Бойцы первого взвода окружили воронку в кольцо, второго – попрыгали в воронку. Часть начала молотить дробилками завал, остальные выкидывали породу на поверхность. Этот участок тоннелей был выбран потому, что залегал неглубоко от поверхности. И бетонобои смогли бы гарантированно обрушить свод. В ста метрах дымилась ещё одна воронка. По плану она не должна была дать вертушкам возможности ретироваться из тоннеля, обвалы с двух сторон запечатали пришельцев как в консервной банке. Осталось только открыть её и «употребить» содержимое. В смысле перебить всех гадов к чёртовой матери!
– Остановить работу! – вдруг крикнул Березов. – Настройте сонары! Прислушайтесь!
– Да, есть звук… будто что-то породу скребёт, – сообщил один из бойцов.
– Они копают нам навстречу! – предположил другой.
– Ты, ты и ты – остаётесь в яме! Мы зацепим вас лебёдками! Остальные – наверх! – быстро сориентировался Березов. Павел его мысленно похвалил и выделил один МКП из своего взвода, чтобы зацепить оставшихся в воронке. Так как изначально было известно, что в этот раз им придётся перемещаться в тоннелях, на правое плечо каждого «Мухтара» техники установили мощные лебёдки. Именно их тросы сейчас страховали работавших в воронке ребят – крюки защёлкнули на транспортных скобах спин комплексов.
– Звук приближается! – крикнул боец из ямы, и Павел распорядился быстро покинуть воронку. Тут тросы и пригодились – «Мухтары» закопались довольно глубоко в взрыхлённую снарядами почву, и без лебёдок им покинуть воронку было бы очень проблематично. А так их буквально затащили наверх волоком.
Крюки от МКП отсоединили, и Павел перестроил свой отряд. Четыре МКП охраняли внешний периметр. Не стоило сбрасывать со счетов тот факт, что пришельцы могли отправить на выручку запечатанным в «консервной банке» помощь. Шесть МКП встали по краям воронки, наведя оружие на её центр. Настроение в отряде было приподнятым – расстрелять вылезавших из ямы противников было делом предельно простым. И парни предвкушали, что эта охота для них точно должна будет закончиться повышением уровня. Поклонники теории прокачки, правда, считали, что если противников уничтожала группа МКП, то полученные наградные очки раскидывались на всех её участников.
Но Павла сейчас это мало волновало. Скребущие звуки из воронки вдруг стихли.
– Кто-нибудь что-нибудь слышит? – спросил он у отряда.
– Никак нет. Тишина, товарищ полковник.
– Чего они, блин, затихли? – недоумевал старшина.
– Может, нас услышали? – предположил кто-то.
– Конечно услышали. И довольно давно. Не думаю, что их сенсоры уступают нашим. – Павел размышлял, что же в итоге задумали пришельцы. Почему вдруг решили затаиться? Ждут поддержки с поверхности? – Уваров, что видят дроны?
– Возле П-2 по-прежнему тихо. Вокруг вас в радиусе пяти километров тоже никого, – успокоил командира лейтенант.
– Вроде всё под контролем, но у меня на душе кошки скребут. Сантиметровыми заточенными алмазными коготками, – поделился нехорошим предчувствием старшина.
– У меня тоже, – признался полковник.
– Звук! Снизу идёт звук! – крикнул кто-то на общем канале.
– Ну наконец-то, – с облегчением выдохнул полковник. Стоять и размышлять, что же творят под ногами пришельцы, было тошно.
Павел прислушался – новый звук не был похож на тот, что издавали вертушки, которые шкрябали породу своими щупальцами. Это был тонкий свист, который явно становился с каждым мгновением всё громче. Как будто бы… что-то подлетало к ним по тоннелю!
– Назад! Все назад! – заорал Павел, отводя МКП от края воронки. За ним рванули и остальные.
Что-то ударилось в камни, устилавшие дно ямы. Осколки и булыжники заметно подпрыгнули. А потом воронка внезапно превратилась в выпученный наверх купол из растрескавшейся земли. Причём купол это в размерах значительно превосходил изначальный диаметр ямы. Что-то взорвалось там, под землёй. Чрезвычайно мощно и практически бесшумно. И кажется, Павел знал, какой подарочек прислали им пришельцы.
– Не стоим! Перемещаемся! – Подземные торпеды если и не угробят с одного попадания МКП, то ноги комплексу поотрывают с корнем.
Команда Павла запоздала. Не торпеды настигли МКП – пузырь вспухшей земли обвалился. Рухнул вниз, в бездонный провал. И захватил с собой трёх «Мухтаров».
– Березов! Якорись! – Павлу некогда было объяснять свою идею. Он схватил крюк своей лебёдки и зацепил его за скобу на спине МКП Березова. – Держать старшину!
Павел разогнал МКП и с разбега прыгнул в зияющую чернотой пропасть. Хоть бы у старшины хватило мозгов наклонить МКП и впиться в землю манипуляторами. Хотя парни догадались навалиться на него и не дать сползти следом за полковником в провал. Они уже поднабрались опыта и желторотиками их назвать сложно, но успеют ли отреагировать правильно в ситуации, когда всё решают доли секунды?
Вот сейчас и проверим. «Мухтар» летел вниз, раскинув руки и ноги. На мгновение Павел подумал, что его бойцы, да и старшина тоже, не сообразили, что от них требовалось, и он сейчас со всего размаха грохнется о каменное дно колодца. Однако в следующий миг МКП резко дёрнуло, да настолько сильно, что у Павла хрустнуло придавленное ремнём безопасности плечо. Завыла лебёдка, выдающая трос с торможением, скорость падения резко снизилась.
Троса на катушке лебёдки помещалось сорок метров. Когда счётчик намотки показал тринадцать метров, Павел пролетел мимо зева шахты с сияющими кристаллами на стенах. Колодец же уходил ещё ниже. Что-то подсказывало Павлу, что подземная торпеда пробилась с более низкого горизонта. И скорее всего, она была не одна.
Двадцать метров. Тридцать. МКП продолжал стремительно опускаться на тросе. Плюнув на маскировку, полковник врубил прожекторы на полную мощность. Режим ночного зрения у «Мухтара» был хорош, но Павел желал видеть всё до малейшей детали. Лучи метнулись по неровным, изломанным взрывами стенам и упёрлись в дно провала. Точнее, Павел думал, что под ним находится твёрдое дно. Лучи прожектора же высветили странную серую, медленно перемещающуюся массу. Полковник с первого взгляда и не понял, что его взору открылась настоящая подземная река! Естественная или созданная по какой-то прихоти пришельцев – неважно. Важна её глубина и скорость течения. Упавших «Мухтаров» было не видать, значит, глубина здесь очень и очень приличная. Но на собственном опыте Павлу проверить это не удалось. «Мухтар» вздрогнул от ещё одного рывка. Счётчик троса завис на сорока метрах. И ещё как минимум десяток оставался до поверхности воды.
Полковник попробовал вызвать упавших по рации. В ответ – гробовая тишина. Слой воды намертво экранировал связь. Не получилось и с помощью командирского интерфейса узнать о состоянии пропавших комплексов.
– К нам гости! – услышал полковник голос Березова. Связь в тоннелях пришельцев обычно пропадала, но стальной трос в данном случае сработал как антенна. – Уваров засёк три группы вертушек. В общей сложности штук сорок к нам направляются!
Сорок против семи МКП – это много. А учитывая, что он и старшина временно вне игры, то прогноз результатов боя выглядит совсем плачевным.
– Артиллерия?
– Уже работает. И наша, и армейская. Но противник движется рассеянным строем. В лучшем случае вертушек ненадолго задержат.
– Поднимай! – скомандовал Павел, понимая, что этим приказом он, возможно, подписывает смертный приговор трём свалившимся в подземную реку бойцам. Зато спасает как минимум шестерых. Чёртова арифметика войны, будь ты сто раз проклята!
Глава 9
– Готов выйти к вам, – в эфире появился Швецов. – Малого с его взводом оставляю на защиту базы!
С капитаном к ним на помощь придут ещё пять «Мухтаров». Павел бросил взгляд на тактическую карту. За их бегущим со всех ног к Заставе отрядом уже следовало больше сотни вертушек. Пчелиный рой вылетел из улья. И это только обнаруженные дронами и подтверждённые силы. А сколько их там неподтверждённых скрывается в «тумане войны»?!
Изначальный план был прост – отступить к Заставе, занять оборонительные позиции, заставить врага сформировать плотный строй и размолотить вертушки с помощью артналётов. А потом уже вернуться и попытаться спасти своих боевых товарищей из плена реки. План был хорош, в нём место и для людей Швецова находилось. А теперь… Двенадцать МКП не смогут задержать катящуюся лавину пришельцев.
– Ответ отрицательный! Сиди на базе, занимай оборонительные рубежи! Всех в ружьё, капитан!
– Но…
– Мы на хвосте сейчас принесём всю нечисть, что в округе ошивалась! Будь готов её встретить!
– Есть быть готовым!
Полковник бежал, перепрыгивая через препятствия, и молился. Молился и нёсся как ветер, благо их путь проходил по равнине. Встреться отряду хоть одна сопка, и всех семерых пилотов, включая Павла, можно будет смело заносить в список потерь. Если по пересечёнке МКП могли выдавать восемьдесят километров в час, то вертушки легко делали сотню. Пока на руку отряду играла дистанция, она сокращалась, но медленно. Но если «Мухтарам» пришлось бы сбавить скорость и карабкаться наверх – то пиши пропало. Орда бы их смяла в секунды.
Вот так и проходит нелёгкий быт часовых – выбежал с Заставы, покусал врага и мчись за стены, спасаясь от возмездия. И до жути хреново, когда на поле боя остаются подбитые или угодившие в ловушку пилоты, как сейчас.
– Прошу разрешения поднять «Драккары»! – А Швецов-то, оказывается, мужик упёртый. Павел понимал причину упрямства капитана. Двое из трёх оставленных пилотов пришли на Заставу вместе с капитаном. Чувствовал он, так сказать, персональную ответственность за ребят. – Мы высадимся, заберём…
– Сиди на базе, капитан! За вертушками всегда идут топтуны! «Драккары» для них всё равно, что утки, посшибают мгновенно! Разгоним ватагу, что за нами гонится, и тогда сразу начнём спасательную операцию!
«А вот разгоним ли?» – Павел глядел на тактическую карту, украшенную тучей красных иконок. Вроде их больше стало? В пылу бегства сложно было заниматься подсчётом сил противника. Тут как бы не грохнуться и не стать ещё одной целью для эвакуации.