Павел бегло сверился с содержанием каждого списка. И опять Синицына смогла его приятно удивить – Марина закрома вычистила идеально. Но забрать абсолютно все не позволяли размеры трюма «Шторма». В идее конверсии «Мухтаров» имелось здравое звено, мобильные комплексы оказались совершенными грузчиками. Паллету в правый манипулятор, вторую в левый – и побежал до «Шторма».
– Что будет с тем, что мы не в состоянии вывезти? – спросил Павел, когда почти все намеченные ящики со склада переместились в нутро «Шторма».
– Есть у меня заготовка. – МКП Марины махнул манипулятором по направлению к воротам склада, в которые заезжал погрузчик со сложенными на «вилах» двухсотлитровыми бочками.
– Взрывчатка?
– Лучше – термит. Смесь алюминиевой пудры с оксидом железа.
– А возьмет? – засомневался полковник.
– Почти три тысячи градусов. Сталь будет гореть, стекло расплавится, а керамика рассыплется в шлак. Для использования и исследования не останется ничего. Совсем ничего. И в отличие от взрывчатки термитная смесь не нанесет ущерба самим помещениям.
Раз в год палка стреляет, а раз в полгода даже доктор Синицына имеет право на ошибку. Термитную смесь, рассыпанную между брошенными контейнерами и оборудованием, подожгли дистанционно включаемые плазменные горелки. И сначала над складами, а потом и над исследовательским центром взметнулись жирные облака дыма.
– Ой! Кажется, я с объемами смеси погорячилась…
– Не переживай! Вернемся – отстроим заново, – произнес Павел.
Хотя он вообще не был уверен, что часовые смогут вернуться на Заставу. Подавленное настроение возникло не только у Павла. Практически каждый, входящий по трапу «Шторма», оглядывался и прощался с Заставой. Но долго утопать в жалости к самим себе часовым не дали. Павла вызвал Ромин.
– Задержись с отлетом, Павел Борисович.
– То беги со всех ног, а то без тебя улетят. То задержись, – пробурчал Павел. – Ждем кого-то?
– Именно. Китайские «драконы» к вам вылетели. У нас всего два «Шторма», один заберет американцев. Второй вас, китайцев и «горностаев». Чем больше успеем выдернуть из осады, тем больше у нас останется сил для ответных операций.
– У нас трюм забит! Под потолок!
– Китайцы налегке летят, у них только МКП. Уж потеснитесь как-нибудь.
Блин! Как будто мобильные комплексы – это такие милые крошки наподобие хомячков. Десяток можно в коробке из-под обуви перевезти!
– К нам «драконы» летят. Надо их роту на борт принять. У вас есть то, что можно выкинуть? – спросил у французского полковника Павел.
– Люди и боевые машины на первом месте. Я пробегусь по нашим припасам, думаю, найдем что-нибудь лишнее, – с готовностью отозвался командир «горностаев».
Людям снова пришлось выйти на взлетку, чтобы не путаться под ногами у мобильных комплексов. А те начали выбрасывать лишнее добро прямо на бетон ВПП. Ломать не строить, выбрасывать не собирать. Куча ящиков позади «Шторма» быстро росла.
Китайцы прибыли на четырех «Драккарах». Жаль, что эти рабочие лошадки придется тоже бросить. Как бы ни был просторен трюм «Шторма», но авиацию туда никак не засунешь. И уничтожать их уже нечем.
Китайские машины выглядели так, будто их только что с парада сняли – золоченые завитушки, имитирующие элементы древних доспехов, красные флаги на плечах. Среди них Павел не заметил ни одной машины продвинутого уровня. Что не удивляло – «драконы» ни разу не штурмовали пирамиды противника и бонусы от протопрограммы получили посредственные. Но полтора десятка грозных машин все равно серьезно усиливали остатки сил часовых.
Командовал китайцами генерал второго класса. Его звание примерно соответствовало генерал-полковнику, что говорило об элитнейшем статусе, который был у китайского подразделения. А также и о том, что командовать сводным отрядом часовых должен именно «дракон». Однако тот не спешил называться главным и брать эвакуацию под свой контроль.
– Куда мы отправляемся? – спросил он, заведя машину в отсек и ставя ее рядом с «Мухтаром» Павла.
– В штаб. Точное местоположение мне неизвестно.
– Может, мы зря бежим? Высадимся в Женеве, возьмем под контроль чиновников из ООН? – Китайский генерал был настроен на драку, а не на отступление.
– Боюсь, что протопрограмма от нас что-то подобное и хочет. Чтобы мы кинулись на своих же, наломали дров и окончательно стали париями. Я поддерживаю решение штаба – лучше сейчас отойти, осмотреться и выбрать правильную тактику.
– У нас есть надежные источники получения информации? – спросил «дракон», и Павла как молния в макушку ударила.
– Секунду, мне кое-что уточнить надо, – сказал он и переключился на Синицыну. – Марина, мы Куклу забрали?!
– Конечно! Она находится в контейнере, проходящем по списку «А». Там и крепления для наручников, и система вентиляции.
– А камеры для связи там нет?
– Нет. Простите, не подумали…
– Ничего страшного. Пора бы мне и ноги размять.
Выбравшись из МКП, Павел смог воочию оценить творящийся в «Шторме» хаос. Люди в разной форме с разных Застав сидели вперемешку на наскоро принайтованных лентами ящиках. И молчали. Их угрюмое молчание давило на психику и создавало атмосферу обреченности.
– Где найти контейнер с Таней? – Павел по коммуникатору обратился к Синицыной.
– Мы их столько раз перегружали, что я уже запуталась. Подождите, сейчас выйду, и поищем вместе.
Поиски растянулись надолго. В спешке установить какой-либо маячок на контейнер Марина не догадалась, и им двоим оставалось лишь искать визуально, протискиваясь между громадинами МКП и штабелями груза. Освещение внутри «Шторма» смонтировать тоже не успели. Свет давали прожекторы трех МКП, но самые темные уголки приходилось высвечивать с помощью фонарика. Сколько им лететь, Павел не знал, пилоты «Шторма» упорно отказывались отвечать на этот вопрос, ссылаясь на секретность. Но полковник твердо вознамерился потратить время перелета с пользой. Контейнер с Куклой оказался похоронен под двумя массивными ящиками. Хорошо, что рядом находился один из «горностаев». Он точно выверенными движениями манипуляторов снял ящики и предоставил доступ к «мобильной тюрьме». Отодвинув засовы и открыв дверь контейнера, Павел обнаружил, что Куклу транспортировали в бесчеловечных условиях. Ее обмотали ремонтной липкой лентой. И сверху еще для надежности цепями, которые закрепили во вваренные в стены проушины. Но полковник прекрасно понимал, чем руководствовались техники, готовившие перевозку Куклы. Предательница была крайне опасна, и с ней просто не бывает слишком много мер предосторожности.
Увидев гостей, пленница криво улыбнулась и прохрипела:
– Сматываетесь? Правильно делаете. Только вот какая история – протопрограмма и этот шаг предусмотрела. И вообще, что бы вы ни делали, вы не можете победить. У нее есть козырь, который вам не по зубам при любом раскладе.
Глава 26
Чем больше Павел слушал Куклу, тем мрачнее становились его мысли. Настроение менялось от недоумения до тоски и полной безнадеги. Почему Куклу прорвало на разговор именно сейчас, Павел не знал. Конечно, может, долгое пребывание в одиночных камерах заставило ее заскучать и выболтать все, что она знает. Но, скорее всего, информацией она делилась, тоже исходя из планов протопрограммы. Для того чтобы нагнать на часовых побольше жути.
И ей это удавалось. Правда, рассказывала она настолько фантастические вещи, что Павлу приходилось время от времени вопросительно смотреть на Марину. Та то пожимала плечами, типа «черт его знает», то утвердительно кивала, показывая, что рассказываемое Куклой возможно.
Допрос… да даже не допрос, а сольный монолог Куклы неожиданно прервался. На Павла вдруг навалилась такая тяжесть, будто ему к шее наковальню привязали. Он на ногах устоял, но Марина со стоном рухнула на колени.
Эффект от перегрузок Павел испытывал не в первый и даже не в десятый раз. На десантных операциях в его лихой молодости чего только не происходило. Но так ни разу не плющило!
– Что это? – прохрипела Марина.
– Ускоряемся мы.
– Куда?
– Куда-то вверх, – выдохнул Павел, на которого накатила новая волна. – Дыши размеренно, резко не двигайся. Присядь.
– Вы обалдели?! Что за маневры без предупреждения?! – сорвался он на пилотов «Шторма» по коммуникатору.
– Попали в узконаправленный радиолокационный луч, надо было срочно выскакивать, – оправдался пилот.
– В нас целились?!
– Не знаю. Но мы выяснять не стали и набрали высоту. Кстати, сейчас невесомость будет. Вы своих предупредите.
– Какая еще невесомость?!
– Неполная, но все же…
С трудом переставляя ноги, Павел добрался до проема контейнера и остановился, не зная, какую команду отдать. Профессиональным космонавтом он не был, да и не представлял себе, что надо делать, когда вдруг наступает невесомость.
– Внимание! Приготовиться к…
Объяснить к чему именно у Павла не получилось. Наковальню у него с шеи как бы сняли, а заодно и под мышки прицепили лямки от воздушного шара. Павла потянуло вверх. А вместе с ним и всех сидящих на ящиках людей. Но это было полбеды – машины МКП тоже начали потихоньку отрываться от пола. Бесконтрольно летающие по салону мобильные комплексы перемололи бы и груз, и людей в труху.
– Фиксируйте свое положение! Цепляйтесь манипуляторами, кошками! – проорал Павел, пытаясь оттолкнуться ногами от стенки контейнера, чтобы долететь до «Мухтара».
Бесхозная неуправляемая машина могла стать причиной авиакатастрофы. Однако невесомость продолжалась недолго. Гулко звякнули башмаки МКП об обшивку, «Шторм» делался явно по военным стандартам, поэтому многочисленные удары она выдержала.
– Просьба успокоиться! Больше тряски не будет! – по громкой связи объявили пилоты.
– Мы на орбиту вышли?! – тихо спросил Павел, подумывая о том, что штаб вполне мог располагаться на какой-нибудь суперсекретной лунной базе.
– Наоборот – падаем!
– Как падаем?!