Ее звонкий голос пробился даже через забившую уши вату. Но зачем она прилетела в Находку?! Кто ее вообще сюда пустил?!
Злость придала Павлу сил. Он сел и открыл глаза. Правда, гневная тирада, которую он заготовил, с губ слететь не успела. Доктора Синицыну в общем-то и не за что было распекать – полковник пришел в себя не в Находке, а в больничной палате на Заставе. В которой кроме Синицыной находилась только лишь одна медсестра. Да и та вышла, стоило полковнику прийти в себя. Павел едва только поднял бровь, а Марина уже поняла его вопрос.
– Выгнала всех. Сидели тут в полном составе, как будто других дел на базе нет.
– На Заставу все вернулись?
– Из командиров взводов все. А так мы потеряли шесть машин. И… двух пилотов.
Жалко до слез. Но не катастрофично.
– В Находке что? – Павлу было важно понять, за что заплатили жизнью его парни.
– Разрушения, пожары, но в целом мы город отбили. СМИ трубят о безоговорочной победе над агрессором! Ну и героях-часовых, совершивших невозможное в один день. Нашу доблестную армию прославляют.
– А твое мнение? Если без этой официальной шелухи?
– Вы на самом деле за один день сделали невозможное, – успокоила полковника Марина. – И Находку спасли, и пирамиду уничтожили.
– Кстати, что там с ядерным взрывом?
– Выжгли пирамиду изнутри. Подчистую. По моему мнению, с мощностью немного переборщили, нас даже здесь трясло.
– Что-нибудь ценное забрать оттуда успели?
– Забили два «Драккара» под завязку. Ценное, не ценное – не знаю. Пихали в контейнеры все, что под руку подвернулось. Пока разбираем и сортируем. До исследований не добрались. Ученые вместе с техниками и инженерами ударными темпами приводят в порядок МКП после боя.
– Мой как? На свалку? Или еще повоюет? – Несмотря на то что о «Мухтаре» Павел спросил в последнюю очередь, переживал он за боевого товарища сильно.
– Он уж за время эвакуации и транспортировки до базы себе полруки отрастить успел. Да и сейчас на авторемонте, мы только кристаллы подкидываем.
– Отлично. – Павел, покряхтывая, начал подниматься с койки. – У меня во время боя одна штука интересная выскочила. Хочу тебе показать…
– Вы куда?! – Марина налетела на Павла, как наседка. – Вам отлеживаться надо!
Был бы полковник бодр и здоров, он бы играючи сдержал напор стройной докторши. Но контузия вещь коварная, едва он поднял руки, чтобы остановить Марину, как в голове его как будто завертелся вертолетный винт. Павла качнуло, и он осел обратно на кровать, увлекая за собой девушку.
В момент, когда Павел с Мариной рухнули на койку, открылась дверь и безмерно счастливая медсестра завела за собой доктора.
– Глядите, полковник в себя пришел…
– Да-да, я вижу, – смущенно ответил ей доктор, видя лежащих в обнимку Павла и Синицыну.
«Тот самый момент, когда надо сказать, что вы не то подумали», – мелькнуло в голове у Павла.
– Ну поправляйтесь, не будем мешать, – медсестра аккуратно прикрыла за собой дверь.
Покрасневшая Марина вскочила на ноги.
– Шутки у вас!
– Это еще не шутки. Настоящие шутки начнутся, когда сестричка об этом на всю базу разболтает, – «утешил» Марину Павел. – Пойдем в ремзону, не будем давать поводов для дополнительных сплетен.
Доктор Синицына на этот раз упиралась несильно.
При взгляде на «Мухтара» у Павла чуть слезы на глаза не выступили. Рука «выросла» только чуть ниже локтя, вместо кисти висели серебряные «сопли» из кишащих нанитов. Броню на плече мелкие трудяги тоже еще не восстановили, создав лишь решетчатый каркас, на который они потом начнут наращивать пластины. Можно было заменить всю деталь целиком, но как выяснили ученые, броня, отлитая людьми, по защитным свойствам уступала материалу, созданному нанитами.
– Корпус еще восстанавливается, но командные цепи уже работают. Вы пока в кабину забирайтесь, а я диагностические мониторы подключу.
Поднявшись в кабину, Павел заметил, что выстрел топтуна срезал-таки левый угол с пилотского кресла. Еще бы на два пальца левее, и плечо бы пострадало уже у Павла, причем его наниты так бы просто и быстро не заштопали. Сев в кресло, Павел активировал нейросвязь. Кусок сохранившейся обшивки перед его лицом стал прозрачным. К «Мухтару» как раз подвезли тележку с кристаллами и начали их закидывать в транспортный отсек. Поврежденная машина отличалась отменным аппетитом.
Дождавшись завершения диагностики, которая сообщила об обширных повреждениях и о том, что они успешно устраняются, Павел пробежался по контрольному меню и нашел новый пункт «Выбрать класс».
– Марина, ты видишь? – Меню, которое видел Павел, также дублировалась и на мониторах, за которыми наблюдала Синицына. – Такого раньше в диагностике точно не было.
– Да, этого раздела точно не было.
– Что делаем? Выбираем?
– Может, лучше дистанционно выбор подтвердить? – предложила Синицына.
Павел хотел было возразить, что он внутри родного «Мухтара», ему бояться нечего, но вспомнив про инцидент во время первого подключения к нейросвязи, решил из кабины на время эксперимента удалиться.
Стоявшая перед монитором Марина держала в руках джойстик, с помощью которого можно было пусть и грубо, но управлять интерфейсом МКП.
– Мы диагностику провели. Абсолютно все машины, участвовавшие в штурме пирамиды, получили данное улучшение, – сообщила Марина полковнику.
– Кто-нибудь это улучшение активировал?
– Нет, сто процентов личного состава его проигнорировало.
Ответ Синицыной Павла несказанно обрадовал. Значит, смог он все-таки из разношерстных личностей сколотить отряд думающих головой воинов, которые не стали любопытства ради рисковать функциональностью машины в боевых условиях.
– Ну что, Марина, жми на кнопку. Поглядим, что это за класс такой.
Глава 17
Ничего ужасающего после того, как Марина нажала кнопку, не произошло. МКП остался стоять неподвижно. Только в меню на мониторе появились новые пункты, опять же доступные для выбора.
Штурмовая конфигурация
Командирская конфигурация
Разведывательная конфигурация
Тяжелая оборонительная конфигурация
Конфигурация огневой поддержки
Инженерная конфигурация
– Вот это выбор! – ахнула Марина.
А Павлу хоть рыдай, хоть плачь – у полковника при всем богатстве выбора альтернативы не было. Как не было и подробного описания каждого класса. Но названия сами за себя говорили.
– Выбери командирскую конфигурацию, – попросил Синицыну Павел.
– А может, поэкспериментируем?
– Может. Но не сейчас и не на моей машине. Если кто-то другой и может поменять свое место в штатном расписании, то я нет. Так что класс командирский! Нажимай.
Класс выбран.
– И-и-и… это все?! – Павла расстроил тот факт, что кроме выскочившего сообщения с «Мухтаром» ничего больше не происходило.
Видимо, класс влиял на какие-то внутренние настройки электроники машины. Которые без детальных тестов на полигоне и не увидишь.
– Никаких изменений я не вижу, – подтвердила его догадку следящая за состоянием МКП по мониторам Марина. – Возвращайтесь в палату. Что-нибудь начнет происходить, я сообщу.
Павел кивнул, хотя в госпиталь идти не собирался. Он хотел наведаться в командный центр и более подробно ознакомиться с результатами обороны Находки. Но едва он дошел до ворот ангара, как его окликнула Марина:
– Погодите! Что-то происходит!
– Что? – Павел быстрым шагом вернулся к мониторам.
– Понятия не имею. Вдруг подскочила мощность энергопотребления. И смотрите, насколько вырос расход кристаллов!
– У нас запас есть?
– Да. И в «Мухтар» мы их засыпали прилично.
Как оказалось, у МКП и Марины разное понимание слова «прилично». То, что для Синицыной было ого-го, «Мухтару» хватило лишь для разогрева аппетита. Но даже до того как он подъел кристаллы в транспортном отсеке, с ним начали происходить глобальные перемены. Если до выбора класса только левый манипулятор был облеплен нанитами, то теперь серебристая, слегка подрагивающая масса покрыла «Мухтара» целиком.
– Не запускать ни на одной другой машине это улучшение без моего личного и прямого приказа! – Что наниты делают с машиной, было абсолютно непонятно.
Но в том, что переделка будет масштабной, сомнений не оставалось никаких. Как и в том, что она займет долгое время.
– Давайте хотя бы по одному МКП на каждый класс модифицируем? – загорелась Марина. – Ведь интересно, что на выходе получим.
– А если на выходе получим комбайн, который только картошку убирать сможет? – остудил пыл Марины полковник. – Сначала ждем, чем история с моим «Мухтаром» закончится. Дальше будем думать и смотреть.
Смотреть пришлось долго. И возить кристаллов к «Мухтару» пришлось тоже немало. Приличный по меркам Марины запас таял прямо на глазах. И прямо на глазах преображался МКП. Полковник, прерываясь на управление Заставой, прием пищи и краткий сон, почти двенадцать часов следил за трансформацией боевого друга. И к ее концу он старого товарища совсем не узнавал.
До перемен МКП напоминал по форме чуть приплюснутое яйцо на двух мощных ногах-опорах. Сейчас же облик машины разительно поменялся, округлости уступили место ломаным линиям. Впереди корпус уходил на трехгранный клин, корма превратилась в скошенную под двадцать градусов плоскость. Техники с большим трудом отковыряли небольшой кусочек брони и отдали на анализ в лабораторию. Вывод ученых был однозначен – новый материал не имел ничего общего со стандартным сплавом брони.
«Мухтар» стал ниже, но гораздо шире. Что особенно порадовало полковника, так это то, что по бокам корпуса появились небольшие «крылышки» с дополнительными подвесками для ракет. До этого МКП мог нести восемь ПТУР в двух подвесных контейнерах, теперь же это число увеличилось до шестнадцати. Изменения в корпусе повлекли за собой также перемены в «ногах» МКП. А как иначе, если развесовка «Мухтара» тотальным образом поменялась? До трансформации опоры МКП были сконструированы по «человеческой» схеме. Колени у него сгибались вперед. А сейчас коленные шарниры при приседании аппарата уходили назад. У Павла сразу появились сомнения – а не полетит ли к чертям весь его опыт по управлению машиной при настолько сильных изменениях в конструкции? Сместили центр тяжести МКП и два выращиваемых толстых цилиндра на «спине» МКП.