На границе видимости дрона мелькнули первые силуэты, очерченные красным. Павел настроил оптику. С цифровой обработкой, та чётко показывала объекты на удалении шести километров. Из оврага на равнину выкатился блестящий на солнце вал. Вертушки неслись над землёй на высоте метра прямолинейно, и не думая маневрировать.
«Вот и чудненько!», – полковник навёл прицел на скопление врага, дал очередь из автопушки и послал в кучу малу стомиллиметровый фугасный подарочек. И тут же, даже не глядя, попал он или нет, Павел отступил за склон.
– Вперёд! Выстрел! Назад! – скомандовал он, и все операторы выдали по одному залпу. С удовлетворением Павел отметил про себя, что все пилоты пережили этот манёвр. Однако тактика «стреляй-убегай» против прущей на тебя толпы была далеко не самой лучшей. Выплеснувшиеся на равнину вертушки стремительно сокращали дистанцию. Остановить их можно было только кинжальным и непрерывным огнём. Но если МКП вылезут во весь рост и начнут поливать трассерами неприятеля, то надолго их не хватит. Десяток секунд и перевал защищать будет некому. Но надолго окопаться здесь Павел и не планировал.
С неба раздался басовитый, быстро нарастающий рокот. Батарея, размещённая на Заставе, вступила в битву. Но результат стрельб для новичков показался совсем несерьёзным. Не долетая до земли снаряды разорвались в небе с едва слышным хлопком. Поле над неприятелем затянуло жиденьким облаком серого дыма.
– А… а это всё?! – по ноткам отчаяния в голосе Малого было явно слышно, что он не готов умереть так быстро. Его панику можно было понять – враг надвигался на позиции МКП угрожающе и неумолимо. Редкий огонь выбивал по пять-шесть вертушек за залп, но к ним-то спешили сотни!
– Продолжайте вести огонь! Вперёд! Залп! Отступить! – Павлу сейчас было не до лекций и пространных объяснений. Наступал решающий момент битвы. Или они сейчас смогут приостановить поток мельтешащих лопастями чужаков, или через минуту на перевале не останется ни одного живого бойца. А потом твари доберутся и до Кондратеновки, Каймановки и Каменушки.
Последний залп немного сбил темп продвижения противника, несколько вертушек рухнули на землю и затормозили летящих позади них. Следом под пришельцами вдруг взорвалась сама земля!
«Гром-1», батарея Заставы, стреляла не совсем стандартными кассетными боеприпасами. Каждый из снарядов был лишь контейнером для тридцати двух небольших мин. На высоте пятнадцати метров пластиковый обтекатель раскрывался, и мины-шарики щедро сыпались на землю. Их детонаторы срабатывали не только от непосредственного контакта, но и от резкого звука или вибрации. Артиллеристы метили не в гущу врагов, а стреляли на ход, создав таким образом перед вертушками целое минное поле. Мины встали на боевой взвод и, учуяв над собой вращающиеся лопасти, подорвались, создав сплошное поле из осколков.
Волна вертушек будто на стену наткнулась. Передние ряды от попаданий в лопасти и ударной волны дружно попадали на землю, задние на полном ходу врезались в эту кучу малу.
– Работаем ПТУРами! Быстро! – Павел поднял «Мухтара» над гребнем перевала. Сбившиеся в кучу враги представляли собой просто праздник души и именины жаждущего мести сердца. Но вертушки – создания ловкие и быстрые, долго они подставляться не будут. Павел выпустил ракету в трёх сцепившихся лопастями противников, переместил прицел и выдал ещё одну. От вершины перевала до поломанного строя пришельцев протянулись огненные хвосты ракет. Каждый такой хвост заканчивался шаром взрыва. Пилоты торопились, вымещая на пришельцах всю накопившуюся в них ярость, страх и ненависть, поэтому серия взрывов слилась в единый огненный вал. На радиочастотах пилоты орали на все лады от упоения боем.
Всё хорошее обычно быстро заканчивается. В особенности мощные и разрушительные боеприпасы. Подвесные контейнеры на плечах МКП быстро опустели и радость пилотов начала улетучиваться. Но тут вовремя подоспели артиллеристы, накрыв вертушки ещё одним залпом.
– Они уходят! Уходят! – радостно вопили в эфире.
Побитые осколками вертушки, развернувшись, всем табуном втягивались обратно в овраг. Их по пятам преследовали разрывы от снарядов. Что вынудило их отступить, испуг или рациональное желание сберечь силы, Павел не знал. Но их спешное отступление было хорошим знаком. С противником, который бежит, наткнувшись на жестокое сопротивление, можно было сражаться. И его можно побеждать.
– Вы чего встали как бараны?! – проорал Павел, увидев, что МКП неподвижно застыли. – А ну назад…
Новичкам казалось, что, выиграв бой, они могли позволить себе наслаждаться победой. Однако радоваться надо лишь тогда, когда последняя вражеская сволочь испустит дух. Краем глаза Павел засёк синюю вспышку у оврага. И тут же один МКП третьего взвода разлетелся на куски. Ни взрыва, ни огня – корпус машины просто разорвало на мелкие части. Только «ноги» МКП остались стоять как ни в чём не бывало.
Последний ПТУР Павел отстреливать не стал. Жизнь его неоднократно учила – если есть что оставить в загашнике, обязательно положи и не трогай. В будущем обязательно пригодится. Топтуна полковник не видел, тот умело скрылся в кустах и от оптики «Мухтара» и от всевидящего ока дрона. Поэтому Павел отправил ракету туда, где он заметил вспышку. И добавил туда очередь из автопушки.
– Поддержите огнём по трассеру! – скомандовал он. Только трое его подчинённых поняли, о чём речь, и отстрелялись в точку, куда стрелял их командир. И отстрелялись успешно – над кустами в небо взметнулась цепь электрических разрядов. Видимо они смогли повредить какую-то важную силовую цепь у топтуна. – Все назад! Уходите за гребень!
Полковник опасался, что вертушки перегруппируются и снова ринутся на их позиции. Однако разведка с воздуха показывала, что поток пришельцев потянулся обратно к пирамиде.
– Марина, что с посёлками, люди начали собираться?
– Да, – ответила девушка. – Большинство побросали дома и выехали к Заставе.
Это хорошо, что большинство. Глупое меньшинство спасать себе дороже выйдет. Рота в короткой стычке понесла потери, а о попытках прикрыть весь край и речи быть не могло – полягут все ни за грош. И людей не спасут. Оставшись с двумя бойцами в арьергарде, Павел скомандовал отход на базу. И вовремя!
– Неплохо вы повоевали. Теперь чую, и наша очередь пришла, – не совсем по уставу доложил Березов. Тлетворное действие гражданского персонала коснулось даже прожжённого ветерана.
– Что у вас? – предчувствуя беду и разгоняя «Мухтара» спросил Павел.
– Дроны засекли противника в тридцати километрах от Заставы. Прошу разрешения принять на себя командование батареей, – отчеканил старшина.
– Конечно, бери! Используй для обороны базы всё, что посчитаешь нужным! Мы прибудем через минут двадцать-тридцать! Продержись до этого срока!
Павел про себя проклинал пришельцев, фактически закрывших небо для воздушного транспорта возле пирамид. Без него подразделения МКП лишались своего главного тактического преимущества – мобильности. Ведь стальные гиганты разрабатывались для того, чтобы неожиданно свалиться с небес на головы врагам и моментально начать нести боль, смерть, страдания и разрушения.
– Есть использовать и продержаться! – браво ответил старшина.
Первому и третьему взводу необходимо было вернуться до нападения на базу, чтобы успеть разместить машины в безопасных ДОТах. Думать о том, что они не успеют и схлестнутся с вертушками на открытом пространстве, не хотелось от слова «совсем».
– Упавших не ждём, – «Мухтар» Павла понёсся вперёд пятиметровыми прыжками. И пусть он даже добежит до Заставы в гордом одиночестве. Плюс один защитник это всё равно больше, чем ноль. На его удивление отряд до стен Заставы дошёл весь. Пилоты падали, сдирая краску с корпусов машин, но тут же поднимались и возвращались к бешеной скачке по горам и долам.
Жаль, что этот самоотверженный рывок не был как следует вознаграждён. На подходе к базе канонада бахала, не переставая – батарея переводила снаряды, не жалея. Дальше нестись сломя голову, не разобравшись с тем, что творилось впереди, было небезопасно. Можно было второпях и нарваться. Павел остановил отряд на границе леса и избавленной от деревьев охраняемой зоны вокруг базы. Попробовал подключиться к летающим вокруг Заставы «стрекозкам». Тут его ждало разочарование – топтуны небо над Заставой основательно расчистили, посбивав все дроны.
– Всем лежать! – скомандовал Павел и с удовлетворением ответил, что все МКП повалились на траву без дурацких вопросов.
Он вызвал старшину.
– Доложись, как обстановка.
– На нас прёт лавина из вертушек. Численность – под тысячу. Топтунов пока не видно, держатся где-то позади основных сил. Пока не выдаём позиции МКП и отрабатываем артиллерией. В ответ идёт спорадический неприцельный огонь. Предполагаю, что через пару минут начнётся плотное боестолкновение.
Павел бросил взгляд на карту.
– Мы выйдем вертушкам во фланг. Как только завяжется перестрелка, ударим. Я подам сигнал, и вы откроете огонь из всех стволов, чтобы всё их внимание перетянуть на себя. Надеюсь, что наши выстрелы они засекут не сразу.
Что может сделать тысяча вертушек с горсткой МКП за стенами Заставы? Правильно – пережевать и выплюнуть за три секунды.
– Боезапас. Доклад, – коротко бросил Павел в микрофон.
– Чего… доклад? – ответил за всех Малой.
– Твою ж! – едва сдержался полковник, чтобы грязно не выругаться. В горячке боя он забыл, что его бойцы ещё совсем зелёные. – Отбой, сам всё сделаю.
Командирский интерфейс позволял контролировать в том числе и количество снарядов. На обзорном экране замелькали силуэты машины первого и второго взвода с полосками, обозначающими боезапас. ПТУРы ушли все. Снарядов в среднем по двадцать процентов на машину. Негусто. Но на пару шквальных залпов хватит.
– Следуйте за мной. Шаг в шаг. Чётко в ряд, – полковник повёл отряд по широкой дуге вокруг Заставы и на всякий случай ещё раз предупредил: – Кто высунется из леса – покойник.