Глава 31
В департаменте правопорядка Моргана заставили прождать под дверью целый час. Он сидел на диванчике для посетителей и нетерпеливо постукивал ногой по натёртому до блеска паркету. Чувствовал себя псом на привязи. Постепенно закипал.
Лучше бы отправился на изнанку!
В реальном мире Моргану всегда не хватало оттенков лазури и магического ветра, который можно ловить пальцами и ощущать кожей. В детстве он был из тех мальчишек, кто проникал на оборотную сторону в поисках приключений, исследовал границу с Пустотой и покорял крыши. С тех пор почти ничего не изменилось, только теперь Морган мог наслаждаться магией изнанки Раттема на законных основаниях.
Сидя в приёмной, Морган быстро начал тосковать по свободе, которую ему давала оборотная сторона. Кроме того, и он не желал этого признавать, ему не хватало присутствия рядом одной девчонки.
Фаррел, словно чуя будущие неприятности, укорял себя: «Сдалась она тебе, Мор. Надо было отказать в первый же день. Причина всегда бы нашлась».
Сердце заныло, как от старой раны, которая никак не желала рубцеваться.
Каждый раз, когда мысли обращались к новенькой, Морган отбрасывал в самый дальний и тёмный угол сознания образы, где они шагают по набережной рука об руку или он страхует её на крыше, ловит в объятия. Он никогда не даст ей упасть…
Сердце сжимает сильнее. Морган на миг прикрывает глаза: однажды он уже давал обещание быть рядом и оберегать. Не получилось. Выходит, предал.
Морган снова видит Мину. Глаза напарницы сияют от восхищения, на манящих губах играет улыбка. Девчонка так увлечена делом и восторгается оборотной стороной города, всем сердцем принимает её странную красоту, но изредка милое и светлое лицо отчего-то становится печальным, а взгляд наполняется тоской.
Вот бы разгадать эту тайну и навсегда изгнать грусть из сердца хрупкой, но отчаянно храброй девочки…
Морган сжал челюсти, сдвинул брови, увидел, как посуровело собственное отражение в большом зеркале напротив места, где он сидел. Таким он и должен оставаться на службе, чтобы не допустить непоправимого, не потерять контроль над ситуацией. Не дать слабости снова разрушить чью-то жизнь, уничтожить её…
В приёмной молодая, с выбеленными волосами и густо накрашенным лицом секретарь часто отрывалась от бумаг и с интересом косилась на мрачного мага, а то и откровенно, беззастенчиво его разглядывала затуманенным взором.
Морган хорошо знал эти докучливые взгляды, вызывающие с некоторых пор раздражение, и лишь один раз прямо посмотрел девице в нахальные глаза, чтобы она немедленно и надолго уткнулась в документы.
Время тянулось, а Морган терял терпение. Он не представлял, зачем начальство призвало главу отдела стражей, и постоянно дёргался, думая, как проходит дежурство у подчинённых. Привык держать всё в собственных руках. Так было спокойнее.
Моргану не нравилось, что новенькую пришлось отправить вместе с другой девушкой. И зачем их только принимают в Академию на факультет неспящих! Не место им рядом с Пустотой. На границе ветра способны сбить человека с ног, а перекати-мороки чутко улавливают эмоции. Рядом с Пустотой нужны железная воля и неженская сила.
Только никого, кроме рыжей Кранц, он подобрать не смог. Она правда была лучшей и прошла все испытания успешнее брата. Морган подумал о Вильгельмине и убеждённо поддакнул сам себе: да, Кранц – отличный вариант напарника для начинающего.
Тревога не уходила.
Из-за двери в кабинет начальника департамента слышались голоса – глухо, неразборчиво. Один звучал подобострастно и тихо, второй – властно и напористо. Неужто кто-то распекает самого руководителя всеми управлениями охраны правопорядка в городе?
Дверь резко приоткрылась. Показалась лысеющая голова начальника. Его круглые глаза налились кровью от бешенства, ноздри раздувались, будто у быка. Он уставился на секретаря, не заметив Моргана, а тот прекрасно рассмотрел главу департамента в зеркальном отражении.
– Этот… как его?! Я приказывал оповестить. Фаррел на месте? – нервно пролаял мужчина.
– Ожидает, – прощебетала секретарь и не менее свирепо вперилась взглядом в Моргана, видимо, во всём виноватого.
– Так поторопи его, – чуть ли не топнул ногой начальник.
Моргана подбросило словно на пружинах. Оправив форму стража, он вошёл в кабинет, сухо поприветствовал начальника и высокого худощавого мужчину, стоящего у окна. Этого, второго, он не знал, что усилило нехорошее предчувствие.
– Оставьте нас, – властно сказал незнакомец хозяину кабинета.
Он даже не соизволил представиться, а глава департамента немедленно попятился к выходу.
«Вот шишка!» – подумал Морган и мысленно выругался.
Дело приняло неожиданный оборот. Уходя, начальник склонил голову перед пожилым незнакомцем, а на Фаррела посмотрел как на врага, принёсшего беду. Когда закрылась дверь, неизвестный Моргану мейстари – с нитями седины во всё ещё тёмных волосах, с прямой и гордой осанкой – устроился в кресле.
«Тот ещё тип. Жди трёпки, Мор», – безмолвно резюмировал Фаррел.
Он отметил тонкие и хищные черты, требовательный взгляд и недовольно поджатые губы. Этот человек привык отдавать приказы и не объяснять подчинённым причины тех или иных решений. Сесть Моргану не предложили.
– Сколько у вас стражей, Фаррел? – так и не представившись, начал незнакомец.
Хотя Фаррел так и не узнал имени этого человека, но догадался, что тот имеет право задавать вопросы и требовать отчёта.
– Три пары в дневном дозоре. Две в ночном. Вместе со мной. Разумеется. Мейстари…? – с каменным лицом отчеканил Морган.
Вопрос был проигнорирован. Мужчина сверлил Фаррела взглядом.
– Не так много. Верно?
– Этого мало для большого города. В соседних округах столько же патрульных. График дежурств не позволяет…
Высокомерный незнакомец, отмахнувшись, перебил Моргана:
– В стражах всё равно нет смысла.
– Вы полагаете? – вкрадчиво спросил Морган и незаметно для собеседника сжал кулаки. – Кто бы вы там ни были…
– Мне говорили, что вы довольно дерзки, Фаррел, – парировал мужчина. – В отделе стражей совсем беда с кадрами, раз вас назначили на руководящую должность. Оставили после так называемого несчастного случая… Потерять напарницу во время банального дежурства. Преступное разгильдяйство!
Морган расправил плечи и задержал дыхание, с ощутимой болью в груди выдохнул:
– У меня много служебных дел, мейстари…
– Отдел, который так и не разобрался в одном-единственном преступлении, – продолжил незнакомец. – Зачем нужны стражи, не способные поймать убийцу?
– Разве в верхах верят в Часовщика? – с иронией ответил Морган, пытаясь уловить смысл разговора.
– Чем вы там занимаетесь, Фаррел? Ловите малолеток на крышах и по тёмным углам? Пьёте явник в трактире? Любуетесь на Пустоту?
– Вроде того… – хмыкнул Морган, чувствуя, как закипает кровь. – Просиживать штаны в кабинетах намного важнее. Не спорю…
– Молчать! – рявкнул незнакомец, поднимаясь из кресла.
Однако он быстро взял себя в руки, прошёлся до окна, вернулся – чуть побледнев и став ещё старше. Мужчина сменил тон на более доверительный, но всё такой же властный и не допускающий возражений.
– Не станем ходить вокруг да около. Вы должны уволить стража по фамилии Дюран. Вы поняли?
Глава 32
Морган ожидал чего угодно, но не этих слов.
– С какой формулировкой? – спросил он, с трудом скрыв изумление.
– Любая на ваш вкус, – небрежно отмахнулся мужчина. – Вильгельмина Дюран должна забыть дорогу на оборотную сторону.
Заложив руки за спину, Морган молча склонил голову, словно раздумывая над необычным требованием незнакомца. Затем вздёрнул подбородок:
– Это довольно трудно сделать. Не уволить. Забыть, если обладаешь даром. Вы знаете, что дети открывают двери, бродя во сне, или бодрствуя невольно выплёскивают магическую силу. Дар влечёт их в тот мир.
– К чему эта лекция, Фаррел?
– Современные методы способны заглушить дар, довести до магической лихорадки, свести с ума, убить, в конце концов, но не стереть память об иной стороне реальности.
Морган позволил себе кривую ухмылку, ощущая новую волну ярости. В дальних уголках памяти вспыхнула догадка, которую стоило проверить. Важный тип сложил руки на груди, чуть прикрыл глаза и зло молчал после тирады Моргана. Самое время задать вопрос.
Фаррел собрался и небрежно, с презрением кинул:
– Так это вы тот отец, что запер магию дочери, чуть её не убив?
Бледность сильнее разлилась по лицу старика, черты заострились.
– Вы не смеете этого, Фаррел, – тихо проговорил незнакомец. – У вас нет детей. И чтобы вы понимали, каким образом стоит себя вести в этом кабинете… Перед вами сенатор Дюран. Вам ведь о чём-то говорит это имя?
– Допустим, – кивнул Морган. – Сенатор, предложивший множество важных для страны и Раттема законопроектов. Он же – отец, пожелавший уничтожить естественную суть собственной дочери. – Морган попросту не удержался, чтобы снова не ударить сенатора в больное место. В конце концов, тот начал первым.
В этот раз Дюран промолчал, а Фаррел продолжил:
– Я уже понял, что ваша дочь служит у меня в отделе. Хорошо служит, между прочим. В ней есть потенциал. Нужно больше практики, но она способна стать настоящим неспящим магом. И увольнять Вильгельмину Дюран я не стану.
Взгляд сенатора полоснул по Моргану неприкрытым гневом.
– Я могу закрыть ваш отдел. Никто в Сенате не упрекнёт меня. Эти люди далеки от магии, древних легенд и никогда не видели изнанку Раттема. Существует ли она или её придумали? У многих есть вопросы, на что мы тратим бюджет, а те, кто ходит на ту сторону, пусть сами за себя отвечают.
– В Сенате есть сторонники стражей. Не все настолько закостенели в собственном упрямстве и невежестве, – возразил Морган.
Он не верил, что совиную стражу могут спустя столетия снова поставить в положение нелегального сообщества. Перед мысленным взором Моргана возник образ Мины, стоящей на крыше: горящие глаза, улыбка, магический ветер подхватывает изящное тело. Он не сможет предать её, но как быть с неспящими? Все они потеряют работу из-за одной девчонки.