степановна, пожалуй, позовите вы ко мне вашу расчудесную Лизу, погляжу на нее.
Егор унес кофейник в кабинет, радуясь, что может в тишине выпить кофе. Последние события взволновали его, выбили из привычного состояния, зато он узнал себя совершенно с другой стороны. Он всегда считал себя человеком мирным, цивилизованным, а оказалось, что он другой. Купер, который жил на форуме, похоже, решил остаться с ним навсегда, а он не был мирным и цивилизованным. Он был жестче, смелее, не боялся конфликтов и не избегал острых углов там, где речь шла о вещах принципиальных.
– Вызывали, Егор Алексеевич?
Невысокая полноватая девушка, с лицом как на обертке шоколада «Аленка». Синие джинсы, голубой свитерок, скромная брошка на груди. Обычная девушка, он даже не помнил ее.
– Это вы считали?
Егор положил перед ней папку с документами, которые отдала ему Ираида Андреевна.
– Это… да, я. – Девушка зарделась и вытерла ладони о джинсы. – Что-то не так?
– Нет, все отлично. – Егор ободряюще улыбнулся. – Отчеты тоже вы делали?
– Ну, собственно… да. Ираида Андреевна приказывала.
– И годовые, и квартальные?
– Я… да, все. А что?
– Да ничего. – Егор одобрительно посмотрел на нее. – Готовы дальше трудиться?
– Конечно.
Егор нажал кнопку коммутатора:
– Людмила Степановна, подготовьте приказ.
– Так уже готов, Егор Алексеич. Сейчас принесу.
Секретарша, сдержанно сияя, внесла лист с приказом, и Егор подписал его.
– Ознакомьтесь и приступайте.
Лиза прочитала приказ и удивленно посмотрела на Егора:
– Это что, шутка?
– Почему же? Ведь вы делали работу, о которой я спрашивал?
– Да, но…
– Ну, вот и делайте ее дальше. Занимайте кабинет и начинайте разбирать дела. К сожалению, прежний главбух нас покинула, дела вам передать обычным порядком некому, вам придется нелегко, но вы справитесь. Ну, и с персоналом порядок наведите, если считаете, что кто-то не справляется, увольняйте. Чтоб чаи они у вас не гоняли и сплетни не разносили, это теперь дополнительная ваша задача. Вопросы есть?
– Нет…
– Приступайте. Даю вам два дня, чтобы вы смогли обрисовать мне целостную картину того, в каком состоянии наша документация.
– Будет сделано.
Лиза вышла, а Егор, радуясь, что так удачно обернулось дело, достал из сейфа бумаги и принялся за работу.
Сотовый зазвонил в момент, когда Егор собрался пойти проконтролировать складских. После вчерашней перепалки со старшим кладовщиком он понял, что пока не нашел нового человека, склады ему придется контролировать лично.
– Это Зотов. – Натальин муж смущенно прокашлялся. – Послушай, директор. Только что Наташка вдруг говорит – а знаешь, что странно. Очень часто начальник службы безопасности в серверную ходил. А ведь нечего ему там делать, если вдуматься. Ну, вот я и решил тебе сказать.
– Спасибо. – Егор улыбнулся. – Как там семейство?
– Ничего, в порядке. Ты вот что, Егор. Может, тебе помощь нужна? А то я приеду, и люди есть хорошие, поможем разобраться.
– Да пока справляемся.
– Ну, смотри, я подмогнуть всегда готов.
Он отключился, а Егор с улыбкой посмотрел в окно. Что ж, Стая есть и здесь, в реале – немного другая, но суть та же. Неприятности и несчастья рано или поздно заканчиваются, но у них есть одно хорошее свойство – они показывают людей такими, какие они есть на самом деле. Без фальши, без масок.
Снова зазвонил сотовый – номер незнакомый.
– Егор Алексеевич, вы на месте?
Это Сорокин. Егор с облегчением вздохнул – столько всего случилось, а начальник службы безопасности запропал, это не дело. Но теперь он сбросит эту ношу на Сорокина, и пусть тот выясняет, кто у них в офисе ведет двойную игру.
– Да, на месте. Я звонил вам вчера, Владимир Григорьевич, тут у нас бог знает что творится.
– Я понимаю. – Сорокин откашлялся. – У нас неприятности, на речных складах случилась кража, и, похоже, крупная. Полицию я уже вызвал, может, и вы приедете?
– Хорошо, приеду.
– Отлично. – Сорокин снова откашлялся. – Тогда я жду.
Егор надел куртку, запер документы в сейф, туда же отправился портфель – незачем тащить его через полгорода, кража не имеет отношения к его нынешним делам, но вникать нужно, ничего не поделаешь. Заперев кабинет, он вышел из здания, прошел на стоянку и сел в машину, думая о том, что ответит Сорокин, если он задаст ему вопросы, особенно о его якобы поездке в Москву. С этими мыслями он доехал до речных складов, ожидая увидеть там полицию и толпу сотрудников, но никого не оказалось. Егор вышел из машины, оглядываясь в поисках Сорокина – что за глупые шутки?
И вдруг земля встала дыбом и со всего размаха ударила его в лицо.
Егор снова был в темной комнате, куда мать заперла его за какую-то повинность – не то разбитую чашку, не то испачканные штаны. Он и не понял, как очутился во тьме, куда не проникал свет. Он перестал ощущать себя, словно исчез, словно его и не было. Тьма поглотила его, и Егору стало казаться, что стены сдвигаются и сейчас раздавят его, отчего-то страшно болели руки – запястья, плечи, и было трудно дышать. Голова гудела, чьи-то голоса звучали в темноте – звали его, и он помнил их, но когда пытался вспомнить имена, они ускользали от него, темный поток уносил его все дальше, и он уже перестал сопротивляться.